Независимая Олеся

— А я ведь уже его опередила, дорогая свекровушка! Выгнала вашего сына еще вчера. Понятия не имею, где он. Так что звоните ему, пусть устраивает вам прописку и принимает с сестрой. А я больше к вашей семье никакого отношения не имею! — уверенная в себе женщина, довольно ухмыляясь, положила трубку телефона.

Как хорошо, что она сумела осадить свою свекровь. Наконец, она стала свободной и избавилась от этой обузы в виде мужа-лентяя и надоедливой и наглой свекрови.

Олеся и Олег поженились еще в юности. Тогда девушка подрабатывала официанткой по вечерам, а днем училась на экономическом факультете. Олеся с нетерпением ждала получения диплома. Она верила: из нее выйдет классный специалист. Она сможет уехать из этого маленького городишка и перебраться в столицу.

Олеся привыкла всегда добиваться целей. Она рано стала самостоятельной и поняла: в этой жизни никто и ничего ей не должен. Нужно всего добиваться ценой неимоверных усилий. Бесплатного сыра не бывает.

Амбициозная девушка никогда бы не поверила тому, кто скажет ей, что все планы способна разрушить любовь. А с ней случилось именно так. Олеся влюбилась.

Ее избранником стал местный парень. Олег развозил заказы клиентам в том же кафе, где она подрабатывала официанткой. Отношения как-то сразу стали быстро развиваться.

Олегу тоже понравилась трудолюбивая девушка. Она не тратила деньги на наряды или косметику, умела приготовить ужин из ничего и все время говорила о том, что хочет жить в столице.

Ее мечты веселили Олега. Но он с пониманием относился к желаниям подружки. Кто из нас не мечтал в молодости?

Он не поддерживал свою возлюбленную, но и не выступал против, придерживался нейтралитета. Олег тогда думал, что после свадьбы Олеся забудет о своих желаниях, «закатит губу». И так, действительно, едва не случилось.

Олеся и Олег поженились. Они сняли квартиру. Жить с матерью мужа новоиспеченная жена категорически не захотела. Да и Олег подумал, что как-то неловко будет миловаться с супругой на глазах матери и младшей сестры. А потому он согласился жить в съемном жилье после свадьбы.

Сначала все шло неплохо. Молодые работали, Олеся попутно сдавала экзамены. Она хотела получить диплом с отличием, а потому засиживалась за конспектами допоздна.

Олега злила такая позиция. Миловаться с женой не удавалось. Разве для этого он женился? Чтобы спать в холодной постели? Но когда супруга получила заветный диплом, все изменилось.

Олесе удалось устроиться бухгалтером в небольшую компанию. В семье появились дополнительные деньги. Девушка все время советовала Олегу учиться и развиваться. Но его устраивала работа водителем. Он даже обижался на свою жену. Она, по его мнению, стыдилась, простого работяги.

Чтобы не ссориться с мужем, Олеся оставила попытки воздействовать на него. Она смирилась с тем, что он работает простым водителем и получает в два-три раза меньше, чем она.

Однако и ей деньги не доставались просто. Она бралась за все проекты, работала даже по ночам, беспрекословно выполняла указания начальства и одновременно рассылала свое резюме в столичные компании. Олеся все еще мечтала о переезде.

Олег был против. Его все устраивало. Он говорил своей жене:

— Олеся, что тебе не хватает? Ты хорошо здесь получаешь, откладываешь на квартиру, зачем куда-то ехать? Мне и тут хорошо.

— Олег, как ты не понимаешь? Я хочу добиться большего. Кстати, если бы слушал меня, мы бы уже давно накопили на первоначальный взнос и взяли квартиру в ипотеку. А то только я откладываю копеечки. Твоей зарплаты даже на питание не хватает!

— Ты, что меня куском хлеба попрекаешь? Вот уж не ожидал от тебя. Да я и не хочу эту ипотеку. Работать полжизни на чужого дядю! У меня квартира есть родительская, это ты — голь перекатная, приехала из деревни.

