Новый год я буду отмечать с любовницей. Тебя стыдно уже дружкам демонстрировать! – заявил муж.

Глядя в зеркало на своё отражение, Тоня тяжело вздохнула. Кого-то кризис среднего возраста обходил стороной, а вот её накрыло самым настоящим, сбивающим с ног, ураганом. Всё-то в себе не нравилось, всё хотелось изменить.

— Ты шикарно выглядишь, дорогая! Никто даже не скажет, что тебе сорок! – говорила коллега. Тоня только отмахивалась. Сама не зная, что именно ей не нравилось, женщина хотела измениться. И вроде бы действительно выглядела прекрасно, но… что-то было не так.

Муж уже давно не делал никаких комплиментов. Он не дарил подарки, и даже об их годовщине забыл. Сын пропадал с друзьями и вообще редко общался с родителями. Не так давно он начал встречаться с девушкой и заявил, что решил съехаться с ней.

Приближался Новый год, и Тоне хотелось блистать, быть самой красивой для любимого мужа. Она загорелась желанием воспламенить ту искорку отношений, что начала постепенно угасать. Вроде бы Антонина делала всё для мужа, но чего-то ему не хватало.

— Игорь, что бы ты хотел во мне изменить? – спросила Тоня у супруга, когда тот что-то активно печатал в компьютере.

Сама женщина стояла у окна, глядя на серебристое блестящее полотно морозного снега, укутавшего их двор.

— Мозг, Тонечка. Чтобы не задавала такие вопросы. Собралась меняться под старость лет?

— Игорь, ну почему сразу старость? Мы с тобой ещё молодые ведь. Знаешь, я тут подумала… Раз Ваня всё равно хочет съезжаться с девушкой и планирует отмечать Новый год вместе с ней, то давай отправимся с тобой в горы? Снимем шикарный номер и отдохнём? Покатаемся на снегоходах, может, на лыжах даже? Как ты на это смотришь? Не хотелось бы сидеть дома и скучать.

Муж нахмурился. Он потёр переносицу, делая морщины на лбу ещё глубже своими движениями. Затем поднял чёрные глаза на жену. Она всё продолжала глядеть в окно и мечтательно улыбаться.

— Новый год я буду отмечать с любовницей, Тоня. Тебя уже стало стыдно друзьям показывать, и ты должна это сама понимать. Все они мужики состоятельные, у всех молоденькие бабы, а то и не одна. Кто-то развёлся и начал новые отношения, а кто-то решил как я – остаться в браке, но попробовать новое. Бросать мне тебя жалко. Ты же пропадёшь без меня. Кому ты такая нужна-то будешь? Поэтому прости, что говорю прямо, как есть. Договорись с подружками, отметь с ними.

Тоня механически повернула голову и застыла с изумлением на лице. Она не могла поверить в то, что услышала от любимого мужчины. Какая любовница? Как он мог говорить настолько спокойно о таких страшных вещах? Он, верно, шутил? Да нет же… На шутку совсем не походило. Тогда что же это такое было?

— Ты же несерьёзно, Игорь?

— Я не хочу тебя обманывать. Мы с тобой двадцать два года вместе. Всё-таки большой срок уже. Когда-то ты была глупой восемнадцатилетней девчонкой, красивой и молодой, а сейчас… сколько не ходи ты по косметологам, Тоня, – возраст всё равно не скроешь. В наших кругах неприлично притаскивать с собой жён, а друзья – это святое. Выгодные связи, партнёрство. В общем, как-то так. Ты только истерики не устраивай – я от тебя никуда не денусь, так что всё останется как и прежде, просто надоело камень за пазухой носить и бояться, что от какого недруга правду узнаешь.

