Он не изменится!

Не раз за эти три года Аня с болью задумывалась о разводе. Пару раз даже говорила об этом Никите, и это был не шантаж. Она разочаровалась в нём, как в муже и отце, и думала, что есть смысл разойтись, пока Аня ещё молодая. Встретит кого-нибудь другого. Хорошего, доброго человека, без высокомерного выражения лица. И хороший человек будет любить и её, и Вадика. И никогда не будет на неё кричать. Вообще никогда!

Правда, Аня будет любить Никиту, а не хорошего человека. Но, возможно, не всегда будет так…

Аня получила свою первую работу благодаря тётиной соседке, Олесе. Олеся была тридцатилетней и замужней. Ане тогда было двадцать три года, она только что окончила институт в своём родном городе. Приехала к сестре отца. Тётя Надя встретила Аню хорошо, гостеприимно. Выделила ей комнату – её собственные дети, двоюродные сестры и братья Ани, упорхнули в самостоятельную жизнь. Надя даже рада была, что приехала племянница.

— Ну и кто ты у нас по образованию?

— Бухгалтер, — скромно сказала Аня.

— Бухгалтером я тебя устроить не могу. И сама вряд ли устроишься – только приехала. Могу в магазин тебя трудоустроить. Пойдёшь?

— А кем?

— Кассиром. Или продавцом. Справишься?

Аня пожала плечами. Наверное, справится. Чего уж там такого сложного?

Тётя Надя вечером сказала Ане:

— Собирайся! Пойдём к Олесе сходим.

— А кто это?

— Да так. Соседка. Очень хорошая девушка.

Олеся выслушала Надю, мельком взглянула на Аню и сказала:

— Приезжай в магазин. Пару дней будет стажировка, потом сама на кассу сядешь.

— А когда приезжать?

— Да завтра и приезжай! График два через два. Устраивает?

— Да.

На следующий день Аня очень волновалась. Нужно было ехать из области в столицу. На автобусе. А вдруг она пропустит свою остановку? Или сядет не на тот автобус? Их вон как много. И просто под номерами, так ещё и под номерами с буквами. Номер один и тот же, а плюс буква – это уже другой маршрут.

Тётка велела ей не суетиться, держаться уверенно, и ушами не хлопать.

— Всё получится. Расслабься.

— Съездили бы со мной!

— Ой, что ты! Как мой Вася помер, так я никуда и не езжу.

Аня удивилась. Ну и в чём смысл тогда жить рядом со столицей, если никуда не ездить?

Огромный торговый центр она не пропустила – вышла из автобуса, где нужно. Прямо напротив ТЦ. Перешла дорогу по переходу и оробела. Нет, дома тоже были большие торговые центры, но этот-то прямо огромный! Аня вошла внутрь и сразу увидела указатель, на котором было нарисовано направление, куда идти в гипермаркет. Она подошла ко входу и чуть не присвистнула в очередной раз. В гипермаркете было тридцать касс. Тридцать! Не все работали, но их было совершенно точно тридцать. Когда Надя и Олеся говорили «магазин», Аня представляла себе что-то поменьше и поскромнее.

— Пришла? – спросила Олеся, пробегавшая мимо, и притормозившая около Ани. – Сейчас сходим к главному кассиру и буду тебя стажировать. Материальной ответственности не боишься?

— Нет. А какая тут ответственность?

— Чего у тебя в кассе не хватает, то из своего кармана платишь. Так что, твоя задача – считать внимательно.

Они сходили к главному кассиру – приятной женщине. Потом заглянули в отдел кадров – Ане сказали, какие от неё требуются документы.

— Вообще, что ли, без опыта? – спросила не слишком довольная кадровичка.

— Без, — ответила Олеся. – Зато с бухгалтерским дипломом.

— Ну-ну.

Мол, кому тут нужен бухгалтерский диплом.