Олеся молчала. Ей не хотелось ругаться с мужем. Она решила просто не говорить ему о том, что откладывает часть зарплаты.

В один прекрасный момент Олесе ответили на ее резюме. Ей позвонил крупный работодатель и попросил приехать на собеседование. Конечно, Олеся ответила согласием.

В это день она чувствовала себя нехорошо, ее мутило. Но свое недомогание она списала на волнение. Новость о возможном трудоустройстве в столице взбудоражила ее.

Олеся торопилась домой, чтобы поделиться с мужем радостной новостью. Но он вовсе не обрадовался. Он опять стал говорить о том, что ему и тут неплохо живется.

Неожиданно Олег увидел, что его жена стала бледной. Олеся пошатнулась и потеряла сознание. Испуганный мужчина тут же вызвал скорую. Олесю увезли в стационар. Позже ему позвонил врач и сказал:

— Ваша жена в положении. Она немного устала, у нее понижены некоторые показатели. В целом, все неплохо. Но вы постарайтесь ее не волновать. Через два-три дня мы выпишем ее домой.

Олег был ошарашен этой новостью. Быть отцом он тоже не хотел. Он очень хорошо устроился. Ходил на работу ради удовольствия. Ему нравилось водить машину, а своей не было.

Все бытовые хлопоты на себя взяла Олеся. Она убиралась в квартире, готовила еду, стирала и намывала полы. Олег сразу ей сказал, что дом — забота жены. Он не собирался включаться в ту работу, которая, как ему казалось, предназначалась только женщинам.

А Олеся была очень рада новости о том, что станет матерью. Она лежала в кровати и думала о том, что ее муж прав. Незачем ей ехать в столицу. Вот доработает до декрета, будет нянчиться с малышом.

В мечтах Олеся уже видела, как она гуляет с сыном или дочкой по парку, водит в садик, покупает игрушки. Конечно, придется немного подождать с карьерой. Но ребенок стоит того.

Олеся тут же связалась с потенциальным работодателем и ответила отказом на его предложение. Она извинилась и сказала, что беременна. Не хочет рисковать. А потому не сможет приехать на собеседование.

Работодатель выразил сожаление по поводу ее отказа. Он также сообщил, что дети — не помеха работе. Олеся могла бы нанять няню, зарплата приличная.

Но девушка только засмеялась. Она была счастлива. Столица и карьера внезапно стали не нужны.

Однако Олег повел себя странно. Когда Олеся вернулась домой, он заявил, что не хочет иметь детей и не собирается слушать по ночам плач и крики.

Он потребовал, чтобы жена избавилась от проблемы. Да, он так и сказал, что ребенок — это проблема, от которой, к счастью, просто избавиться.

Олеся была удивлена, испугана и разочарована. А тут еще явилась и свекровь. Она с порога накинулась на невестку, заявив:

— Ты пропадаешь на работе до полуночи. Нагуляла ребенка, мерзавка! Хочешь его на моего сына повесить? А ты, дурень, куда смотришь? Собрался чужое отродье воспитывать? — обратилась она уже к сыну и продолжила:

— Немедленно избавься от него. Завтра же поезжай в клинику! Иначе Олег подаст на развод!

Наверно Олеся тогда еще, действительно, любила мужа. Она согласилась избавиться от малыша, с которым уже в мыслях гуляла по парку.

Процедуру она перенесла хорошо. Но в ее душе что-то надломилось. Она почувствовала себя злой и обделенной. Вернувшись домой, Олеся твердо сказала мужу:

— Ты был против ребенка, ты против переезда. Но я тоже имею право голоса. Или мы немедленно переезжаем, или на развод подам я!

Олег был удивлен такому поведению жены. Но он почему-то согласился на переезд. Наверное, от неожиданности.

