-Сходил бы с мальчишками побегал. Сидишь днями меня охраняешь!

-Бабушка, а ты не обидишься, тебе не будет без меня скучно?

Петя ласково брал бабушку за руку и заглядывал в глаза. Петровна смеялась.

-Иди уже, наверное, не помру с тоски-то.

Петя уносился, как ветер. Но время от времени домой забегал, посмотреть, не скучает ли его бабушка. Петровна все понимала, даже слезинку иногда смахивала, хороший малец вырастет. Добрый.

В тот год летом, стояла страшная засуха. На полях все горело, сохло. Люди толпами ходили к Петровне:

-Помоги Петровна. Сгибнет все, голодный год будет.

Петровна пыталась объяснить, что с этим она никак бороться не может. Она может людям помочь, но тут на земле, то, что на небесах творится-ей не подчиняется.

Люди обижались, уходили. Воду на полив возили в бочке из речушки, которая была сразу за деревней. Свои колодцы давно уж пересохли. А если в семье не было мужиков здоровых, то попрощались уже все с огородами. Какая баба осилит везти или нести воду за 2 километра.

Петровна молилась. День и ночь молилась, но молитвами дождь не призовешь. Петя не любил бывать дома, когда бабушка молится. Как-то страшно она это делала.

Скоро и речушка совсем обмелела. Настолько, что где-то там внизу тек ручеек грязный и все. Только детям все было нипочем. Носились под палящим солнцем, черные , как негры.

Дом бабушки загорелся как-то со всех сторон сразу. Петя увидел, что в деревне дым и сразу рванул туда. Горел их с бабушкой дом. Пламя было такое, что люди подступиться боялись. Петю не смогли поймать, не среагировали так быстро, как он бросился прямо в огонь. Народ ахнул. Погиб малец. Но тут произошло что-то странное. Пламя, как будто опустилось. На какие-то минуты оно стало спокойным и едва видимым. Люди крестились, никто с места не трогался. Прошла минута и в дверях появился Петя. Он тащил бабушку. Мужики как будто проснулись, бросились к нему, помогли. Как только они бабушку отнесли от дома на несколько метров, пламя снова ухнуло вверх, и дом сразу сложился.

Люди были в таком ужасе. Они понимали, что не просто так все это. По толпе побежал шепот. Некоторые отступали подальше. Но потом каждый вспомнил, что его семье помогла Петровна, и племяннику, и вон сына соседа на ноги поставила, решили так: чтобы это ни было, какая бы сила не сдерживала огонь, плохой она быть не может, раз Петровна только добро делала. Решить-то решили, но как-то боязно было.

Женщины продолжали креститься. Смотрели со страхом на Петю и бабушку. Петя не пострадал, а вот бабушка и дыма наглоталась, и ожоги получила. Когда приехали пожарные-тушить было нечего. Потом появилась скорая. Когда бабушку несли в машину, она окинула взглядом собравшихся людей, а потом сказала:

-За что? Не могла я помочь…

Люди почему-то отводили глаза. Петя, вдруг, с ужасом понял, что дом загорелся не просто так. Люди решили, что бабка, которая могла все, не захотела помочь своим односельчанам.

Спустя месяц только вернулись в деревню Петя с бабушкой. Старушка заметно сдала, но пока еще на ногах сама держалась. Они поселились в своей бане. Петя на следующий день вышел разбирать пожарище. Сначала один ковырялся. Потом мальчишки друзья подтянулись, а потом и мужики, пряча глаза от Петровны помогать пришли.

Тогда, как только скорая от дома отъехала, долго народ разойтись не мог. Все молчали, но и не уходили. Никто точно не знал, кто поджег дом, но все точно знали, что кто-то из своих. Тогда кто-то сказал:

-Неправильно как-то все. Надо бы помочь Петровне, если выживет.

Все сразу загалдели, стали соглашаться, говорить о том, кто, чем помочь сможет. Только после того, как было решено оказать настоящую помощь, и даже обязанности были распределены, народ стал расходиться. И в это самый момент хлынул дождь. Стеной, как будто из ведра его лили. Люди поднимали лицо и плакали, а слезы смешивались с дождевой водой и их было незаметно.

На следующий день приехал трактор большой. Лес привезли. В тот же день мужики сруб ставить начали. Всей деревней подняли его за неделю. Петровна плакала, глядя на это. Как только окна и двери сделали, так вереницей потянулись женщины. Кто-то кастрюльку нес, кто-то ложки, кто-то полотенец пару. Петька по хозяйски показывал, что куда класть. А Петровна больше лежала, на кровати, которую сосед приволок. Сказал, что совсем недавно новую, купил, а эту еще не выкинул и не продал, как знал, что понадобится. Женщины даже занавески на окно повесили. Жить бы и жить в новом доме, да только спустя полгода совсем Петровна слегла. Петька сидел около нее вечерами, смотрел на бабушкино лицо и плакал.

-Бабушка, не уходи, как же я без тебя буду.

Тихо, как тени появлялись соседки. Вздыхали, стоя за Петькиной спиной, кормили Петьку, Переворачивали бабушку, и уходили.

В эту ночь была страшная гроза. Гремело так, что Петька вздрагивал. Бабушка вдруг открыла глаза.

-Пришла, внучек, моя пора. Ты не плачь, все идет как надо. Я свое пожила, теперь твое время. Все у тебя хорошо будет. Я знаю.

