Родители продали дом ради сына, а жить приехали к дочери

-Мариночка, солнышко, у меня для тебя сюрприз, — голос матери звучал непривычно взволнованно.

-Мам, подожди минутку, — Марина попыталась успокоить плачущего Мишу, — я сейчас не могу говорить.

-Доченька, мы с папой продали дом! Представляешь? И теперь едем к тебе! Встречай своих родителей!

Марина застыла с телефоном в руках. В комнате повисла тишина, даже маленький Миша перестал плакать.

-Мам, что значит продали дом? А где вы жить собираетесь?

-Как где? У вас конечно! Мы же семья! Деньги мы Толику отдали, ему сейчас нужнее — он же твой брат. А мы с папой к тебе, ты же наша младшенькая.

-Мама, но мы живём в двухкомнатной квартире… И потом, вы даже не спросили…

-Доченька, ну что ты как чужая? Мы родители! Мы столько для тебя сделали. Или ты нас на улице бросишь? — в голосе матери появились плаксивые нотки.

Марина посмотрела на спящего в кроватке сына. Через два часа должен вернуться Павел. Как ему сказать, что родители решили переехать к ним насовсем?

-Мам, давай я перезвоню. Мне нужно с Пашей поговорить.

-О чём говорить? Мы уже в самолёте! Через четыре часа прилетаем!

Марина в оцепенении опустилась на диван. За окном падал крупными хлопьями снег, украшая город перед наступающим Новым годом. Ещё утром она планировала, как они будут с Павлом наряжать ёлку, готовить праздничный ужин, а теперь…

Входная дверь щёлкнула — Павел вернулся раньше обычного.

-Представляешь, отпустили пораньше — начальник сказал, чтобы успели подготовиться к празднику, — он поцеловал жену в щёку и замер, увидев её растерянное лицо, — что случилось?

-Паш, мои родители продали дом…

-И при чём тут мы? — Павел нахмурился.

-Они летят к нам. Насовсем.

Павел медленно опустился рядом с женой:

-Что значит насовсем? А нас спросить не надо было?

-Они деньги Толику отдали… И считают, что имеют право жить с нами…

-Подожди… Твои родители продали дом, отдали деньги твоему брату, а жить собираются у нас? — Павел встал и начал ходить по комнате. — И они уже летят? Прямо сейчас?

Марина кивнула, чувствуя, как на глаза наворачиваются слёзы.

-Через четыре часа…

-Потрясающе! — Павел всплеснул руками. — И что нам теперь делать? У нас маленький ребёнок, двухкомнатная квартира… Где они собираются жить? В детской с Мишкой?

-Паша, я понимаю, что они поступили неправильно, — Марина попыталась взять мужа за руку, но он отстранился.

-Неправильно? Это мягко сказано! Они даже не спросили нас! Просто поставили перед фактом!

В этот момент проснулся Миша и заплакал. Марина поспешила к кроватке.

-Ну что ты, маленький? Проснулся? — она взяла сына на руки, и тот постепенно затих.

Павел подошёл к окну. За стеклом продолжал падать снег, на улице уже зажглись фонари, создавая праздничное настроение. Но ему было не до праздника.

-Марин, я не хочу, чтобы они жили с нами, — твёрдо сказал он. — Это наша семья, наш дом, наш ребёнок. Мы только-только привыкли жить втроём.

-Но они мои родители…

-И что теперь? Мы должны пожертвовать своим комфортом, своей жизнью? А как же Мишка? Ему нужна отдельная комната. Или твои родители планируют спать с трёхмесячным ребёнком?

Марина покачала головой:

-Я не знаю… Они ничего не объяснили. Просто сказали, что прилетают.

-Прекрасно! — Павел взял телефон. — Я звоню в гостиницу. Пусть поживут там, пока не найдут себе жильё.

-В гостиницу? Под Новый год?

-А что ты предлагаешь? Пусть живут с нами? Здесь? — он обвёл рукой небольшую квартиру. — Где? В гостиной на диване? А мы с тобой и Мишкой в спальне? И так до скончания века?

Марина села в кресло, прижимая к себе сына:

-Паш, давай хотя бы на первое время их пустим? Пока они не найдут квартиру… Скоро Новый год…

-Именно! Скоро Новый год! Мы планировали отметить его втроём, нарядить ёлку, создать наши первые семейные традиции. А теперь что?

