«Старьё тебе к лицу, а нам экономия!», — кричала свекровь, тыча бедной невестке брачный договор, пока сын был в командировке

Молодая, очень привлекательная девушка кружилась перед зеркалом в спальне, примеряя новое, только что купленное платье. Оно было чудесным, ткань приятная к телу, мягкие формы, и цвет кремовый.

И тут в спальню вошла свекровь, Анна Алексеевна, увидела, как невестка радуется приобретению, и устроила ей настоящий разнос:

-Вера! Это что такое? Ты что, новое платье себе купила? Ну-ка дай взгляну на ценник! Ого какая сумма! А ну немедленно отнеси его обратно в магазин! Тебе и старые наряды к лицу, а нам экономия! Эдак можно все деньги Никиты растранжирить, пока его нет!

Вере стало очень обидно, она возмутилась даже:

-Да какое ваше дело? По какому праву вы меня отчитываете? И почему это я должна возвращать платье? Нас с Никитой друзья в гости позвали, вот я и купила себе обновку. Что тут такого?

Но свекровь метнулась в свою комнату, достала какие-то бумаги и сунула под нос ошарашенной Вере и стала еще пуще орать:

-А по такому, милочка, что ты когда замуж выходила, договор брачный подписывала! А там черным по белому написано, что ты обязана согласовывать с мужем и мною все свои траты! Так что нечего без моего ведома денежками разбрасываться. У тебя вон в шкафу полно шмотья, в старом сходишь. Неси платье в магазин, да поживее, а то не возьмут обратно!

Вера села на диван и стала внимательно читать договор, ей даже плохо стало. Она действительно его подписала, но Никита сказал, это простая формальность. А она так была ослеплена любовью, что вовсе и не смотрела, о чем там речь. Вера была в шоке, там были прописаны лишь обязанности Веры, а про Никиту почти ни слова. Она тут же машинально стала звонить мужу, хотела немедленно все выяснить. Но супруг недавно уехал в командировку, и видимо был в дороге. Не брал трубку.

Свекровь ликовала, так и стояла в дверях, подбоченившись и чувствуя себя хозяйкой положения. А Вера еле выдавила из себя:

-Выйдите, пожалуйста, я переоденусь. И отнесу это чертово платье вмагазин! Но как только вернется Никита я с ним обязательно поговорю о договоре. Я не согласна так жить. Это что же получается, я у вас должна клянчить деньги вообще на любые свои нужды? Так выходит? Но это же унизительно!

Анна Алексеевна ответила:

-А как же! Ты должна вообще радоваться, что тебя в семью взяли. Приданого толкового и то нет, мать в пригороде живет. Домишка никакой. Не работаешь, сидишь у Никиты на шее. Еще и права качать вздумала?

Вера не выдержала:

-Прекратите меня унижать! У меня нормальная семья, не хуже других. И образование имеется. Да только Никита сам меня уговорил дома сидеть, мол, чтобы берегла семейный очаг. Но я смотрю, мы с вами вряд ли уживемся под одной крышей!

Вера захлопнула дверь перед свекровью, сняла с себя платье, аккуратно его сложила и расплакалась. На нее словно ушат помоев вылили! Вся эта сцена, которую только что устроила свекровь была настолько омерзительной, что девушка поняла, она не сможет с нею жить дальше под одной крышей, тем более что работа супруга связана с частыми командировками, а оставаться наедине с этой склочной и жадной женщиной не хотелось. Вера надеялась, что приедет супруг и все решит, и разорвет этот брачный договор в клочья! Он же говорит, что любит ее, так зачем там прописаны такие унизительные пункты?

Вера так расстроилась, отдала платье обратно, еле пережила презрительные взгляды продавцов, что решила сходить в парк и хоть немного успокоиться. Ноги домой просто не несли. Купила по дороге булочку, села на скамейку около пруда, и стал кидать лебедям и уткам угощение. Те подплывали совсем близко, смешно открывали клювики и съедали все без остатка.

Вдруг девушка услышала сзади тихий скрипучий, но до боли знакомый голос:

-Извините, вы не угостите булочкой? Очень кушать хочется…

Вера обернулась, и увидела сухонькую старушку нищенку, на ней был выцветший и затертый халат, стоптанные и сношенные до дыр тапочки, седые волосы убраны в тоненький хвостик. Девушка с трудом узнала в ней свою любимую учительницу английского языка и воскликнула:

-Галина Владимировна? Это вы? Вот так встреча! Конечно, угощу. Посидите минутку, я сейчас!

Вера рванула в киоск неподалеку, купила три свежих булочки и стакан горячего чая. И протянула старушке:

-Угощайтесь, кушайте на здоровье. Вы не узнали меня? Я Вера ГолубЁва, ваша ученица. Как же я рада вас видеть! Но почему вы просите милостыню? Что случилось? У вас ведь, кажется, дочка есть, и жили вы в самом центре города, в собственной квартире.

Несчастная женщина жадно ела выпечку и щурилась от удовольствия, запивая ее обжигающе горячим сладким чаем. Казалось, она ничего вкуснее в жизни не ела. И неспеша делилась наболевшим:

-Ну как же, помню тебя, Верочка. Ты была одной из лучших, подающих надежды учениц, даже на олимпиаду ездила. Все на лету схватывала. А я.. долгая это история. Ты права, и квартира есть, то есть была, и дочка тоже. Я свою Лидочку одна, без мужа растила, пылинки с нее сдувала, всю душу вкладывала в свою любимую девочку. Да только недоглядела я где-то, упустила дочку. Выросла Лида эгоисткой, только о себе и печется. Долго замуж не выходила, все женихами перебирала, а потом привела в дом Эдика своего, будь он не ладен. Мне этот хлыщ сразу не понравился, наглый, самодовольный индюк. В общем, дочка с ним расписалась, вскоре родился внучок мой любимый, Андрюша. Уж как я его любила, как нянчилась с ним. Старалась молодым во всем помогать. А выходило, что только мешаю. Зять совсем обнаглел, стал на меня кричать, мол, путаюсь я под ногами, брюзжу, жизни учу. И дочка туда же. Мол, нечего всем вместе ютиться. Вот и уговорили меня дарственную на квартиру на дочку оформить. Лида клялась, что с умом ее продаст, а мне домик купит в пригороде. Я даже радовалась, невыносимо уже было каждый день жить с такой обстановке. Но вышло все иначе. Как только дарственную дочка получила, тут же выгнала меня вон. Меня, собственную мать! Хотела в дом престарелых определить. А я не хочу туда, это такое унижение, доживать свой век в казенных стенах, когда есть родная семья. Вот я собралась, и ушла из дома ночью тихонько. Так и скитаюсь второй месяц. То у подруги жила немного, но там тоже ее супруг был не в восторге от этого, то по знакомым ночую. А сейчас лето, на скамеечке в парке сплю. Слезы душат, обидно так, горько от всего. Скорее бы помереть уж, и не мучаться.

Вера руками всплеснула:

-Да как же так можно? Родную маму и в дом престарелых? Кошмар какой! А знаете что? Я сейчас маме позвоню. Она у меня тоже в пригороде живет, домик там у нас, козочку держит, курочек, огородик. Все жалуется, что скучно ей одной и тяжко. Думаю, она согласиться вас приютить.

Галина Владимировна смутилась:

-Да что ты, Верочка, спасибо, конечно, но мне так неловко. Ну чего я буду маме твоей мешать?

Но девушка лишь рукой махнула и позвонила маме:

-Привет, мамочка, как ты? Тут такое дело. Помнишь мою любимую учительницу, Галину Владимировну Самойлову? Вот, встретилась с нею нежданно негаданно. У нее тяжелая ситуация, родня из дома выгнала. И ей совершенно негде жить. Ты не будешь против, если она у тебя поживет? Ты же знаешь, сколько хорошего она для меня сделала, я была лучшей в классе именно благодаря ей!

Зоя Николаевна обрадовалась даже и тут же согласилась:

-Ну, конечно, помню. Галина Владимировна золотой человек, она всю жизнь школе и детям посвятила. Пусть приезжает. Мне только в радость. Вдвоем всяко веселее, будет хоть с кем словом перемолвиться, так что жду.

