С какой Радости я должна отчитываться? У тебя забыла спросить, на что мне тратить свои деньги! — Отбрила свекровь Галина

— И что, она всю премию потратила? Прям всю? Такие деньжищи? — удивлённо спросила Лидия Гавриловна. — Ты же сказал, что Галя оплатит нам поездку к Шишкиным! Я уже пообещала им, что мы приедем. Что за дела?

— Я не знаю, всю или половину. Мам, вот что ты опять начинаешь? — недовольно спросил Артём. — Галя даже мне не отчитывается по поводу того, куда она тратит свои деньги. Скажи спасибо, что она терпит меня, пока я пытаюсь найти достойную работу, и оплачивает мои счета. А по поводу вашей поездки я лишь предполагал, что Галя поможет. А давать тебе деньги или нет — это её дело.

— Ну, это непорядок. Сынок, ты должен знать, на что тратится ваш семейный бюджет. А лучше не просто контролировать, а направлять. Так сказать, занять главенствующую позицию и самому решать, куда и на что тратить деньги жены. А уж родителям помочь — это вообще святое дело.

— Хорошо тебе рассуждать, мама. А ничего, что я сейчас не приношу домой и половины тех денег, что у меня были раньше? И всё из-за того, что меня сократили с основной работы, и я подрабатываю то тут, то там.

— Ничего страшного. Это всё временно, твоя Галя должна это понимать. А ты хозяин в семье, глава. Ты и должен распределять все денежные траты, — спорила с сыном Лидия Гавриловна.

Её сын Артём был слабохарактерным. Не таким бы она хотела видеть его в семейной жизни. Жили они с Галей уже пять лет, и всё у них было неплохо до последнего года. Пока Артёма не погнали с хорошей работы, где он получал столько же, сколько и супруга в своей организации.

А потом понеслось — скандалы между сыном и снохой, вызванные нехваткой денег, вечные упрёки. Раньше Лидия Гавриловна всегда могла рассчитывать на помощь от невестки или Артёма, а теперь он сам то и дело норовил занять у матери денег. Это напрягало. Женщина пыталась поговорить на эту тему с невесткой, но та отказалась обсуждать тему денег в их семье.

Свекровь знала, что Галина работает начальником отдела в компании по сбыту торгового оборудования. Зарплата снохи всегда была неплохой, а в последнее время она была просто отличной. И пока Артём тоже работал на постоянной основе, Галя даже периодически помогала свекрови деньгами.

В частности, в последний раз она неплохо помогла, когда Лидия Гавриловна решила заняться своим здоровьем и отправилась в дорогой санаторий. Половину стоимости путёвки ей тогда оплатила Галина.

Сейчас ни о каких санаториях речи быть не могло. Брак Артёма был под угрозой из-за того, что сын никак не мог найти достойную работу.

На днях он обнадёжил мать хорошей новостью — ему пообещали место менеджера в компании, которая славилась высоким рейтингом на рынке продаж. Артём вдохновился и даже дал понять матери, что, возможно, Галина поможет им с отцом со своей премии. Они собирались ехать в соседний город к родной сестре Лидии Гавриловны, которая на днях стала бабушкой и на радостях созывала к себе всю свою родню.

— Ой, сынок, это ведь сколько денег надо будет! И билеты туда-обратно на двоих, и подарок хороший нужно новорождённому купить, и гостинцы всем собрать, кого несколько лет уже не видели. Прямо, ума не приложу, где деньги брать, — сокрушалась она. — Нет, не поедем мы с отцом. Откуда такие средства!

— Да Галя поможет! — радостно выдал Артём, который был уже в предвкушении хорошей должности с соответствующей зарплатой.

— Ты думаешь? — с сомнением спросила мать.

— Да уверен! Я скажу ей, что вам надо помочь деньгами. Она премию хорошую на днях получила, сама мне хвалилась. Думаю, что не откажет.

— Вот было бы хорошо, сынок! Значит, можно надеяться? Тогда мы с отцом будем собираться.

Этот разговор состоялся пару дней назад. А сегодня позвонил расстроенный Артём и сообщил, что с работой у него опять сорвалось. Что на то место, которое обещали ему, взяли кого-то своего, блатного.