-Бабушка, не нужно, не уходи, пожалуйста.

-Не плачь, я тебе сказала. Ты плачешь-меня тут держишь. А мне пора.

Она улыбнулась ему, взяла его за запястье.

-Все хорошо будет, Петенька!

В этот момент рядом с домом полыхнула молния, и сразу страшный треск. Петя втянул голову в плечи и зажмурил глаза. Когда открыл, бабуши уже не было. Только ее рука крепко сжимала его запястье. Гроза сразу успокоилась. Со всех сторон бежали соседи. Они думали, что молния попала в дом Петровны. Но молния ударила рядом. Прямо в центре двора. Люди вошли в дом. Петя плакал, лежа головой на бабушкиной руке. Женщины подошли, попытались его увести, но бабушкина рука цепко его держала. Мужики с трудом смогли освободить руку Пети. На запястье красовались черные пятна. Такие же, как у бабушки.

Петю в детский дом не отдали. Решила деревня, что должен Петя тут жить. Опеку над ним взяли соседи. Кормили, одевали. По начал, жил Петя в их доме, к себе только днем ходил, ну, а потом, как 12 ему исполнилось, перебрался в дом полностью. Тетя Нина, соседка, переживала очень, плакала. Носила Пете горячую еду, у него готовила. Но Петя ее утешал:

-Тетя Нина, я уже взрослый. У вас домик маленький, своих детей двое. Вы ко мне в гости приходите, я всегда вам рад.

Тетя Нина старалась. Жалко ей Петю было, как к своему родному относилась. А потом тетя Нина заболела. Возил муж ее несколько раз в город, к врачам, но ничего никто толком так и не сказал. Держали Нину в больнице почти месяц, а выписали-еще хуже. Когда привезли ее домой, Петя к ним пошел. Муж Нины на крыльце сидел. Плакал. Петя никогда не видел, чтобы этот большой мужик, которого Петя даже побаивался-плакал. Он даже подумать не мог, что увидит такое когда-нибудь. Дядя Вася увидел его. Вытер глаза.

-Заходи Петя. Спрашивала она уже про тебя.

Петя вошел. Тетя Нина лежала на кровати. Улыбнулась, когда его увидела.

-Петя, солнышко. Как ты?

-Все хорошо , тетя Нина. А вы что это пугаете всех?

-Да вот что-то совсем плохо стало. Так плохо, что болит все.

-А где сильнее всего болит, тетя Нина?

-А вот тут Петенька..

Нина показала на верх живота. Петя положил туда руку. Закрыл глаза. Он не совсем понимал, что он делает, но твердо понимал, что так нужно. Нина с удивлением наблюдала за ним. Петина рука с черными пятнами лежала на ней, а ей становилось все легче и легче. Спустя минут 10 боль утихла на столько, что Нина почувствовала, что может сесть и даже есть захотела. Петя устало убрал руку. Нина заметила, что если в самом начале пятна на руке были темными, серыми, то, когда Петя руку убрал, они были черными, как вороново крыло.

-Пойду я, тетя Нина. Устал что-то…

Нина проводила Петю изумленным взглядом. Села на кровати. Вошел муж. Увидел, что Нина сидит. Кинулся к ней.

-Нина, что? Что?

-Ничего. Ты кормить меня собираешься сегодня?

Муж забегал по кухне, собирая на стол. Нина с удовольствием поела картошечки с салом, огурчиками из бочки, а потом уснула. С того дня пошли у нее дела на поправку. Она под страшным секретом рассказала мужу все. Вася чуть в обморок не упал от страха.

А Петя пришел домой и рухнул спать. Приснилась ему бабушка. Она грозила ему пальцем и говорила.

-Нельзя тебе еще! Рано! Поспи внучек, набирайся сил.

Петя проснулся спустя почти сутки. Рядом сидел дядя Вася. В его руках был узелок. Вася увидел, что мальчик проснулся, заулыбался.

-Петя, вот, конфеток тебе принес. Разных. Ты бери, не стесняйся.

Петя удивленно на него смотрел. Конфеты в их магазин привозили раз в год, и то к новому году. Петя взял конфетку, развернул. Дядя Вася пошел к двери. Обернулся.

-Спасибо тебе за Нину. Лучше ей, много лучше.

Петя понимал, что ему еще к Нине надо. Надо и все. Только пока он чувствовал себя слабым. Дня два подождет и сходит.

Петя порастал. И все чаще его посещала одна и та же мысль-кто же все-таки поджег дом бабушки. Она часто всматривался в лица тех, с кем рядом жил, но ничего не видел, как ни старался. Петя не знал, зачем ему это, но точно знал, что нужно.

Когда Пете исполнилось 18, у его дома появилась странная женщина. Она стояла напротив и как будто хотела зайти, а потом вроде как поворачивалась, чтобы обратно идти. Но все равно не уходила. Петя наблюдал за ней из окна. Когда женщина все же шагнула от дома, чтобы уйти, он не выдержал, вышел.

-Здравствуйте. Вы кого-то ищите?

Женщина обернулась.

-Да, вот почти на этом месте дом стоял раньше, Петровна жила, она умерла уже наверное?

Петя с удивлением посмотрел на женщину. Вспомнила, бабушке сейчас бы за сто лет было бы.

-Да, умерла. Давно уже. А вы кто ей будете?