Вера написала адрес на бумажке, и достала денег из кошелька, решительно сказала старушке:

-Такс, едем на вокзал, я Вас на электричку посажу и объясню как к маминому дому пройти. Негоже это, что вы по улицам скитаетесь. ВЫ достойны нормальной жизни. Уверена, с мамой вы поладите, она у меня добрая и спокойная. А я к вам в гости буду приезжать. Договорились?

Галина Владимировна всплеснула руками, и расплакалась, ей не верилось, что, по сути, посторонняя девушка вот так запросто протянула ей руку помощи! Она лепетала:

-Спасибо тебе, Верочка! Доброе у тебя сердце! По правде, очень страшно ночевать в парке, и холодно. Я уже совсем отчаялась. Я согласна, только в одно место зайдем? Я у знакомой вещи свои оставила, там немного, всего одна сумка. Я стану молиться за тебя, моя девочка, пусть тебе всегда и во всем везет. Никогда не забуду твоей доброты.

Зоя Николаевна встретила гостью радушно, баньку истопила, стол накрыла. И умилялась, глядя, как распаренная розовощекая пожилая женщина прихлебывала чай с пирогом, и рассказывала о своей нелегкой доле. Зоя Николаевна тоже так соскучилась по общению, и спешила поделиться подробностями своей жизни:

-Я ведь тоже Верочку одна растила, так что прекрасно вас понимаю, Галина Владимировна, как это обожать и любить свое единственное чадо. Слава Богу, моя дочка выросла доброй, открытой девочкой, доброе у нее сердечко. Вот только очень я за нее волнуюсь. Вроде замуж недавно вышла, радоваться бы. А на сердце как-то тревожно. Никита и его мать очень уж жадные, прижимистые, даже на свадьбе на всем экономили. Платье и то напрокат брали свадебное, и кольца я покупала, долго откладывала. Вера же университет закончила, ей бы работу самое время найти по специальности, сами знаете, как она языки освоила, детей любит. Но куда там, Никита запретил ей работать, мол, удел женщины дома сидеть, хозяйство вести да детей растить. Ладно бы еще отдельно жили, а то со свекровью вместе. Вижу я, не сладко ей там. Приедет, глазки грустные, хоть и не говорит ничего, старается бодриться, а у меня сердце тревожится. Так хочется, чтобы Верочка была счастлива. А вы живите сколько нужно, Галина Владимировна, вот сидим, так тепло общаемся, хорошо же. А то уже от одиночества с ума сходила. С козочкой своей разговаривать стала. Так что вы меня абсолютно не стесните. Я вам в комнате дочки постелила, думаю, уживемся вместе, что нам уж делить на старости лет?

Вера стала часто проведывать маму и Галину Владимировну, особенно пока муж был в командировке. В родном доме ей было так хорошо, так спокойно, обе женщины и правда быстро подружились, вместе теперь пироги стряпали, а сколько смеха было, когда Галина Владимировна хотела попробовать подоить козу Фросю! В общем, теперь Зое Николаевне стало не до скуки, в четыре руки да с шутками все домашние дела спорились в два раза быстрее, да и по вечерам теперь не было тоскливо, они вместе смотрели сериалы, обсуждали героев, и беседовали о жизни. Да и Галина Владимировна так изменилась, казалось, даже сутулые плечи расправила, улыбалась теперь благостно, и каждое утро благодарила Господа за то, что он привел ее на пруд и она встретила Веру, свою спасительницу! О своей дочери, Лидии, Галина Владимировна старалась не думать, Бог ей судья, пусть живет, как знает. А вот по внуку очень скучала, так хотелось обнять малыша, и целовать его пухленькие щечки.

Наконец-то вернулся Никита из командировки. Вера так радовалась, соскучилась, ужин приготовила. Кинулась обнимать супруга, тот тоже ее кружил и целовал, приговаривал:

-Ну как ты тут, умничкой была? Маме помогала? За домом следила? Не баловала?

И тут свекровь язвительно заметила:

-Ну что же ты молчишь, Вера? Расскажи мужу, как ты через день к любовнику бегала! Или совесть мучает? Куда ты ездила? Мне соседиуже доложили, что на вокзале тебя видели! С кем шашни крутишь? А я-то думаю, с чего это наша Верочка решила себе новое платьице прикупить? Денежки семейные транжирить? А она к любовнику решила принарядиться! Ну! признавайся, бесстыжая!

Вера не выдержала такого унижения, не могла слушать больше это вранье, и вспылила:

-Да что вы несете? За что меня так ненавидите? Я к маме ездила, приютила у нее свою школьную учительницу, Галину Владимировну! А что, нельзя? Никита, что вообще происходит? Твоя мать заставила меня вернуть платье в магазин, договор наш брачный совала под нос! А потом еще и слежку устроила? Я что, в тюрьме? У меня теперь вообще прав нет? Так давай разведемся и дело с концом! Никогда не думала, что вот так буду несчастлива в браке! Я-то думала, ты любишь меня, Никита! А ты меня в кабалу загнал этим договором! А если мне белье нижнее понадобится, тоже у твоей мамы разрешения спрашивать? Если так, то я работать пойду, чтобы куском хлеба не попрекали!

Вера расплакалась, и убежала в спальню, долго ревела, уткнувшись в подушку. Все, чего ей сейчас хотелось, взять, все бросить, и уехать домой, к маме. Там никто не обидит…

Никита рассердился на мать, и стал ей выговаривать:

-Мам, ты зачем устроила эту безобразную сцену? Чего ты добиваешься? Чтобы мы и правда развелись, и я снова один остался? Скажи? Прекрати обижать Веру, иначе мне придется с нею съехать, другого выхода нет.

Анна Алексеевна тут же пошла на попятную, в ее планы вовсе не входило, чтобы сын съехал. Ведь она жила на его деньги, а так только на свою пенсию придется рассчитывать. Хитрая женщина стала юлить и оправдываться:

-Ну прости, сыночек, перегнула немного палку. Я и правда подумала, что Верка твоя на сторону бегает, еще и платье это! Вот зачем ей новое платье? Куда ей в нем ходить? Она же дома сидит! Только и знает, денежки транжирит. И вообще, я больше слова не скажу, живите как хотите.

Никита вошел в комнату, присел рядом с плачущей женой, попытался ее обнять, стал тихо говорить:

-Ну все, солнышко, не плач. Я серьезно поговорил с мамой, она тебя больше не тронет. Сам не знаю, какая муха ее укусила, видимо ревнует меня, никак не может смириться, что теперь у меня есть ты. Я тебе верю, ты мне не изменяла. Ну хочешь, поехали прямо сейчас, купим то самое платье? Не плачь только.

Вера повернулась к мужу, и пристально глядя в глаза спросила:

-Да дело ведь не в платье. Скажи, ты правда меня любишь? Зачем тогда этот договор брачный? Скажи? Я ведь дура наивная его даже не читала, подписала не глядя. А теперь замкнутый круг получается. Работать ты мне запрещаешь, и купить я себе ничего права не имею. Я что, твоя рабыня? Мне от этого так обидно, поверить не могу, что ты так со мной поступил. Почему мы не можем снять квартиру, я бы работала в школе по специальности, и жили бы как все? Зачем мучить друг друга, пытаясь ужиться с твоей мамой? Я не понимаю!

Никита вздохнул, и снова стал уговаривать Веру, это он отлично умел:

-Ну малыш, этот договор мы аннулируем, или изменим те пункты, которые тебе не нравятся. Идет? Ну ты пойми, не хочу я как все! Я начинающий предприниматель, только на ноги встаю, мне и так сейчас каждую копейку нужно экономить и в дело вкладывать! Ну это такой сложный пока период, его нужно перетерпеть. А потом, когда я раскручусь, ты у меня будешь одеваться, как королева! Обещаю. Ну зачем выбрасывать на ветер чужому дяде ежемесячно кругленькую сумму за аренду? Если у нас чудесный просторный дом. Да и маму я одну не оставлю, у нее давление, ты же знаешь. Это просто вы пока притираетесь, скоро все наладится. Вот увидишь. Ну иди ко мне, моя хорошая, я так соскучился! И так люблю тебя!

