Маша готова была сказать, что обо всём этом она мечтает – о доме, семье, детях. Но она, конечно, ничего подобного не сказала. Хватит того, что в кафе согласить пойти.

Виктор в свою очередь рассказал, что с рождением дочери жену словно подменили. Всё время чем-то была недовольна, срывалась на крик, если Виктор что-то не так делал, не звонил часто в течение дня. Претензии к нему росли, как снежный ком.

— Я понимал, что мало ей помогал, но я работал, тоже уставал. Да она и не особо подпускала меня к ребёнку. Я сам предложил ей отдохнуть, съездить к подруге в Питер. Вызвал маму, чтобы посидела с дочкой.

Жена вернулась совсем другая, повеселевшая, отдохнувшая. Сразу сказала, что встретила в Питере своего бывшего однокурсника, что между ними снова вспыхнуло прежнее чувства, что уходит от меня. Собрала вещи, дочку и уехала.

Я не остановил, хоть было невыносимо тяжело. Первое время скучал ужасно, ездил в Питер, привозил дочери подарки. А потом стал замечать, что дока меня сторонится. И жена сказала, что у дочери новый папа, не надо мешать…

Вот и встретились два одиночества. Только их костёр разгорелся мгновенно. С Виктором было легко, словно Маша знала его тысячу лет. Расставаться не хотелось. И она пригласила его к себе на чашечку кофе… Через полгода они поженились.

Но и в этом браке детей не получалось.

— Не переживай, — подбадривал её Виктор. – Пелёнки, соски — это всё у меня было. Но семья всё равно развалилась. Ты бы уставала, стала раздражительной и вечно недовольной. Мы бы начали ссориться… Нам ведь хорошо вместе, правда? Живут же люди без детей.

Да и все деньги уходили на строительство и благоустройство дома. Но, наконец, у них есть большой ухоженный дом. Выплачены все кредиты, отданы долги, осталось последний год платить алименты. Теперь можно наслаждаться жизнью…

***

— Ты чего задумалась? – спросил Виктор.

Маша вздрогнула. Надо же, как она увлеклась воспоминаниями.

— Ничего. Вспомнила… Ты всё-таки бледный какой-то.

— Устал. День напряжённый был. — Виктор встал из-за стола, потянулся и зевнул.

— Иди, отдыхай, — вздохнула Маша. – Я посуду помою.

Когда она перемыла посуду и зашла в комнату, Виктор сидел на диване перед тихо работающим телевизором, откинувшись на спинку, и дремал.

— Вить, иди спать, — потрясла она его за плечо.

Он поднял голову и открыл глаза.

— Я, кажется, заснул. Расклеился что-то сегодня.

— Не кажется. Иди, ложись спать. Я скоро к тебе присоединюсь.

Виктор потёр кулаками глаза, встал, чмокнул Машу в щёку и ушёл в спальню.

Маша проверила, закрыты ли все двери, выключила везде свет, постояла под душем. Когда она зашла в спальню, Виктор уже крепко спал. Она разделась, выключила ночник и юркнула к нему под одеяло. Муж повернулся на бок, но не проснулся. Вскоре заснула и Маша.

Среди ночи она услышала его хрип, словно ему не хватало воздуха. Виктор метался по постели.

— Вить, что с тобой? Витя! — испуганно закричала Маша.
Она включила ночник и увидела красное лицо мужа, выпученные глаза. Он попытался встать, но упал на пол и затих. Маша вскочила с кровати, бросилась к нему, тормошила, звала. Но Виктор не подавал признаков жизни.

Она заметалась по квартире в поисках телефона. Начала набирать номер «скорой». Занято. Она набирала снова и снова, но снова слышала короткие гудки. Набрала экстренную службу спасения, тот же результат.

— Да что же это такое?! — Её трясло, она не знала, как помочь мужу, но понимала, что нужно действовать.
Маша начала звонить коллегам, просить вызвать «скорую». Кому-то повезёт, кто-то обязательно дозвонится.

В одних тапочках и халате (когда успела его надеть?) Маша бросилась на улицу, к соседям, стала колотить в калитку железного забора, давить на кнопку звонка.
Залаяла собака, в окнах дома загорелся свет, на крыльцо вышел Иван.

— Кто там? Что случилось?

— Это Маша, соседка. Там… там… — Маша вдруг поняла, что не знает, как сказать… – Скорее, там Виктор…

Вышла жена Ивана.