Олеся вечером созвонилась с работодателем, снова извинилась и сказала, что планы ее поменялись. Руководитель ответил, что ждет ее на собеседование.

Так, Олег и Олеся очутились в столице. Девушку приняли на работу. Правда, пока ее взяли на должность помощника главного экономиста. Но обещали продвижение в карьере.

И снова супруги жили на съемной квартире. Теперь это была коммуналка. В столице снимать хороший вариант оказалось не по карману. Иногда Олегу и Олесе было нечем поужинать. Они обходились бутербродами и чаем.

Но постепенно жизнь наладилась. Олесе регулярно повышали зарплату и, наконец, она получила место главного экономиста компании.

А Олег все так же трудился водителем. Он нашел работу в кафе, рядом с коммуналкой. Его вполне устраивало это положение.

Олеся стала получать приличную зарплату, она превратилась в эффектную женщину. Ее уже давно уважали и звали не Олесей, а Олесей Викторовной. Руководство оценило талантливую провинциальную девушку. Ей дали возможность реализоваться, и она ее не упустила.

Но дома она по-прежнему была Леськой. Муж предпочитал называть ее именно так. Придя домой поздним вечером, Олеся Викторовна превращалась в домработницу и прислугу.

Она мыла, чистила, жарила и пекла. Олег по-прежнему считал домашние дела женским уделом. Он не торопился помогать супруге. Он не стыдился того, что она покупала продукты, одежду и даже оформила кредит на автомобиль. Олег получил роскошный подарок на годовщину свадьбы.

Тем временем Олеся планировала купить квартиру поближе к центру. Она считала, что это лучший вариант. Ведь когда-то она станет матерью. У ребенка должно быть все необходимое.

Но Олег по-прежнему не соглашался брать ипотеку. Он считал, что это ярмо на всю жизнь. Сменить место работы он также не хотел. А потому Олесе приходилось молчать.

Но она нашла выход из положения. Женщина узнала, что существуют варианты, когда согласие мужа на покупку квартиры не требуется. И она воспользовалась такой возможностью.

Поставила мужа перед фактом. Просто однажды взяла и привезла его в квартиру. На вопросы супруга отвечала:

— Олег, это моя квартира. То есть наша. Я оформила ипотеку и купила ее. Я подсчитала. Через лет 5 я полностью расплачусь с банком. Конечно, тут пока нет мебели и нужен ремонт. Но это все — дело наживное. Постепенно все купим.

Олег даже не обрадовался. Он закричал:

— Ты что на меня вновь ярмо решила повесить? Какая ипотека? Я на это не подписывался! Даже не вздумай меня к этому привлекать! Я ничего не знаю. Сама решай все вопросы. Мне и прописка не нужна. Оформляй все документы на себя, и сама плати по счетам.

И ремонтом я заниматься не буду. Я устаю на работе. Это ты бумажки перекладываешь да на телефоне висишь. А я — мужчина, хочу дома отдыхать, а не обои клеить.

Олеся смогла успокоить мужа. Она сказала, что со всем справится сама.

Последующие 5 лет были очень тяжелыми для Олеси. Она много работала, занялась переводами с английского в свободное время, окончила курсы и стала проводить независимый аудит.

Ее уже знали  как высококвалифицированного специалиста. К ней обращались в самых сложных случаях. И, конечно, хорошо платили. Олеся досрочно расплатилась с ипотекой, сделала в квартире ремонт, обставила ее стильной мебелью.

Но в своем доме она вновь становилась Леськой, прислуживающей вечно недовольному мужу. Она уже не раз просила супруга не называть ее так. Ведь есть же и другие варианты имени.

А Олег обнаглел окончательно. Он уже давно уволился с работы и все время проводил дома. Он обзавелся друзьями — такими же лодырями. Целыми днями они просиживали у компьютера и сражались с врагами на виртуальном поле боя. При это чувствовали себя настоящими героями и мужчинами!

