Спеша на важную операцию, хирург попросил санитарку сходить на утренник к его дочери… А вечером под окном клиники стоял кортеж из джипов…

Влад наложил последний шов на кожу, и устало отошел от операционного стола. Лицо анестезиолога Андрея Борисовича постепенно разглаживалось. Грудь пациента равномерно вздымалась в такт работы аппарата ИВЛ. В подключичный катетер капали вязкие тягучие капли эритроцитарной массы из прозрачного пластикового пакета.

-Заклеивайте, Леночка!- произнес Влад и проследил, как медсестра аккуратными точными движениями закрыла стерильной повязкой операционное поле.

Он точно знал, что теперь все будет хорошо. Кровотечение остановлено, поврежденный орган удален, а Борисыч точно выходит. Разрыв селезенки – страшная штука, если в короткое время, до одного часа, не остановить кровотечение, смерть наступает в девяноста процентов случаев. Не зря кто-то сверху, возможно сам господь, заставил его ,сломя голову, нестись в больницу, выжимая из старенькой иномарки все, на что она была способна.

-Коллеги, всем спасибо!- тихо произнес Влад и стянул с рук резиновые перчатки.

— Спасибо, Владислав Сергеевич, как всегда блестяще!- ответил седовласый заведующий хирургическим отделением.

Не скрывая восхищенных глаз, Леночка воскликнула:

-Владислав Сергеевич, Вы- бог!..

Влад вырос в небольшом провинциальном городе в интеллигентной семье инженеров. Любознательного и активного мальчишки хватало на все — в школе он был отличником, занимался в спортивных секциях — плавание, баскетбол, хоккей, посещал кружок моделирования.

Но больше всего его увлекал таинственный удивительный мир книг. Читал взахлёб, часто до глубокой ночи, потеряв счёт времени и не имея возможности вырваться из уютных литературных объятий. Классики формировали в нем честность, смелость, обострённое чувство справедливости. Современники придавали уверенности в своих силах, помогали разбираться в хитросплетениях человеческих взаимоотношений. Ему нравилось познавать внутренний мир людей, их чувства и эмоции.

К выпуску из школы, Влад уже определился- он станет целителем человеческих душ — психиатром, и отправился в большой город учиться.

Поступив без особых усилий в мединститут, погрузился в изучение медицинский наук. С первого курса записался в кружок по психиатрии, где всерьез увлекся гипнозом. Встретил черноглазую Катю и через год они поженились. А на четвертом курсе, неожиданно для самого Влада, у него открылся уникальный талант к хирургии. Новое увлечение захватило с головой и заставило кардинально изменить свои планы на жизнь.

В эту клинику он попал по направлению сразу после интернатуры. После нескольких операций, на которых он ассистировал, пожилой заведующий, внимательно приглядывавшийся к одаренному новичку, вдруг предложил:

-Слушай, давай наоборот!

И вот, в свои тридцать три ,он уже ведущий хирург городской клиники. Самые сложные случаи теперь доверяли только ему. Конечно, это льстило самолюбию врача, но и накладывало дополнительную ответственность. Его могли вызвать из дому даже в выходной, отказать он не мог.

Вот и сегодня он рассчитывал побыть дома, но большой полицейский чин неудачно покатался на велосипеде. В результате Влад снова на работе. Ранги и регалии больных его не волновали. Какая разница, все равно это был человек, находящийся между жизнью и смертью и от него зависит куда качнется маятник.

А ведь ему так нужен был этот выходной, чтобы побыть с дочкой…

Кристине было уже восемь, тоненькая голубоглазая фея с длинными пшеничными косами обожала папу и очень скучала за ним… Жили они вдвоем уже около пяти лет. Дело в том, что бывшая жена Катя не могла иметь детей. Они даже ЭКО пробовали, но все безрезультатно. Влад больше года уговаривал жену взять ребенка из детского дома, и, наконец, они решились на усыновление. Мужчина хорошо помнит, как разглядывал играющих детей, стараясь абстрагироваться от эмоций. Жена хотела ребенка, максимально похожего внешне на них. Выбор сделала сама Кристина ,молча подошла, заглянула Владу в глаза своими озерами, залезла и деловито уселась к нему на колени. Сомнений больше не было- эти глаза навсегда поселились в душе мужчины.

Но жена так и не смогла полюбить малышку, та осталась для нее чужим ребенком. Катя ухаживала, купала, кормила ее, но бездушно, как воспитательница в детсаду. Капризы девочки ее так раздражали, что приходилось сдерживаться. А когда Кристина начала часто болеть, Катя совсем слетела с катушек. Постоянно срывалась и истерила. Не привыкла она к бессонным ночам и самопожертвованию. С трудом дожидаясь Влада с работы, жена с облегчением передавала ему нежеланную приемную дочь и уходила встречаться с подружками.

В теплых любящих руках папы, малышка сразу успокаивалась. Тихим голосом он рассказывал ей разные стихи, сказки или, когда больше ничего не приходило в голову, просто описывал свой рабочий день. Девочка внимала всему подряд, широко раскрыв огромные синие глазищи.

Через некоторое время выяснилось, что Катя бегала встречаться вовсе не с подружками, а с бывшим однокурсником мужа, Виталием. Тот всегда был неравнодушен к ней. После интернатуры влиятельный родственник устроил его в частную клинику. Видимо Кате такой вариант показался более перспективным. С Виталием она снова чувствовала себя молодой беззаботной девчонкой, не обремененной надоедливым ребенком. А дом теперь казался каторгой.

Раздумывать долго не стала, в один прекрасный день собрала чемоданы и сказала на прощанье:

-Прости, Влад, я так больше не могу…

Предательство Кати больно ранило сердце, горечь и досада терзали душу и не давали спать по ночам. Та самая Катя, которая говорила, что любит, что готова жить с ним в радости и печали, безразлично развернулась и ушла к другому.

Кристина только единожды поинтересовалась куда подевалась Катя, похоже ее исчезновение не слишком расстроило девочку. Папа был и остался для нее целым миром. Любящий взгляд маленькой дочурки оказался самым лучшим лекарством для Влада. Она забиралась к нему вечером в кровать, крепко прижималась и так засыпала. Дыхание маленького ангелочка щекотало ухо, маленький носик смешно посапывал, а крохотная ладошка с игрушечными пальчиками покоилась прямо над папиным сердцем, защищая его от горестей и бед.

Так они и зажили вдвоем. Было тяжело, Влад разрывался между домом и работой. Иногда помогала сердобольная бабушка-соседка Лидия Степановна.

Кристинка росла сообразительным жизнерадостным ребенком. Эдакая девочка-птичка, наполняла дом непринужденным веселым щебетанием. Недавно у Кристины открылись прекрасные вокальные данные и в школьном хоре ее выбрали солисткой. Близился ежегодный осенний концерт, и дочурка папе все уши прожужжала- в первый раз она будет петь одна, без хора. Влад клятвенно обещал не пропустить ее звездный час. На эту важную дату он заранее отпросился у заведующего и искренне надеялся, что сегодняшняя ситуация не случиться…

На выходе из операционного блока хирург встретил, натирающую подоконник, молодую санитарку. В воздухе стоял резкий специфический запах дезинфицирующего средства.

-Маша! От этого запаха не только микробы, но и хирурги скоро начнут помирать!

Девушка засмеялась и поправила выбившийся из-под шапочки темный локон волос. Ее вечно печальные глаза весело сверкнули.

Маша пришла работать в отделение совсем недавно. Целый день она носилась по отделению — старательно мыла, убирала, дезинфицировала, отзывалась на все просьбы больных и персонала, тогда как многие другие, выполнив минимальный объём работы. пересиживали где — нибудь в укромном месте, подальше от глаз начальства. Скромная одежда выдавала незавидное материальное положение. Двадцатипятилетняя симпатичная санитарка не давала покоя сотрудницам:

-Такая миленькая! Могла бы выйти удачно замуж и сидеть дома. Или профессию хорошую приобрести, — судачили те на досуге.

Маша лишь отмалчивалась и разговоров о себе избегала..

Владислав относился ко всем сотрудникам одинаково уважительно, старался выслушать, поддержать и подсказать. Те отвечали ему взаимностью. Приветливый и бескорыстный он давно стал всеобщим любимцем.

Даже молчаливая Маша открыла ему настоящую причину ее появления в больнице.

Семья девушки всегда жила бедно. Отец умер, когда ей еще не было пяти лет. Сколько Маша себя помнила, ее мать, Лариса, всегда болела. Женщину мучила постоянная головная боль, врачи не могли выявить причину.

-Все от нервов!- говорили они.

С работой у женщины тоже складывалось не очень. А когда Маша закончила школу, с матерью стало совсем плохо- появилась дрожь в руках и сильные боли в суставах. Страшный диагноз- болезнь Паркинсона- означал, что состояние будет только ухудшаться. Ларисе дали инвалидность и Маша посчитала своим долгом ухаживать за ней. Она бралась за любую подработку, позволяющую ей не оставлять мать надолго одну. Лариса очень любила дочь, утверждала, что в состоянии справится сама. Хотела, чтобы Маша продолжила обучение и жила обычной жизнью молодой девушки.

