Женщина узнала об измене мужа! Расправа её была изощрённой и беспощадной.

Лера заперла машину, и они с мужем поспешили к входу в офис. С неба хлынул ливень, превращая улицу в потоки воды. Коллеги, прибывшие чуть позже, застыли у парковки, не решаясь выйти под холодные струи дождя. Они беспомощно поглядывали на часы — рабочий день вот-вот начнется, а до своих рабочих мест добираться приходится сквозь ливень.

Её муж чмокнул её в щеку и исчез в лифте, а Лера заглянула на первый этаж к своей подруге Вере. Та уже склонилась над кульманом, аккуратно проводя первые линии нового чертежа. Девушки обменялись быстрыми взглядами: мол, увидимся за обедом. Затем Лера направилась к бухгалтерии, но, подходя к двери, услышала своё имя. Кто-то внутри обсуждал её, причём явно без любви.

— Так Лерка ни о чём не догадывается. Ей только дай сверхурочно поработать! А что её муж давно перестал быть ей верным — она словно слепая, — произнесла Валя Иванова, старшая из коллег, никогда не знавшая семейной жизни.

— Да, супруг у неё не из лучших, — вздохнула молодая сотрудница.

— А может, это он попал в плохую компанию? — возразила Иванова, внезапно осеклась и замолчала.

Лера не выдержала и вошла в бухгалтерию. Она спокойно поздоровалась и села за свой стол, хотя сердце колотилось от боли и предательства. «Как? Женя изменяет? И об этом знают все, кроме меня? А Верка? Почему она молчит?» Лера сжала виски ладонями — головная боль ударила как гром.

— Валерия Олеговна, может, таблетку принять? — заботливо спросила Иванова.

— Нет, спасибо, Валя, у меня есть. Просто погода так действует, — ответила она, кивком указав на окно, за которым всё ещё лил дождь.

Из сумки Лера достала обезболивающее и проглотила таблетку, раздражённо поморщившись, потому что забыла взять воду. Бросившись к куллеру, она набрала немного жидкости в стакан и запила. Но даже после этого в висках продолжало стучать.

«Кто же она? Кто эта женщина? Хотя, важно ли это? Главный вопрос — почему? Женя ведь до сих пор играет роль идеального мужа. Какой лицемер!» Лера была на грани ярости, но не могла найти подходящих слов, чтобы выразить своё возмущение. Ей хотелось немедленно подняться на пятый этаж, где находился отдел логистики, и потребовать объяснений от мужа. Но пока у неё не было никаких доказательств. Начинать сцены сейчас — значит показать свою слабость.

День прошел в полном напряжении. Лера так и не сделала перерыва, работая до последнего момента. По дороге домой Женя, как обычно, весело болтал, потягивая пиво. Он был уверен, что за руль сядет жена — ведь она всегда была водителем в их паре.

— Лерчик, давай быстрее, а? Мы же опоздаем на футбол! — торопил он, когда она осторожно обгоняла машину.

Лера стиснула зубы, чтобы не выплеснуть на него всю свою злость. Приехав домой, Женя сразу направился к холодильнику, достал банку пива, включил телевизор и удобно устроился на диване.

Лера переоделась, умылась и отправилась на кухню. «Приготовить бы ему ужин с пургеном!» — зло подумала она, жаря картошку со шпиком и яростно вбивая перепелиные яйца в сковородку. От её движений посуда громко звенела, и Женя, оторвавшись от футбольного матча, крикнул:

— Лер, ты что там устроила целый концерт? Можно потише? — донеслось из гостиной.

Лера принесла поднос с едой и поставила его на журнальный столик перед мужем. Сама же отправилась ужинать на кухню. Мысль о предательстве не давала ей покоя, а кровь стучала в висках так громко, что заглушала даже звуки из телевизора.

Вечером раздался звонок от дочери:

— Мам, мы с Вадиком в воскресенье не сможем приехать, планы поменялись. Ты не обидишься?

— Конечно, нет, главное, чтобы у вас всё было хорошо, — ответила Лера, стараясь скрыть дрожь в голосе, и повесила трубку. Оставшись одна, она зарылась лицом в подушку, позволяя слезам выплеснуться наружу. Такой пятничный вечер ей запомнится надолго.

На следующее утро, ровно в половине седьмого, прозвенел телефон — это была свекровь.