Аня села за кассу и через какое-то время убедилась, что работа простая. Даже считать не надо! Чего там считать? Вводишь купюру, которую тебе дали, и аппарат сам высчитывает сдачу. Были сложности с проведением некоторых товаров с неправильными штрихкодами, или вообще без них, но Олеся показала список, висящий рядом с клавиатурой.

— Ничего. Завтра уже всё запомнишь. Получается у тебя хорошо. Молодец!

На обед они пошли вместе.

— Кормят? – удивилась Аня. – Серьёзно?

— Ну… на ресторанное меню не рассчитывай, конечно. А так кормят, и неплохо. Сыта будешь. Получается у тебя хорошо. Хочешь завтра уже в смену выйти?

— А можно так быстро?

— Можно. Я подстрахую, если что. У меня тоже завтра второй день. Потом вместе отдохнём.

Так они и работали вместе, в одной смене. Олеся, как самая умная и опытная, подменяла то старшего кассира, то администратора. В остальное время сидела за кассой. Ане первые дни помогала. Зарплата в их гипермаркете была довольно высокой – выше, чем в других сетевых магазинах. Аня немного огорчалась, что должна работать за кассой вместо того, чтобы делать карьеру в бухгалтерской сфере, но только лишь немного.

Вечерами и в выходные тётя Надя говорила Ане:

— А чего ты дома-то сиднем сидишь? Пошла бы, хоть в кино сходила.

— Одна?

— А что, на работе подружек не завела?

— Нет пока. Я только с Олесей общаюсь.

— Олеся – хорошая женщина. Но она замужем. Тебе нужны подружки-ровесницы.

Аня только плечами пожимала. Ей никто на работе не нравился. Олеся, пожалуй, была самая неглупая и интересная, хоть и замужняя. Остальные – мало того, что замужние, так ещё и разговоры все вокруг кастрюль и детей.

Приближались новогодние праздники. Надя заявила, что поедет встречать Новый год к старшему сыну.

— Поедешь со мной?

— Ну… наверное. Не знаю.

— Или ты к матери с отцом?

— Да я бы рада. Но второго рано утром на работу.

— Решай, со мной ты, или дома?

И тут всё решилось само собой. Олеся сообщила, что у них будет масштабный праздник дома. Будут её подружки и друзья мужа, Александра.

— Приходи, если хочешь, — пригласила она Аню.

И Аня решила пойти. Это ей ещё повезло, что её на новенького не поставили работать ни 31 декабря, ни 1 января. Ну как – повезло? Олеся замолвила словечко.

На празднике у Олеси выяснилось, что её муж моложе на пять лет. И друзья его – молодые парни. Олеся представила Ане молодого человека по имени Олег. Но Аня едва обратила на него внимание. Она, только оказавшись дома у Олеси, заприметила красивого парня, и уже не могла отвести от него взгляд. У парня было немного высокомерное выражение лица. Кажется, Саша сказал, что этого его друга зовут Никитой.

Никита на Аню не смотрел. Правда, не смотрел он и на других девушек. А Олеся негромко сказала Ане:

— Не советую. Вот прям искренне не советую.

— Почему?

— ..дак и эгоист, потому что. Хуже я не видела. Псих к тому же. И травма у него психическая.

— Какая… травма?

— Иди сюда! – Олеся завела Аню в спальню и плотно закрыла дверь. — Его брат выпал с балкона и разбился насмерть на глазах Никиты. Никита был подростком, брату было двадцать. Никита позвонил в скорую и побежал вниз. Понёсся, точнее. Брат ещё жив был, весь переломанный. Никита сидел с ним рядом, держал за руку и изо всех сил старался не плакать. Чтобы не пугать брата. Скорая приехала. Умер Вадим в машине, до больницы его не довезли. Никита, как говорит Сашка, прежним уже не стал. Во-первых, он набил татуировку с именем брата. На груди. Представь? У парня имя мужское на груди набито. Хоть на английском, и то спасибо. Ну и наш пол он с тех пор не жалует.