— Ну, ничего, сынок, не расстраивайся. Значит, это не твоё. Надо просто подождать. Будет и у тебя достойная работа, — поспешила успокоить сына Лидия Гавриловна.

— Да я уже замучился ждать! Достало всё! — не выдержал Артём.

— Не надо кричать. Ты лучше скажи мне, поговорил ты с Галей, даст она нам с отцом деньги на поездку? — поинтересовалась Лидия Гавриловна.

— Про это можешь забыть! Всё, никаких денег!

— Как так? Что это значит? Она что, отказалась нам помочь? — удивилась мать.

— Да, отказалась. Сказала, что уже все деньги потратила, — со злостью ответил Артём, которого этот разговор начинал напрягать.

— Как это — все? Ты же мне два дня назад сказал, что Галя получила очень хорошую премию. Было такое? И на что же она умудрилась потратить эти деньги за столь короткий срок? Ты хоть выяснил? — настаивала Лидия Гавриловна.

Артём бросил трубку — разговор был бесполезным и пустым. О том, что мать с отцом ожидали от невестки денежной помощи, он не забыл. И даже заикнулся жене об этом вчера. Но получил такой отпор, что был даже слегка удивлён.

— Слушай, а кто им сказал, что я обязана помогать? Мне ещё твоих родителей в качестве нахлебников не хватало! Мало того, что я кормлю своего маленького сына и практически безработного мужа, так ещё и эти решили присосаться к нашему семейному бюджету! Не много ли иждивенцев на одну мою зарплату? — закричала Галина.

— Ну что ты так расстроилась? Нет, так нет. Я же не настаиваю. Просто ты говорила, что премия будет хорошая в этот раз, вот я и подумал…

— Ты бы лучше о другом подумал — где найти нормальную работу с нормальной зарплатой! — зло выдала Галина. — А со своей премией я сама разберусь, ясно? Захочу — потрачу, а захочу — и спрячу. Мои деньги, что хочу, то и сделаю.

— Ну все-таки, это же наш семейной бюджет, — вспомнив, наставления матери, решил возразить Артём.

— Да, ты прав. Только распоряжаюсь им я. В нашей семье так исторически сложилось, как любят выражаться общественные деятели. Всё, вопрос исчерпан. Передай свекрови, что от меня больше никаких денег не будет!

Но Лидия Гавриловна сама решила выяснить, почему невестка, имея деньги, отказалась им помочь. Так просто отпускать непонятную ситуацию она не собиралась. Деньги есть — пусть раскошеливается!

— Галя, нам нужно поговорить, — позвонила она в тот же вечер, чтобы не откладывать проблему в долгий ящик.

— И о чём же? — уже зная предмет разговора, тем не менее, спросила Галина.

— Мне казалось, что у нас дружная семья, и тебе всегда было не всё равно, что в ней происходит. И так было до последнего момента, — начала издалека свекровь.

— Конкретизируйте свою просьбу, мне некогда. Сына нужно купать и спать укладывать, — недовольно произнесла Галина.

— Я думаю, что ты понимаешь, о чём я. Нам с отцом нужны деньги, мы собрались к Шишкиным на торжество по случаю рождения у них внука, и…

— Ну и езжайте! — резко перебила её Галина. — Вы что у меня разрешения решили спросить? А, нет! Подождите, я сама отвечу. Другое вы решили у меня спросить. Вернее, потребовать. Денежки, верно?

— Да, ты правильно мыслишь. Только почему — потребовать? Это грубо. И почему бы не помочь близким людям, если есть деньги-то? Мне сынок сказал, что ты получила большую премию, Галя. Так что уж не жмоться, дай нам с отцом на поездку, — продолжала Лидия Гавриловна, не обращая внимания на саркастический тон снохи.

— С какой радости? Что за необходимость ехать в гости в такую даль, если нет денег? Или всё-таки есть, а вы решили моими воспользоваться? Как же — сноха премию большую получила, а вам не перепало. Непорядок!