Олеся смирилась со своей ролью. Она перестала делать замечания мужу. Казалось, что сейчас, когда ее мечты исполнены, ей бы следовало подумать и о себе. Женщина еще не оставила надежды стать матерью.

Однажды она обратилась к мужу:

— Олег, я так хочу ребенка! Давай родим малыша. Я ведь еще не старая. У нас все есть, мы сможем дать сыну или дочке лучшее!

Но Олег разозлился так, что стал говорить ужасные вещи. Олеся слушала его и открывала для себя неприятную правду. Конечно, она была очевидна и до этого момента. Но сейчас все встало на свои места. Олег в гневе говорил:

— Ты не старая? Ты — старуха. Тебе почти сорок! Кому ты нужна! Я уже говорил, что не хочу становиться отцом! Я прекрасно живу! Ем хорошую еду, сплю на красивой кровати, провожу время так, как хочу. Мне даже не нужно ходить на работу! Никаких детей я видеть в своем доме не хочу! Не нравится мое решение? Поищи другого дурачка! Поняла?

Олеся молча поднялась с кресла и направилась в коридор. Она достала чемоданы и принялась укладывать вещи супруга. При этом она не проронила ни слова.

— Что ты делаешь? — спросил изумленный Олег.

— Ну, ты ведь сам сказал, чтобы я поискала другого дурачка! Освободи место! Я займусь поисками! Кстати, это моя квартира. Ты тут даже не прописан. Помнишь, ты так боялся, что я повешу на тебя кредиты и согласился жить просто так.

Тут нет твоей доли. На бумагах не стоит ни одной твоей подписи. Заметь, я сама сделала ремонт. Материалы для него я тоже закупала сама! Давай, вставай, чего расселся? Освободи место для другого дурачка! Я же сказала! Иначе я сейчас вызову полицию.

— Куда я пойду? Ночь на дворе!

— Иди к своим дружкам. Они приходят в мою квартиру и едят мои продукты, пока я работаю. Вы играете целыми днями в компьютерные игры. Ты не работаешь уже 3 года. За это время ты ни разу не сходил в магазин и не вымыл ни одной тарелки. Ты даже трусы свои в стирку закинуть не хочешь! Уходи, такого же дурака я найду в одну секунду! Выметайся.

Олег поднялся, подхватил чемоданы и заявил, что уйдет, но Олеся еще пожалеет о своем решении. Она уже старая и никому не нужна!

А ранним утром в квартире Олеси раздался телефонный звонок. Голос свекрови вещал:

— Олеся, я приезжаю завтра! Тебе Олег говорил? Я с дочерью решила перебраться в столицу! Нам прописка нужна. Поэтому мы остановимся у вас! Олег сказал, что ты не против!

— Я против!

— Да тебя, в принципе, никто не спрашивает! Олег сказал, что бросит тебя, если ты будешь перечить. Так что готовь угощение, накрывай на стол! Совсем скоро я и сестра Олега будем в столице, невестушка! Иначе будешь куковать на старости лет одна.

— А я ведь уже его опередила, дорогая свекровушка! Бросила вашего сына еще вчера. Понятия не имею, где он обитает. Так что звоните ему, пусть устраивает вам прописку и принимает с сестрой. А я больше к вашей семье никакого отношения не имею! — уверенная в себе женщина, довольно ухмыляясь, положила трубку телефона. Но он продолжал трезвонить.

Вздохнув поглубже, Олеся вновь подняла трубку и услышала визгливый голос свекрови:

— Что ты говоришь? Мы уже купили билеты. Сестра Олега нашла работу, но ее возьмут только, если у нее будет постоянная регистрация в столице. Олег сказал, что с тобой проблем не будет! Ты что ополоумела? Где мой сын?

Олеся не стала отвечать на вопросы свекрови. Она снова положила трубку, потянулась в кровати и подумала о том, что солнце сегодня светит ярко не для того, чтобы она страдала и выслушивала претензии свекрови.