— Почему? Брат из-за девушки?..

— По большому счёту, брат просто идиот. Он выпил и вышел курить на балкон. Качнуло неудачно его, а этаж восьмой. А напился из-за девушки, да. Она его бросила, Вадик переживал.

— Ох, как Никиту жалко! – жалобным голосом сказала Аня.

— Да уж. Бабы – дуры. Ну, дело твоё. А я тебя предупредила.

Аня выпила. Пригласила Никиту танцевать, когда все танцевали. Он пошёл, не потрудившись сменить своё высокомерное выражение лица на более приветливое. Аня потанцевала с ним и ещё больше завелась. Вот он, мужчина её мечты! Мало ли, кто и что говорит? А она влюбилась! Ну и что, что она недостаточно красива для него? Она будет стараться соответствовать. Начнет вкладывать деньги в свою внешность.

В общем, в конце праздника, когда все уже разъезжались, Аня спросила у Никиты номер телефона.

— Тебе зачем? – фыркнул он.

— Хочу с тобой увидеться, — храбро сказала то ли Аня, а то ли бутылка шампанского в ней.

Никита номер дал. И встретился с ней. Аня видела, что он снисходит до неё. С позиции своей красоты и столичности. Никита жил в трёхкомнатной квартире вместе с сестрой. В той самой, на восьмом этаже. Сестра с мужем, Никита, а третья комната – общая. Раньше в той комнате жил Вадик.

Никита привёл Аню к себе домой на ночь. Они переспали, и она была счастлива по уши. И отступать не собиралась.

— Да зачем он тебе? Ну эгоист же! И псих! – Олеся не могла удержаться от комментариев.

— А мне нужен! – говорила Аня. – Я его люблю.

На работу Никита то ходил, то увольнялся. То снова куда-то устраивался. Аня переехала к нему, и, в основном, они жили на её деньги. В тот же период она нашла себе другую работу – в банке.

Через какое-то время Аня вышла замуж за Никиту. Предложение он ей не делал. Скорее, предложение сделала она ему. Может даже и не один раз. Ну Никита и женился на Ане. А почему бы и нет? Он по-своему привязался к ней. Жили они хорошо. За одним исключением. Никита и правда был психом. В том смысле, что если его что-то раздражало, он психовал и орал. Довольно неприятно орал и оскорблял всех подряд. И Аню мог заодно оскорбить. После не извинялся, а просто продолжал общаться, как ни в чем не бывало. Однажды Аня встретилась с Олесей и пожаловалась. Даже не то, чтобы пожаловалась – поделилась. На неё раньше никто не кричал. И главное, поводы-то были ерундовые. Бытовые мелочи, например. Которые, по мнению Ани, не стоили того, чтобы кричать, оскорблять, да и просто ругаться.

— Он орёт, а ты чего?

— Я так не могу. Я просто в другую комнату ухожу. Он быстро остывает. Но всё равно, это ужасно. Может, когда дети будут, он успокоится?

— Ты его не изменишь, Аня! Ты его никогда не изменишь! Мне так и хочется сказать: я же говорила!

— Да ты не думай, мы в целом живём хорошо. Вот только когда Никита выпивает, он иногда кричит во сне и плачет. Просыпается и ничего не говорит. Но я выпытала.

— Что?

— Ему снится, как Вадик падает вниз. Он слышит этот… удар. Хлопок. Во сне, говорит, не может сбежать по лестнице. В реальной жизни летел через три ступеньки, а во сне словно ноги к полу приросли, говорит. Он кричит и плачет от бессилия. Потом просыпается.

— Лечиться ему надо, Аня!

— Ну я же не заставлю его лечиться?! Ничего… со временем всё образуется.

— Не знаю. Больше десяти лет прошло. Ничего что-то и не образовалось.