Вера не смогла устоять перед чарами супруга, и ответила на поцелуй, пара помирилась. Но на душе остался горький осадок. Девушка успокаивала себя, что Никита прав, нужно потерпеть ради семьи, что так все, наверное, живут. Нужно терпеть и привыкать. Анна Алексеевна и правда притихла, перестала донимать Веру, вроде все устаканилось.

Но вскоре произошло одно событие, снова всколыхнувшее семейство ОвчИнниковых. Вера узнала, что беременна. Она была так счастлива, так хотела этого ребеночка, бежала домой со всех ног, спешила обрадовать супруга. Тот и правда довольно улыбнулся, почесал бороду и мечтательно сказал:

— Я люблю тебя, моя зайка! Родишь мне наследника, сыночка-богатыря! Вот радость-то какая!

Вера рассмеялась:

-Ну ты даешь! А если дочка будет? Откуда же я знаю, кто у нас родится? Я, например, буду любить всем сердцем хоть сыночка, хоть дочку! Даже не верится, скоро мамой стану, так волнительно!

Но Никита вдруг нахмурился и резко ответил:

-Никаких девочек, я серьезно! Я хочу сына и точка! Зачем мне сопливая девчонка, мне и так женщин в доме хватает! То ли дело парень, я его научу всему, будет мне первым помощником!

Свекровь тоже подзуживала невзначай:

— Никита, ты правильно рассуждаешь. Девочку растить никаких денег не хватит! Одни растраты, то платьица, то бантики, то куклы, а подрастет, станет косметику, духи и много чего еще просить. А парню много не надо. Такая экономия!

Вера ничего не ответила, но подумала: «Они что, ненормальные? Всерьез такой бред несут? Как будто от меня что-то зависит! Страшно даже от таких рассуждений!»

Мама же очень обрадовалась такой новости, и Галина Владимировна тоже, поздравляли Веру, и стали искать пряжу и узоры, решили уже начинать вязать пинетки. Вера порхала, думала, ну теперь то у них с Никитей точно все наладится. Но вскоре беда пришла откуда и не ждали. Заболела Зоя Николаевна, ей стало плохо прямо на огороде, перепуганная Галина Владимировна вызвала бригаду скорой помощи и позвонила Вере:

-Приезжай быстрее, с мамой беда! Ее в больницу забрали!

Девушка тут же поехала туда, маме уже полегчало, и она рвалась домой:

-Дочка, ну скажи ты им, пусть домой отпустят. Ну глупая я, в жару вышла сорняки рвать, вот голову и напекло. В обморок упала. Я уже хорошо себя чувствую. Ну как же там Галя одна, а козочка моя? А курочки?

Вера гладила маму по руке и шептала:

-Как же я испугалась, мамочка! Сейчас, с врачом поговорю только, и домой поедем.

Но доктор ее очень огорчил:

-У вашей мамы возрастные проблемы с сосудами и сердцем. Нужно делать операцию, желательно не затягивать с этим. И нагрузки снизить. Я поставлю вас на очередь, но сами понимаете, что это будет долго. Можно сделать платно, но сумма внушительная. Так что думайте. Я, конечно, выпишу пациентке поддерживающие препараты, будет пить по схеме. Но операцию они не заменят.

Вера отвезла маму домой, на кухне устроили совещание. Девушка пыталась подбодрить маму:

-Я с Никитой поговорю, мамуля. Мы же семья, уверена, он даст денег. Все хорошо будет, вот увидишь. Ты держись, и не раскисай. А я почаще теперь тебя навещать и помогать буду.

Зоя Николаевна причитала:

-Спасибо тебе, доченька. Что примчалась, в беде не бросаешь. Ничего, даст Бог дождусь операции. А ты домой езжай, муж то поди волнуется.

Галина Владимировна решила по-своему помочь Зое, и стала давать частные уроки по английскому языку на дому, а все вырученные деньги собирала на операцию. Для нее невыносима была одна лишь мысль, что с Зоей случится непоправимое! Эта еще недавно совсем незнакомая женщина сейчас была ей как сестра. Опыт и знания у Галины Владимировны были колоссальными, ее многие горожане помнили, поэтому вскоре учеников становилось все больше.

Вера тоже решилась на непростой разговор с мужем:

-Никита, ты же знаешь, с моей мамой случилась беда! Я очень переживаю, очередь почти не двигается, так можно и год прождать. Но у нее нет этого времени. Умоляю, помоги! Дай денег, пожалуйста, сколько сможешь, я должна спасти свою маму!

Но мужчина напротив, нахмурился и резко ответил:

-Ты что мне предлагаешь, изъять такую большую сумму из оборота? Да это же подкосит всё моё дело! Я столько вкалываю, выстаиваю карьеру, и что, все коту под хвост? Извини, но у меня нет такой суммы. И вообще, тебе нельзя нервничать, хватит мотаться без конца в поселок! Мне нужен здоровый наследник!

Вера разозлилась:

-Да что ты за бревно бесчувственное? А если бы с твоей мамой такая беда случилась? Ты бы тоже не нашел денег? Мы же семья! И хватит уже талдычить мне про сына! У нас дочка будет, на УЗИ уже видно!

Никита выхватил чашку у нее из рук и швырнул об пол, и еле выдавил:

-Я не хочу девочку! Что же ты молчишь? Или мальчик будет, или аборт сделаешь! Может еще не поздно? Твоя семья теперь я и моя мама, ты сама к нам пришла! А твоя мама пусть ждет своей очереди на операцию. На то людям полис и дается!

Вера была поражена, и только теперь до нее дошло, с каким чудовищем она связала свою жизнь! Будто розовые очки упали с глаз и разбились! Женщина тихо ответила:

-Знаешь, Никита, убивать ребенка я не стану, и под твою дудку плясать тоже не буду. Мы разводимся. И я ухожу от тебя прямо сейчас. Я думала, ты и правда меня любишь! Но тебе наплевать и на меня, и на ребенка, и на мою маму. Зачем ты вообще на мне женился, я не пойму?

Никита рассвирепел, как бык:

-А затем, что ты мне подходишь, красивая, фигура ладная, тихая, скромная, по хозяйству все умеешь, без особых запросов. Мама тебя одобрила! А мне нужно иметь жену по статусу. Но в последнее время твои капризы мне поднадоели. Ты смотри, права свои вспомнила, голос на мужа повышать стала, а теперь уходить собралась? Ну уж нет! Мой отец знаешь как мать уму разуму учил? Ремнем! Задаст ей трепки, и мамуля, как шелковая! Я в детстве его за это ненавидел, не понимал жизни, мать жалел. А теперь вижу, что с вами, бабами, так и нужно! Так что марш в комнату, и забудь про развод. Иначе не поздоровится! Я не шучу!

Он и правда стал снимать ремень с брюк, Вере стало очень страшно, она как мышка прошмыгнула в кладовку и закрылась изнутри. Сердце ее бешено колотилось. Оказывается, она вообще не знала Никиту!

Супруг стал ее искать, в него будто вселился бес, даже свекровь испугалась и пыталась его отговорить:

-Сыночек, остынь! Убери ремень! Вера беременна, ну нельзя же так! Помиритесь, все хорошо будет.

Никита подергал дверь кладовки, поняв, что Вера там, и махнул рукой:

-Ну и сиди там, дура! Так даже лучше. Может быстрее одумаешься! И помни, вздумаешь взбрыкнуть и сбежать, пеняй на себя! Мне проблемы в бизнесе сейчас совсем ни к чему, а развод так тем более. И на УЗИ еще раз пойдешь со мной. Может там ошиблись? Пацана я хочу! И точка!