— Ты мне не дерзи. Что за манера разговаривать так с матерью мужа? Что с тобой? Ты же всегда была воспитанной и сдержанной? А что сейчас случилось? Подумаешь, Артём временно не работает, но это ведь не повод разругаться со всей его роднёй! — уже кричала в трубку свекровь. — Уважение бы поимела!

— Денег для вас нет! — решила закончить разговор Галина.

— Это почему же? Скажи мне на милость, на что ты потратила такую сумму? Вот муж твой Артём, например, тоже не знает! Будь добра, ответь нам всем! Открой глаза, куда пропадают семейные деньги! На какие такие нужды, о которых нам ничего не известно?

— Ага. Сейчас! С какой радости я должна отчитываться? У тебя забыла спросить, на что мне тратить свои деньги! — отбрила свекровь Галина. — Я их заработала, и сама решу, что с ними делать.

Решив больше не церемониться со свекровью, Галина перешла в разговоре на «ты». Хотела показать, что она тоже не лыком шита и что голову склонять перед капризами матери мужа не намерена.

— Нет, вы послушайте её! Вот твой характер весь тут и проявился. Хамка! Отчитываться она не будет! Ещё как будешь, как миленькая! Не то скажу сыну, вмиг тебя бросит, и будешь тогда одна куковать. Ишь, принцесса какая выискалась! Посмотрите на неё, богачка! — кричала свекровь, уже не стесняясь в выражении своих эмоций.

Галина отключилась.

— Господи, ну что за люди! Сколько добра ни делай, всё равно в итоге в грязь втопчут, — произнесла она в сердцах.

— Это ты про мать, что ли? Не обижайся на неё. Не привыкла она, чтобы кто-то ей отказывал. А ты вот первая такая из всей нашей родни, кто посмел ей перечить, — проговорил Артём.

— Да плевать я хотела на её привычки! Вести себя надо по-человечески, и тогда все вокруг так же относиться будут. А мне её капризы не нужны. Ты кстати, тоже очень интересуешься, куда я деньги дела? Свекровь там и про тебя заикалась, что ты в неведении относительно моей премии, — спросила мужа Галина.

— Да, интересно. Неужели всё потратила? И на что?

— Нет, представь себе, не потратила. В этот раз положила на счёт под хорошие проценты. Пора уже хоть что-то откладывать. А то с тобой так и в долговую яму можно попасть, — ответила ему жена.

— Да? Вот удивительно. Значит, копить решила? А не надумала ли ты потом свалить от меня? Подушку безопасности готовишь? — с обидой и подозрением в голосе спросил Артём.

— В жизни всякое может случиться. Мы с тобой ни от чего не застрахованы. Поэтому запас не помешает. Умные люди о будущем своих детей заранее беспокоятся. А если исполнять все желания и хотелки твоих родителей, то никаких зарплат и премий не хватит.

А Лидия Гавриловна, отключившись от неприятного разговора, посмотрела на мужа недовольным взглядом и выдала:

— Что она себе позволяет? Так всегда было, испокон веков, что невестка должна место своё знать! Я вот помню, замуж за тебя когда вышла, то вообще первые два года всю зарплату свекрови отдавала.

— О, нашла что вспомнить. Мы тогда жили с родителями вместе, своего ничего не было, забыла? А сейчас-то что, разве сравнить с тем временем! Отстала бы ты от Галины, пока беды не случилось, — сказал жене Пётр.

— Поучи меня ещё!

Лидия Гавриловна позвонила Шишкиным, решив отменить свой приезд, сославшись на временные финансовые трудности.

— Да приезжайте так, без подарков. Что вы придумали-то? Мы вас и так рады видеть! — кричала в трубку сестра.

— Ну хоть на билеты нам с Петей тогда киньте, а мы потом как-нибудь отдадим. Вот сынок получать начнёт хорошо, и всё вернём, — попросила сестру Лидия Гавриловна, упорно не желавшая тратить на поездку свои кровные.

— Хорошо, дадим вам денег, приезжайте, — согласились родственники.