-Я? Да, нет, никто… Помогла она когда-то, а я дура…

Женщина грустно смотрела на новый дом. Пете так жалко ее стало. Он положил руку ей на плечо.

-Не расстраивайтесь, все образуется.

Петя вдруг почувствовал, что такая боль в этой женщине, большая, многолетняя, а еще Петя понял, кто она…

Он по-разному представлял себе встречу с матерью. Он точно знал, что когда-нибудь они встретятся. Но он не ожидал, что мать сама найдет его. Он даже не мог подумать, что она вообще искать его будет. Да, он хотел посмотреть ей в глаза, хотел спросить-почему, а теперь он не знал, что говорить.

-Заходите в дом. Я вас чаем напою, устали, наверное…

Женщина с благодарностью кивнула. Они вошли. Пока Петя чайник кипятил, женщина рассматривала фотографии на стене. Вот, она узнала Петровну. А у нее на коленях совсем маленький мальчик. У женщины потекли слезы. Значит, не отдала Петровна сыночка ее в детский дом, сама воспитывала. А вот Петровна уже старше, и мальчик старше. На кого-то удивительно похож.. А это видно стройка. Этот дом, Петровна совсем старая, и мальчик. Мальчик… Тот который сейчас делает ей чай.

Она обернулась. Петя стоял и внимательно на нее смотрел.

-Сынок…

Она сразу упала на колени перед ним. Петр пытался ее поднять и мог. Она говорила и говорила, просила прощения, снова рассказывала про свою жизнь, и опять просила прощения. Пете никак не удавалось ее успокоить. Тогда он опустился на пол рядом с ней.

Он мало что понимал из ее речи. Понял, что бабушка помогла ей родить, а муж бросил и из квартиры выгнал. Тогда она привезла сюда своего сыночка, а сама вернулась в город и наказала мужа. Только недавно вышла из тюрьмы. Долго не решалась, но потом поехала сюда, в надежде что-нибудь про него узнать..

Вот и вся история. Вся жизнь его матери уложилась в несколько слов. А Петя все думал, ну почему же его мама его не ищет.

Он все таки поднял мать с пола. Усадил за стол, накормил. Она задавала ему тысячу вопросов. Он даже не всегда успевал отвечать. Разговаривали до самой темноты. Потом мать спохватилась.

-Что ж это я, Петенька, отвлекаю тебя. Если разрешишь, то я еще приду.

Петя задумчиво смотрел на мать.

-Тебе есть куда пойти?

Женщина отрицательно качнула головой, но сразу сказала.

-Петенька, ты не думай, что я тебя искала, потому что мне жить негде, нет. Я на работу устроюсь. В дворники пойду. Там сразу комнату дают. А дальше видно будет.

-Не надо тебе никуда идти. Оставайся, дом большой. А на работу и здесь устроиться можно.

Мать Пети снова рыдала и все пыталась поцеловать ему руки. Но Петя решительно встал.

-В комнате бабушки будешь жить. Завтра вынесем оттуда все лишнее. А сейчас мне уйти ненадолго нужно. Ты уж пока сама тут осмотрись.

Петя уже опаздывал. На берегу реки его ждала Галина. Они с Галей были знакомы с самого детства. Тогда, на пожаре, Галя первая к нему подбежала. Хоть и маленькая была, а плакала, осматривала его. А уж чуть позже, когда Петя с бабушкой в больницу уехали, именно отец Гали предложил помочь Петровне.

А всего два месяца назад между ними что-то вспыхнуло. Что-то такое, непонятное. Петя стал скучать по девушке, старался видеться с ней как можно чаще. Галя отвечала взаимностью. Как он и думал, Галя уже ждала его. Петя рассказал ей все, что у него сегодня произошло дома. Галя ахала, охала.

-Петя, ты же простишь ее?

-Да простил уже. Сама себе по дурости судьбу сломала.

-Петенька, ты только обязательно скажи ей об этом. Чтобы она знала.

Галя отправила Петю домой.

-Иди, что ты бросил ее там одну. Она же одна, в незнакомом месте. Иди, я не обижусь. Завтра утром к вам приду.

-Точно придешь, не обманешь?

-Точно приду.

Галя смеялась, уворачиваясь от его обниманий. Галя побежала к своему дому, а Петя пошел к себе. Он еще только взялся за ручку двери, как услышал, что дома кто-то разговаривает. Открыл дверь-так есть. Мать и тетя Нина чаевничали. В доме пахло блинами. Петя улыбнулся. Ему почему-то приятно было наблюдать эту картину.

Они засиделись далеко за полночь. Уже дядя Василий пришел жену искать, а как узнал, в чем дело, так сел за стол.

-Ну и мне тогда чаю наливайте, надо выпить за такое дело.

Когда соседи уходили, мать Пети, которую, кстати, Валей звали, обняла Нину и сказала:

-Спасибо вам..

Нина удивилась.

-За что?

-Никто из вас не осудил меня, слово плохого не сказал. А я так боялась…

-Знаешь, Валь, у каждого своя судьба и изменить ее невозможно.

Валя осталась жить у Пети. Вскоре ее взяли на работу. Когда –то Валя была неплохим поваром, а тут в деревенской столовой повариха в декрет ушла. Вот Валю и взяли с испытательным сроком. Но уже через неделю было понятно, что готовкой Вали все довольны, продукты в целости, а на кухне порядок.