— Не могу дозвониться в «скорую». Помогите, Виктору плохо…

— У тебя открыто? — спросил Иван.

— Да, да, — стуча зубами и дрожа всем телом, ответила Маша. – Скорее, помогите.

— Идите в дом и дай ей валерьянки, — крикнул муж жене, а сам побежал к соседнему дому.

— Куда раздетый? Оденься…- крикнула ему жена, но он лишь махнул рукой.

Маша плакала и сбивчиво рассказывала, как проснулась, как Виктор упал…

— Мам, что случилось? – На лестнице на второй этаж стоял подросток в трусах и футболке, сын соседей.

— Соседка, Маша, иди спать, — отослала его мать.

— Он же не умер? Ему всего сорок четыре. Он здоровый, никогда ни на что не жаловался, не болел ничем, кроме насморка.

За окнами, наконец, послышался звук сирены. Значит, кому-то удалось дозвониться, вызвать «скорую». Маша бросилась на улицу. Она вбежала в распахнутую дверь их с Виктором дома, когда носилки с ним, полностью накрытые простынёй, спускали по лестнице из спальни второго этажа. Маша закричала, кинулась к носилкам. Её кто-то удержал.

-Тихо, тебе ещё понадобятся силы… — Иван обнял её, крепко прижал к себе.
А она вырывалась, билась в его руках и выла. – Он умер сразу…

— Разве так бывает? – спросила Маша. – Это не правда, этого не может быть! – Из последних сил она вырвалась, бросила к носилкам. Ей что-то вкололи в руку, и она тут же обмякла.
Машина скорой помощи уехала.

— Пойдём в дом, замерзнешь. Ты ему уже не поможешь, — Иван удерживал её от падения.

Маша позволила увести себя в дом. Ноги не слушались, подгибались, в голове всё путалось. Иван усадил её на диван, на котором совсем недавно дремал Виктор.

— Иди, дай мне побыть одной, — сказала Маша.

— Уверена?

Она закрыла лицо ладонями и снова заплакала. Маша так больше и не сомкнула глаз. Уже утром она позвонила на работу и предупредила, что не выйдет. Надела пальто и вышла на улицу, в хмурый осенний рассвет. У соседей выла собака, слышался звон цепи.

Вон тот куст в выходные Виктор подрезал, убирал опавшие листья… Плитка дорожки от калитки к дому блестела от росы. Её тоже выложил Виктор. У гаража стоит его машина… Куда ни посмотри, всё напоминает Виктора, всё сделано его руками, его вещи кругом. Он есть, а его нет.

Маша подняла опухшее от слёз лицо, красными воспалёнными глазами уставилась в затянутое сплошной серой пеленой небо. Быстро светало.

— Тебя нет, — сказала громко в небо. — Если бы Ты был, не позволил бы ему умереть, — сказала она и ушла в дом.

Потом позвонила родным мужа, его дочери. Та позвала маму, и они обещали приехать на похороны. Самой последней позвонила своей маме.

— Когда похороны? Что я говорю. Я сейчас приеду, — сказала она.

Маша оделась и вызвала такси, чтоюы поехать в больницу. За руль в таком состоянии не села. Она делала всё механически. Кто-то приходил, говорил какие-то слова, предлагал помощь. Дверь в дом не закрывалась. Маша скинула все заботы на маму. Сил заниматься похоронами не было. Хоронить, значит, признать, что Виктора нет, и не будет. А этого Маша не могла признать.

У доктора, который выдавал ей справку, спросила, можно ли было спасти мужа, если бы «скорая» приехала вовремя?

— Нет, практически мгновенная смерть. Так, к сожалению, бывает. Не вините никого. И себя.

Она помнит, что все расплывалось перед глазами, ноги не шли, её практически несли на руках на кладбище. Она последний раз подошла к Виктору, такому родному и такому чужому, совсем не похожему на прежнего Виктора. Разве может человек так быстро измениться? Она упала на него, прижалась и почувствовала под собой твердое холодное тело. И лишилась чувств.

Маша то ясно всё понимала, то словно находилась в забытьи. Дом постепенно опустел.

— Дочка, мне нужно домой ехать. Там отец один, у него ноги больные.

— Поезжай, — вяло ответила Маша.

— Может, и ты со мной? Отвлечёшься, вместе ведь легче.