Но тело и разум потихоньку сдавали, появились провалы памяти- Лариса забывала где оставляла вещи, не помнила принимала ли лекарства. Мать стала часто плакать и твердила о какой-то своей страшной вине, за которую покарана тяжелой болезнью. Раньше времени увядшее лицо избороздили морщины, выдающие страдания женщины. Теперь она настаивала, чтобы дочь отдала ее в полиативку, не желая продолжать быть обузой. Маша протестовала, но однажды,, вернувшись с работы, обнаружила ту зажигающей свечи и расставляющую их по всей квартире. Деменция брала свое. Девушка сдалась, но решила быть рядом…

Владу было искренне жаль бедняжку. После ее исповеди они сдружились и часто разговаривали по душАм.

Зазвонил мобильный телефон — хирурга вызывал к себе главный врач клиники.

В больнице о Леониде Семеновиче говорили разное. С одной стороны больница была более-менее обеспечена лекарственными препаратами и оборудованием, а с другой, ходили упорные слухи о проводимых договорных тендерах, оплате ВИП-палат непосредственно в карман главного. Владиславу не раз намекали, что их начальник берет вознаграждение с зажиточных пациентов за проведенные им, Владом ,операции.

-Владислав Сергеевич! Ко мне обратились хорошие люди, нужна плановая операция. Сделаешь ты!- как всегда хамовато поставил его перед фактом главный и добавил,- и чтобы все по высшему разряду, естественно.

Согласие хирурга не требовалось. и Леонид Семенович углубился в изучение какой-то документации, а Влад вышел из кабинета…

В назначенный день Кристина встала даже раньше папы. Возбужденная она носилась по квартире, переживая, чтоб ничего не забыть- костюм, гольфы, банты для волос. Влад спокойно допивал чай и в благостном состоянии наблюдал за ее хаотичным перемещением. До выхода оставалось еще достаточно времени. Все шло по плану.

-Бантики поможешь завязать?- подскочила юная артистка.

Неожиданно зазвонил телефон:

-Владислав Сергеевич! Здравствуй! Мигом в больницу! Везут тяжелейшего больного- очень большой человек,- безапеляционный тон главного не оставлял выбора.

-Крис! Меня вызывают на срочную операцию!- Влад всегда разговаривал с дочерью, как со взрослой.

Губки девочки надулись, а в глазах заблестела слезинка.

-Папа! Ты обещал!

От слов дочурки защемило сердце.

-Я очень хочу пойти с тобой… Но от меня зависит жизнь человека.

Дочка отвела разочарованный взгляд, но было заметно, что она все понимает.

-Послушай, я обязательно порошу кого-нибудь прийти и снять твое выступление на телефон,-он притянул ее к себе и заглянул в глаза,- ведь ты будешь так здорово петь… и ты у меня такая красавица!

Он потерся носом о ее маленький носик- их фирменный знак примирения, дочь не смогла сдержать улыбку.

Выскочив на лестничную площадку, позвонил в дверь Лидии Степановны. В квартире ни звука. Уже, спускаясь по лестнице, набрал ее номер на мобильном.

-Ох! Так я ж на даче сегодня- посетовала соседка в ответ на его просьбу.

«Ладно, что-нибудь на работе придумаю.» подумал хирург, быстро идя к машине.

В коридоре отделения Влад встретил Машу и просиял:

-Машенька! Вы мне и нужны!

Та вопросительно посмотрела на него, ожидая какого-нибудь рабочего задания.

-Маша! Я Вас очень прошу, у меня никак не получается попасть на школьный концерт дочки. А для нее это очень важно- она солистка. Прошу Вас, снимите на телефон ее выступление и подарите ей букет цветов, деньги я сейчас дам.

Санитарка опешила от такой неожиданной просьбы.

— Но я даже не знаю Вашу дочь, Владислав Сергеевич!

Влад полез в кошелек за деньгами и заодно вытащил фото дочери.

-Вот, ее Кристина зовут. Машенька, пожалуйста, правда больше некого попросить!

Отказать этому умоляющему взгляду было невозможно.

-Говорите, где школа находится,- улыбнулась она.

До учебного заведения было минут пятнадцать хотьбы. Маша решила пройтись пешком. Но, сначала, заскочила в цветочный магазин и выбрала там небольшой, но миленький букетик, как раз для девочки.

Природа подарила людям ещё один теплый октябрьский денечек. Осень уже успела раскрасить деревья всеми оттенками золотистого и багряного. На фоне лазурно- голубого неба они выглядели по- праздничному ярко. Утомленное за лето солнце щедро дарило последние ласковые лучи, радуясь перспективе немного отдохнуть и набраться сил.

Маша была рада выдавшейся возможности прогуляться. Работа – больница-дом — работа – ее жизненный график выглядел так.

Лёгкий свежий ветерок попытался взбодрить букет из нежных цветов эустомы, дополненных мелкими милыми розочками и ещё какими-то представителями флоры, неизвестными девушке. До нее донесся отчетливый пьянящий благородный аромат, смешанный с горько-полынным запахом в причудливый дурманящий коктейль.

Актовый зал был уже переполнен. Родители томились в ожидании начала концерта. Расфуфыренные мамочки ,без умолку, болтали между собой, немногочисленные отцы налаживали аппаратуру для видеосъёмки своих талантливых чад. В воздухе стоял размеренный гул пчелиного улья. На фоне этой разномастной публики выделялась делегация из четырех мужчин, сидящих у самой сцены, одетых в официальные строгие костюмы темного цвета и галстуки.

«Наверное, представители городских властей»- подумала девушка.

Кресел на всех не хватило, и Маша осталась стоять в проходе.

Девушка почти угадала. Открывая концерт, директриса представила одного из тех самых мужчин как школьного мецената и подобострастно зазвала его подняться. Это был невысокий коренастый жгучий брюнет со скучающим лицом. Речь его была вялой и короткой, в основном, о том, что он помогал, помогает и будет помогать. Все так же вяло захлопали, а бизнесмен перед тем ,как спуститься на свое место, оглядел зал. Вдруг его взгляд остановился на Маше и замер. На лице отразилось безмерное удивление и страх. Но он быстро взял себя в руки и поспешил к своим сопровождающим. За все время представления, он оглядывался на девушку ещё несколько раз, чем смутил ее окончательно.

Вот, наконец, вышла Кристина и спела неожиданно приятным звонким голосом какую-то задорную песенку, артистично жестикулируя руками. Маша вручила ей цветы и уточнила — это от папы, добавила, что он ее очень любит, а от себя, что она замечательно выступила. Юная певица благодарно зарделась и прижала букет к себе.

Все, миссия была завершена и девушка с облегчением выдохнула- можно бежать на работу.

Но в вестибюле ей преградил дорогу один из громил из окружения бизнесмена.

-Любимая, наконец- то я тебя нашел!- послышалось сзади.

Голос принадлежал школьному меценату, он шел к ней с широко раскрытыми объятиями и улыбался во весь фарфоровый рот.

Маша автоматически выставила вперёд ладонь, чтобы остановить неожиданный порыв от незнакомца.

-Марина, дорогая! Как долго я тебя искал!- не унимался он, стараясь приблизиться.

-Вы меня с кем-то путаете! Меня зовут Мария! Девушка не на шутку испугалась.

-Я твой муж, Альберт! Ты что, меня совсем не узнаешь?- мужчина сделал большие удивленные глаза.

-Послушайте, я- Маша! И я никогда не была замужем.

Мужчина продолжал сверлить ее тяжелым взглядом.

-Извините, мне на работу пора,- воспользовавшись паузой, девушка попыталась выскользнуть из окружения.

Альберт сразу оживился:

-Я подвезу тебя, дорогая!

-Нет-нет! Мне здесь недалеко!

Тот даже не обратил внимания на отказ, пропустил ее вперёд, и повел к своей машине, слегка поддерживая под локоть. Три стоящих рядом черных тонированных внедорожника напоминали бандитский кортеж из фильма девяностых. На сердце похолодело, но логика твердила другое- уважаемый человек, принял ее за другую, возможно в пути он это, наконец, поймет…

Но разубедить его не удалось, всю дорогу он пристально смотрел на девушку и бросал фразы:

-Все думали, что ты утонула… Как ты спаслась?..

Маша устала спорить и очень обрадовалась, когда они ,наконец, приехали.

На ступеньках стоял Влад, после тяжёлой операции он спустился купить кофе из автомата в ожидании санитарки.

Подъехавший кортеж из черных автомобилей не мог не привлечь внимания. Из машины вдруг выскочила Маша с напряженным лицом и быстрым шагом направилась ко входу. Ее преследовал презентабельно одетый мужчина.

-Марина, куда же ты, подожди!-кричал он вслед.

Ему удалось догнать ее и схватить за руку. Такое развитие событий хирургу категорически не понравилось. Он подошел и убрал цепкую ладонь мужчины от санитарки.

-В чем дело? Обратился Влад к преследователю

— Да вот, жену погибшую нашел, а она от меня почему-то убегает,- нервно ответил бизнесмен.

На немой вопрос Влада та пожала плечами:

-Владислав Сергеевич! Я не знаю кто это, честное слово! Он меня с кем-то перепутал.

Бизнесмен все еще пытался вцепиться в Машу, но хирург встал между ними, намеренно закрыв девушку собой. Два огромных шкафа из сопровождения странного мужчины поспешили на помощь шефу. Ситуация накалялась.