Дома у Пети тоже теперь порядок был. Да такой, что Петя иногда дом-то не узнавал. Валя с каждой зарплаты что-то покупала. То коврик новый, то комод, а потом даже телевизор купила. В рассрочку правда, но это уже не важно было. У Петьки щеки округлились, выглядеть стал намного лучше. В деревне шептались, вот что значит мамка рядом, парень-то как раскрылся. Красавец просто.

Они с Галей встречались уже почти три года. Галя видя перемены в Петре, ревновать взялась.

-Теперь не знаю, придешь ли ко мне когда. Может, и уведут такого красавца.

Петька смеялся, не думал, что она всерьез, а когда понял, что и правда Галя переживает, решил, что пора.

Он пришел домой.

-Мам, собирайся.

Валя выглянула с кухни.

-Куда это на ночь глядя?

-Свататься пойдем.

Валя растерялась. Как это свататься? Уже? Она, конечно, знала, куда они пойдут. И даже готовилась к этому событию. Галя очень нравилась ей. Хорошая, открытая девушка. Валя засуетилась. Достала костюм Петру, который совсем недавно купила, себе платье понаряднее. Петр смотрел на костюм.

-А это еще мне зачем?

-Надевай, не разговаривай. Ты свататься идешь или в футбол играть?

Петя послушно натянул костюм, ботинки. Как неудобно было в этом во всем. Но он будет терпеть. Вышла мама. Петр даже не узнал ее. Она, оказывается, очень красива, да еще и молодая.

-Мать, да тебя саму замуж отдавать надо. У Гали отец давно вдовец. Может, присмотришься?

Валя толкнула его к выходу.

-Иди уже, жених. Сначала тебя женим, а уж потом про меня поговорим. Ишь, сваха мне тут нашлась!

Они шли по деревне. Люди из своих дворов провожали их взглядом.

-Пошел Петька свататься. А мамка-то у него, смотри-молодуха совсем.

Они подошли к ому. Постучали. Дверь была не заперта, в деревне не принято двери на замки средь бела дня запирать. Услышали зычное «да», вошли. В комнате сидел отец Гали, с газетой в руках. Он встал, как-то побледнел, но Валя заговорила.

-Здравствуйте. Не буду ходить вокруг, да около-по делу мы к вам.

Галя покраснела, как рак, а отец засуетился. Стулья к столу подвинул, помог Вале сесть. На Галю прикрикнул, чтоб не стояла истуканом. Галя сорвалась с места. Начала на стол накрывать. Но и Валя не с пустыми руками. Поставила салатик на стол, колбаски нарезанной, вина бутылочку. Петя всегда поражался способности матери-всегда и ко всему быть готовой. Валя перехватила взгляд сына. Улыбнулась.

Они начали разговор. Валя сказала, что сын у нее хороший, работящий, Галя с ним не пропадет, а Валя всегда поможет. Похвалила Галю, как только могла. Дело было за небольшим, услышать ответ от Гали и от отца. Ну, Галя-то понятно. Сидела алая, как роза, влюбленными глазами на Петю смотрела, а вот отец что-то молчал. Галя повернулась к нему:

-Пап?

Отец встал.

-Петя, хотел бы я с тобой поговорить. С глазу на глаз.

Петя посмотрел на встревоженных женщин. Но встал из-за стола. Они вышли на воздух, Отец Гали закурил.

-Петя, я очень уважаю тебя. Знаю, что человек ты хороший, знаю, что не пропадет с тобой Галя, и обижать ее ты не будешь. Но отдать за тебя дочку не могу.

-Да почему? Галя меня любит! А я ее люблю!

-Да, знаю я, Петя, знаю. Только не твоя вина в этом, а моя!

Петя ничего не понимал. Он был в замешательстве.

-Петя…

Отец Гали посмотрел ему прямо в глаза.

-Это я поджег дом твоей бабушки. В тот день все с утра не задалось все. На огород пошел-последняя картошка сгорела. Зарплату снова не дали. Ладно я, но так Галя моя… К бабке твой с утра ходил. Прогнала она меня. Сказала, что не может силами природы управлять. Ушел я тогда. Так мне обидно стало. Домой пришел, самогонки выпил. И пошел.

Когда уже дом заполыхал, понял, что натворил. Но пламя уже не остановить было. Испугался я, что посадят, что Галя одна останется…

Отец Гали замолчал. Потом поднял голову, посмотрел на Петю.

-Я, когда увидел, что ты в дом прыгнул, первый раз в жизни молиться начал. Ну, вот и все.

Петя молчал. Как-то легче ему стало. Теперь он знал все что, что хотел. Самое главное, что отец Гали сам смог все рассказать, не пришлось искать и выпытывать.

-Но, ведь Галя не виновата, да и не должна она отвечать за поступки отца. И я не виноват. Почему вы хотите нас счастья лишить?

-Нет, не хочу. Просто я думал, что ты теперь и знать нас не захочешь.

-Глупости. Галя не должна ничего знать. И лучше, что бы вы тоже б этом забыли.

Отец Гали вытер глаза.

-Спасибо тебе, сынок, спасибо.

Они вернулись в дом. Галя сразу спросила:

-Пап, что случилось?

-Да ничего доченька, обсуждали с Петей, где лучше свадьбу играть.

Галя бросилась на шею к отцу, потом к Вале, а потом и к Пете.