Вера сидела на мешке с мукой и рыдала, обхватив голову руками. Казалось, что это какой-то кошмар, что это вовсе не с нею происходит! И лихорадочно думала, что же ей теперь делать! Она не оставила мысли о побеге, просто ждала наступления ночи. Знала, Никита спит так, что пушкой не разбудишь. И надеялась, что свекровь ей не помешает…

Ей повезло, Никита так разозлился, что решил немного выпить, но переборщил, и теперь спал, как убитый, храпел на всю спальню. Вера на цыпочках дотянулась до шкафа с документами, забрала свои, спешно кидала в сумку самое необходимое, и так же бесшумно выскользнула за дверь. Еле дождалась утренней электрички на вокзале и всё озиралась нервно, переживая, не гонится ли за ней муж. Свекровь не спала и все слышала и поняла, но намеренно не разбудила сына. У нее была своя игра. Она потирала руки, наконец то Вера сама ушла, и они станут жить как раньше с сыном вдвоем. Ее это очень устраивало. Никита хоть и был резок иногда, но маму любил сильно, всем ее обеспечивал. И никогда не обижал. Да он на самом деле и Веру бы не тронул, так, попугать хотел. И то его науськала мать, тихо говорила:

-Да что ты за мямля? Не хватало еще деньги отдавать свахе на операцию, мы же их обратно точно не увидим. Пусть сама крутится, раз не береглась. Да и Верка твоя обнаглела, стала тут условия ставить, а была ведь тише воды ниже травы. Ты бы припугнул ее, чтобы понимала, кто в доме хозяин и мысли дурные из головы выкинула! Что за невестка досталась? Пацана и то родить не может!

Именно мать накрутила Никита до предела, вот он и сорвался на Веру. Утром проснулся с тяжелой головой, привычно провел рукой по постели, желая обнять жену, но ее там не было! Мужчина подскочил, как ошпаренный, и тут же помчался к кладовке, хотел просить прощения у Веры, что переусердствовал вчера и заставил ее так нервничать. Но было поздно! Ни вещей, ни документов, ни самой Веры дома не оказалось! Никите стало дурно, схватился за голову, мать позвал, причитал:

-Что же я наделал, мама! Вера ушла, сбежала! Теперь точно со мной разведется! Напугал я ее сильно, я же видел ужас в е глазах, и все равно не остановился! Я не хочу разводиться, я привык к ней и не могу без неё, я ведь люблю ее… А как же ребенок?

Анна Алексеевна была той еще лисой, понимала, сейчас не тот момент, чтобы подливать масла в огонь и хаять невестку, сын бы н понял, поэтому она его подбадривала:

-Никита, ну сам подумай, куда могла сбежать Вера? Только к маме. Это же очевидно. Больше ей просто некуда идти. Позвони теще, узнай, там ли Вера, и пока успокойся. Пусть она остынет немного, сама по тебе соскучится. А через недельку поезжай. Купи цветов и подарок дорогой, скажи, что любишь, она и растает. Ничего, помиритесь. В семье всякое бывает. Зато она за это время намается в деревенском доме без удобств, сама за тобой в наши хоромы побежит, вот видишь. Знаю я Верку, она добрая, мягкая, простит, куда денется.

Никита пытался звонить Вере, но она упорно не брала трубку. Тогда он нехотя набрал номер тещи. Та ответила сразу. Мужчина начал:

-Добрый день, Зоя Николаевна. Вера у вас? Дайте ей трубку, мне нужно с неё поговорить срочно. Мы вчера повздорили. НЕ поняли друг друга. Но вы ей передайте, что я ее прощаю, и не сержусь. Так что пусть домой возвращается!

Но женщина вдруг резко ответила:

-Вера дома, где ее никто больше не станет унижать и обижать. И видеть она тебя зятек не хочет. И ты дорогу сюда забудь. Не думала я, что ты таким гадом окажешься! Не звони сюда больше и приезжать не смей, я Веру в обиду никому не дам, ясно? Если она захочет тебя видеть, сама позвонит. Но лично я бы на ее месте этого не делала. Если с самого начала семейной жизни муж грозится на жену беременную руку поднять, то чего же ждать дальше?

Никите стало жутко стыдно, он хотел было сказать, что вовсе не собирался бить Веру, но тёща отключила звонок. Пошли короткие гудки. На душе у Никиты было гадко, хотел проучить жену, припугнуть, но вышло все не так, как он задумал. Мужчина решил, что Вере и правда нужно остыть, и выждать недельку. А потом попробовать вновь помириться с супругой. Но в каждым днем Никита все больше мрачнел, ничего не радовало, не вкусные и сытные мамины ужины, ни любимый футбол. ОН отчаянно скучал по Вере, вроде, когда она была, то и не замечал, а теперь, когда ее нет, дом враз опустел.

Вера же и не думала прощать супруга, и сразу же подала на развод. А ещё стала помогать Галине Владимировне принимать учеников, это ведь отличная практика. Это дело ее так захлестнуло, по-настоящему нравилось объяснять материал, и так было радостно, когда ребенок все усваивал. Особенно она прикипела к одному мальчугану, Егору Серову. Паренек с таким энтузиазмом занимался, все тараторил, что его папа бизнесмен, и что они вдвоем живут, а мама умерла. И что он хочет побыстрее выучить английский, чтобы помогать отцу. Способности у мальчугана и правда были уникальные, он на ходу все схватывал, причем произношение было идеальным. Видно было, что Егору не хватает общения, и он с удовольствием балаболил обо всем, не отказывался и от молочка парного с пирожками. Но в один из дней мальчик приехал с водителем на урок очень встревоженным. И не смог держать все в себе, тут же рассказал Вере все, что беспокоит:

-Моему папу взрослые дяди хотят сделать что-то очень плохое, а потом всё отнять! Мне так страшно. Я люблю папу, и боюсь, что совсем один останусь! Помогите мне!

Вера не поверила даже сначала:

-Ты уверен? Как ты об этом узнал? Может что-то не так понял?

Но мальчик упрямо кивнул головой:

-Точно. Вчера к папе приехали какие-то дяди, а я как раз у него на работе был. Водитель меня туда привозит, если у няни выходной. И я жду, пока отец освободится, и мы домой поедем. Ну вот, когда уже у взрослых закончилось важное совещание, эти дяди вышли, и между собой на английском стали говорить. А я всё случайно подслушал. Они точно сказали, что все готово, чтобы сделать плохо моего папу, и подделать документы. Тетя Вера, что делать?

Женщина задумалась, и вдруг сказала:

-А ты сам говорил папе о том, что слышал?

Мальчик кивнул:

-Конечно, говорил, но он мне не верит, думает, я фантазирую и зря переживаю. Может нужно в полицию идти и там все рассказать? Как думаете?

Вера отрицательно покачала головой:

-Пойти, конечно, можно, но фамилий тех людей мы не знаем, кто нам поверит? Знаешь, что, если хочешь я с тобой к вам поеду, и сама попробую с твоим отцом поговорить. Может он меня услышит?

Паренек обрадовался:

-Да, конечно, поехали. Вы взрослая, вам он точно поверит. Я сейчас скажу водителю чтобы нас отвез домой.

Зоя Николаевна отговаривала дочку:

-Вера, ну глупая это затея! Даже если ты все расскажешь, где гарантия что отец мальчика тебе поверит? Ведь кроме слов ребенка никаких доказательств нет!

Но женщина ответила упрямо:

-Ты не понимаешь, мам, Егор очень напуган, и это не просто детские фантазии, он всерьез боится за жизнь отца. Я не знаю, чем закончится мой разговор с его отцом, но я все же попробую! Не могу я иначе. Ну поставь себя на место ребенка? Он пытается всем сказать правду, я от него отмахиваются только потому, что маленький.

Водитель отвез Егора и Веру домой, в большой особняк за городом. Мальчик бегал по комнатам и звал папу, но в доме была тишина. Паренек стал паниковать:

-Дядя Федя? Где же папа? У него выходной, он должен быть дома. Тем более обещал, что мы после моих занятий вместе вертолет пойдем запускать! Он не мог никуда уехать!