— Лера, ведь сегодня выходной? Или вы всё ещё не выспались? Может, ты меня отвезешь в деревню? Надо успеть подготовить могилы к Пасхе, а то совсем запущено. Сын-то мой явно занят другими делами.

— Лидия Аркадьевна, а почему бы вам не обратиться к своему сыну? Он отлично выспался и отдохнул, в отличие от меня. К тому же я себя очень плохо чувствую, — попыталась возразить Лера.

— Ах вот как! Всегда одно и то же: либо некогда, либо больна. Хотя понятно, что для родной матери ты найдешь время, а для свекрови — никогда!

— Лидия Аркадьевна, перестаньте говорить неправду. По вашим просьбам только я вас и возила. Когда хотите, могу собрать вас прямо сейчас.

— Да я уже полчаса жду, пока вы отоспитесь! — обиженно бросила свекровь и отключилась.

Лера с трудом выбралась из постели, быстро перекусила бутербродом с кофе и спустилась к машине. На кладбище царила предпасхальная суета: взрослые спешили привести в порядок могилы своих близких, дети радостно помогали, неся ведра с песком. На этом фоне энергичная Лидия Аркадьевна казалась особенно заметной. Она усердно выдергивала траву голыми руками, бормоча себе под нос:

— Как же всё запущено! И никто даже пальцем не шевельнёт.

Пока Лера тащила очередное ведро с песком, её внимание привлекло странное поведение свекрови. Та вдруг напряглась, приподняла брови и начала нервно вертеть головой. Затем встала перед Лерой, словно защищая её от чего-то, и закрыла глаза ладонью от солнца.

Из-за её спины Лера всё же успела заметить медленно проезжающую мимо кладбища машину Алины, дочери директора компании. На пассажирском сиденье сидел её Женя. Автомобиль свернул на грунтовую дорогу, ведущую к дачному поселку, и исчез из виду.

«Так вот кто она…» — Лера почувствовала новый приступ боли. «Он действительно готов на всё ради карьеры. Интересно, а почему свекровь решила меня сюда притащить? Неужели специально?»

Дома она приняла душ и забралась под одеяло. «Буду спать до тех пор, пока не высплюсь», — решила она. Но через полчаса позвонил сын-студент:

— Мам, на выходные не смогу приехать. Мы с друзьями поехали на рыбалку. Передай, пожалуйста, Насти, что извиняться не стоит. В следующий раз обязательно встретимся!

— Хорошо, Стасик, спасибо, что предупредил. А с сестрой ты можешь не беспокоиться, она тоже не приедет.

— О, какое совпадение! — обрадовался сын. — Ну, мам, отдыхайте с папой. Пока!

— Да уж, с таким папой точно не соскучишься, — пробормотала Лера, снова пытаясь уснуть.

Когда она наконец задремала, в дверь позвонили. На пороге стоял Женя, чье лицо светилось радостью.

— Представляешь, Лер, мы с друзьями решили открыть купальный сезон!

— Купальный сезон в мае? Ну да, бывает. А почему ключи не захватил с собой?

— Просто забыл. Уехал рано утром, когда ты ещё спала.

«Как ловко врёт!» — подумала Лера, чувствуя, как внутри закипает гнев. Она выпалила:

— А кто ж мне даст выспаться в субботу? Твоя мама меня разбудила в семь утра!

— Правда? — удивился Женя. — Я и не знал. Когда проснулся на диване, подумал: не стоит будить Лерку, пусть поспит.

Лера выслушала его объяснение, но в её голове продолжали вертеться тревожные мысли. Хотелось верить, что всё это просто слухи, что их семья останется такой же крепкой и дружной, как прежде. Но воспоминание о машине Алины, которую она видела собственными глазами, не давало покоя. Особенно когда она заметила мокрые плавки, развешанные на балконной верёвке.

Внезапно ей захотелось причинить мужу хоть немного той боли, которую он наносил ей. И она произнесла:

— Дети позвонили. В воскресенье они не приедут. У Насти с Вадиком и у Стаса планы изменились.

Женя на мгновение опечалился, но тут же взял себя в руки:

— Что ж поделаешь? Мы сами часто не навещали родителей. Помнишь, как нам было неприятно, когда нас за это ругали?

— Да, я помню многое, в отличие от тебя, — ответила она с горечью.

— Что ты имеешь в виду?