Она встала и приготовила себе омлет. Олег всегда предпочитал жареные яйца с беконом. А она терпеть не могла жирную еду. Теперь она сможет готовить себе только то, что хочет!

Олеся почувствовала себя свободной и счастливой. Она улыбнулась своему отражению в зеркале и с удовольствием отметила:

— Никакая я не старая! Просто устала! Надо сходить сегодня в салон красоты. Ведь теперь мне не нужно торопиться домой и готовить ужин. А я поем и в кафе!

Олеся даже засмеялась, предвкушая насыщенный, но интересный день. Прямо сегодня она подаст на развод. У нее есть знакомый юрист. Кстати, он уже давно зовет ее на свидание. Но женщина не позволяла себе отношений с мужчинами, так как была замужем.

А теперь она свободна! Олеся снова засмеялась. И ребенка она, конечно, родит! Даже если больше никогда не выйдет замуж. У нее достаточно денег, чтобы прокормить себя и дочку или сына.

Олеся позвонила мастеру и попросила сменить замки в квартире. Затем она выбрала свой лучший костюм и отправилась на работу. Охранник на входе сделал ей комплимент и отметил:

— Вы сегодня восхитительны, Олеся Викторовна! В ваших глазах светится счастье! Вы что миллион выиграли или влюбились?

— Ни то и ни другое, Павел! Просто я развожусь!

Иногда люди долго отказываются от своего счастья. Они считают, что оно там, где привыкли. И очень удивляются, когда оказываются счастливы абсолютно в другом измерении.

Так случилось с Олесей. Она была уверена, что будет счастлива только с Олегом. А вышло совсем иначе.

Страшная ошибка

Ирина проснулась от боли. Что-то снилось ей перед тем, как проснуться, что-то важное. Но боль отвлекла, Ирина тут же забыла свой сон. Никогда так не болел живот, даже в поясницу отдавало.

Ирина лежала, прислушиваясь к боли. Вроде стала стихать. Она осторожно села на кровати, но как только попыталась встать, боль снова пронзила живот. Она вскрикнула и сползла с кровати на пол. На коленях доползла до комода, где оставила на зарядке телефон.

Так в «скорую» и звонила, стоя на коленях и опираясь другой рукой в пол. «Надо успокоиться, «скорая» сейчас приедет, — уговаривала себя Ирина. — А дверь? Надо же открыть дверь!» Ирина на коленях поползла в прихожую. Боль пульсировала в ней, живот горел огнём.

Она попыталась выпрямиться, чтобы открыть задвижку на входной двери, но боль резанула с новой силой. На глазах выступили слёзы. Вот чем страшно одиночество. Не тем, что некому подать стакан воды, а тем, что некому открыть дверь для спасения. Ирина до крови прикуси губу и сделала ещё одну попытку. Она всё же открыла дверь и потеряла сознание.

Сквозь туман в голове, вспышками до неё долетали какие-то фразы, её о чем-то спрашивали. Она даже отвечала или ей так казалось.

Очнулась она в палате, в окно слепило низкое осеннее солнце. Ирина дёрнулась, отворачиваясь от слепящих лучей, и тут же скривилась от боли под грудиной. Живот казался большим и вздутым, но боли практически не было.

Совсем недавно, когда в очередной раз пыталась расстаться с Евгением, она думала, что лучше умереть, чем так жить. Мужа нет, нет и детей. Никого нет. Зачем жить? А ночью испугалась, хваталась за жизнь. Поняла, как страшно умереть вот так, внезапно, в одиночестве.

— Очнулась? Сейчас медсестру позову.

Ирина повернула голову на голос и увидела рядом ещё одну кровать, на которой лежала полная женщина неопределённого возраста, во фланелевом халате с жёлтыми цветами по голубому полю.

Вскоре в палату вошла медсестра.