-Послушайте, я так понимаю, Вашу супругу звали Мариной? Эту девушку зовут Мария, Маша. Она работает у нас и впервые видит Вас. Возможно, она просто очень похожа, так бывает,- сказал спокойным негромким голосом Влад, слегка подталкивая санитарку в сторону входа в здание. Та в мгновение удалилась, а раздосадованный мужчина остался стоять лицом к лицу с доктором.

-Ну, ладно…- угрожающе пробормотал бизнесмен и удалился, уводя за собой телохранителей.

«Странно… На сумасшедшего он не похож.»- подумал врач и записал на всякий случай номер машины.

Но это было только начало. На следующий день Маша явилась на работу бледная, как смерть, руки ее дрожали и она никак не могла с этим справиться. Влад позвал ее в пустующую ординаторскую.

-Что опять случилось? Участливо спросил он.

-Я не знаю!-в голосе звучало отчаянье, — он не отстает… Теперь возле дома меня пасет- такой настырный, еле вырвалась… Что мне делать?

Влада еще вчера насторожила вся эта канитель и, особенно, этот бизнесмен, странно все это. В раздумьях он подошел в окну – внизу, на стоянке стояло два внедорожника похожих на вчерашние. Кто знает, может это уже слежка?

-Так, пока все не прояснится, будете ночевать у меня!- сказал он решительно.

-Ну, что Вы?! Владислав Сергеевич! Вы меня совсем не знаете… да и слухи пойдут всякие…

Хирург усмехнулся:

-Я достаточно знаю о Вас- вы хороший порядочный человек. А на слухи мне наплевать! Все, решено! Никаких возражений- домой Вам возвращаться пока нельзя!

Маша с благодарностью посмотрела на мужчину. Ей очень хотелось по-дружески обнять своего спасителя, но она сдержала свой порыв- кто он и кто она?..

Влад зашел в палату к своему вчерашнему пациенту. Было известно, что он полковник полиции и недавно возглавил отдел по борьбе с коррупцией. Тот уже порозовел и выглядел довольно бодро.

-Владимир Анатольевич! Отлично выглядите!

-Володя, Владислав Сергеевич, для Вас отныне только Володя! Вы меня с того света вытащили!- воскликнул полицейский. Он был всего на три года старше хирурга, и им было легко общаться друг с другом.

-Ну, тогда я – Влад!- улыбнулся тот и протянул руку для рукопожатия.

-Влад, я тебе теперь по гроб жизни обязан! Спасибо !- серьезно сказал Володя, морщась от боли, но удерживая руку врача, чтобы подчеркнуть важность момента – если я чем-то могу помочь, я буду только рад…

Влад помолчал, он очень не любил просить пациентов о каких-либо услугах, но тут случай особый и Владимир кажется вполне адекватным.

Выслушав внимательно своего нового товарища, полковник без промедления заявил:

-Давай номер машины. Узнаю все, что возможно…

-Кристина! Встречай гостей!- крикнул с порога Влад, пропуская перед собой нерешительную Машу.

-Привет, папуля!- повисла у него на шее дочурка.

Затем она со стеснением повернулась к девушке и тут же воскликнула:

-Я Вас узнала! Это Вы подарили мне цветы! Они у меня в комнате !

Маша смущенно кивнула и улыбнулась- забавная девчушка. Хозяева были настолько гостеприимны, что прошлая неуверенность и скованность вмиг исчезли.

-Давайте я ужин приготовлю!- осмелилась предложить она,- будешь мне помогать, Кристина?

-Да!Да!- радостно запрыгала та.

После ужина Кристина убежала доделывать уроки, а новые друзья остались сидеть на кухне пить чай. Наконец можно было расслабиться и забыть неприятности хотя бы на время. Горячая чашка приятно грела ладони, золотистый свет от ажурного настенного светильника отражался в темном оконном стекле. Было уютно и тепло.

Вдруг, неожиданно, эту безмятежность прервал громкий звук разбитого стекла, окно взорвалось сотней осколков, рассыпавшимися повсюду. Влад и Маша даже не успели среагировать, к счастью, никого не задело. Посреди кухни лежал увесистый кусок кирпича. Испуганная Кристина вбежала и остановилась как вкопанная. Влад тут же выставил ее, а сам бросился к растерянной гостье.

-Со мной все в порядке- выдавила она из себя с трудом, стараясь унять дрожь в руках.

Мужчина поднял кирпич, отвязал от него бумажку и развернул ее.

-Что там?- осипшим голосом спросила девушка.

-Это послание… мне…- коротко ответил он.

Маша подошла и взяла у него из рук записку:

«Отпусти девушку, или пожалеешь»- гласила она.

Из отверстия в окне с угрожающим завыванием подул холодный ветер и несколько осколков запоздало упали на подоконник.

Маше стало жутко и страшно. Что все это значит? Что ждет ее дальше? Господи, зачем она втянула еще и этого замечательного человека с маленькой дочерью.

Она стала судорожно одеваться, дрожащие пальцы никак не могли справиться со шнурками на ботинках.

-Маша, не выдумывай!- вдруг резко перешел на «ты» Влад и встал перед входной дверью,- куда ты пойдешь?

-Не могу я подвергать тебя и дочку опасности- переход в неформальное русло отношений оказался естественным и для нее,- кто знает, что сделает этот сумасшедший в следующий раз?

-Я не оставлю тебя одну в этой ситуации! И мне обещали помочь. – голос его звучал убедительно- снимай скорее обувь и пойдем убирать стекло.

Еще немного поколебавшись, Маша вернулась в кухню…

На следующее утро неприятности продолжились- кто-то порезал шины автомобиля Владислава. Маша, увидев это, вся сжалась, но мужчина спокойно взял ее под руку и повел к автобусной остановке…

Влад упорно продолжал опекать санитарку. Он даже представить себе не мог, как можно бросить друга в беде.

К обеду она подошла и прошептала:

-Сегодня его охранник был у нас в отделении.

Это уже переходило все границы.

-Что он хотел?

-Не знаю…- озадачено пожала плечами девушка,- он разговаривал в коридоре с Сурковым из четвертой палаты.

-Не переживай! Скоро со всем этим разберемся!- успокаивал ее мужчина.

Зазвонил его телефон. Это снова был главный.

Леонид Семенович сегодня напоминал грозовую тучу, только молний из глаз не хватало. В руках он держал испещренный с двух сторон аккуратным почерком лист.

-Присаживайтесь, Владислав Сергеевич,- официальный тон настораживал, что-то было не так.- На Вас поступила жалоба! Пациент пишет, что Вы предлагали ему после операции купить наркотические вещества для обезболивания.

Такого хода от чокнутого бизнесмена Влад не ожидал.

-Жалоба от Суркова?- спросил он.

-Значит, Вы признаете…- нахмурился главврач еще сильнее.

-Нет! Это неправда! Меня хотят подставить!

Но начальника не интересовали эти подробности и он продолжил:

-Ко всему прочему, вчера ко мне подходил один достойный человек с подобным заявлением, но в устной форме…

-А Вам не кажется подозрительным такое совпадение?- пытался достучаться до логики главного врача хирург.

Тот даже слушать не хотел:

-В общем, Вы уволены, Владислав Сергеевич! И скажите спасибо, если не сядете в тюрьму!

До отделения дошел на ватных ногах, в голове хаотически носились разные мысли.

Что теперь? Карьере конец? С такой рекомендацией ему обеспечено место в черном списке…

В ординаторской царила рабочая атмосфера. Две палатные медсестры уточняли у врача назначения для больных, заведующий обсуждал что-то с сестрой-хозяйкой.

Растерянный Влад бухнулся на диван.

-Ну что, коллеги! Пришло время прощаться. Меня только что уволили…

Гробовое молчание повисло на несколько секунд и взорвалось миллионом вопросов и возмущений. Уволенный врач вкратце пересказал свою беседу с главным .

-Мы тебя не дадим в обиду!- твердо заявил заведующий.

Неожиданная весть быстро разлетелась по клинике. Заведующий хирургией методично обходил руководителей остальных отделений, врачи, медсестры и даже младший медицинский персонал собирали подписи для обращения на имя главного. Никто не верил, что хирург от бога мог совершить такую мерзость.

Влад заканчивал собирать свои вещи, когда позвонил Леонид Семенович:

-Владислав Сергеевич! Вы остаетесь пока работать… Благодарите за это своих коллег… буркнул главврач и бросил трубку.

На два дня наступило какое-то затишье и показалось, что сумасшедший вдовец, наконец, угомонился.

Полковник полиции был угрюм, когда Влад зашел его проведать.

-Привет! Слушай, нарыли тут мои орлы кой-какую информацию.

Сытников Альберт Романович тридцати лет от роду был вдовцом уже около года. При этом в браке с Ковальской Мариной Леонидовной он пробыл примерно столько же. Обстоятельства гибели его жены квалифицировали как несчастный случай, но в деле были некоторые странности. Супруги катались на лодке по реке, жена неосторожно перегнулась за борт и упала в воду, тела не нашли, как и свидетелей происшествия. Подозрительно, но улик против него нет, нет трупа, нет преступления.

Выйдя из палаты полковника, Владислав задумался- какие-то куски головоломки пытались сложиться в картинку, но некоторых частей еще не хватало…

Ближе к вечеру привезли тяжелого больного, предстояла сложная многочасовая операция. Не смотря на протесты, Влад усадил Машу в такси и отправил к себе домой.