— Ты не забыл, что дети считают нас идеальной парой? Стас всегда говорит, что хочет создать такую же семью, как наша. Настя тоже призналась, что во время семейных ссор приводит нас в пример. Мол, даже если родители поругаются, они всё равно остаются вместе.

— Не понимаю, к чему ты клонишь, — нахмурился Евгений.

Лера, терпеть не могущая лжи и недомолвок, глубоко вздохнула:

— Я видела вас с Алиной, когда вы проезжали мимо кладбища.

Женя застыл, словно окаменев. Его реакция говорила сама за себя. После долгого молчания он наконец произнес:

— Если уж ты всё знаешь, то лучше сразу скажу: да, я люблю Алину и хочу быть с ней.

— С ней или с её отцом? — не удержалась от колкости Лера.

— Думай что хочешь! — разозлился он. — Хватит бездельничать в отделе и напиваться по пятницам. Я достоин большего. Поэтому давай разведемся цивилизованно, без сцен.

Лера была не в силах вымолвить ни слова, лишь горькие слёзы катились по щекам. Она ушла в спальню и заперлась там. Женя тем временем принялся рыться в холодильнике, нашел что-то съедобное и начал есть, ворча себе под нос:

— Похоже, мирным путём не обойтись. Будет каждый раз затевать скандалы из-за детей, будто они ещё маленькие…

Для Леры самым тяжелым было осознание того, что образ идеальной семьи, который она создала для своих детей, вот-вот разрушится. Во что же они будут верить после этого? Захотят ли они сами строить прочные отношения? Она плакала, как ребёнок, узнавший правду о Деде Морозе. Все её мечты о чистой любви и верности рухнули перед лицом корысти Жени и его матери.

Она была уверена: свекровь сыграла в этом грязном деле далеко не последнюю роль. Ведь директор компании был одноклассником её покойного мужа. Вероятно, Лидия Аркадьевна наиграла на его сочувствии, рассказав, как невестка «загоняет» сына, и представила Алину, которая тоже была разведена и вернулась под крыло отца после неудачного замужества за иностранцем.

Лера приняла решение. Развода не будет. Пусть он делает что хочет, но она не позволит ему легко уйти. Она даже не представляла, какие испытания её ждут…

Прошло несколько месяцев. Женя, не добившись согласия жены на развод, обратился за помощью к своей матери. Та предложила хитроумный план: подставить Леру через одного из её коллег. Они выбрали Валю Иванову — женщину, которая всегда завидовала её семейному счастью. Подкупленная Валя внесла незаметные изменения в отчетность, которые должны были казаться ошибками главного бухгалтера.

Когда пришло время внешней проверки, аудиторы обнаружили серьезные недостачи. Весь бухгалтерский отдел попал под следствие, но основной удар принял на себя Лерин отдел, особенно она сама. Её обвинили в присвоении средств, уклонении от налогов и других профессиональных проступках.

Получив двухлетний срок, Лера всё никак не могла понять, как идеальные отчёты, с которыми она работала годами, внезапно стали источником столь крупных ошибок. У неё была феноменальная память, и все расчёты в её голове сходились безупречно. Но доступа к документации во время следствия ей не предоставили, и она не могла найти объяснения этим аномалиям. Единственным утешением были её дети, которые переживали за мать больше всего.

Семья и друзья Леры активно искали способы помочь ей, задействовав все возможные связи. Тем временем Алина, Женя и его мать праздновали победу: теперь, пока Лера находится за решеткой, развод можно оформить без её участия. Дважды она открыто отказывалась расторгать брак в суде, но на третьем заседании они были уверены, что она просто не явится, и дело будет закрыто автоматически.

В назначенный день Евгений прибыл в суд с целой группой поддержки — Алиной и матерью, которая буквально умоляла будущую невестку принять их семью. Женщины удобно устроились в зале судебного заседания, ожидая финального решения. Но внезапно кто-то постучался в дверь.

Судья разрешила войти, и представители истца ахнули от удивления. В зал вошла Лера. Она выглядела заметно осунувшейся, но глаза её сияли радостью.

Всё началось ещё в СИЗО, где она серьёзно заболела. Её перевели в тюремный лазарет, где работал её одноклассник Витя Русланов, недавно потерявший жену. Он обнаружил у неё заболевание лёгких и добился для неё более мягких условий содержания. Позже он помог восстановить связь с детьми, которые вели собственное расследование. Им удалось найти ключевую улику: анализ компьютера показал, что Валя Иванова через специальную программу получила доступ к документам главбуха и внесла правки в финансовые отчёты. Под давлением улик Валя написала признательное заявление. На повторном слушании Лера была полностью оправдана.