Молодые попросили разрешения уйти прогуляться, а Валя осталась ждать Петю в Галином доме.

Через два месяца закончилась уборочная. В деревне стоял дым коромыслом. Завтра сразу две свадьбы. Вся деревня приглашена. Готовились в каждом доме. Кто-то наряды примерял, кто-то выпивку варил, а кто-то мясо перекручивал. Галя с Валей ездили в город. Купили себе свадебные платья, но никому не показывали. Отец Гали переживал даже больше, чем Петя. Курил без конца, нервничал. Петя даже посмеивался над ним.

Когда столы были уже накрыты, а накрыли их даже не во дворе, а перед домом Пети, все уставились на дверь, пора бы уж и невестам появиться. Никого в дом с утра не пускали. Даже Пете костюм передали, чуть приоткрыв дверь.

Народ ждал. Наконец, дверь открылась. Первой появилась Галя.Белое кружевное платье. Крупный серебристый узор по низу, туфли на высоком каблуке, высока прическа и сверху фата, как туман. Петя даже сглотнул, его ли это Галя? А потом вышла и мать. Точно такое же платье, только темно-синего цвета. В волосах синие цветы, волосы в высоком пучке. Теперь уже замер отец Гали. Народ зааплодировал. Таких красивых невест давно в деревне не было.

Свадьба была в самом разгаре. Петя смотрел на мать и не понимал, что не так. А потом, совершенно случайно услышал, как мать говорит своему жениху:

-Как я Пете-то скажу? На старости лет –и на тебе, подарю ему братика или сестричку.

Петя улыбался. Как же хорошо-то все, как хорошо всем. Он обнял свою, теперь уже жену и сказал:

-Если бы только знала, как я сейчас счастлив.

Наверное, праву говорят, от судьбы не уйдешь, как написано на роду, так и проживешь всю жизнь. Значит, Петя просто обречен на счастье.

Дорогие друзья! Если вам понравился наш рассказ, поставьте лайк. Если же он не пришелся вам по душе, будем рады прочитать ваше мнение в комментариях. Мы всегда в поиске ваших житейских историй, которые становятся основой для наших новых рассказов.

Своих дочь и мать потеряла, хочешь моими заменить?

— Помогите, чем можете, — пожилая женщина протягивала руку, взывая к спешащим по своим делам горожанам.

— Надежда Аркадьевна? — я не поверила своим глазам, разглядев под шерстяным платком непонятного цвета, знакомые черты.

Узнав меня, женщина потупила взор и молчала.

— Да, что случилось, почему вы тут стоите?

От моего нового вопроса, она лишь шмыгнула носом. На улице был промозглый ноябрь, и Надежда Аркадьевна наверняка замерзла.

— Слушайте, пойдемте в кафе, здесь на первом этаже здания? Выпьем чая и поговорим. Я так давно вас не видела, соскучилась даже.

Женщина подняла на меня стеклянные глаза и неожиданно кивнула.

Когда Надежда Аркадьевна немного отогрелась, то смущенно проговорила:

— Я сначала хотела сделать вид, что не узнала тебя, Лена. Только, знаешь, и я по тебе соскучилась. Двадцать лет уже не виделись.

— Двадцать два.

Надежда Аркадьевна откусила большой кусок сладкой булки и запила его чаем.

— Как ты, Леночка? Замужем, детки взрослые?

— Замужем, но деток нет, — вздохнула я. — Мы недавно с мужем в этот город вернулись. Муж здесь филиал фирмы открыл, наверное, на какое-то время здесь задержимся, а может быть, и навсегда останемся. Мы оба отсюда родом.

— Я, вроде бы слышала, что ты уезжала куда-то. А мы вот все там же живем, в той же квартире.

— Как вы, Надежда Аркадьевна? — я все же решилась, спросить, почему она стоит на улице с протянутой рукой.

— Так уж получилось, Леночка. Сергей, мой сын часто сидит без работы и жена его Лариса тоже. Моей пенсии на всех не хватает, вот и приходиться…

Она не договорила, и я еще решилась на вопрос:

— А почему Сергей не может найти работу? Профессия у него, как я помню, востребованная.

Надежда Аркадьевна потупила взор.

— Выпивает он, — нехотя призналась женщина.

Когда-то мы с ее сыном встречались. И даже собирались пожениться, да только Сергей встретил другую. Правда, как мне помнилось, ту девушку звали вовсе не Лариса.

Словно прочитав мои мысли, Надежда Аркадьевна сказала:

— Да, у Сережи было много разных женщин после тебя. Не знаю, в кого он такой уродился, мы с мужем однолюбами были. Правда, встретив Ларису, он угомонился. Я уж было обрадовалась, дочка у них родилась, да не тут-то было. Лариса уж очень веселье любила. Так они все по гостям ходили, а потом, когда знакомые закончились, вдвоем пить стали. Все бы ничего, да мне девочку жалко. Ксюша такой умницей растет. И учителя ее хвалят. Ей бы в институт пойти, но боюсь, мне не осилить.

Вечером того же дня я спросила мужа, нельзя ли устроить к нему на фирму Сергея? Все же хороший заработок может стать неплохой мотивацией для того, чтобы исправить свою жизнь.

— Переезжая в этот город, я ожидал чего-либо подобного, — рассмеялся супруг, — но то, что ты будешь хлопотать за своего бывшего, никак не думал.