Картинка сделана нейросетью
Потом Аня забеременела. Никита улыбнулся и сказал, что он рад. Она бы, конечно, хотела, чтобы он прыгал до потолка. Но он не прыгал. Он как раз нашёл новую работу по знакомству. Хорошую работу. Начал зарабатывать и предложил Ане купить квартиру в ипотеку.

— Может подождём? Ты только начал работать. Мало ли, как сложится.

— Не. Мне тут нравится, — Никита занимался посредничеством при закупках. – И я не хочу, чтобы мой ребёнок рос в коммуналке.

Он так и сказал: мой ребёнок. Аню и её гормоны резанула такая формулировка. Но она промолчала. Ведь он заботится. Готов в ипотеку влезть. Значит, хочет ребёнка, любит его. А слова – это же просто слова.

Потом Аня родила, и сидела дома в декретном отпуске. И Никита совсем не помогал ей с ребёнком. То есть, даже помыться она могла только когда маленький Вадик спал. Оставаться с малышом Никита категорически отказывался. Зато имя сыну дал, не слушая никаких возражений.

— И татуха в тему, — усмехнулся он. – Кто знает, кому она? А у меня сын – Вадик.

Аня пришла в ужас от таких рассуждений. Она-то знала, кому посвящена татуировка «Vadim» на левой стороне груди её мужа. Погибшему брату Никиты. Покойнику!

Вскоре Аня ужасно устала и поехала с малышом к родителям.

— Чего это? – нахмурился Никита.

— Я даже на улицу не могу выйти без коляски! Ты с ним совсем не сидишь!

— Я работаю. И сидеть с маленьким ребёнком – обязанность матери!

— А обязанность отца – козу ребёнку показать? «Ути-пути» сказать? И всё?

— Да. Да! А что ты хотела? – Никита повысил голос.

«Сейчас заорёт» — подумала Аня.

Ей было всё равно. Она так устала. Так невыносимо устала. Вот приедет домой, и мама поможет. А Аня наконец-то прогуляется по улице без ребёнка. Просто будет идти, свободная и лёгкая, и ветер будет трепать ей волосы.

Какое-то время, пока Вадик был маленький, Аня курсировала между городами. Во-первых, потому что дома Никита не помогал, а мама помогала. А во-вторых, она надеялась, что её отъезды как-то сподвигнут Никиту пересмотреть его отношение к семье. Перестать кричать на жену, тем более при ребёнке. Или начать помогать Ане с ребёнком. Она надеялась, но ничего не получалось. И в таком режиме Аня провела три года. Неоднократно за эти три года она задумывалась о разводе. Пару раз даже озвучивала свои мысли на эту тему Никите, и это был не шантаж. Она правда разочаровалась в нём, как в муже и отце, и думала, что есть смысл разойтись, пока Аня ещё молодая. Встретит кого-нибудь другого. Хорошего, доброго человека, без высокомерного выражения лица. И хороший человек будет любить и её, и Вадика. И никогда не будет на неё кричать. Вообще никогда!

Правда, Аня будет любить Никиту, а не хорошего человека. Но, возможно, не всегда будет так. Да, она разочаровалась, но любить своего мужа не перестала. Увы.

Никита о разводе даже слышать не хотел. Один раз он на высоких децибелах Никита разъяснил Ане своё отношение к разводу. Очень внятно, надо сказать, разъяснил. Она, конечно, всё равно бы ушла от Никиты, но пока особо было некуда уходить. А тут и Вадик начал подрастать, заговорил, и тянулся к папе своим детским сердечком.

За эти три года Аня несколько раз общалась с Олесей по телефону. Однажды Олеся с Сашей навестили их. Подарили подарки Вадику. Олесе с Аней даже удалось поговорить, пока парни ходили в магазин, докупить себе алкоголя. Аня рассказала, всё как есть. Олеся сказала:

— Слушай, ну ты же знала, за кого замуж идёшь? От кого рожаешь?

— Я думала, он изменится!

— А я тебе говорила: ты не изменишь его! Но он любит Вадика.