Водитель тоже обеспокоился:

-И правда странно. Автомобиль хозяина во дворе, а пешком тут и ходить то некуда. Да и двери были открыты. И на звонки Максим Витальевич не отвечает, такого никогда не было. Давайте вокруг дома поищем, мало ли, может на минутку куда отлучился…

Они стали обходить огромное поместье, и на заднем дворе Вера заметила первая лежащего в траве мужчину в крови! Закричала от шока и кинулась к нему! Пощупала пульс, проверила дыхание, жив. Хотела уже в скорую и полицию звонить, но водитель ее остановил:

-Погодите, не сообщайте никуда. Если Егор все правильно услышал, то хозяина нужно спрятать. Те люди очень серьезные, они его и в больнице при желании достанут. Дома оставаться опасно.

Вера, не задумываясь предложила:

-Тогда несите его в машину, ко мне поедем. Там его точно никто искать не станет. И Егор у нас переночует, а завтра видно будет. Рана не глубокая, думаю, он скоро придет в себя.

Так и сделали. Хозяина дома уложили на кровать, Вера стала возле него суетиться. Обработала и перевязала рану на голове, достала нашатырный спирт. Галина Владимировна причитала:

-Ой, что же творится, батюшки! Средь бела дня людей убивают в собственном доме! Что за жизнь пошла. Егорка, ты не бойся, папа скоро в себя придет. Не крутись тут, не мешай. Идем, я накормлю тебя. Пока Вера лечит твоего папу.

Но перепуганный мальчик даже с места не сдвинулся и шептал:

-Ничего я не хочу. Папочка, ты живи только, ну очнись, умоляю! Как же я один буду? Я люблю тебя, папка! Мне страшно. Тетя Вера, он же не умрет, правда?

Вера подсунула под нос пациента ватку с нашатырным спиртом, и тот сморщился и очнулся. Все дружно выдохнули. Мужчина тёр глаза и не понимал, где он и что происходит. Увидел плачущего Егора и тут же взял его за руку:

-Егор? Сынок? Где я? Что вообще происходит. Я ведь тебя дома ждал, а потом в дверь позвонили. Я и понять ничего не успел, как двое мужчин брызнули мне в лицо из газового баллончика, и пока я корчился от невыносимой рези в глазах, почувствовал, что меня чем-тоогрели по голове. Вот и все. Дальше провал, пустота, и вот я здесь.

Мальчик почти кричал:

-Папа, ну теперь то ты мне веришь? Я же тебя предупреждал, говорил, что те люди, с которыми ты тогда выходил из кабинета настоящие злодеи! А ты не верил! Это они на тебя напали, я уверен. Нужно идти в полицию.

Максим тер виски и лоб, боль была адской, и согласился с сыном:

-Да, сынок, похоже ты оказался умнее и догадливее своего отца. Спасибо тебе, что жизнь спас!

Егор тараторил:

— Это тете Вере спасибо, только она мне поверила и вызвалась со мной к нам домой поехать, хотела убедить тебя, что тебе грозит опасность. Мы сейчас у нее дома. Папочка, мне страшно. А если те люди снова на нас нападут?

Максим прижал к себе сына и стал его успокаивать:

-Не бойся, сынок, теперь все хорошо будет. Ты пока тут побудь, у тети Веры, а я в полицию поеду. И велю к дому охрану приставить. Пусть обыск проведут. Не зря же эти головорезы ко мне вломились. Наверняка бумаги искали какие-то. Может по отпечаткам пальцев их быстрее найдут.

Потом Максим перевел наконец то взгляд на Веру, и так на нее посмотрел, что у девушки даже мурашки по коже пошли. Она буквально утонула в его бездонных синих глазах. Мужчина тихо говорил:

-Я не знаю, как вас благодарить, Вера. Спасибо, что выслушали Егора, что вызвались помочь, что вам не безразличны переживания чужого ребенка! Я теперь ваш должник. Можно Егор у вас побудет еще немного, пока все не утрясется. Мне нужно решить проблемы. И я сразу заберу сына домой.

Зоя Николаевна схватилась за сердце, стала хватать ртом воздух, и ойкала. От переживаний у неё случился снова приступ. Вера бросилась к матери, стала давать ей таблетки, причитала:

-Мамочка, тебе снова плохо? Ну не пугай меня, прошу! Так, дыши, глубже, вот, уже лучше, препарат подействовал. Нельзя тянуть с операцией, доктор прав. Но мы ведь еще и треть суммы не собрали. И по полису еще ждать и ждать. Тупик какой-то! Иди, мама, приляг, все позади. Не волнуйся, все хорошо будет.

Вера уложила маму в спальне и вернулась к Максиму. Тот взволнованно спросил:

-Извините за прямоту, что с вашей мамой? Она болеет? Может я могу чем-то помочь? Был бы рад отблагодарить вас хоть чем-то.

Вера смахнула слезу и сказала:

-Да чем тут поможешь? Деньги нужны большие, на операцию, мы все как можем подрабатываем, но собрали еще очень мало. А время поджимает. Думала муж поможет, но нет, никому мы с мамой не нужны. Вот, развожусь. Ладно, у вас своих проблем невпроворот, а тут я еще…

Максим пообещал:

-Я помогу вам, обязательно. Сам рано потерял родителей, понимаю, как это страшно видеть, что мама болеет, а ты ничего не можешь сделать, чтобы ей помочь. Только сначала в полицию поеду. Нужно по горячим следам найти негодяев. До сих пор не могу поверить, что мои иностранные коллеги могли быть связаны с преступниками.

Максим написал заявление в полицию, подключил все свои связи, и вскоре преступников нашли. Действительно, это были те самые партнеры по бизнесу, но это не все. Правда шокировала всех, особенно Веру! Оказалось, что ее муж Никита тоже причастен к этому делу. И те командировки были лишь прикрытием. На самом деле в это время он как раз искал богатеньких клиентов, якобы под предлогом, чтобы те вложились в его бизнес. Да и фирма супруга оказалась дутой. Он был обычным мошенником, наводчиком. Надо сказать, что получал он с каждого заказа приличные суммы. И при этом вел скромный образ жизни, на всем экономил, ездил на старенькой иномарке. Именно поэтому он так держался за Веру. Она как нельзя кстати дополняла его образ добропорядочного гражданина. чтобы у знакомых не возникало и мысли, что он занимается темными делишками. Вера была настолько шокирована, что не выдержала, сама позвонила Никите и все ему высказала:

-Да как же ты так мог? Проворачивал за моей спиной темные дела, на счетах огромные суммы, а мне на новое платье денег жалел? Каждую копейку считал? Врал в лицо! Еще и совести хватило брачный договор составить. Я тебя ненавижу, так и знай. И забудь, что я была в твоей жизни! Надеюсь, тебя посадят, и надолго! Туда тебе и дорога, скупердяй несчастный!

Никита пытался оправдаться, ему не хотелось терять Веру, и он изворачивался как мог:

-Милая, ты всё не так поняла! Я же для нас старался! Думал, заработаю побольше и тогда заживем! Уедем подальше, новую жизнь начнем. Ну прости меня, Верочка. Знаю, я совсем не ценил тебя, да и мама часто изводила. А я на это закрывал глаза. Это она во всем виновата, накручивала меня до предела, а я потом на тебе срывался. Ну остынь, пожалуйста, не торопись с разводом, прошу тебя. Я хорошего адвоката нанял, думаю, меня не посадят. Давай попробуем начать все сначала. Я изменюсь, обещаю. Ну мы же семья, а как же наша будущая доченька? Ей же папа нужен!

Вера поражалась наглости супруга и резко ответила:

-Да ты же не хотел девочку, на аборт меня отправлял, орал, что тебе не нужна сопливая девчонка! А теперь что? Любовь проснулась? Нет, Овчинников, я тебе больше не верю. Мы разводимся и точка. Не нужен нам такой отец. Сама дочь на ноги подниму. Нам больше не по пути, прощай! Заведи себе собаку и дрессируй ее!

