Я Софья, любимая женщина вашего мужа, — любовница ожидала скандала, но жена перехитрила её

— Неужели сложно насухо вытереть тарелки? Что за неряха растёт! — громогласно возмущалась старуха, брезгливо перебирая посуду своими сухими пальцами.

С тихим вздохом в спальне прятались мысли от ядовитых слов. Виктория никогда не считала себя неопрятной, просто современные методы хозяйства заменили устаревшие традиции — сушка на коврике была практичнее и гигиеничнее затхлых полотенец. Именно этот маленький нюанс стал яблоком раздора между двумя женщинами.

Наталья Павловна, будто коллекционер чужих ошибок, с особым удовольствием перетирала посуду влажным полотенцем, распространяя кисловатый запах по всей кухне. Эта мелодия недовольств звучала каждое утро, создавая непреодолимую пропасть между ними.

— Опять транжиришь воду на эти бесконечные стирки? У вас же счётчики! — произнесла мать Константина, заглядывая в ванную.

— Наталья Павловна, вас разве касаются наши коммунальные расходы? Мы самостоятельная семья.

— Мой сын — самостоятельный. А твоя учительская зарплата даже на моющие средства не тянет.

Виктория молча отступила в рабочий кабинет. Ученические работы стали её спасением — в детских сочинениях обитала та непосредственность, которой так не хватало в собственном доме. Но горькое послевкусие от словесных атак маячило на границе сознания.

Раньше мир казался проще — Наталья Павловна жила отдельно, женщины поддерживали вежливый нейтралитет. И сам Константин ранее отдавал предпочтение жене.

В первый год супружества он не переставал восхищаться кулинарными экспериментами Виктории:

— Твои котлеты — загадка вселенной! Удивительно! Раньше куриное мясо казалось сухим, а теперь превратилось в деликатес.

Старуха, хоть и не слышала напрямую этих восхвалений, чувствовала смену предпочтений сына, который перестал появляться на её кухне. Подозрительно щурясь, она допытывалась:

— Наверняка добавляешь химию какую-то? Усилители эти, чтобы мой мальчик твоё стряпанье предпочитал.

— Никакой химии, только кабачок вместо хлеба — получается сочно и без лишних калорий, — улыбалась юная жена.

Наталья Павловна кивала задумчиво, но продолжала готовить по старинке. Константин радовался кулинарии супруги. Но стоило матери переехать под их крышу, вкусовые предпочтения мужчины трансформировались до неузнаваемости.

Внезапно блюда Виктории стали «недосоленными», «недостаточно ароматными», «слишком диетическими». Пища матери превратилась в эталон вкуса, пусть даже пережаренный и едва пережёвываемый.

— Котлеточки по маминому рецепту — настоящий вкус детства, без всяких там кабачков, правда, сынок? — победоносно произнесла Наталья Павловна, накладывая подгоревшее мясо.

Удивительно, но мужчина согласно кивнул, хотя видно было, как ему трудно прожевать пищу.

На кухне остались лишь двое — мать и сын, когда молодая жена, поблагодарив за ужин, удалилась.

— Удивительно, что ты рассмотрел в этой серой мыши. Вечно молчит или дуется.

— Действительно. Нормально говорить с ней невозможно в последнее время.

— Профдеформация — профессиональное выгорание, — диагностировала бывшая медсестра.

Каждое слово отчётливо достигало ушей притаившейся за стеной Виктории. Внутри клокотало разочарование — муж не защитил, а присоединился к обвинениям. Попытка сосредоточиться на проверке работ провалилась — критика неслась через стены.

Когда разговор перешёл на расточительное использование дорогих моющих средств и неумение правильно чистить сковородки, терпение истощилось.

— Может, вам самой взяться за посуду, раз у меня руки не оттуда растут? — выпалила Виктория, появляясь в дверном проёме.

Наталья Павловна застыла от неожиданности — обычно молчаливая невестка впервые показала зубы.

— Я и так переделываю твою работу! Посмотри на эти капли — высохнут и останутся пятна!

— После ваших затхлых полотенец из чашек пить противно. Лучше естественная сушка.

— Лучше — протирать насухо.

— Если вы так считаете, делайте это у себя дома. Когда планируете вернуться в свою квартиру?

— Никогда. Мы решили, что я останусь с вами для общего блага.

— Какого блага? За два месяца вашего присутствия вы настроили супруга против меня, переделали весь быт и даже не участвуете в семейном бюджете, хотя ваша квартира приносит доход!

— Неблагодарная! Я регулярно отдаю арендную плату сыну!

Виктория перевела взгляд на мужа:

— Константин?

— Что?

— Ты говорил, что у нас нет средств на посудомоечную машину.

— Верно.

— Но твоя мать утверждает, что отдаёт тебе деньги.

— Я… потратил на зимнюю резину, — пробормотал мужчина, недовольно взглянув на мать.

— Замечательно. Мне от твоей резины никакого проку — я хожу на работу пешком и езжу за продуктами на общественном транспорте, потому что тебе вечно недосуг отвезти меня в магазин. Вывод очевиден: ваше присутствие в нашем доме абсолютно бесполезно.

— Куда же мне деваться? У меня нет крыши над головой! — патетически воскликнула старуха.

— Насколько мне известно, ваши квартиранты съезжают. Возвращайтесь в родные стены.

Выпустив пар, Виктория почувствовала облегчение. Наталья Павловна весь вечер перемывала косточки «неблагодарной невестке», но задумалась о возвращении домой — может, действительно пора?

Утром Константин повёз мать принимать квартиру у съёмщиков. Оставшись одна, молодая женщина решила отметить грядущее освобождение праздничным ужином.