За ней в зал вошли сын, дочь и зять. Судья строго спросила, почему так много «посторонних» находятся в зале суда. Лера ответила спокойно:

— Я — жена этого гражданина, а эти люди — мои свидетели.

Судья, слегка раздражённая, объяснила, что в бракоразводном процессе, который затянулся более чем на три месяца из-за упрямства одной стороны, свидетели не нужны. Лера внимательно выслушала её и произнесла:

— Не беспокойтесь. Сегодня этот процесс завершится. Я согласна на развод с человеком, лишённым чести и совести, который пытался использовать закон, чтобы упечь меня в тюрьму. Однако справедливость восторжествовала благодаря профессионалам, которые доказали клевету и подлог.

Евгений и его мать, до этого молчавшие, взорвались возмущёнными возгласами:

— Что это значит? Как она смеет?!

Но судья быстро привела всех к порядку. Она объявила решение о расторжении брака и попросила бывших супругов поставить подписи в необходимых документах. Когда они подошли к столу, Женя шепнул ей на ухо:

— Как ты это сделала?

Лера лишь усмехнулась:

— Знаешь, Женя, у нас с тобой были замечательные дети и прекрасная семья. Просто в ней завелась одна паршивая овца. Угадай, кто это?

После процедуры она вышла в коридор, взяла под руку Витю Русланова и направилась к выходу. Общение с одноклассником, начавшееся в больничных стенах, переросло в нечто большее после оправдательного суда. Теперь они часто встречались и строили планы на будущее.

Женя, в сопровождении Алины и матери, тоже покинул зал суда. Но их ожидал сюрприз — сотрудники полиции. Оказывается, действия, из-за которых Лера оказалась под следствием, грозили Жене условным сроком и крупным штрафом. Примерно такое же наказание ожидало Валю Иванову, уже находящуюся под следствием. А Алина и Лидия Аркадьевна могли рассчитывать только на испорченную репутацию и осуждение общества.

Но всё это было уже не важно для Леры. Она смотрела в будущее с надеждой, обсуждая с Витей детали предстоящего путешествия.

После развода бывший муж забрал квартиру, но через год я оказалась его начальницей.

— Знаешь, я всегда мечтала о собственном жилье, — произнесла я с легкой усмешкой, глядя на ключи, которые он держал в руках.
— А у меня всегда было свое жилье, — ответил он той самой улыбкой, которая теперь вызывала во мне только отвращение.

Было уже 21:30. Я снова проверила телефон — ни единого сообщения от Сергея. Ужин давно остыл, свечи догорели, а вино, которое я открыла два часа назад, потеряло весь свой аромат. Как и наши отношения.

Внезапно входная дверь хлопнула так сильно, что задрожали стекла в серванте. Сергей влетел в квартиру, небрежно снимая галстук. От него пахло дорогим парфюмом — не тем, который я подарила ему на годовщину.

— Почему опоздал? — спросила я, стараясь сохранить спокойствие.
— А что, теперь я должен отчитываться? — бросил он, швырнув портфель на диван. — Я работаю, между прочим. Кто-то же должен содержать этот дом.

Я прикусила губу. Шесть лет карьерного роста в крупной компании, три повышения, и все равно для него я оставалась просто «женщиной с карьерными амбициями».

— Я приготовила ужин. Хотела обсудить кое-что важное… — начала я.

— Знаешь что, Ань? — перебил он. — Я устал. Устал от этих бесконечных претензий, от твоего постоянного недовольства, от этих постановочных ужинов при свечах. Ты живешь в каком-то любовном романе, но это не работает.

Я застыла. В горле образовался ком, но я не собиралась показывать ему свои слезы.

— Ты прав, — мой голос звучал тверже, чем я ожидала. — Я действительно живу в романе. Только это не история любви. Это детектив. И ты в нем — главный антагонист.

Его смех разрезал воздух, словно удар кнута. Этот звук больно отозвался внутри меня.

Процесс развода прошел быстро, будто Сергей готовился к нему заранее. Квартира, которую мы создавали вместе, где я вложила не только деньги, но и частичку своей души, осталась ему. «Юридически она принадлежит мне», — сказал он спокойно, как будто речь шла о старой футболке.