Смысл сказанного доходил до Антонины слишком медленно. Она даже не шелохнулась, когда муж приблизился и сухо мазнул губами по виску. Он заявил, что поехал на работу, а Тоня даже ничего ответить не смогла. У мужа есть любовница. Какая-то молоденькая девчонка… Теперь ясно стало, почему он отстранился. Просто нашёл свежую кровь и решил проветрить труселя. Ну и пусть катится!.. Слёз не было, но от обиды душа разрывалась в клочья. Сколько всего они пережили вместе? Сколько раз балансировали на грани? Антонина делала всё, что от неё зависело, чтобы сохранить их брак. До той поры, пока не поняла, что это было нужно ей одной. Теперь все замки из песка, выстроенные годами, в мгновение рухнули.

Дойдя до кровати и присев на край, женщина скрестила руки на груди. Она не знала, как теперь повести себя. Понятно, что в их ситуации развод будет тяжёлым и болезненным, но оставаться рядом с мужем, который откровенно наплевал на неё, и прощать предательство не планировала. Решив, что до Нового года осталось слишком мало времени, а подавать в суд сейчас не было никакого смысла, так как дело даже не возьмут до окончания праздников к рассмотрению, Антонина потянулась к телефону. Она открыла сайт турагентства и забронировала себе путёвку в горы. Раз уж хотела встретить этот Новый год активно – так и следовало поступить. Пусть и без мужа.

Мозг всё ещё слишком плохо соображал, но Антонина старалась не поддаваться панике. Она привыкла к Игорю так сильно, что сейчас даже возненавидеть его не могла. За двадцать два года они стали слишком родными друг другу людьми. Или так просто думала Тоня, а муж давно перестал воспринимать её? Как давно он нашёл себе другую женщину?

Вечером за ужином женщина старалась держать себя в руках. Она не хотела устраивать скандал и портить настроение всем вокруг. После отдыха она спокойно соберёт вещи и переедет в квартиру, оставшуюся ей в наследство. Дом оставлять мужу Тоня не планировала. Она решила, что после раздела имущества купит сыну квартиру, а оставшиеся деньги положит на сберегательный счёт. Следовало теперь подумать и о себе.

Ваня поделился с родителями радостной новостью – они с возлюбленной уже выбрали квартиру и подписали договор аренды. Парень хоть и был девятнадцатилетним, но уже неплохо зарабатывал сам и у родителей денег не просил.

— Ну а вы как хотите Новый год отмечать? Мы, конечно, с Аней можем приехать к вам на пару часов…

— В этом нет необходимости, — прокашлявшись, заявил Игорь. – Я планирую отмечать этот Новый год за городом с друзьями. И твоя мама будет с подругами.

Антонина скривила губы.

— Ага… с подругами, — сквозь стиснутые зубы процедила женщина. Она не планировала говорить мужу о том, что уже купила путёвку. Оплатила с его карты, конечно же, зачем было тратить свои деньги, но он, вероятно, даже не проверял списания.

Иван обрадовался, что вопрос разрешился, ведь ему казалось, что бросает родителей, и он чувствовал себя виноватым по этой причине.

С мужем Антонина не разговаривала. Она ушла спать в гостевую комнату, а Игорь не стал останавливать. Он не чувствовал себя виноватым и считал, что если жене не нравится что-то – это исключительно её проблемы. Более того – он чувствовал себя героем, ведь не стал скрывать правду от жены и придумывать отговорки, как это делали другие. В конце концов, он же мужик! Взял и сказал правду. Тоня смирится – куда она денется? Игорь был уверен, что жена не бросит его и успокоится, а он сможет наслаждаться всеми прелестями жизни, но при этом останется в семье.

На следующий день Тоня собрала вещи и уехала в аэропорт. Она только сыну сказала, куда собралась ехать, просила не переживать, ведь она проведёт лучшие дни за последние несколько лет. По тону матери Иван начал догадываться, что в отношениях родителей назревает разлад, но задавать лишние вопросы не стал. Парень строил своё счастье и решил, что взрослые прекрасно разберутся без него. Антонина даже не знала – радоваться ей такому безразличию или погрустить. Сын вырос. Он больше не нуждался в родителях так, как раньше. И его не особо интересовали их переживания. Во всём следовало разбираться самостоятельно.