-Приготовишь нам что-нибудь вкусненькое- улыбнулся он на прощание и добавил – буду поздно.

Закончили оперировать к одиннадцати ночи, к счастью все прошло успешно. Уставший, но удовлетворенный результатом хирург, умылся и вызвал такси.

Войдя в свой подъезд, Влад понял, что перегорела лампочка, начал искать в кармане телефон для подсветки. Резкая боль под коленями сзади застала его врасплох, ноги мгновенно подогнулись и на мужчину посыпались тяжелые тычкИ. После сильного удара в лицо, в мозгу вспыхнул на мгновение яркий свет, а после этого снова наступила кромешная темень, а с ней забытье…

Влад с трудом приоткрыл правый глаз, левый почему-то не открывался. В очертаниях помещения угадывалась больничная палата. Тело все болело, вплоть до кончиков пальцев. Он попытался пошевелиться- руки и ноги отреагировали на его посыл. Что с глазом?

-Влад, господи!- кто-то запричитал совсем рядом.

Мужчина с трудом повернул голову в сторону звуков. Рядом сидела зареванная Маша.

-Чего плачешь? Я жив еще!- попытался он пошутить, но голос оказался предательски тихим и скрипучим.

Шутка произвела обратный эффект и девушка зарыдала еще больше.

-Это я виновата…- прорывалось сквозь слезы.

-Перестань!- голос Владислава стал громче и увереннее ,- лучше скажи, почему у меня глаз не видит?

Маша немного успокоилась и вытерла слезы.

-Тебя избили всего, два ребра сломали, а еще ударили возле виска — отек спадет и глаз откроется- сквозь всхлипывания произнесла она.

Влад поднес ладони к правому глазу .

-Главное — руки целы,- усмехнулся он.

Нападавших так и не нашли, но хирург об этом даже не думал. Такой неожиданный неприятный отпуск имел свои плюсы – появилась уйма времени, чтобы тщательно разобрать все детали событий последней недели. Многие вещи теперь стали понятнее. Что делать дальше тоже было более-менее ясно.

Дней через десять, Влад уже свободно передвигался и перестал пугать своим видом окружающих. Оставаться в больничной палате больше не было мочи. Прямо из больницы он поехал на место гибели Ковальской, указанное в протоколе, благо за время болезни его автомобиль привели в порядок и пригнали на стоянку.

Влад решил ехать вниз вдоль русла реки. В первых нескольких населенных пунктах на его пути на расспросы по поводу трупа, выловленного около года назад, жители только шарахались и крестились. Но в одной деревеньке вдруг посоветовали сходить к Семеновне- она живет возле самого берега и чего только не находила там за всю свою долгую жизнь.

Ее ветхий домик действительно оказался совсем рядом у воды. Дверь открыла старенькая бабушка благообразного вида.

-Чего тебе, красавчик?- добродушно спросила она.

Выслушав не совсем обычный вопрос, подняла брови и пригласила в дом.

-Была у меня находка в прошлом году… Заходи!

Пригнувшись, Влад зашел в небольшую комнатку с низким потолком. Семеновна уселась за стол и с улыбкой махнула рукой вглубь помещения. Там, в углу возле печки сидела… Маша… Она вскинула удивленные глаза на гостя и спросила:

-Кто это, бабушка?

-Это по твою душу, милая!- ответила та и усмехнулась, заметив округлившиеся глаза мужчины.

Оказалось, что в день пропажи Ковальской Семеновна заметила в воде утопленницу, зацепившуюся за корягу. При ближайшем рассмотрении выяснилось, что девушка еще дышит. Кое-как пожилая женщина дотащила ее до своего дома, благо та оказалась худенькой и маленькой. Семеновне удалось выходить найденную, но та, к сожалению, ничего не помнила о своей прежней жизни. Так и осталась она жить со старушкой и помогать ей по хозяйству.

Пораженный Влад не мог поверить в чудо. Он подсел поближе к точной копии своей санитарки.

-Как Вас зовут?

-Машенька,- без запинки ответила та.

Глаза мужчины снова расширились от удивления.

-Это я так ее назвала- пояснила Семеновна.

Влад продолжал расспрашивать:

-Машенька! Что Вы помните?

Видимо этот вопрос давно ее мучал, она закрыла глаза и глубоко вздохнула:

-Я помню только этот дом и бабушку…

Хирург в задумчивости обвел глазами помещение. Полностью под стать своей хозяйке- маленькое, старенькое, но чистенькое и уютное. Свежепобеленная печка с лежанкой, яркие полосатые дорожки на полу, добротный деревянный стол у маленького окошка.

В глаза бросилось лежащее на столе металлическое ситечко для заваривания чая на длинной цепочке.

Что если?..

-У Вас явная посттравматическая амнезия- объяснил он бедной девушке,- Я врач, и раньше серьезно занимался гипнозом. В таком состоянии можно попытаться вернуть воспоминания. Что скажете?

Семеновна пожала плечами:

-Пытайся, доктор… Не годится, что молодая красивая девочка сидит тут со мной, старухой, уже год… Давай свой гипноз!

Девушка тоже согласилась.

Мужчина обратился к хозяйке:

-Мне нужно остаться с пациенткой наедине.

Плотно закрыв все окна и двери, он усадил девушку на стул посреди комнаты. Размеренно раскачивая блестящим предметом перед ее глазами, он начал говорить тихим вкрадчивым голосом, словно пытался тихонько шаг за шагом пробраться в её голову:

-Расслабьтесь и отрешитесь от всех звуков… Слушайте только мой голос… Вы слышите только мой голос… При счёте «десять» Вы крепко уснете… После окончания обратного отсчёта, на слове «один», Вы проснетесь и вспомните все, о чем забыли… Один… Два… Три…

Тело девушки обмякло и зрачки безжизненно застыли в одном положении. Дыхание стало глубоким и спокойным…

-Вспоминай!.. Вспоминай кто ты?… Что с тобой случилось?…

-Два… Один…

Девушка вздрогнула и очнулась. Ещё несколько секунд она осознавала произошедшее, а потом обхватив голову руками и раскачиваясь принялась твердить :

— Я все вспомнила…Да! Я помню … Альберт… Это он…

Влад сел перед ней и аккуратно взял ее ладони в свои.

-Рассказывайте, Машенька!

-Я Марина!..

Марина Ковальская выросла в зажиточной семье. Ее родители успешно занимались продажей косметики. Марине никогда и ни в чем не отказывали, но и требовали соответственно. Школу окончила на отлично и затем получила профессию косметолога. С детства она знала цену деньгам и умела ими распоряжаться. Заметив предпринимательскую жилку у дочери, родители подарили ей салон красоты, и через два года их у Марины было уже три, а ещё через год девять. Совершенно случайно, как тогда казалось, девушка познакомилась с Альбертом. Молодой человек не отходил от нее ни на шаг, стараясь заинтересовать и очаровать ее. Очень красиво ухаживал: каждый день цветы, уютные ресторанчики, прогулки по реке и даже полет на воздушном шаре. Жизнь превратилась в волшебную сказку. Марина сама не верила в свое счастье. На предложение выйти замуж согласилась сразу, не раздумывая.

На свадьбу родители Марины подарили молодым большой загородный дом и солидную сумму в банке.

Но эйфория прошла довольно быстро. Альберт оказался ленивым альфонсом. Он, либо сидел дома на диване у телевизора с коктейлем в руках. Либо ездил куда-то, как он говорил, по делам бизнеса, в город. Пока Марина усердно трудились и преумножала семейный бюджет, муж предавался праздным занятиям. Результатом его «дел» было постоянное снятие денег с их общего счета. На вопросы и претензии супруги, Альберт отвечал шутками или переводил разговор на другие темы.

А затем произошло страшное- родители Марины, возвращаясь домой ночью на автомобиле во время мощного ливня и попали в смертельную аварию. Оба погибли на месте…

Девушка долго горевала в одиночку, муж никак не поддерживал ее. Казалось, он даже был рад этому обстоятельству, ведь Марина унаследовала огромное состояние – магазины, оптовые базы, несколько банковских счетов и еще много чего другого.

Пелена спала с очей молодой женщины, наконец, она поняла кого пригрела на груди. Видя решительные перемены в отношениях, Альберт попытался вернуться в состояние конфетно- букетного периода. Но слащавые речи и фальшивая улыбка больше не действовали на девушку. Она была тверда и настаивала на разводе.

Тогда Альберт попросил у супруги дать ему последний шанс. Если, после этого, мол, она не смягчиться, останется только развод. Супруг тщательно готовил сюрприз — романтический вечер с катанием на лодке.

Марина холодно воспринимала его жалкие потуги наладить их угасшие отношения. Наверное, за последнее время, выработался стойкий иммунитет. Хотелось просто отбыть эту повинность и избавиться от лишнего груза, тянувшего ее, как якорь, вниз.

Полностью равнодушная к супругу, Марина погрузилась в созерцание окружающих красот. Густые заросли окаймляли русло реки, сплетаясь в необычную природную изгородь, трепетные ивы тянули свои изящные руки вслед проплывающий лодке. В прозрачной зеленоватой воде поблескивали серебристыми спинками рыбки…

Внезапная резкая боль в области затылка мгновенно выключила эту живописную картину. Стало холодно и мокро…

Очнувшись, Марина, сквозь туман ,увидела склонившееся над ней доброе лицо старушки…

Владислав позвонил Владимиру и вкратце рассказал о результатах своего расследования. Тот даже не удивился. Чего он только не повидал на своем веку? Полковник не любил заминок:

-Приезжайте оба, прямо сейчас!