В этот момент телефон Марины снова зазвонил. На экране высветилось «Мама».

-Доченька! Мы уже в самолёте! Папа так рад! Представляешь, как замечательно будет — встретим Новый год все вместе! Я столько рецептов новых выучила, буду вас баловать. И за Мишенькой присмотрю, ты сможешь отдохнуть.

Марина встретилась глазами с мужем. Тот отрицательно покачал головой.

-Мам, послушай… У нас очень маленькая квартира…

-Доченька, нам много места не надо! Мы же неприхотливые! Главное — быть вместе!

-Мама, но вы даже не спросили нас…

-А что тут спрашивать? Мы же родители! Или ты нас на улице бросишь? В нашем возрасте? После всего, что мы для тебя сделали?

Павел, слышавший весь разговор, забрал у жены телефон:

-Здравствуйте, Нина Михайловна. Это Павел. Я снял для вас номер в гостинице недалеко от нашего дома. Там очень уютно, и персонал внимательный.

-Какая гостиница? — голос тёщи стал пронзительным. — Мы к дочери летим! К внуку! Или ты против?

-Я против того, чтобы вы жили в нашей квартире. У нас маленький ребёнок, ему нужен режим и спокойствие. Мы поможем вам найти жильё, но жить все вместе мы не будем.

-Ах вот как! — в трубке послышались всхлипывания. — Доченька! Твой муж выгоняет нас на улицу! В гостиницу! Как бездомных! А мы ведь всё для тебя… Всё для тебя…

-Нина Михайловна, давайте без драмы. Я встречу вас в аэропорту и отвезу в гостиницу. Завтра вместе поищем вам квартиру.

-Нет уж! Не надо нас встречать! Сами доберёмся! До дочери! Она нас не бросит!

Связь прервалась. Марина расплакалась:

-Зачем ты так? Они же мои родители…

-А мы твоя семья. И я не позволю разрушить наш дом. Точка.

Миша, почувствовав напряжение, захныкал. Марина начала укачивать его, вытирая свободной рукой слёзы.

-И что теперь делать?

-Я еду в аэропорт. Встречу их, отвезу в гостиницу. А завтра начнём искать им квартиру.

-Они не согласятся…

-Придётся согласиться. Другого варианта нет.

Когда Павел приехал в аэропорт, там уже царила предпраздничная суета. Повсюду стояли наряженные ёлки, играла новогодняя музыка, а из динамиков периодически раздавались объявления о прибытии и отправлении рейсов.

Самолёт тёщи и тестя прилетел по расписанию. Павел ждал их у выхода, разглядывая прибывающих пассажиров. Наконец показались знакомые фигуры — Нина Михайловна, маленькая, суетливая, в ярко-красном пуховике, и Виктор Степанович, высокий, молчаливый, с двумя большими чемоданами.

-А, явился — не запылился! — Нина Михайловна демонстративно отвернулась от зятя. — Виктор, пошли, возьмём такси. Не будем навязываться там, где нас не ждут.

-Нина Михайловна, давайте без theatрe, — Павел забрал чемоданы у тестя. — Я отвезу вас в гостиницу, она уже оплачена.

-Какая гостиница? Мы к дочери едем! — тёща повысила голос, привлекая внимание проходящих мимо людей. — К внуку! А ты нас выгоняешь!

-Никто вас не выгоняет. Но жить все вместе мы не будем. Это моё окончательное решение.

-Твоё решение? А как же наша дочь? Ты ей рот заткнул? Запретил с родителями общаться?

Виктор Степанович молча наблюдал за перепалкой, изредка поглядывая на часы.

-Нина, может поедем куда скажут? — наконец подал он голос. — Холодно на улице.

-Молчи! Ты всегда молчишь! Вот и домолчались — зять нас на улицу выставляет!

-Нина Михайловна, — Павел старался говорить спокойно, — никто вас на улицу не выставляет. Я забронировал хороший номер в гостинице недалеко от нашего дома. Завтра вместе поищем вам квартиру. Будете приходить к нам в гости, видеться с внуком. Но жить все вместе мы не будем.