— Ага, любит! Он даже с ним не сидит.

— Он просто искренне считает, что с малыми должны сидеть матери. Но он назвал его так, чтобы любить. Ты же всё понимаешь…

Остальное время до прихода мужей они сидели молча. Аня думала.

Вадику исполнилось три. Он пошёл в детский сад. Аня вышла на работу. Когда она задерживалась, Никита ворчал, но сына забирал. И гулял с ним. И время с сыном теперь проводил, не сказать, что с большой охотой. Но уже что-то. В целом, он как будто ждал, чтобы сын стал ещё чуть взрослее.

Картинка сделана нейросетью. И я всё про неё знаю. И это лучшее, что вышло по запросу
Аня перестала мотаться. И перестала заговаривать о разводе. Когда Никита психовал и кричал, она по-прежнему игнорировала его. А потом подхватывала манеру мужа, продолжать общение, как ни в чём не бывало.

На новый год Олеся с Сашей пригласили их в гости. Аня попросила маму с папой приехать, встретить праздник у них. Со спящим внуком. Родители с радостью согласились.

Олеся посмотрела на Аню с Никитой. Они спокойно общались. Аня даже улыбнулась мужу пару раз. Никита взял тарелку с нарезками и ушёл в комнату.

— Ну, чего у вас? Не бастуешь больше? – негромко спросила у Ани Олеся.

— А смысл? – пожала плечами. – Я его не изменю. Я поняла это.

— Неужели?

Аня кивнула.

Новый год удался. Утром Аня с Никитой уехали домой, продолжать праздновать с родителями. Сейчас их сыну, Вадику, уже шесть лет. Скоро в школу пойдёт. Аня с Никитой живут вместе. Хорошо ли? Нормально. В каждой избушке свои погремушки.

Дороже денег

Маша бросила последнюю очищенную картофелину в воду, накрыла кастрюлю крышкой и поставила на газ. Достала из холодильника фарш и принялась за котлеты.

— Маша! – заорал муж из комнаты. Маша вздрогнула, но продолжила резать лук. – Маша-а! – разъярённый Андрей влетел в кухню. – Что это такое? — Он сунул ей в лицо открытую шкатулку, в которой они держали наличные.

— Шкатулка, — невозмутимо ответила Маша, отведя руку мужа в строну.

— Да оставь ты в покое свой лук! – прорычал возмущённый муж. — Где деньги? — крикнул он ей в ухо.

От неожиданности Маша выронила нож. Он со звоном упал на плитку пола. Она наклонилась, подняла нож и принялась снова резать лук.

— Не строй из себя дурочку. Ты прекрасно понимаешь, о чём я спрашиваю. — Посмотри на меня! – потребовал Андрей. – Где деньги?

Маша повернулась к нему и прямо посмотрела в глаза.

— Я взяла. Доволен?

— И зачем? Мы же договорились, что это неприкосновенный запас. Скоро нужно заказывать билет. Это деньги на отпуск. Что ты молчишь?

— Что тебе ещё сказать? — Маша отложила нож и присела на стул.

— На что ты истратила все наши деньги?

— Вот именно, наши. Я тоже откладывала.

— Так ты их перепрятала? Ты мне не доверяешь? Да, я взял те несчастные пятнадцать тысяч. У жены шефа был день рождения, а денег не было, думал, верну, а потом закрутился… Но я взял только пятнадцать тысяч. А где остальные? — Голос Андрея вибрировал от едва сдерживаемого гнева.

— Вчера отца на «скорой» увезли в больницу, — устало начала объяснять Маша. — Мама позвонила, сказала, что ему нужна срочная операция, а у неё не хватает денег. Я отдала ей наши сбережения.

— А когда ты собиралась сказать мне об этом? Если бы не сунулся, так и не узнал бы. В отпуск на что поедем? – возмущался Андрей.