Когда она колдовала над соусом, дверной звонок разорвал тишину.

— Добрый день… вам кого?

— Вас, разумеется, — улыбнулась незнакомка с оценивающим взглядом.

— Странно, я никого не ждала.

— Вероятно, вы не догадываетесь, кто я, — продолжала загадочная гостья. — Не буду томить — я Софья, любимая женщина вашего мужа.

— Да что вы? А я считала, что любимая та, с которой делят кров. Все остальные… — Виктория помедлила. — Я преподаю русский язык, знаете ли. Образованной даме неприлично называть вещи своими именами.

Нервное возбуждение вызвало поток слов, но визитёрша выслушала монолог с олимпийским спокойствием.

Когда словесный поток иссяк, Софья заговорила:

— Я пришла не для скандала, а чтобы по-человечески разрешить затянувшуюся проблему.

— Что за проблема?

— Константин патологически застенчив и не решается признаться, что живёт с вами исключительно из жалости. Он обещает развод уже несколько месяцев, так что ваш брак обречён. Вопрос лишь в том, сколько ещё он будет оттягивать неизбежное. Между нами настоящие чувства, а вы — обуза, которую ему жалко бросить.

Виктория замерла в оцепенении.

— Предлагаю сделку: вы сами инициируете развод, сохранив достоинство. А я остаюсь с Константином.

— Куда же мне идти? У меня нет жилья.

— Я компенсирую финансово — за молчание и моральный ущерб.

Виктория потеряла дар речи.

— Вот моя визитка. Как решитесь — звоните. Помните, я даю шанс уйти с гордо поднятой головой, а не ждать, пока вас бросят. Наш союз с Константином предрешён, ваш развод — лишь вопрос времени.

Сказав всё необходимое, Софья удалилась.

Механически завершив приготовления, Виктория осознала, что праздничный ужин утратил всякий смысл.

Как ни старалась сохранять спокойствие, слёзы предательски текли по щекам. Мысли путались — как поступить, что делать дальше, нужно ли уходить? В этот момент замок щёлкнул — вернулись свекровь с супругом.

— Что стряслось? — Наталья Павловна сразу заметила покрасневшие глаза.

— Ничего… лук резала.

— Ого, пир горой! — Константин бесцеремонно открыл духовку. — Запечённое мясо! Запах многообещающий… но опять недосолено! Куда исчезло твоё кулинарное мастерство? Аромат манящий, а мясо как резина. Мамуля, спасай — сотвори твой фирменный соус.

Виктория слушала вполуха, размышляя — стоит ли немедленно опрокинуть сковороду на голову мужа или дождаться соуса от свекрови?

— Сейчас исправим ситуацию. Действительно, пересушила, — свекровь нахмурилась. — К Новому году подарю тебе поваренную книгу.

— Благодарю, давно мечтала, — тихо произнесла Виктория и вышла из кухни. В голове роились мысли, и одна, самая абсурдная, требовала немедленной реализации.

— Теперь мясо съедобное, — свекровь наполнила соусницу бордовой жидкостью.

— Как замечательно! Вы спасли наш ужин.

Наталья Павловна с подозрением посмотрела на резкую перемену.

— Понравилось?

— Очень. Закрутилась с делами, забыла про духовку — мясо превратилось в подмётку. Если б не ваш соус, пришлось бы выбросить… — на глаза снова навернулись слёзы.

— Чего расстраиваться из-за куска мяса? — удивилась свекровь.

— Просто… устала. Постоянное напряжение. Вчера сорвалась на вас беспричинно. Простите… не со зла.

— С кем не бывает, — недоверчиво ответила Наталья Павловна.

— Не держите обиду?

— Раз осознала ошибку — не держу. Ешь, хватит разводить сырость.

— Мама, может тебе готовить основные блюда? Пусть Вика учится.

— Я же переезжать собиралась!

— Оставайтесь, я погорячилась. Живите, сколько нужно, — предложила Виктория.

Ужин прошёл в тишине. Наталья Павловна приняла извинения с достоинством, а когда невестка удалилась, обратилась к сыну:

— Видишь, в Виктории тоже человеческое теплится. Устала, вот и срывается.

— Да уж, неожиданно. Ладно, деньги не помешают.

— Точно, надо новых жильцов искать.

На следующий день, вернувшись с уроков, Виктория застала свекровь за полировкой тарелок сомнительной чистоты полотенцем.

— Добрый день, Наталья Павловна.

— Привет, Виктория.

— У меня для вас потенциальные квартиранты.

— Правда? Кто такие? Порядочные люди? — Наталья Павловна продолжала натирать тарелку.

— Более чем. Молодая пара, недавно поженились. Она, кажется, работает в банке, он — программист.

— Хм, звучит перспективно. А чем подтверждается их порядочность?

— Софья — очень преданная женщина. Так предана моему мужу, что готова заплатить мне компенсацию за моральный ущерб, лишь бы я инициировала развод, — спокойно произнесла Виктория, наблюдая за реакцией свекрови.

Наталья Павловна застыла с тарелкой в руках. Тишина заполнила кухню.

— Что ты такое говоришь? — полотенце выпало из её рук.

— Вчера, пока вы с Костей осматривали квартиру, ко мне приходила его любовница. Предложила деньги за развод. Сказала, что ваш сын живёт со мной исключительно из жалости.

Наталья Павловна опустилась на стул:

— Это правда? Мой Костенька?..

— Я и сама не знала. Вероятно, вам известно больше?

Старуха отрицательно покачала головой:

— Не могу поверить… Он никогда…

— Софья утверждает, что их отношения длятся месяцами. Я подумала: может, вам такая квартирантка понравится? Говорит, богатая. Внешность модельная.