Владимир ждал их вместе с каким-то молодым подполковником.

-Это Дмитрий Сергеевич! Он займется вашим вопросом. Присаживайтесь! Рассказывайте!

Молодой полковник с любопытством разглядывал взъерошенную Марину. Ее решительный горящий взгляд и правильная речь импонировали ему. Прядки каштановых волос, падающие на лицо девушки, увлеченной разговором, завораживали взор. Усилием воли Владимир отбросил глупые мысли, мешающие вникнуть в детали дела…

На следующий день Альберта арестовали…

Две совершенно одинаковые девушки изумленно вглядывались друг в друга. Смешанные чувства одолевали обеих. Марина, вдруг рассмеялась, разрядив напряженную сцену.

-Где ты была, когда я сдавала экзамены?

Маша добродушно улыбнулась шутке.

-Может вы дальние родственницы?- предположил Влад, который только что познакомил девушек.

Маша предложила сходить вместе к матери в больницу, возможно, она что-нибудь подскажет?…

Лариса лежала в постели ,безучастно глядя в потолок. Девушки зашли вдвоем.

-Мама!-позвала Маша.

Та перевела мутный взгляд на посетителей и замерла. Взгляд ее внезапно просветлел, из блеклых глаз покатились крупные слеза. Она закрыла лицо истощенными руками, затряслась всем телом, из уст вырвался вопль или рев.

-Мама! Мамочка! Что с тобой?- бросилась к ней Маша.

-Доченьки мои! Мариночка, ты нашлась! Машенька! Господи! Как я перед вами виновата!

Марину поразили ее слова, Как это может быть правдой? Или это просто бред? Стало очень жаль эту несчастную больную женщину. Она склонилась над ней и взяла за руку .

Та с неожиданной силой схватила ее ладонь и начала покрывать поцелуями.

-Прости, прости меня, доченька! Я тебя так искала, так искала!

Немного успокоившись, женщина поведала ошеломленным девушкам печальную историю своей жизни.

Лариса была тогда ещё двадцатилетней выпускницей экономического техникума, с горящими глазами и планами на будущее. Она только два месяца как работала в бухгалтерии на заводе, но уже была на хорошем счету. Главный бухгалтер, грузная женщина пенсионного возраста Елена Васильевна, присматривалась к трудолюбивой ответственной девушке. Она напрямую прочила ей свою должность:

-Тяжело мне сюда ездить, доработаю ещё год, а потом тебя на свое место поставлю.

Девушка радовалась такой перспективе и старалась ещё больше.

Появление на производстве симпатичной молоденькой бухгалтерши взбудоражило неженатую часть мужского коллектива. Рабочие начали чаще интересоваться начислением зарплаты, в кабинете Ларисы стали появлялись шоколадки и маленькие букетики цветов. Самым настырным кавалером был слесарь Паша. Уж больно ему приглянулась новенькая. Но девушка никого не выделяла и оставалась сдержанной и неприступной. Поклонники поостыли, только Паша не оставлял надежды покорить ее сердце.

На заводе как раз проводилась грандиозная модернизация. Привезли какое-то сложное оборудование и специалистов для его налаживания.

Один из инженеров, Александр, приглянулся Ларисе с первого взгляда. Высокий брюнет был молод и хорош собой. Всегда в костюме и при галстуке, пахнущий дорогим приятным одеколоном, он выгодно отличался от замасленных работяг с постоянным запахом перегара. Заметив неприкрытый интерес со стороны молоденькой девушки, мужчина тут же закрутил роман. Целый месяц Лариса чувствовала себя на седьмом небе от счастья. Елена Васильевна старалась вразумить влюбленную по уши девушку, но это было бесполезно. Лариса уже рисовала себе прекрасные картины совместного с Сашей будущего, но все закончилось также быстро, как и началось. Александр просто уехал в свой город, даже не попрощавшись.

Растерянная девушка мысленно пыталась оправдать его. Каждый день она ждала, что вот сегодня он вернется, зайдет к ней в кабинет с букетом роз, станет на колено и сделает предложение.

Но ожидание было напрасным, а вот последствия безрассудной страсти стали явными. Лариса была беременна.

Попытки найти Александра, чтобы обрадовать его приятным известием, приняли неожиданный поворот. Мужчина оказался женат и даже слышать не хотел о своем мимолётном командировочном увлечении.

Несчастная Лариса осталась один на один со своей проблемой. Аборт было делать поздно, начальница отвернулась, а родители выгнали из дому. Не могли они осознать, как так получилось, что их серьезная умная дочь принесла в подоле, боялись чужого осуждения и молвы…

Для Ларисы наступили тяжёлые времена. Известие, что она носит двойню сначала обрадовало, а потом привело в ужас. Как она справиться одна с двумя детьми? Она сама еще ,по сути, была наивным ребенком.

Роды были тяжёлыми, на свет появились две девочки. От их крика и постоянных забот начали сдавать нервы, молодая мать почти не спала, денег катастрофически не хватало. В маленькой обшарпанной комнатке заводского общежития было холодно и неуютно. Лифт часто ломался и приходилось таскать детей и коляску по нескончаемым ступенькам несколько раз в день. В моменты особого отчаянья Ларисе приходили в голову ужасные мысли. Вот, стоит стать на подоконник и шагнуть вниз с девятого этажа…

Неожиданно в гости пришел Паша. Все это время он не упускал девушку из поля своего зрения, и был в курсе всех новостей. Ее роман с инженером больно ударил по его самолюбию. Отвергнутый поклонник пытался забыть Лару, но уж больно она запала ему в сердце.

И вот он решил прийти на переговоры, но теперь на своих условиях.

-Мне нужна только ты- говорил он напрямик — двух чужих детей я не потяну. Если ты сдашь одного в дом малютки, мы с тобой поженимся. Клянусь, оставшегося ребенка буду любить как родного.

Предложение шокировало Ларису, она даже не смогла ничего ответить.

Тут девочки сильно заболели, как будто почувствовали что-то. У них держалась высокая температура. Все необходимое для лечения в аптеке купить было не на что… Молодая мать носилась между ними с уксусными компрессами и другими народными средствами. Бессонные ночи окончательно вымотали. Беспомощная Лариса вдруг осознала, что из-за такой нерадивой матери две маленькие крохи могут погибнуть. Уж лучше поднять одну, пока другую возьмёт под опеку государство. Можно встать на ноги и забрать потом девочку их детского дома — успокаивала себя женщина, принимая нелегкое решение. Несколько раз Лариса приезжала к дверям Дома малютки, и несколько раз возвращалась назад, так и не сделав мучительный выбор. Как выбрать одну из кровиночек? По каким критериям? Обе они были одинаково родными. Так она и металась, пока силы не покинули ее окончательно, и теперь заболела она. Голова раскалывалась от боли, поднялась температура, появился кашель. Изможденная женщина сидела около детей. По стечению обстоятельств маленькая Маша ухватила своей игрушечной ладошкой мамин палец и долго не отпускала. Лариса сдалась и приняла решение. Так Марина оказалась в Доме малютки.

Паша сдержал обещание. Но семейного счастья не случилось- Лариса так и не смогла его полюбить. Она усердно создавала домашний уют, безропотно исполняла супружеский долг, но все это только из чувства благодарности, муж все это чувствовал. Иногда она робко заводила разговор о брошенной девочке, но мужчина даже слышать об этом не хотел. Осознание, что любви от желанной женщины он так и не добился, выводило его из себя.

Крепкое спиртное притупляло горькие мысли Паши, но только на время, поэтому ему приходилось все чаще и чаще заливать их в тщетной попытке утопить окончательно. Так они прожили несколько лет. И вот в один морозный вечер, накатив двойную дозу, Паша просто не дошел домой, упал и замёрз.

Погоревав немного, вдова решительно принялась за поиски второй дочери. Но было слишком поздно. Оказалось, что ее за это время успели удочерить, а добыть информацию о новой семье было просто невозможно, ей только сказали, что малышку забрала богатая, очень порядочная пара. Сердце разрывалось на части. Глядя на подрастающую Машу, она не переставала думать о Марине, жила надеждой увидеть ее…

Мать замолчала. Рассказала все на одном дыхании, все ,что накопилось за все эти годы, то что мучило и терзало, медленно убивало душу и тело.

Девушки пораженные невероятным признанием ,сидели у ее постели и пытались осознать услышанное.

-Простите…- тихо прошептала снова женщина.

Силы покинули ее вместе с тяжеленным душевным грузом.

Практичная Марина опомнилась первой. Имеет ли она право осуждать эту измученную чувством вины женщину? К конце концов, она не выбросила ее на помойку, или не стукнула по голове, как ее бывший муженек. Она уже сама себя наказала сто раз за эти годы.

-Мамочка! Я не обижаюсь…! Спасибо тебе, что ты подарила мне жизнь!

Слезы с новой силой полились и покатились по морщинистому лицу.

-Мамочка! Мы любим тебя!- подхватила Маша.

Девушки обнимали и целовали ее в лоб и щеки. Впервые за последнее время мокрое от слез и поцелуев лицо озарила улыбка тихой радости.