— А когда я могла сказать тебе? – Маша перешла в наступление и тоже повысила голос. — Во сколько ты пришёл вчера домой? И утром убежал чуть свет, даже кофе не пил. Интересно, куда ты так спешил? Или к кому. Ну конечно, могла позвонить. Только у тебя телефон всё время отключен. А если бы со мной или с Павликом что-нибудь случилось? До тебя дозвониться невозможно. — Голос сорвался, Маша закашлялась.

Обстановка на кухне накалилась настолько, что того и гляди полетят искры. От крика звенела посуда на мойке. Андрей зачем-то взял со стола нож. Маша увидела и поднялась со стула.

— Тебе стало жалко денег для моего отца? Я понимаю, отпуск важнее. Твой отец пил, бил твою маму… – Маша посмотрела на нож в руке Андрея, но остановиться уже не могла. — У меня нормальные родители. Если нужно, я не только деньги, всё отдам, лишь бы они жили как можно дольше.

Андрей напряжённо смотрел мимо неё. Маша забрала у него нож.

— Прости. Но я не могла иначе. Поедем в отпуск на следующий год, а сейчас отдохнём на даче. Тем более что отец после операции, нужно будет помочь маме с огородом, – виновато сказала она и начала снова резать лук.

Зашипела выкипавшая из кастрюли вода. Маша подошла к плите, подняла крышку и с шумом бросила её на конфорку рядом, подула на обожжённые пальцы.

— Дело не в деньгах. Ты не сказала мне, — упрямо повторил Андрей. — Что я мог подумать?

— И что же ты подумал? Что я истратила их на тряпки? Шубу купила или бриллианты? – Маша резко повернулась к мужу, тряся обожжённой рукой.

— Андрей, это ненормально. Что с нами? Когда мы в последний раз разговаривали нормально? Ты все время занят, домой приходишь поздно, уходишь рано. Павлик вчера подрался в школе, а ты даже не заметил у него синяк на лице. В школу снова пойду я, словно у него нет отца. Он получил вторую двойку по математике. Ты вообще в курсе, как учится твой сын? Ты отец или кто? Взял деньги и не сказал. И зачем? На цветы жене начальника. А я не стала устраивать скандал. Когда ты последний раз дарил мне цветы? – Маша перевела дыхание.

— Что происходит, Андрей? Я так больше не могу. – Маша снова стала резать лук, попала по пальцу, отбросила нож и взяла палец в рот. Нож со звоном снова упал на плитку пола. Какое-то время они оба молчали. Андрей нагнулся и поднял с пола нож, с грохотом положил его и шкатулку на стол, вышел из кухни. Вскоре хлопнула входная дверь.

— Мам, вы поругались? – В кухню вошел Павлик.

Маша обняла сына и заплакала.

— Не плачь, мам, он вернётся.

Андрей вернулся домой в половине первого. Когда он лёг рядом, Маша уловила запах алкоголя.

— Ты выпил? Ты где был? — спросила она.

Вместо ответа Андрей отвернулся от неё.

— Вот почему я должна извиняться?! – Маша приподнялась на локте и смотрела в спину Андрея. — Я же не украла деньги, я взяла их для отца. Если бы у тебя был нормальный отец, разве ты не сделал бы для него того же? Если бы тогда у тебя были деньги, разве ты не отдал бы их на лечение матери, чтобы спасти её? – шёпотом выговаривала Маша.

— Ты жмот и слабак, совсем как твой отец. Хлопнул дверью, выпил, и стало легче? Ах, меня обидели, мне не сказали. Что молчишь? Я даже спать рядом с тобой не хочу. – Маша встала, взяла подушку и ушла в комнату к сыну.

Андрей лёг на спину и уставился в потолок.

— Маш, где мой синий джемпер? – Андрей зашёл на кухню, когда Маша готовила завтрак. Она посмотрела на него и отвернулась. — Маш, прости, не знаю, что на меня нашло. – Андрей помолчал. — Как отец?