Последовала неловкая пауза.

— Я не собираюсь разводиться, Наталья Павловна. Но мне нужна правда — вы знали о Софье? — Виктория внимательно всматривалась в растерянное лицо свекрови.

— Нет, клянусь! — старуха побледнела. — Он говорил, что задерживается на работе… Но Коля, начальник его отдела, как-то обмолвился, что мой сын уходит раньше всех.

— Интересно, — протянула Виктория. — А как давно Константин говорит, что задерживается?

— Месяцев шесть. Я думала, проекты, карьера…

В её глазах застыл ужас. Материнская гордость за сына рушилась на глазах.

— Виктория, что ты будешь делать?

— А что бы вы сделали?

— На твоём месте я бы собрала вещи и ушла с гордо поднятой головой. Нельзя жить с предателем.

— Куда идти? У меня нет своего жилья.

— К родителям?

— Мама в однокомнатной, отец давно с другой семьёй.

Наталья Павловна задумалась.

— Есть вариант, — продолжила Виктория. — Софья предложила материальную компенсацию.

— И ты согласишься на такое унижение?

— Нет. Мне нужна ваша помощь.

— Моя? — удивилась свекровь.

— Я хочу знать всю правду от Константина. Помогите мне устроить ему честный разговор. Когда он вернётся, спросите напрямую о Софье.

— Думаешь, он признается?

— Уверена, что нет. Но я должна увидеть его реакцию.

Вечером план был приведён в действие. После ужина, приготовленного совместными усилиями, Наталья Павловна внезапно произнесла:

— Костя, почему ты мне не рассказал о Софье?

Константин подавился чаем:

— Что?

— О женщине, с которой ты встречаешься, — спокойно пояснила мать.

— Я не… Что за бред? — его взгляд метнулся к жене.

— Не ври матери. Софья приходила к Виктории, пока мы осматривали квартиру. Она всё знает, — твёрдым голосом произнесла Наталья Павловна.

Лицо мужчины стало белее мела.

— Это недоразумение, — пробормотал он.

— Ты обещал ей развестись с женой. Ты оскорблял собственную жену, чтобы скрыть измену. Ты предал нас всех, — в голосе Натальи Павловны звучала боль.

— Мама, ты преувеличиваешь…

— Правда или ложь — ты любишь другую? — впервые вмешалась Виктория.

Константин молчал, загнанный в угол.

— Соня случайно появилась в моей жизни…

— Собирай вещи и уходи к своей Соне, — неожиданно резко произнесла Наталья Павловна. — Я не воспитывала тебя предателем.

— Куда уходить? — растерянно спросил сын.

— К любовнице, разумеется. Она, кажется, богатая дама.

— Ты же всегда говорила, что семья — святое!

— Святая семья не строится на лжи, сынок.

Константин переводил взгляд с матери на жену:

— Вика, ты тоже этого хочешь?

— Я хочу честности. Прямо сейчас.

— Выбирай, Константин — или откровенный разговор, или собирай вещи, — твёрдо заявила Виктория.

Поняв безысходность положения, мужчина опустил плечи:

— Я действительно встречаюсь с Софьей. Но всё сложно…

— Сколько времени? — хором спросили женщины.

— Почти год.

— Год?! — ахнула Наталья Павловна. — С нашей серебряной свадьбы?

— Примерно.

— И когда ты собирался сказать мне? — спросила Виктория.

— Не знаю… Я не хотел делать тебе больно.

— Но делал. Каждый день. Каждым словом унижения. Каждой ложью — глаза молодой женщины наполнились слезами.

Наталья Павловна неожиданно встала между ними:

— Сын, я отдаю квартиру Виктории. Пусть живёт там, пока вы разбираетесь. Мне будет легче жить с чистой совестью, чем с предателем.

— Мама! Это твоя единственная недвижимость!

— Которую я заработала честным трудом. А ты?

— И что мне делать? — он растерянно оглядывался.

— Решать, кто ты есть на самом деле, — произнесла Виктория. — Я не приму ни копейки от Софьи. А вот твоей матери стоит платить арендную плату, раз уж я буду жить в её квартире.

***

Через полгода Виктория сидела в маленьком кафе напротив свекрови.

— Как новые квартиранты? — поинтересовалась Наталья Павловна.

— Замечательные! Чистоплотные, платят вовремя.

— А ты?

— Закончила курсы копирайтинга, подрабатываю. Деньги неплохие.

— Мой сын звонил вчера, — произнесла старуха. — Они с Софьей расстались.

— Ожидаемо, — кивнула Виктория.

— Он спрашивал о тебе. Сказал, что совершил ошибку.

— Большую ошибку, — согласилась молодая женщина. — Надеюсь, он извлёк урок.

— Будешь с ним говорить?

— Обязательно. Необходимо обсудить детали развода.

Наталья Павловна вздохнула:

— Знаешь, я рассчитывала, что вы помиритесь…

Виктория улыбнулась:

— Наталья Павловна, вы научили меня важному — нельзя простить предательство. Иначе оно повторится.

— Мудро, — кивнула старуха. — Только не потеряй способность верить в любовь. Настоящая преданность возможна.

— Я знаю, — Виктория сжала руку свекрови. — Именно этому вы и научили меня своим примером.

Две женщины, некогда враждовавшие на кухне из-за мокрых тарелок, теперь сидели плечом к плечу, объединённые общей болью и взаимным уважением — самой неожиданной формой преданности, рождённой из предательства.