— Я не за него хлопочу, а за Надежду Аркадьевну. Им тяжело живется, потому что Сергей не может найти нормальную работу.

Я не решилась рассказать Грише о том, что человек, за которого я прошу, пьющий и довел свою мать до того, что она попрошайничает на улице. Вряд ли бы он, узнав об этом, согласился.

— Возьму его на испытательный срок, — сказал Гриша, — мне нужны хорошие работники, а то что этот твой бывший нигде не нашел себе применения, не говорит в его пользу. Так что делаю это, только ради твоих прекрасных глаз.

На следующий день я поняла, что не сообразила попросить у Надежды Аркадьевны телефон. Пришлось ехать по их прежнему адресу. Двери мне открыла Надежда Аркадьевна и тут же отвернулась от меня, пряча лицо. Однако я успела разглядеть у нее на щеке синяк.

— Только не говорите, что ударились. Я медработник, знаю, какой силы должен быть удар, чтобы получился такой кровоподтек.

Женщина вздохнула.

— Сергей разозлился, узнав, что я тебе все рассказала.

— Правда? И где же этот герой? Хотела предложить ему хорошую работу, но теперь не думаю, что он этого достоин.

Тут щелкнул замок, входная дверь отворилась, и в квартиру вошел Сергей. В пакете брякнули бутылки. Увидев меня, на его лице появилось зверское выражение.

— Ты зачем сюда пришла? — пробурчал он.

— За твоей мамой, — сходу выдумала я, — мне нужна помощница по дому с проживанием. Деньги хорошие, тебе понравится.

— Богатенькая значит? — Сергей вперил в меня взгляд, а Надежда Аркадьевна ошарашено молчала.

— Я просто много работаю, — с вызовом ответила я.

Сергей хмыкнул и прошел мимо нас.

— Надежда Аркадьевна, в самом деле, поехали к нам? Дом большой, места хватит. Не могу я смотреть на все это!

— Что ты Леночка! Как же я внучку тут оставлю?

— Может, и внучку к себе заберешь? — прокричал с кухни Сергей.

— Заберу, если поедет! — прокричала я в ответ.

После этих слов, Сергей вышел в коридор.

— Своих дочь и мать потеряла, хочешь моими заменить? — процедил он сквозь зубы.

Я, молча, смотрела на него, не в силах вздохнуть. От упоминания о моем горе, в груди все сжалось.

— Следил за тобой в интернете, плюс общие знакомые рассказывали, — пояснил мужчина и снова ушел на кухню.

— Леночка, а я ничего не знала, — Надежда Аркадьевна всплеснула руками, — Что произошло?

— Пять лет назад мои мама и дочка разбились на машине. Ехали в такси, водитель уснул за рулем. Только сам таксист и выжил, пассажиры погибли. Мы поэтому с мужем вернулись сюда, я не могла находиться в том городе.

Слушая меня, Надежда Аркадьевна заплакала.

— Вот, как в жизни бывает. Прости, Лена, что спросила.

— Ничего. На самом деле я пришла, чтобы предложить Сергею работу на фирме моего мужа. Если он пожелает, конечно.

Эти слова я проговорила, переступив через себя. Если честно, мне больше не хотелось благоустраивать жизнь этого человека.

— Мне не нужны ваши подачки, — закричал Сергей.

На его крики из комнаты вышла заспанная женщина с торчащими во все стороны волосами.

—Здравствуйте, — безучастно поприветствовала она и прошла на кухню.

Сергей тут же прикрыл дверь и я, воспользовавшись моментом, написала на листочке свой адрес и телефон и вручила его Надежде Аркадьевне.

— Вот, звоните и приезжайте в любое время. Вместе с внучкой. И если Сергей надумает, мой муж будет рад принять его на работу.

Я вышла на улицу и полной грудью вдохнула свежий воздух. На душе, вновь разлегся тяжелый камень. Я знала, что мне давно пора принять свое горе, и психологи так советовали. Иногда это получалось. Тогда я трезво смотрела на мир, пытаясь отыскать в нем положительные стороны. Но иногда, вот как сегодня, столкнувшись с каким-либо напоминанием о той трагедии, я вновь испытывала ту же самую боль, что пять лет назад. Так что никуда она эта боль не делась, жила внутри меня, просто иногда умело пряталась.

Мне хотелось завыть, задрав голову к небу, но я лишь, молча, подставила лицо ветру, смешанному с мелкими каплями дождя. Постояв так пару минут, я поняла, что этот озлобившийся Сергей был прав. Встретив на улице Надежду Аркадьевну, я почувствовала в ней родного человека, как будто она и впрямь могла заменить мне мою маму.

Дождинки на моем лице стали солеными. Явный признак облегчения, пришедшего на смену внутренней боли. Я вздохнула и пошла прочь. Желание помочь Надежде Аркадьевне не пропало, а значит я не только свою боль пыталась заглушить, но и искренне переживала за пожилого человека.

Надежда Аркадьевна позвонила через неделю. Она очень долго извинялась, пока дошла до сути вопроса.

— Лена, понимаешь, я очень переживаю за Ксюшеньку. Что она видит рядом с такими родителями? Вчера они опять подрались прямо на ее глазах. Сергей и девочку толкнул, когда она попыталась вмешаться. Я вот и подумала, может быть, ты забрала бы девочку себе?

— Как это? Кто же мне ее отдаст?