Ма, я тут решила съехать. Так что давай продавать квартиру, чтобы я свою долю забрала, – сказала дочь

– Лида, послушай, – Марта подошла к сестре, чувствуя, как внутри всё дрожит от волнения. – Это действительно отличная идея.

– Что? – Лидия уставилась на сестру с недоверием. – Ты это серьёзно?

– Абсолютно, – кивнула Марта. – Подумай сама. У вас с Олегом большая квартира, вам вдвоём там даже слишком просторно. А мы с детьми буквально задыхаемся здесь.

– Марта, ты что, издеваешься? – голос Илоны Давыдовны, острый как бритва, встретил дочь прямо с порога.

– В чём дело? – устало спросила Марта, снимая куртку.

– В чём дело? Я тебя с утра просила полы помыть. Прихожу – грязь везде!

Марта тяжело вздохнула:

– Я же говорила – у Игоря сегодня прививка. Очередь была огромная…

– А мне что прикажешь, в грязи жить? – всплеснула руками Илона Давыдовна. – Я, между прочим, с работы пришла уставшая. Думала хоть дома порядок будет.

– Господи, ма! Я не специально. Ты же знаешь, как это с маленькими…

– Знаю я, знаю… – перебила мать. – Только зачем было рожать второго, если с одним не справляешься?

Марта закрыла глаза, досчитала до пяти:

– Не начинай. На шее мы у тебя не сидим, я получаю алименты. И от работы по дому я не отлыниваю, просто не всегда могу сделать всё в ту же секунду. Сейчас я разденусь и всё сделаю.

– Ой, не смеши! – фыркнула Илона Давыдовна. – Вы живёте на моей территории, я плачу коммуналку. Ты должна подчиняться моим правилам!

– Ты же знаешь – это временно. Вот дадут Злате садик, я сразу на работу выйду.

– Через два года! – скептически протянула мать. – Вот Лидка не ждала милостей. Сама всего добилась – и квартира, и муж. А ты…

– А я что? – вскинулась Марта. – Я, по-твоему, не стараюсь?

– Стараешься… – скривилась мать. – Только даже полы помыть не можешь.

– Знаешь что, ма? – в голосе Марты зазвенела сталь. – Надоело. В конце концов, здесь есть и моя доля. Давай продадим квартиру и разъедемся. Всем легче будет. Илона Давыдовна побагровела:

– Чтоб я… Из своего дома… Да никогда!

– Ну а что ты предлагаешь? Так и будем цапаться каждый божий день?

Илона Давыдовна захлопнула дверь в свою комнату с такой силой, что старенькая люстра в коридоре жалобно звякнула. Марта прикрыла глаза и глубоко вздохнула, пытаясь унять дрожь в руках. «И вот так каждый божий день», – пронеслось в голове.

Когда-то эта квартира была полна смеха и уюта. Стены помнили, как маленькие Марта и Лида гонялись друг за другом, играя в догонялки. Как отец, вернувшись с работы, подхватывал их на руки и кружил, а мама ворчала, что ужин остынет. Теперь же здесь витал лишь призрак былого счастья, задушенный обидами и недомолвками.

Всё изменилось десять лет назад… Отец ушёл внезапно – инфаркт не щадит даже сильных. Остались деньги – не богатство, но приличная сумма. Семейный совет решил разделить их между дочерями. Лидия, всегда практичная, использовала свою долю как первый взнос за ипотеку. А Марта… Окрылённая любовью, она не видела дальше свадебной фаты.

Марта усмехнулась, машинально протирая пыль с рамки, где теперь красовалась фотография улыбающихся Игоря и Златы. Когда-то здесь стоял её свадебный снимок – Крым, медовый месяц, солёный бриз треплет волосы… Кто же знал, что спустя восемь лет от той идиллии не останется и следа?

Теперь у неё двое детей, бывший муж, исправно платящий алименты, но считающий это чуть ли не величайшей щедростью, и мать, которая, кажется, поставила себе цель довести дочь до белого каления.

Марта глянула на часы – пора было кормить Злату. Игорь, уставший после прививки, уже задремал на диване. «Хоть кто-то в этом доме спокоен», – подумала Марта, ласково поправляя сыну одеяльце.