— Нет. Потом всё равно возвращаться. Поезжай. Я справлюсь.

Маша совсем в этом не была уверена. Но ей хотелось остаться одной, чтобы никто не мешал вспоминать каждый миг жизни с Виктором. Их было так много, этих мгновений счастья. Ей казалось, что он рядом, в доме. Она слышит его дыхание по ночам, скрип ступеней на лестнице под тяжестью его тела. Но не сказать же маме об этом. Подумает, что Маша сходит с ума.

Нет, она не сходит с ума. Она в ясном здравии как никогда. Ей нужно вспоминать до мельчайших подробностей, чтобы ничего не забыть. Пока она помнит, Виктор живой, и будет с ней всегда…

У неё ничего не осталось, кроме воспоминаний. И любви…

Диван «Мечта»

Антон и Катя встречались уже два года. Катя оставалась ночевать у Антона, когда его мама уезжала на дачу или к подруге в Питер. Они ждали и дорожили этим быстротечным временем. Но лето закончилось. Сентябрь ещё радовал тёплой солнечной погодой, но вот-вот зарядят дожди. Мама перестала на все выходные уезжать на дачу. Теперь оставалось ждать, когда она поедет к подруге в Питер. Но это случалось не часто.

Влюблённые приуныли.

— Антон, ты меня не любишь? Не хочешь быть со мной и в горе и в радости? – тонко намекнула Катя, что пора бы уже задуматься о свадьбе.

Они стояли возле её дома, и уже полчаса никак не могли расстаться.

— С чего ты взяла? – Антон отодвинулся и заглянул Кате в глаза. – Я бы хоть сейчас повёл тебя в ЗАГС, но где мы будем жить? Съёмную квартиру я пока не потяну, тебе ещё год учиться. Если только ты согласна жить у меня, с моей мамой. Жить с твоими родителями тоже не вариант. У вас меленькая квартира. Давай подождём немного. Вот окончишь институт…

— Но я не могу больше вот так расставаться с тобой каждый день, ждать, когда твоя мама уедет куда-нибудь. Родители спрашивают, почему ты не делаешь мне предложение. – Катя набрала воздуха в лёгкие, но вместо вздоха вырвался всхлип.

— Катюш, я обещаю, что придумаю что-нибудь. Я тебя очень сильно люблю.

— Я тебя тоже, – эхом откликнулась Катя.

— Хорошо. Пойдём, — сказал Антон и решительно взял Катю за руку.

— Куда?

— К тебе. Буду просить твоей руки у родителей. Или ты передумала?

— Пошли! – сказала радостно Катя.

Так за руку они и вошли в квартиру к Кате.

— Проходите, молодёжь, — сказала мама, приветливо встретив их.

На столе на кухне уже стояли четыре чашки и вазочка с печеньем и конфетами, словно их уже ждали.

— Да видела я вас в окно. Полчаса прощаетесь, — улыбнулась мама, перехватив удивлённый взгляд Кати. — Хватит вам скитаться по улицам. Впереди зима. Что спите, мы в курсе. – При этих маминых словах Катя потупилась. — Мы с отцом ничего не имеем против вашей свадьбы.

— К себе не зовём. Понимаем, что вам не хочется жить с родителями. У меня на работе коллега продаёт квартиру однокомнатную. Я сразу подумал про вас. Так что…- добавил отец.

— Спасибо, пап! – воскликнула Катя.

— Погоди радоваться. Антон вон что-то набычился.

Антон прямо посмотрел в глаза Катиному отцу.

— Вы не богатые. Стыдно принимать от вас такие подарки. Я здоровый крепкий парень могу сам заработать на квартиру, — сказал Антон.

— Чего ж стыдиться? Мы же её купим, а не украдём, — резонно заметил отец, немного расстроенный словами Антона. — Кому нам ещё помогать, как не детям? Мне от родителей вот эта квартира досталась. Теперь наша очередь помочь вам встать на ноги. Стыдно ему. Заработаешь, купишь большую, а пока в маленькой поживите. И не для тебя я её покупаю, а для дочери, чтобы счастлива была. А счастлива она рядом с тобой. Ишь, совестливый какой. — Отец ласково посмотрел на дочь, потом перевёл строгий взгляд на Антона.

Катя сжала руку Антона под столом, мол, не спорь и соглашайся ради меня.

— Спасибо, – сказал без энтузиазма Антон.