Марина, моя лучшая подруга, помогла найти временную съемную квартиру в соседнем районе. Небольшую, но уютную. «Это только временно», — повторяла она, а я кивала, стараясь поверить в эти слова.

— Знаешь, что самое обидное? — спросила я, разливая вино по бокалам на новой миниатюрной кухне. — Я действительно любила его. Не квартиру, не статус, не образ жизни, а именно его самого.

— А он любил только себя, — Марина протянула мне салфетку. — И знаешь что? Пора и тебе научиться этому искусству.

Я посмотрела на свое отражение в окне. Передо мной была усталая женщина с потухшим взглядом. Неужели это я? Та самая Анна, которая когда-то в университете мечтала покорить мир?

— Ты права, — решительно сказала я, допивая вино одним глотком. — Пора учиться любить себя. И еще кое-чему.

— Чему же? — поинтересовалась Марина.

— Мести, — ответила я, и впервые за долгое время моя улыбка была искренней.

Месяц после развода я существовала словно на автопилоте. Работа, дом, снова работа. Я пыталась не думать о прошлом и избегала искушения заглядывать в социальные сети Сергея. Марина шутила, что я стала похожа на зомби из «Ходячих мертвецов», только одетого. Возможно, она была права.

— Ты не можешь вечно изолироваться в этой квартире, — заявила Марина одним вечером, ворвавшись ко мне с бутылкой вина и коробкой пиццы. — И нет, работа до полуночи не считается нормальной социальной активностью.

— Я не изолируюсь, — возразила я, закрывая ноутбук. — Просто… адаптируюсь.

— Адаптируешься? — Она фыркнула, доставая из сумки два бокала. — Дорогая, ты не коралловый риф, чтобы приспосабливаться веками. Кстати, помнишь про презентацию нового проекта через неделю?

Я простонала. Конечно, помню. Проект, над которым я трудилась последние полгода, должен был стать либо моим триумфом, либо крахом. Признаться, второй вариант казался более вероятным, учитывая последнее состояние моей жизни.

Утро перед презентацией началось с того, что я пролила кофе на белую блузку. В другое время это бы выбило меня из колеи, но сегодня я только рассмеялась. Что может быть хуже, чем потерять мужа и квартиру?

— Анна Викторовна, — окликнул меня Алексей Петрович, наш директор, когда я уже направлялась в конференц-зал. — Минутку времени?

Мое сердце словно провалилось куда-то вниз. Неужели он собирается отменить презентацию? Или, того хуже, уже знает о провальности проекта?

— Я просмотрел ваши материалы вчера вечером, — начал он, когда мы вошли в его кабинет. — У меня есть предложение.

Я приготовилась услышать самое худшее.

— Как вам идея возглавить новый отдел?

— Простите… что? — Я моргнула, уверенная, что ослышалась.

— Новый отдел стратегического развития, — продолжил он, улыбнувшись. — Ваш проект — именно то, что нам нужно. И судя по тому, как вы его подготовили, вы — идеальный человек для его реализации.

— Но… а что с Михаилом Степановичем? Разве не он должен был получить эту должность? — спросила я, все еще находясь в шоке.

— Он должен был, — кивнул Алексей Петрович. — Однако принял предложение от конкурентов. И знаете что? Я этому рад. Ваш подход гораздо интереснее.

К концу дня я так и не могла поверить в реальность происходящего. Презентация прошла с триумфом, контракт о повышении лежал в моей сумке, а телефон буквально взрывался от поздравлений коллег.

— Я же говорила! — торжествовала Марина за бокалом шампанского в нашем любимом баре. — Ты всегда была умнее их всех, просто позволяла этому типу затмевать твой свет.

— Не называй его так, — машинально ответила я, но затем рассмеялась. — Хотя знаешь, ты права. Он действительно дурак, забрал все, что было у нас общего, и бросил.

— И что теперь? — подмигнула она официанту, и перед нами появилась новая бутылка.

— Теперь? — задумалась я. — Теперь я куплю себе квартиру. Такую, какой хочу я, а не Сергей. И знаете что? Повешу там розовые шторы. Конечно, возьму ипотеку, но с новой должностью справлюсь.

— Он же терпеть не мог розовый цвет!

— Именно поэтому! — подняла я бокал. — За розовые шторы и новую жизнь!