«Предательство никогда не бывает случайностью — это сознательное решение; это рассчитанный выбор.» — Джон Шэд

Не получив алименты, она привезла сына жить к нему на квартиру, и тут такое началось

Ещё вчера вечером Галина Аркадьевна попросила свою невестку прийти к ней в гости с сыном. В этот день у Нади был выходной, поэтому она обрадовалась, что свекровь захотела увидеться с внуком.

— Пойдём к бабушке, — сказала Надя, одевая трёхлетнего сына.

Мальчик не так давно болел, но отказать Галине Аркадьевне она не смогла. По поведению Вити Надя хорошо чувствовала его состояние, и сейчас её сын весело бегал по комнате, радуясь тому, что пойдёт в гости.

Собрав всё необходимое в сумку и одев малыша, они вышли на улицу. У подъезда свекрови Витя сам начал стучать в дверь, однако его стук никто не услышал, и Наде пришлось позвонить.

— Кто пришёл! — с радостью воскликнула Галина Аркадьевна и, подхватив внука, тут же убежала с ним в зал.

— Фух, — с облегчением выдохнула Надя, опустив на пол сумку. С утра шёл дождь, поэтому почти всю дорогу она несла ребёнка на руках.

— Вы только посмотрите, какой у меня крепыш! — радостно произнесла Галина Аркадьевна.

Надя сняла обувь, повесила плащ и, зайдя в зал, поздоровалась.

— Моя сестра Вера, — представила полную женщину свекровь. — Алексей, муж, — добавила она.

Надя поздоровалась с гостями. Она практически не видела родственников своего мужа — почти все они жили в другом городе. Если кто-то заявлялся к свекрови, та звонила и просила привести внука, как бы показать, что и она не обделена.

Минут пять Витя не слезал с рук: он то прыгал на руках своей бабушки, потом перешёл к тётке, а когда его в руки взял мужчина, тот закашлял.

— Давайте я возьму, — перепугалась Надя и потянула руки к сыну.

Мужчина не стал сопротивляться, он отдал карапуза и опять закашлял.

— Галина Аркадьевна, он ведь только что болел! — возмутилась Надя. Она переживала, что у сына опять поднимется температура.

— Чем чаще болеет, тем крепче будет в будущем, — заявила женщина с недовольным видом.

Витя не хотел сидеть на руках, ему было любопытно, он спустился на пол и стал бегать среди взрослых.

Минут через пять Галина Аркадьевна заявила невестке:

— Ну всё, можете уходить.

Гости даже не удивились её словам.

— Как? — за-то удивилась невестка. — Вы даже внука не покормите?

Похоже, эти слова немного отрезвили Галину Аркадьевну. Она фыркнула, нехотя встала из-за стола и быстро пошла на кухню. Загремела посуда, что-то там шлёпнулось, упало, зашипело.

— Идите! — крикнула она и, выйдя в зал, взяла внука за ручку.

Зайдя на кухню, Надя села. Ей было неприятно: ведь все гости за столом в зале, а она, как прислуга, должна сидеть в стороне.

— Кушай, — пододвинула тарелку к Вите Надя.

Сама же она не притронулась к еде. Ей стало противно, нет, не потому, что еда была плохая, а из-за отношения к ней. Свекровь ничего не сказала, но то, что невестка не стала есть её стряпню, её задело.

После того как мальчик поел, Надя оделась и, взяв сумку, вышла на площадку. Малыш был расстроен, он нахмурился. Бабушка помахала ему ручкой и послала воздушный поцелуй, в ответ Витя вяло махнул.

— Мы пойдём к тёте Марине, — чтобы успокоить сына, сказала Надя, и мальчик тут же засиял от радости.

А утром, как, впрочем, Надя и ожидала, у Вити поднялась температура. Она всего пару дней назад закрыла свой больничный. Если сейчас скажет своему боссу, что опять сидит с ребёнком, он явно разозлится. Кому нужны на работе сотрудники, которые вечно сидят на больничном?

— Олег, — обратилась она к мужу, — посиди сегодня с сыном дома.

— Не могу, — в жёсткой форме ответил он. — У меня проект.

— Но у меня тоже работа! Я целую неделю сидела дома!

— Ты мать, тебе полагается. Не переживай, тебя не уволят.

«Да причём здесь уволят, хотя это может произойти, предлогов найти можно много», — подумала она. Надя хотела зарабатывать деньги, и у неё это стало получаться, и вдруг опять сидеть дома.

Когда муж ушёл, Надя набралась смелости и позвонила своей свекрови.

— Нет-нет, милочка, — тут же заявила Галина Аркадьевна, — у меня гости! Какой ребёнок, да ещё больной! Нет-нет! — повторила она и тут же отключилась.

Вечером, когда муж пришёл, Надя решила поговорить с ним.

— Олег, — обратилась она к нему, когда он закончил ужинать. — У нас с тобой сын, не только у меня, но и у тебя. Ты отец, и у отца такие же обязанности, как и у матери.

— Не начинай, — хмуро ответил мужчина и, взяв тарелку, пошёл её мыть.

— Ты обязан принимать такое же участие в воспитании ребёнка, как и я!

— А это удел женщины, — пробубнил Олег и поставил тарелку на сушку.

— Ты же просил меня родить ребёнка, поэтому давай вместе это делать!

Однако мужчина не ответил. Он недовольно посмотрел на жену, развернулся, вышел, зашёл в спальню, взял подушку и ушёл в другую, гостевую комнату.

Квартира была большой, она досталась Наде от её матери, которая так и не дожила до свадьбы. Закрыв за собой дверь, в комнате мужа потух свет.