Меньше недели оставалось до свадьбы. Куплено белое платье, разостланы всем родным приглашения, забронирован ресторан.

— Антон, а у нас в квартире нет дивана. – Катя уже называла квартиру «наша». — На чём же мы будем спать? На полу? – вдруг всполошилась она.

-Ну уж нет. Диван купим.

— А когда? – резонно заметила Катя.

И они пошли в мебельный магазин. Долго ходили между рядами диванов разных размеров и расцветок обивки. Катя присаживалась на них, прислушивалась к своим ощущениям. В результате ей понравился один диван довольно скромного вида. Катя села на него, прикрыла глаза.

— Прекрасный выбор, молодые люди, — произнёс рядом женский голос.

Катя открыла глаза и увидела рядом с Антоном продавца, которая приветливо улыбалась.

— Вижу, что вам понравился этот диван. Берите, не пожалеете. – Она стала рассказывать преимущества данной модели. — Последний экземпляр остался. Присядьте тоже, — предложила она Антону.

Тот сел рядом с Катей. Она тут же обняла его за руку, прижалась и положила голову ему на плечо.

— Вы молодожёны? — спросила продавец, хотя прекрасно видела, что они оба без обручальных колец.

— Нет, но у нас через неделю свадьба, – сообщила Катя.

— Поздравляю. Прекрасная идея начать семейную жизнь с покупки дивана. Вам удобно на нём?

— Да. Вставать не хочется. А сколько он стоит? — спохватилась Катя.

— Продавец повернула к ним стоящий на журнальном столике ценник с описание дивана.

— Диван «Мечта», — прочитала Катя и округлила глаза при виде цены.

— За мечту всегда приходится платить, – философски сказала продавец.

— Но…- начала Катя.

— Тебе понравился? – шепнул ей на ухо Антон.

— Шутишь? Это самый удобный диван из всех, что мы видели.

— Тогда мы берём, — выпали Антон.

— Хороший выбор, молодой человек. Пойдёмте оформлять.

На следующий день диван доставили в квартиру. Когда грузчики ушли, Антон с Катей сели на него и стали целоваться.

В белом платье Катя выглядела потрясающе. Антон глаз с неё сводил, даже за столом держал её за руку, будто боялся, что украдут.

— И что ты в ней нашёл? Обычная девчонка, каких миллион. Есть и лучше, — не понимая выбора Антона, сказал его друг и свидетель.

— А мне лучше не надо. Влюбишься, тогда поймёшь меня, — ответил Антон.

— Ну уж нет. Не родилась ещё та красавица, ради которой я соглашусь добровольно расстаться со свободой.

Их поздравляли, каждый из гостей норовил обнять и поцеловать Катю. Они участвовали в каких-то конкурсах, танцевали и целовались под крики «Горько!» Катя улыбалась, не подавая вида, что устала от высоких каблуков и пышного платья до пола. А Антом мечтал скорее оказаться в их квартире наедине с молодой женой…

Когда, наконец, они вошли в квартиру, Катя тут же скинула надоевшие туфли и стала трогательно маленькой. Антон подхватил её на руки и отнёс на диван…

Они сидели по вечерам на диване пред телевизором и делились друг с другом, как прошёл день. Катя обожала диван. Казалось, он подстраивается под её тело. Все ссоры и бурные сладкие примирения проходили на этом же диване. Все важные решения принимались на нём. Он был центром и главным участником всех событий в молодой семье.
Прошли осень и снежная зима. Наступила весна. Катя готовилась к госэкзаменам. Всё чаще Антон отмалчивался по вечерам, когда Катя, как обычно, спрашивала, как прошёл день.

— Всё как всегда. Прости, я очень устал, — отвечал Антон и уходил на кухню, оставив Катю в недоумении. Женским сердцем она чувствовала, что усталость тут ни при чём.

На исходе незаметно пролетевшего лета, они отмечали первую годовщину их свадьбы. Пришли родители, друзья. С другом Антона пришла новая девушка, красивая и эффектная. Как хозяйка, Катя собрала тарелки и отнесла на кухню. Поставила чайник.

А когда вернулась в комнату, то увидела, что Антон сидит на диване с этой самой девушкой. Они разговаривали, не обращая внимания на остальных. Сердце у Кати почему-то заныло. Она поспешила всех пригласить снова к столу.

Когда гости разошлись, Катя высказала Антону свои подозрения. Что ей было неприятно видеть излишнее внимание мужа к девушке друга.