-Ах, так! — тёща картинно всплеснула руками. — Тогда мы сами! Виктор, идём!

Она решительно направилась к выходу. Виктор Степанович виновато посмотрел на зятя:

-Ты уж прости её… Характер такой.

-Виктор! — донеслось от дверей.

Тесть вздохнул и поплёлся за женой. Павел, взяв чемоданы, пошёл следом. На улице мело. Нина Михайловна, громко возмущаясь, пыталась поймать такси.

-Нина Михайловна, не устраивайте цирк. Садитесь в машину, я отвезу вас в гостиницу.

-Не поеду! К дочери поеду!

-Хорошо, — Павел достал телефон, — тогда я звоню Марине и говорю, что вы отказываетесь от моей помощи. Пусть решает, что с вами делать.

Это подействовало. Тёща замолчала, переглянулась с мужем и нехотя села в машину.

Всю дорогу до гостиницы она демонстративно молчала, только изредка всхлипывала и бормотала что-то про неблагодарных детей. Виктор Степанович дремал на заднем сиденье.

Гостиница оказалась уютной, с празднично украшенным холлом и приветливым персоналом. Павел помог родителям жены заселиться, занёс чемоданы в номер.

-Вот ваш номер, — он положил на стол ключи. — Завтра в десять утра я приеду, поедем смотреть квартиры. А сейчас отдыхайте.

-Какие квартиры? — встрепенулась Нина Михайловна. — У нас денег нет! Всё Толику отдали!

-Значит, будете снимать. Пенсия у вас хорошая, да и Толик, думаю, поможет — раз уж вы ему все деньги отдали.

-Вот! Слышишь, Виктор? Нас на съёмную квартиру отправляют! В нашем возрасте! А всё ты — молчишь и молчишь!

Виктор Степанович, раскладывавший вещи в шкафу, только вздохнул.

-До завтра, — Павел направился к двери.

-Подожди! — окликнула его тёща. — А к Марине? К внуку? Когда мы их увидим?

-Завтра. Сейчас уже поздно, Миша спит. Да и вам отдохнуть надо с дороги.

Выйдя из гостиницы, Павел набрал номер жены:

-Всё в порядке. Разместил их в гостинице. Твоя мама, конечно, устроила представление, но в итоге согласилась.

-Спасибо, — голос Марины звучал виновато. — Ты правильно сделал. Прости, что я сразу не поддержала тебя.

-Главное, что ты понимаешь — так будет лучше для всех. Особенно для Мишки.

Утром следующего дня Павел, как и обещал, приехал в гостиницу. Нина Михайловна встретила его при полном параде — с укладкой и макияжем.

-Мы к дочери сначала заедем, — безапелляционно заявила она. — Хочу внука увидеть.

-Нина Михайловна, мы договаривались — едем смотреть квартиры.

-Вот ещё! Не видела я эти квартиры! К дочери хочу!

Виктор Степанович, молча стоявший у окна, повернулся к жене:

-Нина, давай сначала квартиру найдём. А потом уже…

-Ты опять за своё? Дочь родная для тебя не важна? Внук?

-Важна, — тесть посмотрел на Павла. — Поэтому и надо сначала с жильём определиться.

Нина Михайловна демонстративно опустилась в кресло:

-Никуда не поеду! Пока дочь не увижу — никуда!

Павел достал телефон:

-Хорошо. Тогда я звоню риэлтору, отменяю просмотры. Будете жить в гостинице, пока не найдёте другого варианта.

-Что? — тёща подскочила. — В гостинице? Да ты…

-Нина! — вдруг повысил голос Виктор Степанович. — Хватит! Едем смотреть квартиры.

Все удивлённо уставились на обычно молчаливого тестя. Тот неожиданно твёрдо добавил:

-Павел прав. Нам нужно своё жильё. Нельзя вот так сваливаться на голову молодым.

-Ах так? — Нина Михайловна всплеснула руками. — Все против меня? Ну хорошо! Поехали на ваши просмотры! Только не думайте, что я соглашусь на первую попавшуюся конуру!

Первая квартира оказалась небольшой, но уютной «однушкой» недалеко от дома Павла и Марины.