Горы встретили свежайшим воздухом, от которого поначалу кружилась голова, и красивой природой. Как же давно хотелось выбраться в такое местечко. Из номера открывался чудесный вид. Можно было сидеть в кресле-качалке у окна в пол и любоваться, но Тоня приехала за активным времяпровождением, поэтому быстренько переоделась и пошла кататься на лыжах. Она прекрасно понимала, что боль всё ещё кипит в груди и не достигла критической точки, что однажды плотину прорвёт, эмоции вырвутся наружу, но как же сильно хотелось избежать сильного потрясения. Каждый раз, когда хотелось плакать, Антонина улыбалась.

Взяв оборудование на прокат, Антонина пошла на трассу для новичков. Она давно не стояла на лыжах, поэтому боялась покатиться кубарем вниз. Для активности совсем необязательно изображать из себя профессионала.

— Первый раз встали на лыжи? – спросил приятный бархатистый голос.

— Не первый… но давно не стояла.

— Я тоже вот первый раз после травмы. Меня зовут Михаилом. Вы одна?

— Антонина. Одна.

— Тогда предлагаю как-то объединиться, чтобы поддержать друг друга в случае чего. Тоже приехал сюда один.

Антонине отчего-то не понравилась назойливость мужчины, но она решила не придавать этому значения. В чём-то он всё-таки был прав – лучше держаться вместе с кем-то. Мало ли что может произойти. Да и в целом гулять в компании было интереснее.

Несколько раз упав, Антонина уже не могла сдерживать безудержный смех. Она чувствовала себя ребёнком, делающим первые шаги и не боящимся падать. Всегда можно подняться. Замёрзшие и уставшие, но счастливые, они с Михаилом вернулись в гостиничный комплекс, переоделись и поспешили в кафе, чтобы согреться кружечкой горячего какао.

— Я сильно скучал по лыжам. Кажется, что сейчас начал снова жить.

Михаил рассказал, что раньше без лыж не мог жить. Это было его любимым увлечением, но однажды попал под лавину. Его нашли быстро и спасли, но были сильные повреждения из-за которых пришлось надолго оставить любимое дело. Жена бросила, считая, что Михаил до конца дней своих останется инвалидом, забрала дочь и запретила общаться с нею. Однако удалось встать на ноги, и теперь он вернулся к любимому занятию.

— С дочкой так и не общаетесь?

— Дочка выросла. Сама вышла со мной на связь. Общаемся, но не так как хотелось бы, конечно. Всё-таки она выросла без меня.

Антонина делиться подробностями своей личной жизни не спешила, а Михаил не настаивал. У них нашлось немало общих тем для разговоров. Спустя три дня они уже болтали обо всём и ни о чём, как старые друзья, знающие друг друга всю жизнь. Антонина подмечала, что уже давно она не общалась так же со своим супругом. У них словно вообще ничего общего не осталось, а когда женщина пыталась заговорить, муж только отмахивался от неё и говорил, что ему совсем не до бабских сплетен, работы невпроворот.

Игорь Антонине позвонил всего один раз. Он успокоился, узнав, что жена уехала отдыхать в горы. Даже сказал, чтобы она была осторожнее, но это было лишь напускной заботой. Вряд ли он переживал на самом деле.

Наряжаясь к празднованию Нового года, которое должно было состояться в актовом зале гостиничного комплекса, Антонина впервые посмотрела в зеркало без презрения к себе. Она поняла, чего не хватало ей всё это время – радостного жизненного блеска в глазах. Теперь он появился, как и желание жить.

Глядя на искрящиеся вспышки фейерверков за окном, Антонина совсем не думала, как там сейчас её муж… ей стало всё равно. Под бой курантов, вдыхая в себя насыщенные ароматы хвои, мандаринов и игристого, женщина загадала желание, чтобы каждый новый день был полон приятных событий. За её плечом стоял Михаил. Он любовался чудесным видом за окном и мечтал ещё раз приехать в горы и встретиться с Тоней.

Через два дня пришла пора возвращаться по домам. Антонина и Михаил обменялись контактами, чтобы не потерять друг друга. Домой вернулась женщина с улыбкой на губах. Её радости Игорь не разделял. Он выглядел раздражённым, словно завидовал счастью жены.