— Да мы просто разговаривали. Генка ушёл куда-то, бросил её, вот я и развлекал её разговорами.

— И о чём же вы так увлечённо разговаривали? – Катя кипела от негодования. — Вы сидели на нашем диване, — сделала она упор на последнем слове.

— А где мы должны били сидеть? У нас только один диван, — искренне удивился Антон.

Они впервые серьёзно поругались. Обычно, стоило лечь спать, как обиды испарялись, влюблённые тесно прижимались друг к другу и мирились. Но не в этот раз. Катя сразу отвернулась к стене, а Антон не обнял её, не сделал попытки к примирению. Благо диван широкий, позволял спать, не касаясь друг друга.

Утром обида никуда не делась. Супруги молча расстались, каждый пошёл на работу в свою сторону. Даже на диване они сидели порознь. Катя ужасно страдала, не находила себе места.

У Кати на работе из-за аварии отключили свет. Всех отпустили по домам. Шел дождь, нудный и холодный. Казалось, ветер дул со всех сторон одновременно, стараясь бросить горсть воды в лицо.

Катя не пошла домой, а решила зайти к Антону. Она устала от размолвки, ей захотелось увидеть его, сказать, что она не права, помириться, наконец. Полная решимости она направилась к зданию, в котором работал Антон.

— Катя?! — окликнул её Генка, друг Антона. — Ты как здесь? К Антохе идёшь? А я иду, думаю, ты или не ты?

— Да. Мы поругались с ним, я хочу помириться. Вот решила зайти.

— Давай посидим в кафе. Я ещё не обедал. А потом я провожу тебя к Антону.

Катя устала от ветра и дождя, согласилась.

Генка заказал кофе и пирожные. Он сидели напротив Кати. Разговор не клеился. Официантка принесла кофе, Катя тут же обняла озябшими ладонями чашку.

— Ты не женился? – спросила Катя. – На той яркой брюнетке, с которой приходил к нам на годовщину свадьбы? — решилась спросить Катя.

— Это не моя девушка, а новая сотрудница. Я же говорил, что не родилась ещё такая женщина, ради которой я расстанусь со свободой.

— Мне показалось… — Катя смешалась от укола ревности.

Антон не сказал ей, что это новая сотрудница, наоборот, раздосадовался, что Генка бросил её…

— Кать, не бери в голову, – донёсся сквозь шум в голове голос Генки. — Не моё дело. Но… Антохе всегда нравились совсем другие девушки, чем ты. Яркие, красивые, как эта… сотрудница. – Генка замолчал.

— То есть, ты хочешь сказать, что… — Кофе остыл, а Катя то и дело помешивала его ложечкой.

— Кать, я сболтнул лишнего. Антон любит только тебя, — попытался сгладить ситуацию Генка.

— Не надо. Не хочу ничего слышать. — Катя отодвинула чашу и встала. — Извини, мне пора. – И девушка пошла к выходу.

— Кать, подожди! – Генка схватил с вешалки куртку и побежал догонять её.

Ветер распахивал пальто, трепал волосы, капли дождя попадали за шиворот. Катя понуро брела, опустив голову, глотая слёзы. «Значит, не показалось».

Она верила и не верила. Женаты год, до этого встречались два гола. Ни разу не замечала, чтобы Антон смотрел на других женщин. И как с этим жить теперь? Совершенно опустошённая, промокшая и замёрзшая, Катя добрела до дома.

Она легла на диван, свернулась калачиком, обнимая диванную подушку, и заснула. Проснулась от того, что Антон пристально разглядывал её.

— Ты дрожишь и глаза красные. Заболела? – спросил озабоченно Антон.

«Нет, не мог он… Он любит меня», — затеплилась внутри слабая надежда.

Катя села, опустила ноги на пол, зябко повела плечами.

— Кать, я ж вижу, что-то случилось. Что ты молчишь? – спросил Антон.

— Я встретила Генку, он намекнул, что у тебя роман с новой сотрудницей. Это ведь она приходила к нам на годовщину свадьбы? Я так верила тебе…

От неё не укрылось, как Антон отвёл растерянный взгляд в сторону, как стал лепетать что-то, оправдываясь. Голова разболелась от несвоевременного сна, в висках стучали молоточки. Она старалась понять, что он говорит ей.