-Это что? — возмутилась Нина Михайловна, едва переступив порог. — Где вторая комната? Мы что, в одной спать должны?

-А зачем вам вторая? — поинтересовался риэлтор. — Вы же вдвоём?

-Вторая — для гостей! Для внука! Чтобы мог у бабушки оставаться!

Павел покачал головой:

-Нина Михайловна, Мише три месяца. Какие гости?

-Вырастет! И будет к бабушке приходить! Нет, эта квартира не подходит.

Вторая квартира была двухкомнатной, но на пятом этаже без лифта.

-Издеваетесь? — всплеснула руками тёща. — В нашем возрасте — по лестнице?

-Зато цена хорошая, — заметил риэлтор. — И район спокойный.

-Нет! Даже не предлагайте!

Третья квартира располагалась на первом этаже.

-Первый этаж? — возмутилась Нина Михайловна. — Чтобы все в окна заглядывали? И сырость? Нет!

К вечеру они осмотрели семь квартир. Ни одна не устроила тёщу. То район не нравился, то этаж не подходил, то комнаты маленькие, то потолки низкие.

-Всё, на сегодня хватит, — решил Павел. — Завтра продолжим.

-Какое завтра? — встрепенулась Нина Михайловна. — Завтра мы к Марине едем! К внуку! Я уже неделю его не видела!

-Вы его вообще никогда не видели, — не выдержал Павел. — Только по видеосвязи.

-Вот именно! — торжествующе воскликнула тёща. — Имею право увидеть внука!

-Хорошо, — согласился Павел. — Завтра приедете к нам. Но ненадолго — Мише нужен режим.

-Режим? — Нина Михайловна фыркнула. — Что за глупости? Какой режим у трёхмесячного? Вот я своих детей…

-У наших детей — свой режим, — твёрдо перебил её Павел. — И мы его придерживаемся.

Когда он вернулся домой, Марина кормила Мишу.

-Ну как? — спросила она.

-Никак. Твоей маме ничего не нравится. А завтра они хотят приехать к нам.

-Знаю, она звонила. Говорит, ты их по каким-то конурам возил.

-Нормальные квартиры. Просто ей нужен предлог, чтобы отказаться и продолжать давить на жалость — мол, вынуждены жить в гостинице.

Марина вздохнула:

-Может, правда пустим их? Хотя бы временно?

-Нет. И точка.

На следующий день Нина Михайловна с мужем приехали рано утром. Едва Марина открыла дверь, как мать бросилась к внуку:

-Миша! Внучек! Иди к бабушке!

Ребёнок, испугавшись незнакомой женщины, заплакал.

-Мама, не надо так резко, — Марина забрала сына. — Он пока не привык к чужим.

-Чужим? — Нина Михайловна картинно схватилась за сердце. — Я для него чужая? Родная бабушка?

-Мам, он маленький. Ему нужно время привыкнуть.

Виктор Степанович молча прошёл в комнату, сел в кресло. Он с интересом наблюдал за внуком, но не пытался взять его на руки.

-Ничего-ничего, — приговаривала Нина Михайловна, доставая из сумки свёртки. — Вот бабушка тебе подарочки привезла… И пелёночки новые, и распашонки…

-Мам, не надо, у нас всё есть.

-Как это не надо? Я же бабушка! Должна внука баловать! А это что? — она оглядела комнату. — Ёлку до сих пор не нарядили? Новый год на носу!

-Мы сегодня собирались…

-Вот и хорошо! Вместе нарядим! Я столько игрушек привезла — старых, ещё с твоего детства. Помнишь этого мишку? — она достала потёртого плюшевого медведя. — Ты его так любила!

Марина попыталась объяснить, что они купили новые игрушки, хотели создать свои семейные традиции, но мать не слушала. Она уже раскладывала на столе старые игрушки, гирлянды, мишуру.

-А где ёлка? Доставайте! Сейчас всё так красиво сделаем!

-Нина Михайловна, — Павел появился в дверях, — мы сами украсим ёлку. Вечером. А сейчас у Миши режим — время сна.

-Режим, режим! — передразнила тёща. — Что за глупости? Ребёнок должен привыкать к людям, к празднику! Вот мы своих детей…

-У нас свои методы воспитания, — твёрдо перебил Павел. — И мы не будем их менять.