Проходя мимо материнской комнаты, она замедлила шаг. Повисшая тишина казалась осязаемой, густой, как кисель. «Ничего, – подумала Марта. – Прорвёмся».

Это было сложно. Злата, едва научившись ходить, норовила исследовать каждый угол, а Игорь, кажется, решил поставить рекорд по количеству разбитых коленок. И ваз.

Илона Давыдовна не уставала комментировать каждый шаг дочери, и Марта хотя уже научилась пропускать большую часть замечаний мимо ушей, но иногда всё же срывалась.

– Марта! Ты опять разбросала детские игрушки по всей кухне! – голос матери раздался, как гром среди ясного неба.

– Я только отвернулась на минуту. Злата раскидала кубики, я сейчас уберу.

– Вот именно! Ты вечно отворачиваешься! А порядок кто наводить будет?

Марта вздохнула:

– Кубики я уже почти собрала. Остальное, как только уложу детей спать.

– Когда это будет? В следующем году?

– Ну хватит…

Звонок в дверь прервал назревающий скандал. На пороге стояла Лидия – безупречная, как всегда.

За чаем Лидия рассказывала о своей работе, о планах на отпуск, о том, что они с мужем подумывают о ребёнке. Марта молча помешивала остывший чай, чувствуя, как внутри снова закипает что-то, похожее на зависть.

– А у вас как дела? – наконец спросила Лидия.

– Да всё как обычно, – пожала плечами Марта. – Дети растут, я кручусь.

– Крутится она, – фыркнула Илона Давыдовна. – А толку?

– Мама!

– А что «мама»? Правду говорю. Вот Лидия – молодец. И карьера, и муж, и квартира своя…

– Ну перестань, – смутилась Лидия.

Марта резко встала:

– Знаете что? Я, пожалуй, пойду. Детей уложить надо.

Выйдя из кухни, она прислонилась к стене, пытаясь успокоить дыхание. Из кухни донеслись приглушённые голоса.

– Зачем ты так с Мартой? – это была Лидия.

– А что я такого сказала? Правду и только правду.

– Ей и так нелегко. Двое маленьких детей, развод…

– А кому сейчас легко? Мне, что ли?

Марта тихонько прокралась в детскую. Злата уже спала, свернувшись калачиком. Игорь листал книжку.

– Мама, а почему бабушка всегда ругается? – вдруг спросил он. Марта присела на край кровати:

– Она не ругается, солнышко. Она просто… устала.

– А от чего она устала?

– От жизни, наверное, – вздохнула Марта. – Давай-ка спать. Завтра рано вставать.

Уложив Игоря, Марта вернулась в гостиную. Лидия уже ушла, а Илона Давыдовна смотрела какой-то сериал.

– Мама, нам надо поговорить, – твёрдо сказала Марта.

– О чём это?

– О нашей ситуации. Я снова хочу поднять вопрос о продаже квартиры и покупке двух отдельных.

Илона Давыдовна выключила телевизор:

– Мы уже обсуждали это. Я не собираюсь продавать квартиру. Это мой дом, я здесь всю жизнь прожила.

Но так не может продолжаться. Мы постоянно ссоримся, детям это вредит.

– А почему бы тебе не снять квартиру?

– Ты же знаешь, на съёмную квартиру мне не хватит.

– Так сними комнату.

– И жить с чужими людьми? Вряд ли это будет лучше, чем с тобой. Мам, давай просто разъедемся: продадим квартиру, я заберу свою долю и куплю себе хотя бы гостинку. Подумай, у тебя будет своя отдельная квартира. Никто не будет мешать.

Илона Давыдовна молчала, поджав губы. Наконец она произнесла:

– Я подумаю. Но ничего не обещаю.

Марта кивнула, чувствуя, как внутри разливается надежда. Может быть, они наконец-то найдут выход из этого замкнутого круга. Засыпая, она размышляла о будущем – неясном, но, возможно, более спокойном. А что, если всё действительно наладится?

Марта вернулась с прогулки, держа за руку Игоря и неся на руках уснувшую Злату. Едва переступив порог квартиры, она услышала приглушенные голоса из комнаты матери. Осторожно уложив Злату на диван в гостиной и шепнув Игорю, чтобы он тихонько поиграл, Марта на цыпочках подошла к двери материнской комнаты.