Дочери еще немного побыли с матерью и оставили ее отдыхать от таких бурных волнений, пообещав прийти завтра.

Выйдя из палаты, они, не сговариваясь, обнялись и тут-же улыбнулись такому общему порыву…

Утром сестрам сообщили о смерти матери…

Маша выгрузила из автомобиля Марины огромную корзину ярко-красных роз. Сестра подскочила на помощь. Неприветливое ноябрьское утро хмурило низкие тучи и пронизывало холодным порывистым дыханьем.

Несколько минут по узким дорожкам и они у нужной могилы. Холмик глинистой земли, большой резной крест и пара венков. Это все, что осталось от мамы… Сегодня девять дней…

Нашли место для живых цветов, и присели рядом на скамейке.

Марина подумала, как, наверное, тяжело было всю жизнь тащить на себе тяжкий груз вины, каждый день проклинать одно единственное решение, принятое более двадцати лет назад в состоянии полного отчаянья… А потом с молчаливой покорностью принимать физические страдания от неизлечимой болезни, как наказание и медленно умирать… Настоящий ад на земле…

-Вот и отмучалась- печально вымолвила она.

Маша громко всхлипнула и, вспоминая, какая мама всегда была нежная и ласковая, постоянно живо интересовалась ее делами, за все прощала и никогда не ругала. Только теперь девушка поняла, что ей одной досталась вся любовь, предназначенная для обеих дочерей.

Помолчали еще…Каждая думала о своем.

Уходя подошли прикоснуться к кресту.

-Мы будем часто навещать тебя мамочка, отдыхай…

Налетел порыв ветра и алые бутоны роз печально закачались на прощание…

Влад припарковал свой автомобиль на стоянке около здания Горздравотдела. На втором этаже в приемной его уже ждали. Причина такого внезапного вызова к высокому начальству, да еще и в конце рабочей недели, сильно беспокоила. Неужели прошлая подстава с продажей наркотиков получила продолжение и теперь его точно уволят или еще хуже? Правда, полковник полиции Быстров, а теперь просто друг Володя, настаивал, что слишком рано паниковать, съезди, мол, послушай что скажут, а потом уже волноваться будешь.

Начальник, на удивление, был приветлив, даже вышел навстречу, чтобы пожать руку.

— Владислав Сергеевич! В вашем лечебном учреждении предстоят кадровые перестановки. Леонид Семёнович не оправдал доверие, на него заведено уголовное производство. Есть мнение, предложить пост главного врача Вам, благодаря характеристикам и рекомендациям Ваших коллег.

Такое развитие событий ошеломило и озадачило молодого хирурга.

-А я смогу и дальше оперировать?- задал от он главный для себя вопрос .

-Это на Ваше усмотрение, если сможете наладить процесс, не бросая практику, пожалуйста!- одобрительно усмехнулся тот…

Влад с трудом сдерживался, чтобы не гнать слишком быстро, возбуждение от перспективы навести порядок в родной клинике, заставляло выжимать педаль газа. Хотелось скорее увидеть своих близких, чтобы поделиться радостью.

Вот уже серые однообразные многоэтажки остались позади и ближайшее предместье запестрило разноцветными крышами частных домов. Выходные они теперь проводили у Марины.

С порога на отца с визгом налетела Кристина и как всегда повисла на нем.

-Папочка приехал!

Подошла улыбающаяся и Маша и обняла их обоих.

В кухне Марина и Владимир нанизывали мясо на шампуры.

-Привет! Мы тебя уже заждались!- крикнула гостю хозяйка.

Влад вошел в кухню прямо с дочкой на шее и, смеясь, громко во всеуслышание объявил:

-Встречайте нового главного врача городской клиники номер шесть!

Все радостно зааплодировали. Полковник громко по-доброму рассмеялся.

-Ты знал!- воскликнул Владислав, заметив его реакцию.

-Конечно!-признался тот, — мы еще вчера вашего Леонида Семеныча отработали. Он там таких схем накрутил, что всем отделом еще год разбираться. Все, хватит болтать, все готово, пойдемте в беседку, у меня уже первый тост созрел.

Влад с удовольствием наблюдал за этой счастливой суетой. Маша сервировала стол, бросая нежные взгляды на будущего супруга, Кристина носилась по участку и дурачилась, Володя с Мариной вместе жарили шашлык, подшучивая друг над другом. Дымок мангала окутывал всю компанию волнующим ароматом предстоящего празднества. На душе было хорошо и спокойно. Оказывается для счастья достаточно, чтобы все любимые люди просто были рядом. В этом и заключается его секрет…

Прочитав на дисплее зазвонившего телефона фамилию заведующего хирургией, Влад улыбнулся.

Закончив разговор и положив трубку ,сказал друзьям:

-Ничего не изменилось! Поступил тяжелый больной, мне надо ехать оперировать…

Уже в машине пришла мысль- вот и еще один штрих к общей картине счастья- любимая работа…

Потеряв мужа, хозяйка ресторана взяла на работу бродягу с малышом, просивших крова. А приехав через неделю с проверкой, богачка удивилась…

Галина уже битый час корпела над строительными сметами, пытаясь найти истинную причину таких больших расходов на стройматериалы, но подвох ускользал, скрываясь за рядами кругленьких цифр. Если бы Юра был жив, он справился бы с этим в два счёта. Он со своим строительным образованием сразу бы нашёл завышенные объёмы, дело наверняка в них, цены-то она проверила. Ох, Юра, Юра, и как прикажешь жить теперь без тебя? За четыре года, прошедших после того, как обширный инфаркт оборвал жизнь её мужа, Галина так и не приспособилась жить одна. Всё-таки быть владелицей ресторана – дело не совсем женское, особенно когда в этом ресторане случился пожар и он не выгорел полностью практически чудом.

Галина, будучи верной помощницей мужа, неплохо разбиралась в тонкостях ресторанного дела, но капитальный ремонт и взаимоотношения со строителями выходили за грань её осведомлённости. Таким вещами всегда занимался Юра, справедливо полагая, что не женского ума это дело. Он вообще брался за всё и вертелся как белка в колесе, не жалея себя. Но всё оказалось до поры до времени. Скачок цен, проблемы с конкурентами, а потом и безвременная смерть горячо любимой матери подорвали силы даже такого крепкого орешка. Недаром говорят, что часто больное дерево скрипит да скрипит, а крепкое да здоровое на ветру ломается. Вот и Юра сломался. Просто схватился за сердце, сидя у камина, уронил кружку с глинтвейном и всё. Приехавшая скорая констатировала смерть.

Как всегда при воспоминании о муже сильно заныло сердце. За пятнадцать лет они стали почти единым целым. Да, бывали, конечно, и ссоры, и недоразумения, и конфликты, но никогда они не переходили ту грань, за которой наступает отчуждение. Всё чаще Галину мучал вопрос: а правильно ли они жили? Им так хотелось прочно стать на ноги, что свою молодость они пробовали то одно, то другое дело, вкладываясь в него полностью и не оставляя себе времени ни на что другое. Пока их сверстники женились, разводились, рожали детей, они упорно шли к своей цели. Когда Галине исполнилось тридцать три, они решили, что можно бы уже подумать о детях, благо ресторан работал стабильно и приносил неплохой доход.

Но не тут-то было. Один выкидыш, потом другой, третий. А потом Галина уже и забеременеть не могла. Может быть, в двадцать всё было бы иначе и у неё уже был бы взрослый сын или дочь. Да, в известном фильме утверждают, что в сорок лет жизнь только начинается, но почему-то постоянно гложет ощущение, что лучшая часть этой самой жизни уже прожита. Нет ни Юры, ни его кровинки, один ресторан. Он и спасает: поглощает всё время, энергию, мысли, иначе она просто бы сошла с ума.

Нет, надо добить эту смету, сколько уже можно прорабов менять? У них у всех одна цель: максимум заказов и максимум прибыли. Это надо принять как данность и научиться находить их лазейки для задирания стоимости работ.

Ещё часа два Галина отчаянно рылась в расценках и объёмах, подключая то и дело к своим мытарствам всезнающий «Гугл», но всё же сдалась. В строительный профиль с её институтом торговли и питания так глубоко не нырнуть. Придётся опять ехать к ремонтникам, не имея веских доводов и доказательств, выезжая на одном, так сказать «характере».

Ресторан встретил безотрадной картиной. Фасад по-прежнему был не окончен, кровельные работы отложены из-за дождя. » Опять, наверное, рабочих на какой-то другой объект перебросил, чтобы и там денежки успеть сорвать», закипая, подумала Галина и отправилась искать прораба.

Прораб нашёлся в банкетном зале, из которого подсобные рабочие выносили строительный мусор.

— Это что же такое, Николай Трофимович?, — забыв даже поздороваться, начала наступление Галина, — Вы же обещали через неделю доделать и фасад, и кровлю, а я, как посмотрю, воз и ныне там! Я требую из-за срыва сроков ремонта пересмотреть смету расходов! Вы вообще понимаете, какие я несу убытки из-за того, что ресторан простаивает? ВЫ брали на себя определённые обязательства, а теперь решили поморочить мне голову? Нет уж, уважаемый, извольте сами платить неустойку за несвоевременную работу.

— Такого пункта в договоре не было, — не моргнув глазом, сказал прораб, — А ливневые дожди в таких объемах, как последние три дня я запросто могу приравнять к форс-мажору. Кроме того, согласно смете у меня на объекте должно быть семь человек, а набирается от силы пять и то не каждый день.