-Ах вот как? — Нина Михайловна поджала губы. — Значит, бабушка вообще не нужна? Отодвинули на обочину? А я ведь могла бы помогать! С ребёнком сидеть, готовить, убирать…

-Спасибо, мы справляемся.

-Справляетесь? — тёща перешла на крик. — А я вижу, как вы справляетесь! Ребёнок плачет, ёлки нет, в квартире беспорядок! А всё потому, что мать родную отталкиваете!

Миша, испугавшись крика, снова заплакал. Марина увела его в спальню.

-Нина! — вдруг громко сказал Виктор Степанович. — Прекрати истерику!

Все снова удивились — второй раз за два дня тесть подал голос.

-Ты… ты что? — растерялась Нина Михайловна.

-То, что слышишь. Хватит. Мы сами виноваты — продали дом, не посоветовавшись. Отдали деньги Толику, не подумав. А теперь требуем от детей невозможного.

-Но мы же родители!

-Вот именно. Родители должны помогать детям, а не создавать проблемы. Пойдём отсюда. Не будем мешать.

Он встал, взял жену за руку:

-Извините нас. Мы найдём квартиру. Будем приходить в гости, когда позовут.

Нина Михайловна открыла рот, чтобы возразить, но осеклась, увидев непривычно суровое лицо мужа.

Когда они ушли, Марина вышла из спальни:

-Никогда не видела папу таким… решительным.

-Вовремя он очнулся, — хмыкнул Павел. — Может, теперь и квартиру быстрее найдут.

Вечером позвонил Виктор Степанович:

-Павел, мы согласны на ту первую квартиру. Однокомнатную. Нам больше не надо.

-А как же Нина Михайловна? Она ведь была против.

-Я настоял. Хватит. Наломали уже дров.

Мам, ты зачем мою квартиру сдала непонятно кому? Ты почему меня даже в известность не поставила

Ты кто такой тут вообще и что ты, собственно, делаешь в моей квартире? – задал вопрос молодому парню Кирилл.

— В какой твоей? Ты иди проспись, мужик! Я эту хату уже второй месяц снимаю! Откуда у тебя вообще ключи? – удивлённо и в то же время очень нагло вёл себя молодой человек. – Я сейчас полицию вызову, так что вали лучше отсюда по-хорошему! – начал угрожать Кириллу парень.

Кирилл внаглую отодвинул незнакомца и пошёл по квартире, не разуваясь. Парнишка не стал терпеть такой наглости и попытался остановить мужчину. За что был жестоко наказан.

В тот момент, когда парень схватил Кирилла за рукав куртки, мужчина среагировал и, резко развернувшись, ударил незнакомца в лицо кулаком. Потом ещё несколько раз, пока молодой человек не оказался на полу.

Кирилл присел рядом с ним на корточки, поднял голову парня за волосы и сказал:

Ещё раз меня хоть пальцем тронешь, я тебя покалечу! Понял меня? А теперь давай чётко, с толком и с расстановкой! Кто ты такой и что тут делаешь?

— Олег я! – нагло ответил незнакомец.

— Понятно, Олег! Так и что ты тут делаешь, Олежка? – снова спросил Кирилл.

— Я же тебе уже сказал! Я квартиру эту уже второй месяц снимаю! А ты кто?

— Я?! – усмехнулся Кирилл. – Я хозяин этой квартиры! И каким же, интересно, образом, и кто, самое главное, сдаёт тебе эту квартиру?

Олег, вместо того чтобы ответить, снова решил схватить мужчину за руку, за что сразу же опять был наказан.

— Я же тебе только что сказал, малыш, я тебя покалечу, если ты меня ещё хоть раз пальцем тронешь! Трудно доходит, что ли?

— Ты мне нос сломал! – начал кричать Олег. – Я сейчас полицию вызову!

— Откуда такие девочки, как ты, браться стали-то?! – спросил Кирилл побитого Олега. – Кто тебе хату мою сдал?

— Бабушка! – ответил Олег.

— Какая бабушка? – удивился мужчина.

— Бабулька одна! Она с мамой моей работает! Ирина Тимофеевна! – наконец-то ответил парень.