Никита совсем пал духом, ему светил приличный срок, карту заблокировали, деньги заморозили и семья распалась. Вся его жизнь рушилась, как карточный домик. Он слишком поздно понял, что натворил. И уже ничего не вернешь обратно. Корил себя и ругал последними словами: «Дурак! Идиот! Шел на поводу у мамки, слушал ее дурацкие советы. И мама хороша, будто хотела отыграться на Вере за свою искалеченную жизнь. Сама ведь страдала от мужа тирана, и будто радовалась теперь, что и Вере плохо, давила на нее, унижала, и я туда же! Ну вот чего я как клещ вцепился в Веру насчет пола ребенка? Сам не понимаю! Будто одержим был, сына хотел. Как будто она на это могла как-то повлиять! Вот чего мне не хватало? Где я еще найду такую добрую, кроткую, добрую и любящую женщину? А если посадят? Кому я вообще потом буду нужен, со справкой о судимости!»

Мужчина психовал, стал все чаще пить, мать его пилила, они сильно ругались. Никита винил мать в своем разводе, и не мог ей простить, что она не приняла Веру в семью и делала все, чтобы та ушла!

Вера по-прежнему жила с мамой и Галиной Владимировной, тоже занималась репетиторством, и все считала собранные деньги, очень волновалась, что не успеют. Зое Николаевне становилось все хуже, она таяла на глазах, появилась одышка, боль, слабость. Женщина все больше лежала, плохо ела, совсем пала духом и считала, что ей недолго осталось.

И тут произошло настоящее чудо, Вере позвонили из клиники и сообщили, что операция оплачена, можно ложиться. Женщина плакала от счастья, и, конечно, поняла, кто же благодетель. Галина Владимировна осталась дома на хозяйстве, а Вера повезла маму в больницу. Пока шла операция, казалось, время остановилось. Но все обошлось, прогнозы были хорошие, мама потихоньку шла на поправку. Вера сутками дежурила у ее кровати, кормила, читала ей книги, подбадривала и по сто раз на дню говорила, как ее любит. Галина Владимировна даже завидовала немного, видела, как Вера переживает за маму, как о ней заботится. Плакала тихонько ночами и думала: «Что я сделала не так? Ведь всю душу тоже в дочку вкладывала, пылинки сдувала. Почему моя Лида такая бездушная выросла? Вот ушла я из дома, а ей и дела нет, никто не ищет. Родной дочери не нужна, а чужая дочка мне роднее стала. Приютили, обогрели, относятся как к самому близкому человеку. Как же так в жизни бывает? Вот бы хоть внучка увидеть, он наверное подрос уже, может и забыл совсем бабушку.»

Когда маму выписали домой, Вера решила устроить праздник, и пригласить Максима и Егора. Отблагодарить за такой благородный поступок. Шутка ли, маме жизнь спас, а ведь она ему даже не родственница. Мужчина очень обрадовался, и в назначенное время прибыл с сыном в гости. Да не с пустыми руками, стол просто ломился от деликатесов, да и Вера постаралась. Испекла торт Наполеон по маминому рецепту, курицу в медовом соусе приготовила. Женщина почему-то очень волновалась перед встречей с Максимом, и несмотря на кругленький животик, долго прихорашивалась. Посидели очень душевно, много общались, шутили. Максим хвалил хозяйку, и делал комплименты. Сам себе удивлялся, не мог оторвать взгляд от этой милой доброй женщины, беременность ее совсем не портила, напротив, Вера выглядела свежо, щечки горели румянцем. Егор уплетал угощения, и тихонько говорил отцу:

— Вот бы Вера была моей мамой! Мне она очень нравится. С ней интересно заниматься, а еще она добрая, и детей любит. А тебе тетя Вера нравится? Скажи, пап?

Максим серьезно ответил:

-Очень нравится, сынок. Но у тети Веры скоро родится ребеночек. У нее свои хлопоты. И я даже боюсь ей сказать, как она мне нравится, это неприлично.

Егор возразил:

-А ты попробуй. Сам же меня учил, что мы, мужчины, должны всегда делать первый шаг и быть смелыми. А сам боишься, как маленький. Тетя Вера вон тоже на тебя так смотрит, точно влюбилась!

Максим рассмеялся и щелкнул сына легонько по носику:

-Такс, по-моему, кто-то вмешивается в дела взрослых. Ну ка, беги лучше с песиком поиграй во дворе! Я как-нибудь сам разберусь!

Максим задумался над словами сына. А ведь правда, после смерти жены он много лет вообще ни с кем не заводил отношения. Просто не мог посмотреть на другую женщину. Да и работа, заботы о сыне отнимали почти все время. Но к Вере его тянуло так сильно, он все время о ней думал, хотелось ей сделать что-то приятное, быть рядом. Она любит Егора, это очевидно, так почему он не сможет полюбить ее малыша? А что, если и правда решиться, и сделать Вере предложение? Максим был уверен, она станет отличной женой и мамой. Так чего тянуть?

Время было уже позднее, и Максим стал собираться с сыном домой. Вера вышла его проводить до калитки. И мужчина решился, робко взял ее за руку и спросил:

-Вера, можно я завтра к тебе приеду? Совсем не хочется расставаться. В город съездим, развеемся. А то на тебя в последнее время столько всего свалилось, тебе нужно отдохнуть. А еще ты мне очень сильно нравишься. Ну не смотри на меня так. Я же не слепой, вижу, что ты в положении. Но это ничего не меняет. Я люблю детей, а Егор нас уже, между прочим, почти сосватал. Честное слово, все уши мне прожужжал, что хочет такую маму, как тетя Вера!

Женщина не могла поверить, Максим звал ее на свидание! Сердце бешено колотилось, и она тут же согласилась, краснела:

-Ну скажешь тоже, так прямо и сказал? Мне очень приятно это слышать. Я правда привязалась к Егору, он умный, одаренный, добрый мальчик. Мы с ним как-то сразу поладили. Приезжай в любе время, я всегда рада тебя видеть, Максим. Ты прав, я так давно не отдыхала. Наверное, еще со студенческих лет. Моя семейная жизнь больше напоминала кабалу. А потом проблемы навалились, тоже не до отдыха было. Так что я вовсе не прочь развеяться. Хоть один вечер расслабиться и ни о чем не думать! Так что с нетерпением буду ждать следующей встречи!

Их первое свидание Вера запомнила, как самый лучший момент своей жизни. Они с Максимом ходили в театр, на спектакль о любви. Зрелище так захватило женщину, что она смотрела с горящими глазами, не отрываясь, от души аплодировала, и не верила, что перед ней выступают такие звезды. Потом они поехали в ресторан. Поначалу Вера нервничала немного, стеснялась выпирающего из-под платья животика, боялась опозориться, ведь она никогда раньше не бывала в таких заведениях. Но Максим был рядом, тихонько ей подсказывал, что лучше выбрать, и так непринужденно вел беседу, шутил, что вскоре Вера и сама расслабилась, слушала живую музыку и наслаждалась приятным вечером с таким галантным кавалером. Уже на выходе они столкнулись с давним другом Максима. Тот увидел Веру и подмигнул мужчине:

-Макс, это твоя жена? Ну наконец-то! Поздравляю! Я смотрю, уже и пополнение в семействе намечается! Хоть бы позвонил, на свадьбу пригласил, обидно даже!

Вера залилась краской, положение было очень двусмысленным, она не знала, как выкрутиться. НО Максим абсолютно спокойно ответил:

-НЕ угадал, Жень. Пока что это моя невеста и любимая женщина. Ее зовут Вера. Но я надеюсь, что свадьба скоро состоится! И ты будешь первым, кого я приглашу, будь уверен!

Сердце Веры ушло в пятки. Она ушам своим не верила. То есть Максим действительно настроен очень серьезно, и хочет с ней создать семью! Ей хотелось тут же крикнуть, что она согласна, но женщина лишь мило улыбнулась. А друг стал с улыбкой говорить:

-Даже не раздумывайте, Вера. Максим отличный парень, и примерный семьянин, я точно знаю! Он уже все свои таланты раскрыл? Пел вам романс под гитару? Голос у Макса что надо, мы даже в юности группу создавали. Желаю вам счастья и жду, когда же буду отплясывать на свадьбе!

По дороге домой Максим осторожно спросил:

-Может заедем ко мне, Вера? Ненадолго. Я няню отпущу, и Егор будет рад. Если честно, меня к тебе как магнитом тянет, не хочу тебя отпускать.