— Нормально, — буркнула Маша и прошла мимо него в комнату. Она оделась, сказала, что поедет в больницу, попросила проверить уроки у Павлика и ушла.

— Машенька, — улыбнулся ей отец. Он лежал бледный, осунувшийся, но бодрился. — Спасибо тебе. Андрей сильно возмущался?

— Немного, — честно призналась Маша.

Она всегда спешила после работы домой. Павлик один, нужно готовить ужин… Она имеет право хоть в выходной никуда не спешить? И Маша пошла домой пешком.

Сейчас причина вчерашней ссоры уже не казалась трагедией. Андрей знает цену деньгам. Да, у него было нелёгкое детство. Отец пил. Однажды он ударил мать так сильно, что она потеряла сознание. Андрей будил её и ревел, а отец лёг спать. Соседка услышала его плач, вызвала «скорую». Мать умерла через два дня в больнице, не приходя в сознание. Отца посадили, он умер в тюрьме. А Андрея отправили в детский дом.

Учился он хорошо, поступил в институт, окончил его с красным дипломом. Он не пьёт, не курит. Не хочет стать таким же, как его отец. Всё хорошо, пока дело не доходит до денег. Андрей экономит на всём, заставляет и Машу отчитываться за каждую копейку. Сказывается нелёгкое детство, когда отец воровал у матери деньги и пропивал. Да и в детском доме было не легче.

Мама предупреждала, что с таким человеком будет трудно. Но Маша влюбилась, не слушала, думала, что её любовь всё выдержит, всё преодолеет.

Она вспомнила, как два года назад заболел Павлик, его положили в больницу с воспалением лёгким, Маша еле уговорила дать ей денег, чтобы её с сыном положили в отдельную платную палату. Павлику шесть, он и от прививок рыдал, а тут уколы каждый день, лекарства, температура высокая. Андрей сильно переживал за сына, денег дал.

Маша устала, хотелось есть. Утром она ушла из дома не позавтракав. Она увидела кафе и зашла. Свободным оказался столик у самого входа. Маша села, сделала официанту заказ, достала телефон и набрала номер сына.

— Павлик, привет. Как у вас дела? Папа дома?

— Да, всё хорошо, мам. А когда ты вернёшься? Как дедушка?

— Тебе привет передавал. Я уже иду домой. Скоро буду. – Она не успела убрать телефон, как позвонил Андрей.

Маша сбросила звонок. «Ничего, пусть помучается. Я тоже имею право обидеться. Пусть поймёт, каково это – ждать и пытаться дозвониться». Она отключила телефон и убрала в сумочку. От сердца отлегло. Муж и сын дома, отец жив, скоро поправится. Она придёт домой, они с Андреем поговорят и помирятся.

— Можно? – не дожидаясь ответа, напротив Маши сел мужчина лет пятидесяти.

— Вы уже сели, — сказала не очень приветливо Маша.

Подошёл официант и положил перед мужчиной меню, но он не стал смотреть его, сразу заказал кофе и какое-нибудь пирожное на свой вкус. Когда официант ушёл, мужчина внимательно посмотрел на Машу.

— Вы с мужем поругались?

— С чего вы взяли? – фыркнула Маша.

— Вы разговаривали с сыном по телефону, а на следующий звонок не ответили. Муж звонил? Потом и вовсе отключили телефон.

Маша с удивлением посмотрела на него.

— Всё просто. Я стоял сзади и невольно всё слышал. Все столики заняты, а вы одна. Ждал, когда вы поговорите по телефону, чтобы не мешать. У вас обручальное кольцо. Извините, если я помешал вашему одиночеству.

— Да, помешали. Может, я кого-нибудь жду?

— Муж с сыном дома. И вы сказали сыну, что скоро придёте, значит, никого ждать не будете. Просто я люблю наблюдать за людьми, думать, чем они занимаются, есть ли семья. Даже хобби могу угадать. Лицо, глаза, жесты очень многое могут рассказать о человеке.