— Как вы себя чувствуете? – спросила она у Ирины.
Молодая, румяная. Или так казалось от медицинской розовой шапочки на ней?

— Хорошо, — ответила Ирина. – А что со мной?

— Сейчас придёт доктор и всё вам объяснит, — сказала девушка в розовой шапочке и пошла к двери.

Ирина увидела толстую русую косу до пояса. Неужели девушки ещё носят косы?

— Ты в гинекологии. Тебя часа два назад в палату привезли. Горазда ты спать, девонька, — сказала соседка по палате.

Девонька. В последнее время её всё чаще называли женщиной или гражданкой в магазине и транспорте. Ирина чувствовала себя старухой. Хотя, какая она старуха? Сорок два всего. Может, поэтому, когда кто-то пытался познакомить её с очередным женихом, она отмахивалась, говоря, что её время прошло, поздно, не нужен ей никто. Поэтому и пыталась расстаться с Евгением, но он всё время возвращался к ней.

— Как вы себя чувствуете? — В палату вошёл доктор лет пятидесяти.

— Доктор, а что случилось? Мне давали наркоз? Операцию делали? Я словно воздушный шар проглотила.

— Семёнова, вас ждут в перевязочной, — сказал доктор соседке.

Женщина встала, одёрнула халат и нехотя вышла из палаты.

Ирина с благодарностью посмотрела в усталые глаза доктора.

— Вам сделали лапаротомию. У вас была внематочная беременность, лопнула труба.

— Как? – Ирина от удивления чуть не вскочила с кровати. Мышцы живота напряглись и ответили болью.

— А что вас так удивило? – спросил доктор.

— Я… Мне бесплодие поставили.

— Ну, это не исключает возможности внематочной беременности, как, впрочем, и естественной. Каких чудес в жизни только не бывает. Поверьте мне. Вы полежите у нас несколько дней.

— А вставать можно?

— Нужно. Но без фанатизма, — ответил доктор и вышел.

Ирина переваривала полученную информацию. Ей же говорили, что у неё не может быть детей. Муж из-за этого ушёл от неё. Хотя, это скорее служило оправданием его измене. «Неужели я могу забеременеть? О чём я? Мне сорок два, поздно думать о детях, — остановила она себя. – Почему я сразу не догадалась спросить у доктора?»

Ирина села на кровати, спустила ноги. На полу стояли её тапочки, на спинке кровати висел её халат. Наверное, врачи скорой помощи захватили. Боли не было, неприятно ныли мышцы от напряжения.

Она накинула халат, сунула ноги в тапочки и встала. Голова немного кружилась. «От наркоза», — догадалась Ирина. Она почувствовала тяжесть в кармане. «Ключи от квартиры. Паспорт. Значит, дверь заперли», — поняла Ирина.

Зеркала над раковиной не было. Ирина пригладила волосы рукой и вышла в коридор. Она медленно дошла до двери с табличкой «Ординаторская», но дверь была заперта, в замке торчал ключ с кольцом. Она пошла дальше, к посту медсестры, узнать, когда придёт доктор и как его зовут.

Голова закружилась, к горлу подступила тошнота. Ирина села на мягкий диванчик в небольшом холле, не дойдя до поста.

«Интересно, обрадовался бы Женька, если бы узнал, что я могла забеременеть от него?» Они встретились пять лет назад. Он сразу сказал, что женат. Женился поздно. У него маленький ребёнок.

Их роман развивался быстро и бурно. Ирина ни на что не рассчитывала. Много раз пыталась порвать с ним. Он обижался, уходил, но потом возвращался. Поначалу обещал уйти от жены, когда дочка чуть подрастёт, а жена выйдет на работу. Но дочка пошла в школу, а он так и не ушёл от жены. Ирина уже не спрашивала его ни о чём. Каждый раз говорила себе, что это последний раз, но он приходил, и она впускала его снова.