Женщина согласилась, ей и самой было так легко, так хорошо с Максимом. Она вообще таких мужчин раньше не встречала. Подсознательно сравнивала его с бывшим мужем, и понимала, что могла прожить всю жизнь с жадным скупердяем, брюзгой и деспотом, и ни секунды не жалела теперь, что развелась. Егор очень обрадовался, когда увидел Веру, ластился, и все спрашивал:

-Ух ты! Вы теперь вместе, да? Тетя Вера, ты у нас жить будешь? Мне бы этого очень хотелось! Видишь, папка, я же говорил тебе, что Вера тебя точно любит.

Максим с Верой уложили Егора спать. Женщина летала на небесах, когда мужчина взял в руки гитару, и пел ей тот самый романс. Каждая строчка песни точно попадала в душу, а как Максим на нее смотрел, с такой нежностью, с любовью. А потом прошептал:

-Милая, оставайся. Я тебе в спальне на втором этаже постелю. Не думай ничего дурного, мне просто хочется, чтобы этот дом вновь наполнился женским теплом, уютом, и я знаю, что никто другой мне не нужен…

Вера позвонила маме, предупредила, что останется у Максима. Спала как младенец, но по привычке вскочила рано утром. На цыпочках прошла в кухню. И стала колдовать у плиты. Ей тоже хотелось сделать сюрприз, порадовать Максима и Егорку вкусным и сытным завтраком. Мужчина проснулся, и втянул носом аромат выпечки, корицы и ванили, и еще чего-то очень вкусного. Он уже и забыл, что так бывает. И прямо в пижаме пошел на кухню. Невольно залюбовался Верой. Она была такая смешная, в его рубашке, волосы небрежно заколы, завитушки задорно торчали, женщина напевала под нос какую-то мелодию и лихо переворачивала блинчики в воздухе. Максим похвалил ее:

-Доброе утро, моя фея! Какая красота! Когда ты все успела приготовить? Мне очень приятно!

Он подошел сзади и нежно поцеловал ее в ушко. От этого невинного поцелуя у Веры все перевернулось внутри, так хорошо стало. Тут и Егор прибежал, радовался, уплетал блинчики с творогом, и вдруг сказал:

-Мама Вера. Не уходи никуда! Ладно? Я из школы вернусь, мы с тобой заниматься будем. А потом погулять сходим в парк. Будем папу с работы ждать.

Слезы сами покатились из глаз Веры, сердце защемило, она инстинктивно обняла мальчугана и пообещала:

-Никуда я не уйду! Люблю тебя, Егорка, и папу твоего тоже. Вот только переживаю. Скоро ведь моя дочка родится. А если тебе не понравится, что она громко плакать будет? И мешать заниматься? Это же твой с папой дом.

Егор замахал руками и совсем по-взрослому ответил:

-Можно мы назовем сестричку Яна? Мне одна девочка очень в классе нравится, ее тоже Яна зовут. Я тебе помогать буду, я же буду старший брат, а значит главный. А ее стану защищать от хулиганов, учить всему буду. Надеюсь, она не будет очень вредной, и мы подружимся. А то знаю я этих девчонок, они такие капризные…

Вера с Максимом переглянулись и рассмеялись, теперь точно все решено. Вскоре пара поженилась. Без лишней шумихи и помпезности, скромно отпраздновали в ресторане, пригласили лишь родных и нескольких друзей. И стали жить одной семьей. И мама, и Галина Владимировна очень радовались за Веру, желали молодым счастья, и с нетерпением ждали появления на свет внучки. Сама же Вера как-то поделилась с мужем:

-Знаешь, милый, мне так жалко Галину Владимировну, она нам как родная стала. И все же, я вижу, как она страдает, что не может внука видеть, что ее дочь на улицу вышвырнула. Ну не заслужила она такой судьбы. Всю жизнь детям посвятила, почти сорок лет в школе учителем проработала. Квартиру дочке отдала, а она с нею так бессердечно поступила!

Максим задумался и спросил:

-Так давай навестим эту горе дочь. Попробуем с ней поговорить. Мало ли, может совесть проснется. Неужто она так и не искала мать все это время? Уму не постижимо, до чего люди бывают гадкими!

Вера адрес знала, сама в детстве не раз прибегала домой к любимой учительнице заниматься дополнительно. Максим решительно позвонил в квартиру. ОН и Вера ожидали увидеть прожженную стерву, и готовились к решительному наступлению! Но дверь им открыла заплаканная растерянная женщина с огромными грустными серыми глазами. Лида узнала Веру, они были примерно одного возраста, даже немного общались в детстве.

Хозяйка удивилась:

-Привет, Вер. Ты какими судьбами? А это кто с тобой? Вы ко мне?

Вера ответила:

-К тебе, Лида. А скажи-ка ты мне, где твоя мама, Галина Владимировна? Совести у тебя нет, дочка называется! Выгнала родную мать на улицу, и живешь спокойно?

Глаза Лиды вновь наполнились слезами, и она стала причитать:

-Откуда ты знаешь, что мама пропала? Может тебе известно, где она? Я уже в розыск подала давно, ищем ее везде. Все глаза выплакала. Знаю, я с ней плохо обращалась, хамила, не ценила. Я тогда замуж вышла, Эдик мой терпеть не мог маму, и все подзуживал, что она нам мешает! Вот и уговорил меня ту аферу с квартирой провернуть, а маму в дом престарелых отправить. Мне сейчас очень стыдно об этом говорить, но я согласилась. Ну не смотри на меня так, Вера! Понимаю, это ужасно. Но я была будто ослеплена любовью, и делала все, что муж велит. А когда мама пропала, я не на шутку испугалась. И сын мой, Андрюша, до сих пор ее помнит, тоскует по любимой бабушке. А с мужем я все равно развелась, он оказывается еще и изменял мне. Я не знаю, где мне искать маму, не знаю жива ли она! Я бы всё на свете отдала, чтобы вымолить её прощение, чтобы она вернулась! Смотрю на её портрет, прошу прощения и плачу…

Вера видела, Лида не врет, и сказала:

-Твоя мама у меня дома живет все это время. Она нам как родная стала. Если хочешь, могу позвонить, поговоришь сама с нею. Но предупреждаю, если еще хоть раз словом обидишь Галину Владимировну, будешь иметь дело со мной и моим мужем! Бедная старушка ночами плачет, по внуку скучает. Разве так можно с людьми поступать?

Лида опустила глаза, ей было невыносимо стыдно. И как только Вера передала трубку, женщина закричала, плакала:

-Мама, мамочка! Ты жива! Прости меня, умоляю, за все прости. Дура твоя дочь! Я люблю тебя, мамочка! И Андрюша тебя помнит и скучает. А Эдика я давно выгнала. Возвращайся, прошу тебя! Не нужна мне квартира эта без тебя!

Галина Владимировна не верила ушам, слезы рекою текли по морщинистым щекам, она сию же секунду простила все обиды, и отвечала:

-Конечно, вернусь, как же хорошо, что ты все поняла! И я тебя люблю, доченька!

Прощались долго, Зоя Николаевна так прикипела к Галине Владимировне, долго ее обнимала и приговаривала:

-Как же я без тебя буду, Галь? Ты же мне как сестра. Не забывай нас, приезжай с внучком погостить. Мы всегда тебе рады будем. Я рада, что ты снова с родными жить будешь. По себе знаю, как много это значит.

С того дня у Галины Владимировны началась совсем другая жизнь, о которой она и мечтать не смела. Дочка так изменилась, не отходила от нее, все переживала, как ее самочувствие, чего ей хочется покушать. А внучок и вовсе не слезал с коленок, ластился, радовался, что бабушка вернулась. Теперь две семьи стали очень дружны. Вместе часто отдыхали, бывали гостях у Зои Николаевны, им было что вспомнить и о чем поговорить…

Вера благополучно родила в срок очаровательную малышку, Яночку. Удивительно, но Максиму даже привыкать не пришлось, он сразу взял ее на руки, улыбнулся, и понял, что хочет растить и любить эту малышку, как свою. Мужчина был бесконечно благодарен Вере, видел, как изменился Егор, ведь теперь у него появилась еще одна, добрая и любящая мама, которая пожалеет, приголубит, поймет…

— В смысле вы его жена?