На следующий день Надя договорилась со своей соседкой, тётей Мариной. Та давно уже сидела дома и разводила цветы, поэтому, когда к ней приводили Витю, она была рада хотя бы потому, что был повод выйти на улицу.

Ещё одно больничное… Как только Надя пришла на работу, её вызвал к себе босс. Она знала, что её будут ругать и поставят ультиматум.

— Ещё один больничный, и мы с тобой расстанемся, — он не стал кричать, а просто поставил перед фактом.

— Я постараюсь, — только и могла сказать Надя и, ещё раз извинившись за то, что вчера не было на работе, ушла к своему столу.

Тётя Марина умела лечить, в своё время она проработала в поликлинике и знала, как это делать. Нет, она не лекарствами пичкала, а тишиной и сном, и уже на следующий день мальчик бегал по комнате, радуясь тому, что скоро пойдёт в садик.

Однако через день позвонила Галина Аркадьевна с требованием, чтобы Надя привела сына к ней.

— У меня будут гости, — безапелляционно заявила она.

— Витя ещё не выздоровел до конца, — постаралась объяснить свекрови невестка.

— Он у тебя постоянно болеет, поэтому веди! — приказала женщина.

— Нет, сегодня Витя останется дома, — резко ответила Надя.

Свекровь не стала спорить, она отключилась. Надя думала, что на этом уже всё, но через полчаса прибежал Олег. Он был злой, быстро схватил своего сына, одел и потащил к выходу.

— Он только-только выздоровел! — умоляюще произнесла Надя, но муж её не слушал. Он оделся и открыл дверь.

— Если заболеет, будешь сам сидеть с ним!

Олег не ответил. Он вышел на площадку и со злостью, что его оторвали от работы, закрыл дверь.

К утру, как Надя и ожидала, у сына опять поднялась температура. Ругаясь на своего мужа и свекровь, Надя пошла умылась, приготовила мальчику покушать, а когда вышел Олег из своей комнаты, заявила ему:

— Сын болеет, сегодня ты сидишь с ним.

— Вот ещё, — пробубнил он и пошёл в ванну, чтобы умыться.

Воспользовавшись этим моментом, Надя быстро оделась и выскочила на площадку. Через секунду раздался телефонный звонок.

— Вернись! — потребовал Олег.

— Я тебя предупреждала вчера, что Витя не до конца выздоровел. Но ты пошёл к своей матери, он заболел, поэтому сидишь с ним сегодня ты.

— У меня проект!

— А у меня работа, — сказала она и дополнила: — У отца такие же обязанности, как и у матери. Возьми больничный и хотя бы раз посиди с ребёнком.

Олег ругался, но Надя его не стала слушать, она и так уже опаздывала на работу, поэтому отключилась и ускорила шаг.

Придя вечером домой, Надя ужаснулась: в зале был бардак, на кухне куча немытой посуды.

— А почему не убрал в доме? — подойдя к сыну и померив его температуру, спросила она у мужа.

— Некогда было.

— Как любопытно, — ответила женщина. — Когда я сижу дома, у меня всегда есть время прибраться, а ты опять в танчики играл?

Муж не ответил.

Зайдя на кухню, Надя спросила:

— А где ужин?

Кроме горы посуды и пустой кастрюли ничего не было.

Злясь на мужа, Надя быстро помыла посуду, налила в кастрюлю воды и, достав картошку, начала её чистить. Прибежал сын.

— Через полчаса будем кушать, потерпишь?

В ответ мальчик кивнул.

— Когда ты дашь на квартплату? — складывая резаную картошку в кастрюлю, спросила она мужа.

— В этом месяце не будет, — донёсся голос Олега из дальней комнаты.

— Что значит не будет? — удивилась Надя и, сделав на плите температуру чуть ниже, направилась к нему. — Как значит не будет?

— Не будет и всё, — ответил ей Олег.

— Уже второй месяц квартплата не закрыта, ты обещал!

— Ну обещал, а денег нет.

Вот уже полгода как Олег приносил в дом всё меньше и меньше денег. Первое время это было незаметно, но долги копились, их становилось всё больше и больше.

— В прошлый раз я и своих денег закрыла квартплату, Вите купила сапожки, сандалии, кроссовки, джинсы, курточку, кепку, трусики, — Надя загибала один палец за другим. — Тебе продолжить перечислять? И это ещё не говорю про продукты.

Она злилась, злилась на своего мужа, однако он ей не ответил, лишь только стиснул губы, словно боялся что-то ей сказать.

Минут через десять Олег закрыл в своей комнате дверь и выключил свет.

Ещё полгода назад Надя задумалась, а с кем она живёт: вроде как муж, но в то же время это просто сожитель, который приходит изредка к ней в спальню, чтобы удовлетворить себя, а после, насытившись и довольный, уходит обратно в комнату. Она забыла, когда последний раз муж гулял с сыном или когда они вообще куда-то выходили из дома вместе. Та семья, когда родился Витя, давно уже не существовала, это был призрак прошлого.

Ничего другого не оставалось сделать, как Наде занять деньги, чтобы закрыть квартплату: если она это не сделает, пойдут пени, штрафы и опять лавина долгов.

Купив продукты, Надя пришла домой, открыла холодильник и охнула — там лежали бутылки с пивом.

— Значит, у тебя нету денег на продукты и на сына, зато есть деньги на пиво? — возмущённо сказала она, обращаясь к мужу.

— Что, уже и раз в неделю нельзя выпить? — зло ответил ей Олег и, схватив одну бутылку пива, тут же демонстративно её открыл и прямо из горлышка сделал глоток.

— Я устал, у меня проект! — и он постучал себе по голове. — Имею право отдохнуть!