– Лид, послушай меня, – голос Илоны Давыдовны звучал непривычно мягко. – Я всё продумала. Это идеальное решение для всех нас.

Марта затаила дыхание. Неужели мать решилась?

– Идеальное? – голос Лидии звенел от возмущения. – Как ты себе это представляешь?

– Очень просто, – в голосе Илоны Давыдовны появились знакомые властные нотки. – Вы с Олегом переезжаете ко мне, а Марта с детьми – в вашу квартиру. Всего на пару лет, пока Злате не дадут садик.

У Марты перехватило дыхание. Вот оно! Шанс на свободу, на спокойную жизнь без постоянных придирок и ссор, и даже не в убогой гостинке. Сердце забилось чаще от предвкушения.

– Это безумие, – Лидия, казалось, едва сдерживалась. – Мы с Олегом не собираемся никуда переезжать. Мы иначе планировали свою жизнь.

– Какие планы могут быть важнее семьи? – возмутилась Илона Давыдовна. – Ты же видишь, как тяжело Марте. Неужели ты не хочешь помочь сестре?

Марта не выдержала и распахнула дверь. Илона Давыдовна и Лидия, сидевшие на диване, вздрогнули от неожиданности.

– Лида, послушай, – Марта подошла к сестре, чувствуя, как внутри всё дрожит от волнения. – Это действительно отличная идея.

– Что? – Лидия уставилась на сестру с недоверием. – Ты это серьёзно?

– Абсолютно, – кивнула Марта. – Подумай сама. У вас с Олегом большая квартира, вам вдвоём там даже слишком просторно. А мы с детьми буквально задыхаемся здесь.

– И ты предлагаешь нам переехать сюда? – Лидия покачала головой. – Марта, ты в своём уме? Ты же знаешь, как невыносимо жить с мамой.

Илона Давыдовна собиралась возмутиться, но решила пока промолчать. Вдруг дочери договорятся без её вмешательства?

– Знаю, – Марта вздохнула. – Но ты всегда лучше ладила с ней. И потом, это же временно. Всего пара лет.

– Пара лет? – Лидия вскочила с дивана. – Ты представляешь, что ты говоришь? Ни за что! Я не собираюсь жертвовать своей жизнью, своим браком ради твоего удобства!

– Лидия! – всё-таки вмешалась Илона Давыдовна. – Как ты можешь так говорить? Мы же семья!

– Семья? – Лидия горько рассмеялась. – Семья – это когда люди взаимно заботятся друг о друге, а не когда все неудобства сгружают на кого-то одного.

– Прошу тебя, хотя бы подумай, – умоляюще произнесла Марта. – У меня нет других вариантов. Я не могу снимать квартиру, пока Злата не пойдёт в садик и я не найду работу. А здесь… здесь я просто схожу с ума.

– Нет! – отрезала Лидия. – Даже не проси. Я не стану это обсуждать. Ни сейчас, ни когда-либо ещё. Решайте свои проблемы сами.

В комнате повисла тяжёлая тишина. Марта чувствовала, как рушатся её надежды на спокойную жизнь. Илона Давыдовна сидела, поджав губы, явно недовольная реакцией старшей дочери.

– И что теперь? – наконец спросила Марта, обращаясь скорее к себе, чем к присутствующим. – Как нам быть?

Илона Давыдовна открыла рот, чтобы что-то сказать, но промолчала.

В этот момент из гостиной донёсся голос Игоря:

– Мама, а можно мне посмотреть мультики?

Это тупик. Впереди их ждут ещё месяцы и годы напряженной жизни под одной крышей. И выхода, кажется, нет. И эта мысль делала каждый день маленьким адом.

Марта чувствовала себя канатоходцем, балансирующим над пропастью. Каждое утро начиналось с мысли: «Только бы не сорваться». Игорь, чуткий не по годам, старался вести себя тише воды, ниже травы. Злата, чувствуя напряжение, капризничала больше обычного.