— Нагулялась? Надеюсь, не наставила мне рога? Оленем я ходить не планирую.

— Это ты у своей любовницы спрашивай, с кем она ещё крутит. Я тебе рога не смогу наставить, дорогой мой, потому что я решила развестись с тобой. И менять своё решение я не планирую. Просто смирись и отпусти меня.

— Этому не бывать!

Игорь схватил жену за руку и дёрнул, рассчитывая, что хорошая встряска поможет поставить её на место.

— Я не позволю тебе уйти. А если посмеешь, ты ни копейки не получишь.

— Это уже не тебе решать, а судье.

— И так ты благодаришь меня за правду? Я мог сказать, что уеду в командировку, но раскрылся перед тобой… А ты сбегаешь? Нашла себе какого-то хахаля в горах, поэтому осмелела?

— Действительно считаешь себя героем? Корона не давит? Какая разница – правду ты сказал или обманул? Ты предал меня, и я не собираюсь прощать этого.

Антонина вырвала руку. Она быстро собрала необходимые вещи и документы и съехала в небольшую квартирку. Хоть она и требовала ремонта, но там было всяко лучше, чем в доме с предателем.

Скрывать правду от сына Антонина не планировала. Они встретились с Иваном, и женщина всё честно рассказала тому. Парень занял сторону матери и сказал, что поможет ей всем, чем только сможет.

После новогодних праздников Антонина подала заявление на развод. Как и ожидалось, делить имущество мужу не хотелось, поэтому пришлось изрядно потрепать нервы, но вскоре Антонина получила такое желанное свидетельство о разводе. Она почувствовала себя свободной от оков брака и с облегчением вздохнула. Для борьбы за отношения нужны двое. Всё это время Антонина боролась одна, а муж всё дальше отдалялся от неё. Теперь Игорь одумался и хотел всё вернуть, но поздно кусать локти. Антонина охладела, узнав о предательстве, и уже не смогла бы начать с нового листа, как это сейчас модно делать.

Раздел имущества оказался не менее сложным процессом, чем сам развод, ведь для продажи приходилось обсуждать все моменты с бывшим мужем, а Игорь не упускал возможности оскорбить Тоню и заставить её чувствовать себя виноватой. Пусть попытки и не приводили к нужным результатам, но каждый раз Игорь опускался всё ниже в своих высказываниях.

Вскоре не осталось ничего, что связывало бы супругов. Иван был взрослым и мог сам решать, с кем ему общаться. Антонина начала заниматься собой активнее: она ходила на йогу, много читала в свободное от работы время. Коллеги подмечали, что женщина помолодела на десяток лет, и развод явно пошёл ей на пользу.

Вскоре на землю снова опустился первый снег. Ловя снежинки на вытянутую ладонь, Антонина улыбалась. Она уже предвкушала, как скоро поедет в горы, где они с Михаилом договорились встретиться ещё раз.

Ни в двадцать, ни в сорок, ни в шестьдесят нельзя ставить крест на своей жизни. Антонина точно знала, что настоящее женское счастье у неё ещё впереди, а пока она наслаждалась тем, что могла дышать, ходить на двух ногах и смотреть на мир своими глазами. Игорь же обозлился на всех вокруг и потерял тех, кого считал друзьями. Он менял девушек, находил глупеньких охотниц за чужим кошельком, но ни одна не могла заменить ему Антонину. Понял об этом мужчина, только потерявши. Он любил жену, но попытки стать таким же, как и все, заставили закопать эту любовь глубоко внутри, и в итоге мужчина остался у разбитого корыта.

Разведенной женщине оставили младенца на пороге. Через год в дверь постучали

— Так что, твой не приехал? — любопытные взгляды односельчанок были нацелены на Светлану. Она смущенно опустила глаза, не зная, что сказать.

— Нет, и почему он должен был вернуться? Мы ведь разошлись, — ответила Светлана, стараясь сохранять уверенность.