— Тебе не кажется, что у нас какая-то странная семья, где каждый живёт сам по себе? Я с сыном и содержу весь этот дом, а ты сам по себе в гостевой комнате.

— Не нравится — давай разведёмся, — холодно предложил Олег.

Об этом Надя давно уже думала, только боялась сказать это вслух, но за неё это сделал Олег. Последнее время он её стал раздражать до жути. Она ещё удивлялась тому, что не кричала на мужа. Может, потому что рядом был сын и не хотела показывать себя истеричкой, а может, потому что у неё ещё хватало денег на жизнь да и была крыша над головой. Но жить с таким мужчиной ей давно уже не хотелось. Да, любила, было время, но Олег не хочет меняться, просто элементарно не хочет, и всё его устраивает: такой образ жизни — поработал, поел, комната. Кстати, в свою комнату он купил диван, стол и компьютер с креслом. Сколько это стоит, Надя не знала. Но вот сыну он только лишь лошадку, маленькую лошадку, которая продаётся у кассы как отстойный товар, всё же купил. В тот вечер Надя ему не ответила.

Всю неделю Надя думала над предложением мужа о разводе. Боялась, да, боялась остаться одна — кому она нужна с ребёнком? Мужики избегают «прицепа», поэтому тянула время с ответом.

После того как получила зарплату, отдала долг и в печали посмотрела на крохи, что остались у неё в кошельке. Однако, словно предчувствуя это, на её карточку поступила сумма.

— Спасибо тебе, папа! — она тут же набрала на телефоне номер своего отца.

— Пусть немного, но хоть что-то, — ответил ей старческий голос.

— Спасибо ещё раз, — сказала она. Немного поговорили, а после Надя отключила телефон.

Сходив в магазин за продуктами, она вернулась домой, открыла холодильник и опять увидела бутылки с пивом. Ругаться было бесполезно, поэтому, разложив продукты, она принялась готовить ужин. Через пару часов Витя наигрался, они почитали книжку, и он уснул. Надя решилась поговорить с мужем, подошла к его двери и услышала голос Олега. У неё никогда не было привычки подслушивать, но в этот раз с минуту стояла и слушала, как муж с кем-то разговаривал, и разговаривал явно с женщиной. Ждать больше не могла, открыла дверь. Олег тут же захлопнул телефон и закричал:

— В мою комнату надо стучать!

Но Надя не прореагировала на его возмущение.

— Давай разводиться, — сообщив ему о своём решении, она вышла и закрыла за собой дверь.

Утром, когда Надя готовила завтрак, на кухне зашёл Олег.

— Хорошо, давай разводиться, — сказал он и начал перечислять свои требования.

Надя смотрела на него, не зная, то ли удивляться его наглости, то ли смеяться.

— И это всё? — с улыбкой спросила она.

Олег на мгновенье задумался, а не упустил ли он что-то очень важное.

— Ты так много всего перечислил, но в этом списке я не увидела нашего сына.

Муж молчал.

— Ты сказал, чтобы я тебе отдала полквартиры, — Надя ухмыльнулась и, уже не выдержав, вытянула в его сторону руку и показала кукиш. — Во-первых, эта квартира моей матери, она до брака. Ничего ты не получишь, разве что свои шмотки, которые покупал, их можешь забрать.

Олег мгновенно отрезвел. Он понял, что на квартиру и правда не имеет никаких прав, поэтому зло вышел из кухни.

Развод неизбежен. Первое время Олег ещё появлялся в доме и даже приносил какие-то деньги. Но после того как они подали заявление в суд, он всё реже и реже приходил. Она догадывалась, что наверняка зависает у своей любовницы, а когда та ему надоедает, он приходит в свою комнату. Злиться было бесполезно, хотя да, злость была и ревность — всё было, ведь Надя живой человек, женщина. Было обидно, что вот так их брак завершился, а думала, что любовь вечна — ничего вечного, оказывается, не бывает. Она боялась остаться одна хотя бы потому, что надо платить за квартплату, покупать вещи и еду, а её зарплаты на это с трудом хватало.

Прошёл месяц, наконец Олег съехал. Витя это принял спокойно, он и так редко видел своего отца, поэтому что он есть, что его нет — мальчик не заметил. Надя зашла в комнату, где раньше жил Олег. Он вывез всё, даже картину и то снял, но теперь у неё была комната, и она решила сделать в ней ремонт и с детской переселиться сюда.

Взглянув на календарь, Надя решила напомнить Олегу, что сегодня пятое число и ему надо заплатить алименты.

— Я уволился, — последовал ответ, — денег пока не будет.

— Вот так просто уволился, — что-то подобное Надя и ожидала.

— Да, — ответил он и, секунду подумав, добавил: — Когда будут деньги, переведу.

Но это Надю не устроило, поэтому на следующий день, когда отвела сына в садик, решила наведаться на работу мужа. Она сразу же зашла к начальнику и спросила, почему алименты не переводятся на её счёт. Мужчина выслушал и был явно удивлён тому, что Олег развёлся. Он тут же позвонил в бухгалтерию, взял из рук Нади копию о разводе и, когда бухгалтер пришёл, протянул ей с требованием, чтобы прямо сейчас начислили зарплату Олегу, который, оказывается, и не увольнялся, и выдали на руки Наде. Она поблагодарила босса своего мужа, вернее уже бывшего мужа, и пошла в бухгалтерию.

К вечеру позвонил Олег. Он кричал, орал, наверное, минут пять. Надя морщилась от того вопля, что доносился из телефона.

— Из-за твоего визита я лишился премии! — яростно кричал он.

— Значит, ты не уволился, — она решила немного поиздеваться.