— Ирина Тимофеевна, значит?! – снова усмехнулся Кирилл. – Я ей сейчас устрою, этой Ирине Тимофеевне! – злобно прорычал Кирилл и встал в полный рост.

Он вынул из кармана телефон и набрал номер матери. Но та почему-то не брала трубку.

Сам Кирилл почти пять месяцев назад уехал на вахту. А квартиру свою оставил под наблюдение своей матери, той самой Ирины Тимофеевны. Он дал ей ключи и просто попросил присматривать за квартирой.

За то время, что мужчина трудился, они с матерью разговаривали не более десяти раз. Там, где он работал, была очень и очень плохая связь, и чтобы кому-то позвонить, рабочим приходилось выезжать в ближайший населённый пункт, который располагался аж за сто километров от их работы. И находился он посреди тайги. И даже в этом населённом пункте работал далеко не любой вид связи.

Так как мама трубку не брала, он позвонил отцу. Но тот по какой-то причине тоже не отвечал на вызов.

Кирилл всё же разулся, помог подняться на ноги Олегу, который держался рукой за разбитый нос.

— Ну-ка голову подними! – попросил мужчина Олега. – Всё, не хнычь, девочка! Ничего у тебя не сломано, просто разбитый нос! А теперь собирайся, и кыш отсюда! Да в темпе!

— Но…

— Ещё по лицу хочешь?

— Нет! – озлобленно ответил парень.

— Молодец! – похвалил того Кирилл и пошёл в комнату, в которой у него стоял сейф с документами и наличкой.

Сейфа в спальне на том месте, на котором он всегда стоял, не обнаружилось. Мужчина перевернул вверх ногами всю спальню и остальные комнаты, его так нигде и не нашёл.

Помимо сейфа, в шкафах он также не обнаружил вообще никаких своих вещей. Даже трусов с носками там не было.

— Слышь, как тебя там, Олег? Где всё из шкафов? Куда мои вещи делись? И самое главное, где сейф, который стоял рядом с кроватью?

— Мужик, я не знаю! Честно! – ответил Олежка. – Я, когда заехал сюда, тут всё как есть, так и было! Я, кроме одежды и пары мелочей, сюда больше ничего не приносил и тем более не выносил!

— А до тебя тут жил кто-то? – поинтересовался Кирилл у парня.

— Ну да! До меня тут пацан с девкой жили пару месяцев, но, насколько я знаю, их Ирина Тимофеевна выгнала, они тут что-то натворили, то ли вписки устраивали, что-то в этом роде! На них соседи жаловались, короче!

Кирилл даже присвистнул от полученной информации.

— Весело живём! – выдал мужчина.

— А, Ирина Тимофеевна…

— Да-да! Мама моя! Которую я просто попросил присмотреть за моей квартирой! А она ещё и подзаработать, видимо, на этом решила! Ну, с ней у меня будет отдельный разговор! И очень мало для неё приятный!

— А мне куда идти? Я ведь за месяц уже заплатил!

— Слушай, Олег! – сказал Кирилл. – Ты меня, конечно, извини, что я вот так сразу тебе накостылял! Я думаю, ты меня понимаешь! Я приехал к себе домой, а у меня тут непонятно кто в хате находится, да ещё и права пытается качать!

— Да я всё понимаю! Но и ты тоже меня пойми, я деньги заплатил!

— Это уже, дружище, не мои заботы! Я тебе уже сказал, собирай свои вещи и шуруй куда хочешь! А деньги, деньги ты у маменьки моей спрашивай! Я в этих её бизнес-схемах не участвовал! Давай, тебе полчаса времени, чтобы хату мою освободить! И, кстати, сколько ты платил за неё? – поинтересовался Кирилл у Олега.

— Тридцать пять в месяц!

— Тридцать пять? За трёшку практически в центре? – удивился Кирилл. – Ошалеть!

— Ну, мне, я насколько понял, через маму скидку сделали! А так, вроде, до меня которые были, что-то около пятидесяти платили!

— Во как! – снова присвистнул Кирилл. – Понял, спасибо за информацию, Олег! Слушай, Олег, набери-ка номер моей маменьки, а то она почему-то трубку не берёт с моего!

Олег взял свой смартфон, отыскал в нём номер Ирины Тимофеевны и позвонил ей.