— Отдадут. Я сама выступлю свидетельницей против своего сына. Сил моих больше нет смотреть, как судьба ребенка ломается. Еще чуть-чуть и будет совсем поздно. По себе знаю, как детские обиды душу выжигают. Мой отец суровый нрав имел, даже в погреб нас с матушкой сажал. Я поэтому такая несмелая выросла. Но за Ксюшу я найду смелости заступиться, она чистая душа, пусть такой и остается.

Я понимала ее боль, но забирать ребенка у Сергея не собиралась.

— Простите, Надежда Аркадьевна, но это не выход. Сама Ксюша вряд ли захочет оставить своих маму и папу. Нужно попробовать вылечить их. Что сказал Сергей по поводу работы, которую я ему предложила?

— Сказал, что лучше в дворники пойдет, чем к твоему мужу. Лечить их с Ларисой я тоже уже пробовала, и народными средствами, и медицинскими препаратами. Ничего не помогло. А чтобы в клинику на длительное лечение отправить, так там нужно согласие пациента, а Сергей себя пьющим не считает.

— Вы главное не переживайте, что-нибудь придумаем, — оптимистично заявила я.

Спустя еще несколько дней Надежда Аркадьевна, вместе с Ксюшей ждала меня у ворот нашего дома. Девочке на вид было лет четырнадцать. Рослая, с длинными русыми волосами, она напомнила мне мою дочь. У меня даже голос охрип от внезапного волнения, когда я спросила:

— Давно вы ждете? Что случилось?

— Можно мы у тебя сегодня переночуем? — спросила Надежда Аркадьевна, отводя в сторону взгляд.

Я увидела на ее лице новую ссадину и совершенно разозлилась. Как можно поднимать руку на собственную мать? Будь моя воля, я бы за такое обращение с родителями сразу же сажала в тюрьму. Без суда и следствия.

— Заходите, — я, больше не расспрашивая ни о чем, пригласила гостей в дом. — Муж сегодня допоздна на работе, а я торт купила, как чувствовала, что вечером буду чай пить не одна.

Оказавшись внутри, Надежда Аркадьевна долго оглядывалась по сторонам. Ничего особенного в нашем доме не было, обычный среднестатистический коттедж. Тем более что купили мы его уже готовым, и я бы, например, многое здесь поменяла.

Но, Надежде Аркадьевне после их жилища дом очень понравился.

Ксюша вела себя крайне скромно. Моя дочка Вика была точно такой же, никогда не встревала в разговоры взрослых, лишь отвечала, когда с ней заговаривали. Я видела, что девочка бросает взгляды на фото над камином, но спросить не решается. Тогда я взяла в руки фоторамку и, ненадолго прикрыв глаза, показала им снимок.

— Это моя дочка Вика. Она погибла в автокатастрофе пять лет назад. Ей было шестнадцать лет.

Ксюша взяла в руки фотографию и долго, молча, разглядывала ее. А потом передала фото Надежде Аркадьевне.

— Как они с Ксюшей похожи! — удивленно воскликнула женщина и бросила на меня внимательный взгляд.

С того дня Ксюша и Надежда Аркадьевна стали часто приходить к нам в гости. Я очень радовалась их визитам, хотя и начинала догадываться, что делает это Надежда Аркадьевна специально. Чтобы я смогла привязаться к девочке.

Так оно собственно и случилось. Мне было настолько просто подобрать к ней ключи, что через некоторое время мы с Ксюшей стали почти подругами.

Девочка никогда не жаловалась ни на свою жизнь, ни на своих родителей. При этом она интересовалась всем на свете, и было понятно, отчего учителя хвалят Ксюшу.

Я поняла, что в присутствии Ксюши мое сердце оттаивает. Я стала ожидать ее визитов, придумывала различные мероприятия, выходы в кино, или на выставку. Только чтобы побыть с ней рядом.

Гриша, заметив улучшение в моем душевном состоянии, также стал поощрять эти встречи. Тем более что у них с Ксенией обнаружилась общая страсть — астрономия. Они могли часами обсуждать структуру и развитие какого-нибудь небесного тела, заставляя нас с Надеждой Аркадьевной зевать, прислушиваясь к непонятным терминам.

Конечно, наша возрастающая привязанность к девочке не могла остаться не замеченной, и вскоре на пороге нашего дома появился Сергей.

— Зачем ты лезешь в мою семью? — задал он вопрос повешенным тоном.

— Никуда я не лезу, — я вздохнула. — Нам просто нравится общаться друг с другом, а ты не ценишь то, что имеешь.

— Это мое дело, что я там ценю, или не ценю. Я не позволю тебе отобрать у меня ребенка.

— Меньше всего я хочу, чтобы Ксюшу забрали у ее родителей. Но, если так будет продолжаться, вскоре ею заинтересуются органы опеки.

— Не говори ерунды. Просто твоя дочь погибла, и ты пытаешься заменить ее моей.

Я бросила на него пронзительный взгляд и мужчина, не выдержав, отвел глаза в сторону.

— В тот день погибла не только моя дочь, но и твоя тоже, — четко проговорила я.

— Не понял? — Сергей поднял глаза.

— Когда мы расстались, я была беременна. Вика была твоим ребенком, поэтому, прошу, прояви хоть капельку сострадания.

Сергей разглядывал мое лицо несколько минут, потом, видимо, убедившись, что я его не обманываю, спросил:

— И что, твой муж знает об этом?