— Меня понизили в должности! — прокричал Олег.

В какой-то степени Надя испытала облегчение, даже радость за то, что босс сделал со своим подчинённым, но в то же время ей было обидно, ведь это означало, что алиментов будут меньше.

— Ты ничего от меня не будешь получать! — в трубку продолжал орать Олег. — Я устроюсь на такую работу, чтобы ты…

Она прекрасно знала, как поступают многие мужья: они действительно увольняются либо переводятся на другую должность, где большую часть зарплаты получают в конверте, и всё ради того, чтобы отомстить своей бывшей жене. В этот момент они забывают о ребёнке, что он тоже его.

Надя разозлилась, не стала дальше слушать вопли Олега, отключила телефон и стала думать, что делать.

И вдруг Наде приходит гениальная идея. Она подождала пару дней, чтобы Олег успокоился, а после позвонила ему.

— Привет, — как ни в чём не бывало обратилась она к бывшему мужу.

— Что надо? — последовал сухой вопрос.

— У Вити через 2 дня день рождения, давай мы с ним придём к тебе в гости, купим тортик, отметим.

Секундная пауза. Надя ждала ответа.

— Ладно, хорошо, — уже более спокойным голосом ответил Олег.

— Тогда мы в пятницу с Витей придём к тебе домой, ты согласен?

— Ладно.

Именно это надо было услышать. Она попрощалась с Олегом, отключила телефон и, присев перед сыном, сказала ему:

— В пятницу идём к папе.

Мальчик улыбнулся и тут же кивнул головой, соглашаясь с решением мамы.

Собрав большую сумку с вещами, Надя пришла к Олегу домой. Он жил со своей матерью Галиной Аркадьевной. Свекровь обрадовалась внуку, но не обрадовалась невестке, но деваться было некуда. Они накрыли стол, Надя достала торт, который принесла с собой. Олег даже купил сыну сборный самолётик, и Витя сразу же взял его и пошёл собирать. Они с полчаса посидели, а после Надя предложила, чтобы Витя сегодня переночевал у него, поэтому она прихватила на всякий случай вещи. Не подозревая подвоха, Олег согласился. Подойдя к своему сыну, Надя расцеловала мальчика.

— Будь хорошим мальчиком, — ласково сказала она.

— Буду! — звонко ответил малыш.

Галина Аркадьевна была рада, что невестка уходит, и когда за ней закрылась дверь, она с облегчением вздохнув, проворчала:

— Ну и гадюка.

На следующий день Надя сбросила 5000 на карточку Олега. Тот удивился и подумал, что это для того, чтобы они поразвлекались с сыном. Впрочем, он так и сделал — даже сходил с Витей в кафе, где была маленькая детская комната, и мальчик напрыгался на батуте.

Уже к обеду следующего дня Олег позвонил Наде и спросил:

— Когда ты заберёшь сына?

— Он останется у тебя жить, — спокойно ответила женщина.

Похоже, Олег не сразу понял, что ему ответили. Он пару секунд молчал, а после заорал:

— Что значит «у меня жить»?!

— Малыш, — так раньше Надя обращалась к Олегу, — малыш, — повторила она, — ты взрослый мальчик, сделал ребёнка, нашего сына, и в соответствии с семейным кодексом родители имеют равные права и обязанности по воспитанию детей.

— Какую фигню ты тут несёшь?! — прокричал Олег, но Надя продолжила:

— Отец обязан принять ребёнка, так как это его равные родительские обязанности. При отказе принятия ребенка это может быть расценено как уклонение от родительских обязательств, — пояснила она.

— Быстро приехала и забрала сына! — заорал Олег.

— Нет, — ответила Надя и отключила телефон.

Буквально минут через пять телефон снова зазвенел, но в этот раз звонок шёл от Галины Аркадьевны. Включив на громкую связь, Надя пошла заниматься уборкой. Наверное, минут пять, если не больше, телефон разрывался от гнева свекрови. Та обвиняла невестку в чёрствости, в отсутствии материнских чувств, скупости, жадности — этот список можно было, наверное, продолжить до бесконечности. В самом конце она прокричала:

— Я подам на тебя в суд!

— Ваше право, — спокойно ответила Надя.

— Напишу заявление в опеку!

— Давайте, — она решила закончить этот разговор и отключила связь.

К вечеру, как Надя и ожидала, в дверь постучались. Кто-то был, она не стала разбираться, просто не подошла и не открыла, закрыла дверь в детской, легла на диван и, надев наушники, включила музыку.

С завтрашнего дня у неё отпуск, и она решила поехать к Маргарите на дачу, та давно её уже приглашала. Поэтому утром, собрав сумку с вещами, она убежала на автовокзал.

Ближе к обеду опять позвонил Олег.

— Ты когда заберёшь? — злым голосом спросил он.

Надя решила ещё раз напомнить об обязанностях и правах своего мужа. Но это ему явно не нравилось, а он продолжил кричать:

— Забери!

— Кстати, — напомнила она ему, — те пять тысяч, что я тебе послала — это мои алименты тебе на месяц.

— Ты что, издеваешься?! — прокричал Олег. — Это же копейки!

В ответ Надя рассмеялась:

— А сколько ты мне заплатил? Восемь? Нет, милый, Витя — твой сын, как и мой. Я с ним сидела 3 года, из своего кармана покупала ему одежду, кормила его, водила в садик, поликлинику. Кстати, не забудь в понедельник его отвести в садик к восьми утра, а забрать — в пять тридцать.

В ответ Олег снова заругался.

— Ты не смог мне платить алименты, отказался это делать, поэтому содержи сына теперь сам. Ведь ты же папа, верно? — спросила она у того, кто так настаивал, чтобы она родила. Она это сделала.