Буквально уже на втором гудке ему ответили.

— Здравствуйте, Ирина Тимофеевна… — начал Олег.

И тут же Кирилл вырвал из его рук трубочку.

— Ага, — сказал мужчина. — Вешайтесь, Ирина Тимофеевна! Я сейчас к вам приеду, и у меня к вам очень много вопросов за последние несколько месяцев накопилось! Так что ждите и готовьтесь!

— Кирилл? – испуганно проронила Ирина Тимофеевна. – А ты что, дома уже? И почему ты по чужому телефону разговариваешь?

— Я сейчас Олежку твоего выставлю и приеду всё тебе объясню, мамуль! Так объясню, что тебе прятаться от меня негде будет!

Мама сразу же отключилась. Он попробовал еще раз набрать её номер, но она не отвечала на входящий.

Невзирая на просьбы парня остаться хотя бы до вечера, чтобы не торопясь собраться, Кирилл всё же потребовал его покинуть квартиру и забрал ключи. Но так как им было практически по пути, он подкинул Олега к дому родителей, высадил его у подъезда с его барахлом, а сам направился к матери и отцу устраивать разборки.

Дверь квартиры мама открыла сыну не сразу. Кириллу пришлось около десяти минут трезвонить и стучаться в дверь. И за это время он становился всё злее и злее.

Когда дверь перед ним распахнулась, мужчина был готов сразу же придушить свою маму. Но дверь открывал отец.

— Привет, пап! А где эта наша бизнесвуменша недоделанная? – спросил Кирилл, переступая порог родительской квартиры. – И почему ни ты, ни она трубку не берёте, когда я звоню со своего номера?

— Все вопросы туда! – указал отец на кухню, в которой его мама разговаривала с кем-то по телефону.

По тону голоса Ирины Тимофеевны и словам, которые она говорила, он понял, что его мама беседует с матерью того паренька, который буквально только был выставлен им из квартиры.

Кирилл разулся, разделся и прошёл в кухню. Он сел за стол и внимательным взглядом начал молча изучать маму, пока она оправдывалась перед своей коллегой.

И всё это время она старалась избегать смотреть сыну в глаза. И даже несколько раз порывалась выскочить из кухни. Но сын, войдя туда, закрыл за собой дверь.

— Куда пошла? – усмехнулся мужчина. – Стоять!

— Сынок, ты только не злись на меня, пожалуйста, я тебе сейчас всё объясню! – залебезила перед Кириллом мама.

— Конечно, объяснишь! – подтвердил её слова сын. – Мам, ты зачем мою квартиру сдала непонятно кому? И почему ты меня даже в известность не поставила? Это что за дела такие? Я приезжаю домой с работы, а у меня дома какой-то пацан ошивается, да ещё и пытается там свои права качать?! Вы тут совсем, я смотрю, уже оборзели, ребята!

— А почему ты не позвонил и не сказал, что ты домой едешь? – тут же решила наехать на сына мать.

— Я не понял! Это что, предъява в мой адрес? Это что получается, я ещё и виноват в том, что случилось? – удивился Кирилл. – Мам, не наглей, пожалуйста! И где мои вещи все из квартиры, где сейф с документами и деньгами, и моя одежда вся?

— В твоей комнате всё! – ответила Ирина Тимофеевна.

— А что они делают в моей комнате? Почему они в моей комнате здесь, а не в моей комнате у меня дома?

— Кирилл! Давай вот только без претензий, пожалуйста! Я просто подумала… Зачем квартире просто так стоять, когда можно хоть немного на этом заработать?!

— Мам, ты больная или притворяешься? Это что, нежилая квартира, что ли, что её вот так сдавать можно? Я когда уезжал, то просто попросил тебя за ней приглядеть! Я не просил тебя сдавать её всякому отребью!

— Олег — хороший молодой человек! И он ничего плохого там не натворил! – ответила женщина.

— Да что ты? А те, кто жил до Олега, что они там натворили? За что ты их выгнала? Что они там такого натворили, что на них соседи жаловались?

— А ты откуда про это знаешь? – удивлённо и напуганно спросила мать.