Следующие полгода пролетели стремительно. Новая должность требовала полной отдачи, но я наслаждалась каждым моментом. Впервые в жизни я чувствовала, что занимаюсь тем, что действительно люблю.

Новая квартира (с розовыми шторами) обрастала деталями, которые делали ее по-настоящему моей. Никаких компромиссов, никаких «а что скажет Сергей». Только то, что нравится мне.

— Ты изменилась, — заметила однажды Марина за обедом, разглядывая меня. — И дело не только в новой стрижке и гардеробе.

Она была права. Я действительно изменилась. Исчезла та неуверенная женщина, которая постоянно оглядывалась на мужа. Теперь я принимала решения самостоятельно — и отвечала за их последствия тоже.

— Знаешь, что самое забавное? — спросила я, размешивая сахар в кофе. — Я благодарна ему. Благодарна за то, что он открыл мне глаза. Теперь я живу своей жизнью.

— Кому? Сергею? — Марина поперхнулась салатом, едва не расплескав соус.

— Именно. Если бы не его предательство, я так и продолжала бы жить в его тени, довольствуясь ролью «жены успешного мужа».

Тот день начался как обычно: совещание у генерального директора, а затем путь обратно через приемную. Пройдя мимо, я невольно подслушала разговор:

— …Подтвердили из головного офиса. Весь отдел переводят под ее руководство.

Я замерла на месте.

— Анна Викторовна теперь будет отвечать и за московский филиал? — удивился кто-то.

— Да, начиная с первого числа. Представляете масштаб? Тридцать человек в команде.

Уголки моих губ дрогнули в улыбке. Тридцать человек — серьезная ответственность. Но теперь я знала, что готова к любым вызовам.

— А вы знаете, кто там работает? — продолжил голос. — Сергей Витальевич, её бывший муж.

Моя улыбка медленно превратилась в хищный оскал. О да, я прекрасно знала, кто там работает. И судьба явно решила преподнести мне особенный подарок.

Вечером я долго стояла перед зеркалом, рассматривая свое отражение. Дорогой костюм идеально облегал фигуру, новая стрижка добавила уверенности, а глаза блестели решимостью.

— Ну что, Сергей Витальевич, — прошептала я своему отражению, — готовы встретиться с вашим новым руководителем?

Телефон завибрировал от сообщения Марины:

«Слышала новости! Как ощущения?»

Я быстро ответила:

«Помнишь, ты говорила, что жизнь — лучший сценарист? Похоже, она только что написала идеальный финал моей истории».

«Финал?» — тут же вернулась Марина. «По-моему, все только начинается!»

Первая встреча с Сергеем в новом качестве должна была состояться на общем собрании отдела. Я нервничала, как перед первым свиданием. Два часа примеряла разные образы, трижды переделала макияж. Наконец остановилась на любимом сером костюме, который когда-то купила на распродаже. Он был не самым дорогим, зато сидел безупречно. А туфли… Помню, как он тогда закатил скандал: «Это просто пара туфель! Зачем такие деньги?» Для меня они были символом личной победы.

Глядя на свое отражение в стеклянных дверях офиса, я чуть не рассмеялась. Где та растерянная женщина, спотыкающаяся о коробки с вещами, покидая его квартиру? Она исчезла. На ее месте стояла другая — с прямой спиной и холодным взглядом.

— Доброе утро, коллеги, — мой голос звучал уверенно, когда я вошла в конференц-зал.

Тридцать пар глаз повернулись ко мне. Единственная пара, которая застыла в шоке, принадлежала Сергею. Его лицо побледнело так резко, что я даже испугалась, как бы ему не стало плохо.

— Для тех, кто еще не знаком, — начала я, улыбаясь профессионально и вежливо, — я Анна Викторовна, ваш новый руководитель. Уверена, мы отлично сработаемся.

Едва собрание закончилось, Сергей попытался перехватить меня в коридоре.

— Аня, постой! Это какая-то ошибка!

Я обернулась, приподняв бровь:

— Сергей Витальевич, у вас есть вопросы, связанные с работой? Если нет, то простите, но у меня важная встреча через пятнадцать минут.

— Какие, к черту, рабочие вопросы?! — воскликнул он, схватив меня за локоть. — Ты же… ты же всегда была просто…

— Руку уберите. Сию секунду, — каждое слово прозвучало четко и холодно. — И на будущее, советую быть осторожнее с выражениями. Не хотелось бы считать это нарушением дисциплины.