Олег понял, что Надя будет стоять на своём, поэтому на следующий день сразу же направился в органы опеки. Его там выслушали, покачали головой и так же, как Надя, стали перечислять права и обязанности отца.

— Мы знаем вашу ситуацию, — ответила женщина и как-то странно улыбнулась. — Мы видели запись с дня рождения, и мы не заметили, чтобы сын себя чувствовал с вами некомфортно. У вас квартира благоустроенная, вы работаете, не болеете, ваша мать тоже работает и не болеет, поэтому мы не видим никаких причин вызывать мать ребёнка к нам.

— То есть вы ничего не сделаете? — удивившись такому ответу, спросил Олег.

— Если ребёнку будет угрожать что-то, сообщите. Но вы, хочу вам напомнить, отец.

Выйдя из здания, Олег понял, что Надя его обыграла. Да, он мог написать заявление в суд и всё же написать заявление в опеку, чтобы мать её сына обязали забрать, но ему дали понять, что сейчас для этого нет повода.

К вечеру, измученный претензиями своей матери, Олег вышел на балкон и позвонил Наде.

— Что ты хочешь? — устало спросил он у неё.

— Чтобы ты платил вовремя алименты.

Надя вовсе не хотела отказываться от сына, как раз таки нет, она переживала за него, что с ним там в чужом доме с этой бабушкой и отцом, который не принимал никакого участия в его воспитании. Она переживала, не заболел ли он, но ей надо было поставить мужа на место, чтобы он понял, каково это жить с ребёнком, да ещё без денег.

— Хорошо, буду, — ответил Олег.

— Нет, мне твои алименты так просто не нужны.

— Тогда что ты хочешь?

— Я не хочу получать копейки, как это ты делал в последнее время, поэтому предлагаю, чтобы алименты были не меньше чем среднемесячная зарплата.

— Ты смеёшься? — и на это предложение Олег рассмеялся.

— Нет, не смеюсь. Витя — это не собачка, это человек, у него такие же потребности, как и у тебя. Это сейчас он маленький, но он растёт, и на него требуются расходы. Разве тебе не хочется, чтобы твой сын рос в достатке?

В ответ Олег что-то невнятное пробубнил.

— Именно поэтому я и говорю о средней зарплате — это размер алиментов.

Предложение от Нади было разумным, но это на пару порядков больше, чем он мог бы платить, но в то же время его достала мать, она не хотела заниматься внуком и стала презирать своего сына, она ворчала, кричала на него, приказывала убираться из дома, а ведь в этом доме он вырос. Какое-то время Олег думал, Надя его не подталкивала, ждала.

— Хорошо, — с трудом проговорил Олег.

— Это ещё не всё, — ответила Надя.

— Не всё? — в голосе была усталость.

— Раз в полгода ты будешь давать нам премиальные в размере одного месяца алиментов.

Сейчас Олег готов был уже на всё, лишь бы избавиться от сына и чтобы его мать перестала визжать, он повернул голову и посмотрел в окно, где она ходила по комнате и что-то громко объясняла внуку.

— Ладно, — ответил Олег.

— Если ты согласен, мы завтра едем к нотариусу.

— Зачем?

— Потому что я тебе не верю, вот зачем мы поедем к нотариусу.

— Хорошо, — согласился он.

На следующий день, как и договаривались, Надя и Олег встретились у нотариуса. Через полчаса соглашение было подписано, женщина спрятала документ в сумочку и вышла на улицу.

— Поехали за сыном, — заявил Олег.

— Нет, — ответила Надя.

— Что значит «нет»? Я же подписал!

— Да, ты подписал, а теперь переводи деньги, и мы поедем за сыном.

Олег заматерился, но другого выхода у него не оставалось: документы подписаны, и штрафные санкции на него ложились весьма солидные. Он быстро открыл онлайн-банк и перевёл причитающуюся сумму. Увидев её, Надя улыбнулась, и они поехали к свекрови домой.

Увидев свою невестку на пороге, Галина Аркадьевна обрушила на неё весь свой гнев. Олег пытался урезонить мать, но та, словно с цепи сорвавшийся пёс, всё лаяла и лаяла. Маленький Витя испугался, он забился в угол и с опаской смотрел на свою бабушку, однако когда в комнату вошла его мама, он радостно закричал и бросился к ней навстречу.

— Из-за тебя, — орала Галина Аркадьевна, — у моего сына всё расстроилось! От него ушла женщина, ты в этом виновата!

Услышав такое, Надя только обрадовалась. Она помогла Вите одеться и, пока это делала, расспрашивала, что он эти дни занимался. Оказывается, никто с ним даже не гулял, и он все две недели просидел в комнате.

— Ну что, пойдём домой? — обратилась она к мальчику, и тот радостно закивал головой.

Взяв сумку с вещами, Надя вышла на площадку, подняла мальчика на руки и весело стала спускаться. Голос свекрови даже за закрытой дверью был слышен.

Да, её семья распалась, но из неё выпал только лишь мужчина, который был когда-то отцом малышу. Возможно, со временем Олег исправится и уже по доброй воле будет брать Витю к себе, но не сейчас — он и его мать были злые.

«Ну и пусть», — думала Надя, заходя с мальчиком в магазин. Теперь она могла позволить себе купить фрукты и то, что её сын захочет. Она уже думала сделать ремонт в его комнате и купить другую кроватку, а может быть, даже сразу и диван. Выйдя из магазина, мальчик помогал маме — держал в руках банку с соком. Женщина подмигнула сыну, и они весело направились к своему дому.