— Если Вы людей надуваете так же, как и меня, — не унималась Галина, — то не удивительно, что они не хотят у Вас работать.

— Дамочка, — Николай Трофимович тоже начал закипать, — Вы вообще представляете себе, что это такое, найти квалифицированного строительного рабочего на ту зарплату, которую Вы мне подписываете? Да ещё желательно непьющего и с крепким здоровьем? Вы вообще знаете, сколько здесь обнаружилось скрытых работ по устранению дефектов, которые при первичном осмотре выявить было невозможно? Не знаете. А я знаю. И вот они у меня актом задокументированы и оформлены, — он потряс в воздухе несколькими листами исписанной бумаги, -А Вы мне истерики закатываете на ровном месте. Идите, лучше, составляйте меню и не мешайте людям работать!

Крыть было нечем. Галина действительно, не очень отчётливо себе представляла, что такое скрытые работы и как их можно проверить. Атака «характером» не удалась, у прораба с этим тоже было всё в порядке. «Ну и жук же этот Николай Трофимович!», — с внезапной обидой подумала она. Снисходительное «Дамочка» почему-то заставляло себя чувствовать ещё более одинокой и беспомощной. «Ещё не хватало здесь зареветь», спохватилась Галина и быстро направилась в уцелевшую часть ресторана. Здесь каждый уголок напоминал о их с Юрой совместной жизни. Они вместе придумывали интерьер, многие детали супруг изготавливал сам, благо руки у него были сноровистые. Она помнила где, что и по какой цене они заказывали, как обустраивали и эти воспоминания до сих пор её удерживали от соблазна продать ресторан бывшим компаньонам мужа. А предложения от них поступили практически сразу после его смерти. Ещё бы, самый центр города, набережная, и людей всегда много, и виды с летней площадки шикарные. Юра высмотрел это место, когда оно было совершенно заброшенным и увидел возможность превратить его в замечательный уголок, давший толчок реконструкции всей набережной. Продать его – это практически продать Юрину память.

Раздумья Галины прервал какой-то шум, доносившийся из банкетного зала. Выйдя на шум она увидела мужчину с мальчиком, примерно её ровесника в старой изношенной ветровке и потёртых джинсах, оживлённо беседующего с прорабом.

— Я Вас очень прошу, ну должна же у вас быть какая-то работа. Я знаю, на стройке и ремонте лишних рук обычно не бывает. Я с этим делом не понаслышке знаком. И Вам будет выгода, и мы с Митькой с голоду не пропадём.

— Откуда я знаю, кто ты такой и что тебе нужно? У меня здесь материальные ценности между прочем, а за тебя и поручиться некому. Ищи-свищи потом ветра в поле. Иди, куда шёл и не мешай работать, — Николаю Трофимовичу незнакомец явно не внушал доверия.

Но мужчина не уходил, пытаясь найти новые доводы, не зная, очевидно, что чем сильнее на чём-то настаиваешь, тем крепче дух противоречия у Николая Трофимовича. Минуту-другую Галина наблюдала за этой сценой. Впечатления человека пьющего или неблагонадёжного мужчина на неё не производил. Для мужчины это, конечно, был не аргумент, но для женщины более, чем достаточно, к тому же упрямство прораба доставило и ей самой немало неприятных минут.

— Николай Трофимович, а почему Вы так упорно сопротивляетесь новым рабочим рукам, которых по Вашим словам, на объекте катастрофически не хватает? — Галина подошла к прорабу со спины, поэтому тот никак не ожидал появления третьей стороны в этом споре.

— А потому что, пока я на объекте, я отвечаю за сохранность как Вашего имущества, так и своих материалов и инструментов,- парировал Николай Трофимович, морщась от досады.

— Если Вы будете искать рабочих с резюме и рекомендациями, то боюсь, моя кровля останется непокрытой до Нового года, — нахмурилась Галина, — Человек готов работать, и, судя по всему, делать всё, что ему поручат, а Вы привередничаете. Он Вам внушает недоверие? Попробуйте его в деле, увидите. Пусть сегодня поработает, его труд я оплачу лично в счёт стоимости работ. Завтра у Вас ещё кто-нибудь на другой объект сбежит, а я ждать, извините, больше не намерена. Мне Ваш долгострой уже в печёнках сидит.

— Ну что ж, э-э как тебя там? -прораб недовольно поморщился.

— Егор.

— Вот что, Егор, раз уж у тебя внезапно появилась «крыша» в лице нашей заказчицы, можешь приступить к работе. Посмотрю на тебя в деле. Оправдаешь доверие – работай на здоровье, нет – не обессудь, я предупредил.

— С чего начинать? — Егор не откладывал дело в долгий ящик

— Поможешь ребятам покончить с мусором, и на разгрузку кирпича. Сегодня будем делать крыльцо и пристройку. Кладку не доверю, будешь подносить кирпичи и раствор. Посмотрим, таков ли ты работник, каким себя рекламируешь.

Новенький живо схватился за носилки с мусором, а Николай Трофимович потихоньку обратился к стоящему рядом бригадиру:

— Лёху с Сёмкой с подсобных работ снимай, пусть идут на кладку. Мне надо, чтобы этот нахал побыстрее сбежал, желательно до конца смены!

— А если не сбежит? — с сомнением сказал бригадир, присматриваясь к мускулистым рукам нового подсобника.

— С меня пол-литра и закуска хорошая, — огрызнулся Николай Трофимович и поспешил к приехавшей машине с кирпичом.

В подтверждение сомнениям бригадира Егор оказался крепким парнем. Кирпичи таскал без надрыва, привычно, насвистывая и обмениваясь шутками на ходу. Бригада как-то сразу приняла этого проворного и вместе с тем несуетливого парня, под его шутки начала работать побыстрее и к концу смены Николай Трофимович с некоторым недоумением обнаружил, что новенький не сбежал, а бригада выгнала кладку в объёме, превышающем ожидаемый раза в полтора.

— По ходу, ты на стройке действительно человек неновый, — прищурился прораб, оценивая итоги дня.

— С тебя пузырь, Трофимыч и деликатесы, как и обещал!, — хитро улыбнулся в усы бригадир.

— Может лучше с меня, за начало работы? — улыбнулся Егор.

— Мы на работе не пьём, — парировал прораб, уважительно глядя на новенького, — Приурочим к сдаче объекта. А ты, я вижу, нормальный мужик, аванс свой заработал честно. Объясни только, почему пацан твой целый день на стройке торчит вместо того, чтобы во дворе гонять?

— А мы сюда только переехали, ещё ни с кем не знакомы, — не стал юлить Егор.

— Ночевать есть где? — видавший виды Трофимыч проблемы чуял за версту и увидев, что новенький пожал плечами заявил:

— Останешься здесь. В уцелевших помещениях диваны есть, заодно и на работу не опоздаешь, — прораб сунул Егору аванс, и не да сказать «Спасибо», повернулся и направился к выходу.

Приехавшая через несколько дней Галина обнаружила в ресторане существенные перемены: фасад был окончен, мало того, крыльцо по форме значительно отличалось от первоначального проекта, причём явно в лучшую сторону, пристройка тоже была украшена фигурной кладкой оконных проёмов. На крыльце стоял Николай Трофимович и с лёгким прищуром смотрел на хозяйку:

— Ну что, Галина Сергеевна, чай теперь Ваша дУшенька довольна? — спросил он не без ехидства.

— Душенька-то моя довольна, — не поддалась на провокацию Галина, — Но если мы уже начали цитировать сказки, позвольте спросить, у Вас завелась волшебная лампа Алладина?

— Если б у меня завелась такая лампа, то я бы уже нежился на Мальдивах, а не торчал в Вашем ресторане, — характер Николая Трофимовича по-прежнему оставлял желать лучшего, — Но не без Вашей помощи у нас завёлся новый работник, который не только хорошо таскает кирпичи, но и умеет находить удачные архитектурные решения. Кто его этому научил, я понятия не имею, обычно люди с такими знаниями имеют приличный заработок и не нанимаются в подсобники, но факт остаётся фактом. Кстати, поскольку в нашем городе у него ещё нет жилья, я разрешил им с мальчиком ночевать в Вашем ресторане. Надеюсь, Вы возражать не будете?

— Нет, конечно. А кто он по профессии? Он что-нибудь о себе рассказывал?

— А он как в той детской игре: «Вам барыня прислала сто рублей и сто копеек и сказала: чёрного и белого не покупать, «да» и «нет» не говорить. Пытался я выяснить, что это за тёмная лошадка, но он о себе мало что рассказывает. Но на стройке он – человек не случайный, это однозначно. И голова светлая, и руки золотые. А вот где его жизнь покорёжила… В такие вещи я нырять не мастак. Я – инженер-строитель, а не инженер человеческих душ. Работает мужик, и ладно.

С этими словами Николай Трофимович направился к рабочим, а Галина тихонько прошла в ресторан и из окна решила получше рассмотреть Егора. Рассказ прораба и происшедшие перемены её заинтриговали. Егор сноровисто штукатурил стену и даже такому несведущему в строительных работах человеку как Галина было явно видно, что чувствует он себя в этой работе, как рыба в воде. Сын вертелся рядом, то подавая отцу инструмент, то наблюдая за его работой. Они явно были дружны и понимали друг друга с полуслова. Вместе с тем в некоторой напряжённости их лиц чувствовалось, что в этой жизни они хлебнули лиха и знают цену как радости, так и горя.