— Доложили, мама! Ты что, думала, что ничего совсем не узнаю? И так понимаю, ты мне об этом даже говорить ничего не собиралась?! Просто хотела срубить бабла за сдачу моей квартиры?! Так что они там натворили? Говорят, там вписки устраивали, целые толпы народа водили по моей квартире?!

— Ничего такого там не было! Это всё неправда!

— Да ладно?! А если я сейчас Ленке, соседке, позвоню, ты при ней это повторишь? – спросил Кирилл уверенным голосом.

— Не надо никому звонить! – попросила мама. – Да, я предыдущих жильцов выставила именно за это! Всё, доволен?

— Нет! Не доволен! Я хочу услышать от тебя! Что это вообще всё было? Кто тебе право давал распоряжаться не своим имуществом? А если бы они там спалили бы мне всё к чертям? Что бы ты тогда мне сказала?

— Ну не спалили же! – нервно ответила мама.

— Деньги мне гони! Быстро! – потребовал Кирилл.

— Какие деньги? – удивилась Ирина Тимофеевна. – Ты о чём?

— Мам, я сейчас злиться начну! Деньги мне, сто семьдесят тысяч, и чем быстрее, тем лучше!

— Какие сто семьдесят тысяч, ты вообще в своём уме, Кирилл? – ещё больше начала нервничать женщина.

— Ты что, решила из меня дурака сделать, что ли? Ты квартиру мою что, за просто так сдавала, за спасибо что ли? Первые жильцы у меня там два месяца жили, второй почти два! Первых ты туда за полтинник в месяц впустила жить, а Олега, по знакомству, за тридцать пять! Так что хватит тут прикидываться и деньги мне сюда, за использование моей квартиры, бегом! Сто семьдесят тысяч!

— И тебе не стыдно с матери такие деньги требовать?

Кирилл не удержался и рассмеялся.

— Слушай, матерь! Тебе не стыдно было кого попало в квартиру сына впускать, пока меня дома не было? Я так понимаю, не стыдно! А почему мне должно быть стыдно свои же деньги у тебя требовать?

— Половину! – недовольно сказала женщина.

— Нет! Будешь сейчас торговаться, ты мне двести отдашь! Ты же знаешь прекрасно, что со мной данные номера не пройдут!

— Но Кирилл, я же всё-таки присматривала за твоей квартирой! И я тоже заработала эти деньги!

— Короче, мама, если ты мне сейчас сама не отдашь, я пойду и сам их заберу! Я знаю, где ты деньги ныкаешь! Или ты сомневаешься?

Ирина Тимофеевна с недовольным лицом вышла из кухни. Сын поднялся из-за стола и проследовал за ней.

Мама открыла дверцу серванта в гостиной и вынула оттуда конверт с деньгами. Она хотела его открыть и отсчитать сыну деньги, но он выхватил его из рук и сделал это сам.

— Это всё за мою квартиру?

В конверте было не сто семьдесят, а сто восемьдесят тысяч рублей.

— Да! Только тридцать пять мне отдай, я должна Олегу их вернуть!

— Ничего не знаю! – ответил сын. – Я ни у кого их не брал и ничего возвращать никому не собираюсь! И тем более, он там прожил больше полутора месяцев, так что ты ему должна от силы тысяч пятнадцать! И те отдашь ему сама! А эти я все забираю себе как компенсацию!

— Но Кирилл…

— Ничего не знаю! – ответил сын. – Это тебе уроком будет на следующий раз!

Кирилл забрал деньги, свои вещи и сейф, в котором были документы на квартиру, на машину и наличка, и поехал к себе домой.

На следующий день он на всякий случай сменил на входной двери все замки на те деньги, что забрал у матери. И больше никогда не просил маму приглядывать за квартирой.

Вместо этого, когда он в следующий раз поехал на вахту, он оставил свои вещи у своей хорошей знакомой, у той самой Ленки-соседки. С которой за время отдыха они очень хорошо познакомились, настолько хорошо, что стали периодически заходить друг к другу в гости на чай, да ещё и с ночёвкой. И попросил её приглядывать за его квартирой, в которую перед своим отъездом поселил на время жильцов.

Воспользовался маминой идеей и решил, чтобы его квартира не стояла в его отсутствии просто так, а приносила ему доход.