Он моментально отдернул руку, будто обжегшись.

— Ты изменилась, — пробормотал он, явно потрясенный.

— Правда? — сделала я вид, будто удивлена. — А по-моему, я всегда была такой. Просто некоторые предпочитали этого не замечать.

Несколько недель превратились в сложную игру. Сергей то пытался найти общий язык, то вспыхивал раздражением. Я же оставалась непроницаемой, сосредоточенной исключительно на работе. Без личных эмоций, без компромиссов. Каждый день становился новым шагом вперед, каждый успех — очередным доказательством того, что я могу больше, чем он когда-либо ожидал.

— Сергей Витальевич, — обратилась я на одном из совещаний, — ваш отчет по квартальным показателям… как бы это сказать помягче…

— Что с ним не так? — резко бросил он. — Я всегда составляю отчеты именно так.

— Именно в том-то и проблема, — ответила я, легонько постучав ручкой по столу. — Вы продолжаете использовать методику пятилетней давности. Мир развивается, а вы застряли в прошлом. Пересмотрите данные с учетом новых метрик. Срок — до конца завтрашнего дня.

— До завтра?! — он покраснел. — Это невозможно! У меня уже есть планы, билеты в театр…

— Это ваши личные трудности, — холодно парировала я. — Работа всегда превыше всего, или разве не вы сами мне это когда-то внушали?

После совещания ко мне подошла Ольга, его новая девушка, которая работала в соседнем отделе:

— Анна Викторовна, можно на минутку?

Я кивнула, ожидая скандала или упреков. Однако она удивила меня:

— Хотела поблагодарить вас.

— За что? — настороженно спросила я.

— За то, что открыли мне глаза на его истинную натуру, — горько усмехнулась она. — Вчера я собрала вещи и съехала от него.

Спустя три месяца моего руководства Сергей практически не узнавал себя. Его прежняя самоуверенность сменилась растерянностью, показатели работы шли вниз, а попытки сохранить былой авторитет казались все более жалкими.

— Аня, нам нужно поговорить, — перехватил он меня вечером у выхода с работы.

— Анна Викторовна, — автоматически поправила я, доставая ключи от машины.

— Да плевать! — воскликнул он, явно находясь на грани отчаяния. — Я понял, хорошо? Был слепым идиотом. Не ценил тебя, твои амбиции, твой потенциал. Давай начнем все заново?

Я замерла. Сколько раз я представляла этот момент? Сколько ночей мечтала услышать эти слова?

— Знаешь, что самое ироничное? — медленно повернулась я к нему. — Год назад ради этого я готова была на все. Но сейчас… — покачала головой. — Сейчас все иначе.

— Иначе? — он нахмурился. — Ты даже не рада?

— Нет, я благодарна, — спокойно ответила я. — Если бы не ты, я никогда бы не осознала, насколько способна. Не нашла бы в себе силы стать тем человеком, которым являюсь сейчас. Ты сделал для меня гораздо больше, чем мог представить.

— И что теперь? — его голос дрогнул.

— Теперь? — я открыла дверцу машины. — Теперь вам стоит написать заявление об уходе. По собственному желанию, конечно. А я предоставлю вам отличные рекомендации.

— Ты мстишь мне? — его лицо исказилось.

— Нет, — возразила я, заводя двигатель. — Просто веду бизнес. К сожалению, вы больше не соответствуете стандартам компании.

Вечером мы с Мариной расположились на балконе моей новой квартиры. Закат окрашивал небо в те же розовые тона, что и мои шторы.

— Знаешь, — задумчиво начала подруга, — когда ты год назад говорила о мести, я думала, что это просто эмоции.

— А я действительно злилась, — честно призналась я, сделав глоток вина. — Но потом поняла одну важную вещь.

— Какую?

— Лучшая месть — это не причинять боль другим, — ответила я. — Лучшая месть — это стать настолько сильной, что человек сам осознает, как сильно ошибся.

Марина подняла бокал:

— За сильных женщин!

— И за тех, кто помогает им раскрыть эту силу, — добавила я с улыбкой.

Телефон оповестил о новом сообщении: компания одобрила заявление Сергея об уходе. Я взглянула на закат и подумала, что иногда жизнь пишет сценарии куда интереснее любых фильмов. Иногда финал одной истории становится началом другой — гораздо более захватывающей.