— Что же обо мне вам говорит моё лицо?

— О, у вас милое лицо. А вот глаза грустные. Вы о чём-то или о ком-то переживаете.

— У меня отец лежит в больнице.

— Сочувствую.

— Вы маньяк? Выбираете в кафе будущую жертву?

— Нет, что вы. Для маньяка я уже стар.

Подошёл официант и поставил перед каждыми из них чашечку кофе и пирожное на тарелке. Пирожные оказались одинаковыми. Оба дружно рассмеялись.

— Вы тоже с женой поругались? Один, в кафе, — высказала свою догадку Маша.

— А? Нет. У меня лучшая на свете жена, поверьте. Я тут в гостях был, на юбилее у друга. Жена осталась в другом городе, у нас недавно второй внук родился.

— Поздравляю. – Маша откусила пирожное.

— Мне до поезда ещё два часа, зашёл в кафе перекусить и скоротать время. Вы позволите мне расплатиться за вас? Это так приятно сидеть за столом с молодой и красивой женщиной. Во-первых, я мужчина. А во-вторых, если я плачу за женщину, то вроде как у нас с ней, то есть с вами свидание. Доставьте мне такое удовольствие, — он хитро улыбнулся.

А Маша подумала, что муж вряд ли стал бы платить за чужого человека в кафе, даже за женщину.

— Вы погрустнели. Ничего, милые бранятся — только тешатся. Мы с женой тоже ругались по молодости часто. Скажу вам по секрету, я не был безгрешным. Но любил только её. А сейчас мы с ней одно целое. Вот приехал один и жду не дождусь, когда поеду домой. Знаю, она меня ждёт и волнуется. Нужно как можно быстрее прощать и мириться. Каждый день обид отдаляет людей на километры и годы друг от друга. А у вас сын. Сколько ему?

— Девятый год, второй класс заканчивает.

Мужчина расплатился, и они вместе вышли из кафе.

— Я провожу вас? – предложил он.

— Это лишнее. И вы правильно заметили, что у меня есть муж, а если он увидит нас вместе, то подумает, что ему мщу. Тем более, вам нужно на вокзал.

— А мы ведь с вами даже не познакомились. Виктор, — мужчина протянул руку.

— А я Маша, — она вложила свою руку в его большую широкую ладонь.

— Мою жену тоже Машей зовут. Хорошее имя. Удачи вам, Маша. Всё будет хорошо, вы, главное, простите друг друга.

Маша шла и думала, что Виктор прав. Они оба обиделись и обидели друг друга. Почему она не стала разговаривать утром? Сразу мириться всегда проще. Ответила бы она Андрею утром, совсем другое настроение у неё было бы.

Чем дольше копишь в себе обиды, тем они тяжелее становятся, словно каменеют внутри. Андрей такой, какой есть. Он знает, как тяжело без денег, поэтому так трепетно относится к ним. Муж не любил рассказывать о своём прошлом. Маша могла только догадываться, каким было его детство.

«Сейчас я приду и попрошу у него прощения. Ведь я люблю его», — подумала Маша и ускорила шаг.

Она вошла в квартиру, и Павлик сразу бросился к ней.

— Мама! Чего ты так долго?

В дверях показался Андрей.

— Маш…

Павлик убежал в свою комнату.

— Андрей…

Они шагнули навстречу друг другу.

— Прости меня, – сказали одновременно и рассмеялись, а потом обнялись.

— Прости меня, что накричал на тебя. Отцу лучше? Это главное. А лето обещают тёплое, будем купаться, поливать огород и ходить в лес за грибами, — сказал Андрей.

— И ты меня прости. Не уходи больше, я каждый раз боюсь, что ты не вернёшься. Павлик всё видит и тоже переживает, — ответила Маша.

— Я не буду больше отключать телефон, даже на работе. Вы с Павликом для меня дороже денег.