— В самом прямом. Как минимум, в юридическом, могу даже штамп в паспорте показать. Свидетельство уж не взяла с собой, прости, – произнесла женщина, придерживая одной рукой большой живот.

***

— Доченька, я на следующей неделе уезжаю на вахту, там связь плохо ловит, поэтому не теряй меня, – сказал Алексей Петрович.

— За кота не переживай, приеду, покормлю, лоток почищу, – буркнула Варя, не отрывая глаза от телефона.

— Насчет кота… – замялся Алексей Петрович, – Ты, в общем, не переживай, дочь. Чего тебе мотаться в другой район постоянно, да еще и после работы, чтобы одного кота покормить. Соседка на лестничной клетке живет, я ее хорошо знаю. Она будет забегать время от времени к Ваське.

— Ты немного странным стал, пап, – засмеялась Варя, – Соседка твоя вообще альтруистка, выходит. И кота покормит, и в магазин по дороге за молоком сбегает, и из аптеки после работы лекарство принесет. Повезло так повезло.

— Точно, повезло…

Алексею Петровичу вдруг стало стыдно, что он снова врет дочери. Брови на его лице сдвинулись ближе к переносице, и он старался подумать о чем-то другом, чтобы не выдавать беспокойство. «Она ничего не подозревает, просто пытается подшутить надо мной, – подумал он».

…Алексей Петрович с Вариной мамой был в разводе вот уже семь лет. Разошлись они мирно, без скандалов. Просто решили, что их любовь прошла. Поговорив с дочерью, сразу пошли подавать заявление на развод с чистой совестью. Варя спокойно приняла решение родителей, но с условием, что семейные праздники они будут отмечать вместе, как и раньше. Решение устроило всех.

— Так значит, я твоя соседка? – лукаво улыбнулась Ольга.

— Да что-то другое в голову не пришло… – стыдливо опустил глаза Алексей Петрович.

— Да, назвать меня своей женой это очень-очень сложно, я понимаю.

— Оля, не обижайся.

— Я взрослая женщина, Леша. Но я не понимаю, до каких пор мы будем разыгрывать эту великую тайну!

— Не знаю, ох, не знаю я! Оля, а вдруг не поймет? Я помню, когда она маленькая была, то был период этих страхов, что кто-то из родителей вдруг уйдет и прочее. И часто спрашивала, не бросим ли мы ее. Такое чувство, как будто я ее предаю.

— Слушай, я не лезу в твои отношения с дочерью, но через два месяца у тебя их будет уже две, и придется принимать решение, мужское. Понимаешь? Я не заставляю тебя делать выбор, боже упаси, но как ты новорожденную дочь будешь скрывать то?

— Решим! – задумчиво произнес Алексей Петрович, искренне не зная, как решать этот вопрос.

Алексей с Ольгой познакомился почти сразу после развода. Встретил и понял – его. Но признаться семье, что у него кто-то появился не смог. Побоялся, что дочь отвернется, а бывшая жена будет ненавидеть и вставлять палки в их встречи с Варей.

Сначала переживал, что Ольга младше его почти на десять лет. Затем переживал, что с Ольгой решили пожениться и сделали это втайне ото всех. А после стал переживать, что Ольга забеременела. Но сроки родов уже приближались, а вместе с тем приближался момент, когда истина вскроется, как нарыв. «Вот наступит момент подходящий, тогда все расскажу, – успокаивал себя Алексей».

Алексей Петрович всячески скрывал от Вари, что начал жить с новой супругой. Чаще избегал встреч, приезжая в гости к дочери, либо встречаясь на нейтральной территории. И Варя, как и большинство молодых людей, всегда подначивала отца на тему «загадочной соседки».

В то утро, когда отец приехал с вахты, Варя решила прийти без предупреждения в гости к отцу. Но дверь никто не открыл. Трубку он тоже не поднял ни на первый раз, ни на десятый. Обеспокоенная Варя вышла из подъезда. Напутать она ничего не могла: папа написал, что в аэропорту. Лететь несколько часов. По прилету тоже написал, что «приземлился, едет домой и вечерком позвонит».
Но дома его не оказалось. «Он взрослый человек, может быть по своим делам поехал, – сказала сама себе Варя».

— Алексея в больницу увезли, – незнакомый женский голос отвлек Варю от размышлений.

— Что? Когда? Куда? – заметалась на месте девушка.

Голос доносился с окна первого этажа. Бабушка, приоткрыв форточку, рассказала, что видела, как Алексей вернулся домой с сумкой, наверное из командировки. А через полчаса приехала бригада скорой помощи.

— По разговорам поняла, что в кардиологию повезут. Выглядел не совсем плохо, вышел сам, на ногах. Слава богу не на носилках! Значит, не реанимация, – рассуждала бабушка-соседка. – А тебя сразу узнала, ты его дочка, часто здесь такси свое ждешь и отцу в домофон звонишь.

— Давно увезли его?

— Да с час уж как.

Последние фразы Варя уже не слышала. Ее затрясло и она не знала, где искать отца, что с ним и в каком состоянии. И почему вообще кардиология. «Кардиология это же сердце? Но у него нет проблем с сердцем! – проносились мысли в голове девушки».

— Позвони в «скорую», может скажут, куда Алексея повезли, – сказала бабуля, словно прочитав мысли Вари.

Девушка тут же набрала номер и дрожащим голосом попросила помочь найти отца. Через несколько минут оператор или диспетчер из справочной подсказала, в какую больницу был госпитализирован Алексей Петрович. Варя вызвала такси и сразу же поехала к отцу, борясь с паникой и отгоняя самые мрачные мысли. Телефон отца все так же был недоступен.

— Подскажите, пожалуйста, мне в скорой сказали, что к вам отца моего положили! – чуть не плача произнесла Варя.

— Если оформили, то сейчас уточню. Как давно привезли? – с ангельским спокойствием ответила девушка в приемном покое.

— Не знаю. Может полчаса назад. Может час… Я…я не знаю, как давно его забрали, соседка сказала. Помогите, пожалуйста.

— Погодите, имя и фамилию назовите.

— Ветров Алексей Петрович, 1973 года рождения. 12 марта…

— В коридоре подождите, я уточню и скажу вам, – сотрудница куда-то ушла.
Было слышно, как она звонила по внутреннему телефону и называла данные отца. Затем она вернулась.

– В отделении кардиологии лежит. В палату посетителям нельзя, блок на карантине. Если нужно что-то передать, то он может выйти в коридор между боксом, если отпустят. Если нет, то медсестры сами заберут передачку. Часы приема висят на входе, вход через главные ворота, здесь только принимаем по скорой.

— Спасибо, спасибо большое!

Варя выбежала на улицу и стала искать главный вход. «Раз сказали, что может выйти в коридор, значит, не все так плохо? – снова попыталась успокоить себя Варя».

В мыслях девушка не заметила, как добралась до вестибюля, где медицинский работник уточнила данные пациента и отделение, а затем, скривив лицо, напомнила, что Варя пришла не в положенное время и что там «карантин, вообще-то!».

— Отца только положили! Трубку не берет! Я не знаю, есть ли у него вещи, еда, лекарства! Пустите! – Варя перешла на крик.

Кто-то сзади положил руку на плечо. Варя машинально дернулась и резко обернулась. Она ожидала увидеть сотрудника больницы или охранника, который готов был бы ее вывести, но на свое удивление перед девушкой стояла беременная женщина, ненамного старше самой Вари.

— Варвара, здравствуйте, – осторожно произнесла Ольга.

— Здравствуйте. Мы знакомы?

— Не совсем. Я вас знаю, причем очень хорошо, а вот вы меня нет. Точнее, как бы это смешно не звучало, для вас я «соседка», которая кормит кота и приносит лекарства из аптеки, – попыталась пошутить Ольга.

— Ничего не понимаю. Вы к папе что ли приехали? Он вам позвонил? Вы с ним приехали? Что вообще происходит?