— Конечно, знает. Гриша знал обо всем, что было в моей жизни до него.

Сергей снова надолго замолчал. Потом обхватил голову руками и проговорил, не глядя на меня:

— Прости меня, Лена! За все прости! Ты можешь общаться с моей матерью и дочкой, сколько хочешь. Тем более и они желают этого. Еще бы, у тебя совсем другая жизнь.

— Свою жизнь, Сережа, мы строим сами. Мой муж, между прочим, окончил тот же техникум, что и ты, только тремя годами ранее.

Так я продолжила видеться и с Надеждой Аркадьевной, и с Ксенией. Теперь они приходили к нам без опаски, не оглядываясь постоянно на время. Сергей устроился на работу. Правда, не на фирму моего мужа, а в другую организацию, но все же, это был прогресс.

Сергей не скрыл, полученную от меня информацию, и рассказал своим домашним о том, что он был биологическим отцом моего ребенка. После этого Надежда Аркадьевна смотрела на моего мужа Григория, как на святого, он даже смущался от такого взгляда. Она постоянно плакала, глядя на фото над камином, и приговаривала, что сразу заметила, как Вика и Ксюша похожи. Ксюша же, узнав, что моя дочка была ее сестрой, стала относиться ко мне как к родственнице. Мы точно стали еще ближе.

Именно Ксюша уговорила меня рассказать историю нашего знакомства с Гришей, и я нехотя призналась, что мой муж однажды спас меня от необдуманного поступка.

— Узнав, что я беременна от человека, который встречается с другой, я страшно испугалась. Как-то стояла на мосту и думала, как просто было бы сейчас уйти из этой жизни. Все проблемы разом бы закончились. Я наклонилась уже слишком сильно, но тут рядом со мной затормозил автомобиль и сильные руки оттащили меня от перил.

Так мы и познакомились, и Гриша помог мне совершенно иначе посмотреть на ситуацию. Понять то, что со мной случилось — это и есть счастье, а то, что ушло было ненужной мишурой.

Через некоторое время Гриша заявил, что любит меня, и моего ребенка тоже любит. И ни разу за всю нашу жизнь ни я, ни моя дочь не почувствовали обратного. Гриша действительно любил нас всем сердцем, а мы любили его. Потому что я точно знаю, в тот момент небеса прислали мне моего хранителя, и он уж точно лучше всех мужчин на свете. Когда мамы и Вики не стало, если бы не Гриша, я не была бы такой сильной и, наверняка, снова отправилась бы на мост. Но он помог мне, разделив со мной горе.

Примерно полгода в семье Сергея все было хорошо. Надежда Аркадьевна светилась счастьем, Ксюша перестала вздрагивать от каждого громкого звука. Но потом Сергея снова уволили, чего-то он там не поделил с начальством. После этого Сергей опять запил. И на этот раз по-черному. Они вместе с Ларисой пили с утра до ночи, если они, конечно, различали смену ночи и дня.

Я не знаю, зачем я отправилась к ним на квартиру тем утром. Никакого дела у меня не было. Ноги просто несли меня туда, и я помню, как снова давило в груди. Еще издали я увидела две пожарные машины и скорую помощь. Дыхание перехватило, когда из подъезда вынесли закрытое простыней тело. На негнущихся ногах я подошла к карете скорой помощи и заглянула внутрь. На кушетке лежала Надежда Аркадьевна. Послышался звук сирены. Это подъехала еще одна скорая. В тот же момент я увидела Ксюшу. Она шла рядом с носилками, на которых несли еще одно закрытое тело.

Увидев меня в толпе, Ксения бросилась мне на шею и зарыдала. Она ничего не говорила, просто плакала и ее горячие слезы, словно лава обжигали мое плечо. Так мы и стояли, обнявшись, пока Ксюшу не забрали врачи.

Как выяснилось позже, Сергей накануне снова сильно напился. Уснул он видимо поздно ночью, или даже под утро и с непотушенной сигаретой. Оба и Сергей, и Лариса умерли, так и не проснувшись. И если бы не бессонница Надежды Аркадьевны, им с Ксенией грозила бы такая же опасность.

Не знаю, что это было, игра провидения, или судьба, но только и Ксюша и Надежда Аркадьевна после больницы естественно стали жить с нами. Они как бы на самом деле заменили мне потерянных мать и дочь.

Мне думается, когда горе делиться на нескольких людей сразу, то его бывает не так уж и много, чтобы не суметь с ним справиться. Это в одиночку горе может сломать, а если вокруг тебя есть надежные плечи, на которые можно опереться, то ты выстоишь. Непременно выстоишь.

Ксюша часто потом говорила, что каждый раз, когда тоска по матери и отцу сжимала ее горло, она бежала ко мне и в разговорах забывала про боль. Мы часто с ней разговаривали и о Вике. Ксюша хотела знать о своей сестре все-все, каждую черточку ее характера, каждый кусочек ее жизни. Когда я вспоминала свою дочь, чтобы рассказать Ксюше очередной отрывок из нашей прошлой жизни, я как бы выпускала свою боль наружу. И мне, как ни странно, становилось так легко и спокойно, словно я, наконец, поняла — никто никуда не ушел, эта разлука временная. Конечно, если достойно выдержать это расставание. Но мы же вместе, мы поможем друг другу.