— Может быть, Егор поможет мне всё-таки выдохнуть этот злополучный ремонт?», мелькнула у Галины слабая надежда, и, чтобы её не спугнуть, она поторопилась покинуть ресторан, дав Николаю Трофимовичу необходимые распоряжения.

Ремонт наконец-то сдвинулся с точки замерзания. Галина, наведываясь, постоянно благодарила судьбу за то, что она послала ей Егора. Ему удавалось придумывать хорошие строительные решения исходя из минимума затрат. Николай Трофимович при всём своём скептицизме проникся к нему уважением, с бригадой они тоже поладили и такие туманные перспективы окончания ремонта наконец-то начали обретать реальные очертания. Но гладенько закончить весь этот долгострой не получилось. Вскоре после очередного отказа на настойчивое предложение продать ресторан Галину среди ночи разбудил телефонный звонок. Голос Николая Трофимовича вибрировал от гнева, тревоги и ярости:

— Опять подожгли, гады! Столько трудов чуть не пропало! Если бы не Егор с пацаном, накрылось бы всё дочиста!

Галина, натягивая на ходу майку и джинсы,, понеслась на место происшествия. Очаг возгорания был небольшим: дальний угол пристройки, где ещё даже не закончились отделочные работы. Но расчёт был верен: эта часть здания была скрыта от посторонних глаз и пожар бы заметили, когда площадь возгорания достигла бы уже больших размеров. Злоумышленник, очевидно, не знал, что Егор ночует в ресторане или рассчитывал, что тот, после напряжённой рабочей смены будет крепко спать.

— А где Егор? -спохватилась Галина.

— В больнице, — мрачно констатировал Николай Трофимович, — Он мешковиной огонь сбивал, пока Митька пожарку вызывал. А на одном мешке были следы керосина – вспыхнул факелом. Так-то он ничего, а вот лицо пострадало Его перед Вашим приездом скорая забрала. Митька тоже в машину влез. Эх, туды да растуды, только б не было беды! — членораздельная речь у прораба закончилась и он с досадой рубанул рукой воздух.

— Я в больницу, — открыла дверцу машины Галина, — Николай Трофимович, присмотрите здесь, хорошо?

Больничный коридор был пуст и гулок. В нём нахохлившимся воробьём сидел Митька, периодически смахивая с глаз предательскую влагу.

— Что говорят? — положила руку мальчишке на плечо Галина

— Состояние стабильное, — повторил Митя услышанную от врачей фразу. Лицо обгорело, но зрение сохранено, — и не удержавшись на взрослой деловой ноте, всхлипнул, — Что ж это такое? Мама умерла, я пять лет у тётки отца ждал…Только всё налаживаться стало и тут!

— Митя, всё будет хорошо, жизни папы ничего не угрожает, а нужное лечение я оплачу, — обняла мальчика Галина, — А почему ты папу так долго ждал? —

Митя посмотрел на неё своими огромными карими глазами, в которых смешались боль, страх, благодарность и желание верить, но на вопрос отвечать не стал. Вместо этого он низко нагнул голову и стал оттирать выпачканные в саже пальцы.

Галина не стала больше задавать никаких вопросов и попросила персонал пустить её в палату пострадавшего. Егор лежал на кровати, слегка постанывая, его лицо и руки были перевязаны бинтами.

-Простите, что я Вас беспокою, — Галина не знала, как лучше начать разговор, — Я хотела узнать, как Вы себя чувствуете и поблагодарить за …, — слова почему-то получались какими-то казёнными, совсем не соответствовавшими тому, что она сейчас чувствовала.

— Я что? Жив и слава Богу, —с нотками горечи в голосе произнёс Егор, — Правда, только недавно был бездомным, а теперь ещё и урод.

— Не смейте так говорить, — у Галины перехватило дыхание, Я спрашивала у врачей, Ваш случай поддаётся пластической хирургии. Что же Вы думаете, Вы мне столько денег на ремонте сэкономили, ресторан спасли, а я на лечение Ваше не потрачусь? Вот, считайте, что экономия по смете будет задействована в Вашу пользу. И за Митей я присмотрю, у меня-то своих детей нет, хоть с Вашим понянчусь.

— Да нянька ему особо уже и не нужна, -судя по голосу, Егор под бинтами попытался улыбнуться, — А за заботу спасибо. Хорошая Вы женщина, Галина, и ресторан у Вас – загляденье. Жаль, я ремонт закончить не смогу.

— Сможете, уверенно ответила Галина, — Я к Вам Николая Трофимовича на консультации присылать буду. С фотоотчётом. Будете вносить коррективы дистанционно.

— Вы сначала выясните, кто ресторан поджёг. Судя по всему, у Вас его отнять хотят, так что заручитесь поддержкой, на самотёке ничего не получится.

— Вы хорошо знаете жизнь, — женщина внезапно запнулась, — Я всё не решалась у Вас спросить, судя по всему, Вы – классный специалист и человек хороший, почему Вы с Митей вот так, как перекати – поле…

— Не сейчас, — голос Егора стал твёрдым и категоричным, — Мало того, что я весь в бинтах здесь валяюсь, так буду ещё Вам на жалость судьбиной своей давить? Вот вылечусь, потом и расскажу всё.

Егор отвернул лицо к окну, давая понять, что разговор окончен и Галина тихонько вышла из палаты в коридор, где по-прежнему сидел безутешный Митя.

Дела завертелись, как в калейдоскопе: Галина разрывалась между продолжающимся ремонтом, начавшимся следствием, больницей и заботами о Мите. Надо отдать должное Николаю Трофимовичу, эстафету, обронённую Егором, он принял, постоянно ездил к нему в больницу, проведывал, советовался и работал со своей бригадой не за страх, а за совесть. Галина в полиции всё рассказала о настойчивых предложениях о продаже ресторана, после долгих усилий нашла толкового адвоката и следствие вышло таки на одного из деловых партнёров покойного мужа, нанявшего исполнителя для поджога так упорно не плывущего к нему в руки ресторана. К Егору она с Митей ездила каждый день, беседовала с ним, подбадривала, шутила, но твёрдо хранила данное слово не расспрашивать о его прошлом.

Окончание ремонта совпало с помещением Егора в клинику пластической хирургии. Николай Трофимович, получив расчёт на прощание протянул Галине конверт с деньгами:

— Это Егору от нашей бригады. Если он захочет в наше дело вернуться, когда опять красавцем станет, будем только рады. Привет ему от ребят передавайте, — и, не умея пространно изъясняться, он привычно рубанул воздух рукой и зашагал к воротам.

Перед выпиской Егора Галина волновалась. Он стал не чужим ей человеком, хотя она по-прежнему ничего не знала о его прошлом. И Митя… За это время она так привыкла к мальчику, что, казалось, знала его всегда. Лечение окончено, ремонт сделан, наступило время откровенного разговора. Каким он окажется?

Светило пластической хирургии постаралось на совесть. Следов от ожогов не было видно, только немного изменились черты лица и кое-где виднелись розоватые рубчики. Егор светился от радости, но видно было, что он тоже очень взволнован. После ужина, когда Митя отправился на очередной раунд компьютерной игры, Егор слегка нахмурился и произнёс:

— Галя, я обещал тебе рассказать свою историю. Теперь самое время. Вы с Николаем Трофимовичем не ошиблись, я действительно работал инженером- строителем в одной из довольно крупных фирм. Мои проекты, пользовались большим спросом, я прилично зарабатывал и рассчитывал на блестящее будущее. Но в нашем деле, как и везде есть конкуренция и меня крепко подставил один из тех, кто метил на моё место. В подробности я вдаваться не буду, но меня обвинили во взятке, полученной от субподрядчика и при обыске нашли помеченные деньги. Доказательств того, что они были подброшены, у меня не было никаких, у моего конкурента в органах были свои люди, в общем, дело закрыли быстро и получил я шесть лет. Суд даже не учёл, что, кроме Мити, у меня остаётся беременная жена.

На ней эта история сказалась не лучшим образом и в родах она умерла от сильного кровотечения, ребёнка спасти тоже не удалось. Митю я отвёз к своей троюродной сестре, а в нашу с Зоей квартиру въехала её младшая сестра, потому что это была квартира их родителей. Своим жильём я обзавестись не успел, мы как раз должны были вносить первый взнос на строительство, когда произошла вся эта история. Через пять с половиной лет я вышел, забрал Митю и нанялся к тебе в ресторан. Остальное ты знаешь. Я тебе очень благодарен за всё: за работу, за врачей, за Митю. Единственное, о чём я хочу попросить, присмотри, пожалуйста, за Митей ещё несколько дней: Трофимыч на новый объект зовёт, а он далековато, надо бы осмотреться.

— Я без тебя уже не смогу, — вместо ответа сказала Галина и прижала к своей щеке крепкую ладонь Егора. Закрыв глаза она чувствовала, ка его руки легонько вытирают льющиеся по её щекам слёзы, губы шепчут ей на ухо что-то ласковое и успокаивающее, и весь мир, так неправильно, так неотвратимо исказившийся со смертью Юры, начинает потихоньку возвращаться на свои места, даря ей чувство защищённости, тепла и покоя.