Илона Давыдовна не изменила своим привычкам. Её придирки и ворчание, казалось, стали ещё более едкими. «Вот, довела меня до того, что родная дочь не хочет со мной жить», – то и дело бросала она Марте.

Лидия не звонила и не заходила. Марта несколько раз порывалась набрать сестру, но каждый раз откладывала телефон. Что она могла сказать? «Прости, что хотела разрушить твою жизнь ради своего комфорта»?

Лидия пришла сама. Через две недели. Решительная, но с тенью беспокойства в глазах.

– Можно войти? – спросила она.

Марта молча посторонилась, пропуская сестру. Лидия прошла в гостиную, где уже сидела Илона Давыдовна.

– Я долго думала, – начала Лидия, глядя на мать и сестру. – О нас. О семье. О том, что мы делаем не так.

– И что же мы, по-твоему, делаем не так? – язвительно спросила Илона Давыдовна.

Лидия глубоко вздохнула:

– Мы забыли, что семья – это не только общая крыша над головой. Это поддержка и взаимопомощь.

– И как же ты собираешься нам «помогать»? – прищурилась Илона Давыдовна.

– Я готова отдать свою долю в этой квартире после продажи вам пополам, – твёрдо сказала Лидия. – Тогда вы точно сможете купить себе по квартире. Небольшие, но свои.

Марта почувствовала, как к горлу подступает ком. Илона Давыдовна застыла, явно не ожидав такого поворота.

– Вот ещё, – наконец выдавила она. – И куда я, по-твоему, должна переезжать?

– Мама, – мягко сказала Марта, – подумай. У тебя будет своя квартира. Без нас, без шума, без постоянных ссор.

– Без вас? – фыркнула Илона Давыдовна. – А как же «я вам нужна»? Теперь вы меня просто выставляете?

– Никто тебя не выставляет, – вздохнула Лидия. – Мы предлагаем решение, которое поможет всем нам.

– Всем нам? Или только вам? – Илона Давыдовна поджала губы.

– Вспомни, – Марта села рядом с матерью, – ты же сама говорила, как тебя утомляет наше присутствие. А так у тебя будет своё пространство. И мы будем приходить в гости, но уже без этого постоянного напряжения.

Илона Давыдовна молчала, явно обдумывая услышанное.

– И куда же вы меня хотите отправить? – наконец спросила она.

– Да почему сразу отправить? – мягко спросила Лидия. – Мы вместе выберем тебе новую квартиру. В районе, который тебе нравится.

Илона Давыдовна ещё немного поворчала, но было видно, что идея начинает её привлекать.

– Ну хорошо, – наконец сказала она. – Я подумаю. Но ничего не обещаю!

Той ночью Марта долго не могла уснуть. Впереди их ждали непростые времена. Поиски новых квартир, переезд, привыкание к новой жизни. Но теперь Марта знала – у них есть шанс. Шанс на новую жизнь, где каждый будет иметь своё пространство, но при этом оставаться частью семьи. Семьи, которую стоит беречь, несмотря ни на что.

Прошёл год. Переезд дался нелегко. Илона Давыдовна до последнего сопротивлялась, цепляясь за каждую мелочь в старой квартире. Но когда всё наконец устроилось, даже она признала – решение было верным.

Илона Давыдовна обустроила свою небольшую квартиру по своему вкусу, развела цветы на балконе и, кажется, впервые за долгое время обрела покой. Марта с детьми дышали полной грудью в своём новом доме, скромно, но уютно и тихо.

Но главное – изменились их отношения. Без постоянного давления совместного быта, без ежедневных мелких стычек, они вдруг вспомнили, как любить друг друга. Илона Давыдовна по-прежнему могла быть ворчливой, но теперь в её словах чаще звучала забота, а не упрёк. Марта научилась ценить моменты, проведённые с матерью, а не воспринимать их как неизбежную повинность.

Лидия, поначалу державшаяся в стороне, словно опасаясь новых просьб о помощи, постепенно оттаяла. Семейные ужины стали традицией – шумной, весёлой, порой со спорами, но всегда заканчивающейся объятиями и планами на следующую встречу.