— Разошлись, не разошлись… Борька, знаешь, тоже не подарок. Вряд ли это «сокровище» сразу кто-то подберёт, — продолжали женщины, но Светлана не хотела вступать в этот разговор. Она быстро собрала покупки и вышла из магазина.

Конечно, она понимала, что слухи о них пойдут по всей деревне. Здесь развод — редкость. Даже если муж пьет или поднимает руку, надо жить вместе и дальше, считают местные.

Борис был другим — не пил, не скандалил, и за это его недолюбливали. Не понимали.
— Все мужья после зарплаты еле ползут домой, а этот всегда трезвый, как чужак, — говорили люди.

Как бы ставили его в пример, но зависть все равно брала верх, и Бориса не особо жаловали. Зависть растекалась и на Светлану. Распространялись слухи, будто Борис имеет кого-то на стороне. Но ни эти слухи, ни другие пересуды не имели эффекта на супругов. Конфликты решались за закрытыми дверями.

Когда разрыв стал явным, это всех поразило.

Светлана ушла в себя, с никем не делясь, и хотя люди по виду вроде были готовы её поддержать, она от всех отдалилась. Шла домой по скрипучему снегу, но в душе пустота.

Прошло полгода с тех пор, как Борис уехал, а мысли о нем не отпускали.

Инициатором расторжения брака была Светлана. Борис не сразу согласился, лишь когда жизнь стала невыносимой. Всё началось с того, что она заметила его тоскующий взгляд на детей возле детского сада.

— Борь, нам нужно кое-что серьёзно обсудить, — однажды заговорила она.

— Ну, давай. Наверное, ты хочешь обсудить, что на ужин приготовить? — пошутил он, но Света была непреклонна.

— Я хочу развода, — прозвучало, как гром среди ясного неба.

— Почему? — в замешательстве спросил он.

— В полной семье должны быть дети, а у нас их нет. Наверное, и не будет. Я хочу, чтобы мы развелись. Ты найдёшь другую женщину и создашь семью, — объяснила Светлана, надеясь, что он поймёт.
Борис был не на шутку расстроен:

— А ты спросила, нужен ли мне ребенок, если не будет тебя? Закроем эту тему и не будем возвращаться.

— Нет, Борь, мы к этому разговору вернёмся. Я подала на развод, — заявила она.

Борис пропустил все заседания, и их развели заочно.

Когда Светлана вернулась домой и развернула свидетельство о разводе, Борис с трудом сдерживал свои чувства.

— Значит, всё вот так, — произнёс он, скрипя зубами.

— Да, Борь. Я хочу, чтобы ты уехал, — сказала Светлана.

Закрывшись в своей комнате, она слушала, как он собирает вещи. Она думала выйти напоследок попрощаться, но не могла себя заставить, боясь, что захочет его остановить. Когда дверь захлопнулась, Света бросилась к окну и увидела, как Борис уходит.

С его уходом Света почувствовала, как её душа будто стремительно покидает тело. Она не могла привыкнуть к жизни без него. Слишком часто по вечерам она пересматривала старые фото, вспоминая о тех временах, когда их дом был полон друзей. Теперь никто не приезжал, ведь Света всем отказала.

Однажды, возвращаясь домой, Света увидела большую корзину на крыльце. Не обычная деревенская корзина — элегантная, словно из магазина. В ней можно было уложить ведра три картошки. Светлана огляделась — никого вокруг. Кто оставил её на пороге?

Подойдя ближе, она осторожно заглянула внутрь.

— Кто же это здесь шутит так? — удивлённо спросила она вслух.

Внезапно в корзине что-то шевельнулось. Света отпрянула, затем снова заглянула.

— Боже мой! — воскликнула она, поднимая корзину и бегом направляясь в дом.

Внутри оказался младенец, совершенно крошечный. Светлана толком не умела обращаться с младенцами, но сразу же начала заботиться о ребёнке. Это была девочка. Света перепеленала её и укрыла одеялом.

Когда девочка снова уснула, Света села рядом и с улыбкой спросила:

— Что же мне с тобой делать, маленькая?