— Всё, не могу больше слушать. Просто уходи. — Катя встала и ушла на кухню. Антон поплёлся за ней следом, убеждая, что между ними ничего не было, что он любит только её.

Катя смотрела на мужа и видела перед собой совсем другого человека. Антон взял чемодан, побросал туда вещи, которые попались под руку, уходя хлопнул дверью. Катя легла на диван и разрыдалась.

Она не отвечала на звонки, не ела ничего, вставала лишь в туалет. Приехала мама, обеспокоенная молчанием дочери. Катя бесцветным голосом рассказала всё ей.

Вечерами она сидела на диване, обхватив себя руками, не включая света.

Однажды Катя увидела Антона на улице. Он прошёл мимо неё, не заметив. Она поразилась, как он изменился. Похудел, осунулся, черты лица стали угловатыми. Она едва сдержалась, чтобы не дотронуться до него рукой.

В пустой квартире, сидя на диване, она вспоминала, как хорошо им было вместе. Неужели он мог всё забыть, выкинуть её из жизни ради этой красивой женщины? Значит, не любил? Или любовь прошла? Почему же она не может его забыть? Она машинально погладила диван рядом с собой. Показалось, что он ещё хранит тепло Антона, словно он только что сидел рядом, просто вышел ненадолго и вот-вот вернётся.

Катя даже прислушалась, не шумит ли вода в ванной, не щёлкнет ли замок двери, не услышит ли его шагов. Но в квартире тихо, лишь через стеклопакеты доносится приглушённый шум города.

Вдруг в дверь позвонили, резко и требовательно. Катя решила не открывать. Она никого не хочет видеть. Но звонок повторялся снова и снова.

— Ну что вам от меня надо? Не открываю, значит, меня нет дома, — произнесла она вслух и пошла открывать.

Она не ожидала увидеть Антона. Он выглядел точно таким, каким она встретила его на улице. Катя растерялась, стояла и смотрела на мужа.

— Привет. Можно войти? Давай, наконец, спокойно поговорим.

Катя помедлила и отошла в сторону. Антон вошёл, запер за собой дверь, разделся. Катя ушла в комнату, села на диван. Хотела лечь, чтобы не дать ему возможности сесть рядом, но посчитала это неприличным. Антон сел рядом, откинулся на спинку дивана.

— Знаешь, я так скучал по нашему дивану, — начал он. – Я искал такой же, даже заходил в тот самый магазин, но таких больше нет. Кать, прости меня. Я дурак. Всё это время я пытался жить без тебя и не смог. А недавно видел тебя на улице. Тебе ведь тоже плохо. У меня там не получилось. Я скучал. Кать, что ты молчишь?

— И я тебя видела. Хотела даже дотронуться до тебя. Ты прошёл совсем близко.

— Кать, я не могу без тебя. Я люблю тебя.

— Или диван? – усмехнулась Катя.

— И диван тоже. Помнишь, как мы его покупали? Ты села и сразу решила, что он нам подходит, а потом испугалась высокой цены. Ты помнишь, что сказала продавец тогда?

Катя ясно услышала слова продавца в своей голове.

— Диван называется «Мечта». А за мечту надо платить, — произнесла она.

— А может,.. — Произнесли они одновременно, посмотрели друг на друга и рассмеялись.

Словно ослабла натянутая струна, спало напряжение. Катя поняла, что очень соскучилась, что любит Антона.

Они потянулись друг к другу, сначала взглядами, потом и телами.

«Как я могла столько времени жить без него?» – думала Катя, теснее прижимаясь к мужу.

«Какая она хрупкая, родная. Лучше неё нет никого. Лишь бы простила…» — молил Антон.

Это жизнь. А в жизни никто не застрахован от ошибок. Все мы надеемся, что любовь будет длиться вечно, что обиды и ссоры не вытеснят её из наших сердец, оставив вместо неё пустоту и незаживающую рану.

Катя и Антон смогли простить и всё исправить, сохранили любовь. Через девять месяцев у них родился сын. Он ползал по дивану и пускал слюни на обивку.

Диван стал другом, молчаливым свидетелем их ссор и примирений, всех жизненных событий. Они взяли его в свою новую просторную квартиру. Он же «Мечта», а с мечтами не расстаются. Потом, когда сын подрос, диван перекочевал в его комнату.

Катя как-то заметила, что это диван не дал им расстаться. И Антон не стал с ней спорить.