Света назвала её Кристиной. Такая милая, с крошечными пальчиками… Неясно было, сколько ей месяцев, Света не разбиралась. Но девочка могла сидеть, прислонённая к подушкам. И с удовольствием съела жидкую кашку с сахаром.

Ночь была практически бессонной; Света волновалась за малышку, которая мирно спала на кровати. Боже, какое это было потрясающее чувство — смотреть, как она сопит и морщит нос!

На следующий день она приняла решение — не торопиться сообщать властям.

Света выходила с ребёнком на улицу по ночам, чтобы её не заметили соседи. Взяла отпуск на работе, бегала в магазин, пока Кристиночка спала. Она понимала, что рано или поздно придётся отдать ребёнка, но оттягивала этот момент.

Спустя три недели в дверь Светланы постучался участковый. Войдя, он осмотрел комнату, затем обратился к хозяйке, которая стояла, едва сдерживая эмоции.
— Ну что, Светлана Николаевна, побеседуем?

Составив протокол, участковый услышал, как Света, размазывая слезы, спросила, куда увезут ребёнка.

— Я её не увезу, только передам информацию куда нужно. Почему ты плачешь? Не хочешь расставаться с ней? Если уж мать не нуждается в ребёнке, то кому будет до неё дело? — сказал он.

— Я слышала, если не замужем, могут и отказать в удочерении, — сказала Светлана.

— Могут и не отказать. Мы хорошие отзывы напишем, поможем. Просто так ничего не происходит, — заметил участковый.

Светлана не ожидала, что всё это займёт столько времени и нервов. Бюрократия отняла у неё почти пять месяцев жизни, но это было ничто в сравнении с чувством, которое она испытала, когда Кристина смогла наконец остаться с ней на законных основаниях.

***

Светлана взяла декретный отпуск на полтора года. Его дают тем, кто берёт ребёнка из приюта.

Сегодня у Кристины был день рождения — ей исполнялся годик. Правда, Света точно не знала, когда девочка родилась, доктора поставили приблизительную дату рождения.

Утром она решила, что этот день должен быть особенным и радостным для них с Кристиной. Когда малышка ещё спала, она наполнила комнату множеством разноцветных шаров, придавая пространству праздничный вид.

Затем Света достала подарок — большую куклу. Продавщица в магазине посмеялась, увидев покупку:

— Куда ты такую огромную куклу берёшь?

Но Света ответила уверенно — пусть кукла будет всегда рядом с кроваткой Кристины, как бы охраняет её.

Как только деревенские жители узнали, что Света удочерила ребёнка, их отношение к ней изменилось. Множество обсуждений было о том, кто мог быть настоящими родителями девочки. Все сошлись на мнении, что дом Светланы, стоявший у дороги, служил идеальным местом для тех, кто хотел подбросить ребёнка. Участковый поддержал слухи, заметив, что, раз ребёнок стал ей дорог, Кристина должна оставаться с ней.

Светлана, конечно, переживала, что однажды раздастся стук в дверь, и появится кто-то, кто потребует вернуть девочку обратно. Но просыпаясь, Кристина всегда сразу улыбалась, и эта улыбка наполняла Светину жизнь светом и радостью.

— Доброе утро, моя маленькая, — сказала Света, смеясь.

Кристина была полна счастливых эмоций, и Света быстро нарядила её. Дом у них был достаточно тёплый, поэтому Кристина играла на полу на ковре. Света посадила её перед куклой, и Кристина с удивлением изучала игрушку, время от времени глядя на маму. Света засмеялась, увидев, как дочурка пыталась дотянуться до игрушки. Света пододвинула куклу поближе, и девочка подтянулась, поднялась на ножки, застыла. Света замерла тоже, следя с надеждой.

— Солнышко, попробуй пройтись! — ободряла она.

Доктора уверяли, что у Кристины всё хорошо, но Света всё равно волновалась. И вот, девочка стояла, не держась за опору, затем шагнула раз, два — и уже держала куклу за резиновые руки. Света была в восторге и, подняв девочку на руки, закружила её.

Их веселье прервал внезапный стук в дверь. Света, замирая, прижала Кристину ближе. Сердце забилось быстрее, а волнение отразилось в глазах. Кристина почувствовала мамин страх и начала хныкать. Дверь открылась медленно, как в сцене из фильма ужасов.

На пороге показался Борис, сильно изменившийся, худой, но с таким же тёплым взглядом. Он посмотрел на Кристину и обвёл глазами всю комнату.

— Прости… вижу, у тебя всё хорошо. Как зовут дочку? — спросил он.

— Кристина, — ответила Света, заметив тень недопонимания на его лице. — Борь, это не наша дочь. Я удочерила её. Заходи.

Борис, уже готовый повернуться к двери, остановился после приглашения Светланы.

— Разувайся, Боря. У Кристины сегодня день рождения. Сядем за чай и торт, я тебе всё расскажу.
Он быстро сбросил куртку и ботинки. Света с какой-то грустью вглядывалась в его лицо.

— Ты здоров? Ты вообще ешь что-нибудь? — спросила она.

Он удивлённо оглядел себя и усмехнулся.

— Аппетита не было. Как-то так получилось, — мягко ответил он, и его улыбка обожгла Свете душу. Как она скучала…

Кристина протянула руки к Борису, жест был ясен — возьми на руки. Борис кивнул, улыбнувшись, и спросил:

— Давай, я подержу, пока ты чай готовишь.

Света наблюдала, как Кристина и Борис сидят на полу, играя с куклой. Борис шутливо спрашивал:

— Где у куклы ротик? А где глазки?

Кристина уверенно показывала и тут же заливалась смехом. Света смахнула слезы счастья.

Поговорить они смогли, только когда Кристина уснула после обеда. Света всё рассказала Боре.

— Почему ты не пыталась со мной связаться? Тебе, наверное, одной нелегко, да? — поинтересовался Борис.

— Нет, всё нормально. Да и зачем? Я думала, что ты нашёл кого-то и, может, уже ждёте ребёнка, — ответила Света.

Борис отвёл взгляд и тихо пробормотал:

— Я однажды уже нашёл свою любовь. Жаль, что она оказалась такой упрямой.

Когда стемнело, Борис начал собираться.

— Пора ехать, ещё два часа за рулём, — сказал он.

Света скрестила руки на груди, понимая, что скоро Борис уйдёт.

— Может быть, это и к лучшему, — произнёс он, — но ты даже не представляешь, как мне тяжело. Без тебя мне не нужны никакие дети, понимаешь? Стараюсь оставить тебя в прошлом, но ты продолжаешь сниться. Приехал, думал, увижу тебя и смогу лучше всё забыть. Но стало только хуже.

Света, еле сдерживая слёзы, сказала:

— Я не знаю, как быть. У меня ведь то же самое. Нет ни минуты без мыслей о тебе. Как поступить, Борь?

Вдруг Борис улыбнулся.

— Знаю, как нам быть, — ответил он.

Света удивлённо взглянула на него.

— Всё просто, — продолжил Борис. — Мы расстались, потому что у нас не было детей. А сейчас у нас есть Кристина. Мы можем снова стать семьёй.

— Снова пожениться? — уточнила Света.

Борис отбросил куртку, осмотрелся, взял баранку из вазы и встал перед Светланой.

— Любимая, согласна ли ты выйти за меня замуж? Обещаю заботиться о тебе и Кристине.

Света осторожно села рядом, заглянула в его глаза.

— Да… тысячу раз да, — ответила она.

Борис аккуратно надел сушку ей на палец и крепко обнял.

— Всё это время без тебя я был словно во сне. А теперь, будто просыпаюсь, как будто жизнь начинается снова.

Год спустя у Светланы и Бориса появился сын Михаил. От него родители отказались в роддоме, и после бюрократических проволочек малыш обрёл свою семью.

— Теперь у нас и принцесса, и принц. Маленький пока, но вырастет и будет защитником сестры, — сказал Борис.

Они стояли в объятиях, любуясь детьми. Их взгляды говорили всё: это была поистине счастливая семья.