Её мысли прервал разговор. Из холла она не видела стойки медсестринского поста. Да и не прислушивалась, пока не услышала свою фамилию.

— Представляешь, во время операции Сергеев обнаружил у неё опухоль. Огромную.

По голосу Ирина узнала румяную медсестру с косой.

— И что? — спросил другой молодой голос.

— Ничего. Зашили и всё. Сергеев сказал, что последняя стадия. Завтра эту Колесникову в онкологию отвезут. А ведь не старая ещё женщина. Сергеев сказал, ей мало осталось.

— Жалко, — сказал второй голос.

Медсёстры ещё разговаривали, но Ирина уже не слушала, вернее, больше не слышала их. В голове шумело, набатом били слова про опухоль. Ирину бросило в жар, к горлу снова подступила тошнота. «Господи, это же я Колесникова, это они говорят про меня. У меня что, рак? Завтра меня перевезут в онкологию? Почему доктор мне не сказал, не хотел пугать заранее?»

Ирина не могла ни о чём думать, её всю трясло. Она с трудом отлепилась от дивана, держась за стену, добралась до палаты, легла на кровать. Её душили слёзы отчаяния и страха.

Вернулась соседка. Ирина отвернула голову к окну.

— Ты чего, плачешь? Позвать кого? – спросила соседка.

— Не надо. — Ирина встала с кровати и вышла в коридор.

Она спустилась на первый этаж. День стоял тёплый, светило солнце. Ирина вышла на улицу. Многие больные гуляли в больничном парке. На неё никто не обращал внимания.

Нет, никуда она не поедет, ни в какую онкологию. Что сказал доктор? Ей осталось мало? Она помнит, как умирала мама. После операции каждые три недели она ложилась в больницу на химиотерапию. Прошла около тридцати курсов. Потом сама отказалась. Устала. Становилось всё хуже….

Ирина остановилась и оглянулась на больничный корпус. Вещей у неё с собой нет. Но в халате лежат ключи от квартиры и паспорт. Она не хочет, не сможет, как мама. Она сейчас просто уйдёт отсюда. И Ирина пошла к ограде.

То короткое время, которое ей осталось, она проведёт дома. Хотя бы не облысеет. Ирина шла пешком, присаживалась на скамейки, встреченные на пути. Но сидеть холодно. Всё-таки сентябрь. На неё косились прохожие, но Ирина не обращала внимания. Какая разница, что о ней подумают. Это уже не имеет значения.

Дома она залезла под душ, смыла больничный прилипчивый запах. Потом заварила крепкий чай. Живот ныл, но терпимо.

Ирина то плакала, то впадала в состояние безразличия. Что она видела в жизни? Кто похоронит её? Некому навещать её могилку. Никто не вспомнит о ней, разве что Женька.

Она целыми днями лежала. Вставала с кровати только попить чаю и в туалет. Через три дня она встала. Чувствовала себя хорошо, выспалась. Долго разглядывала себя в зеркало. Мама перед смертью сильно похудела, кожа пожелтела. Ирина не видела у себя ничего подобного.

Худая она всегда была. Ещё бы. Развод, болезнь мамы, похороны, изматывающие отношения с Женькой. Хотя нет, с ним она была по-настоящему счастлива. Она взяла телефон и отправила его номер в чёрный список. А дверь она ему не откроет. Пусть запомнит её такой.

Ирина оглядела квартиру. Нужно написать завещание. Пусть достанется двоюродной сестре матери, чем чужим людям. Она позвонила и записалась на приём к нотариусу. Золота у неё нет, только колечко обручальное да серёжки золотые. Вот и всё богатств. Всю жизнь мечтала о шубе, да так и не купила.

С чувством выполненного долга Ирина сделала яичницу и с аппетитом поела.

Ночью ей приснилась мама. Она выглядела прежней, как до болезни. Так же строго смотрела, когда была недовольна Ириной. «Мама! Как ты?» «У меня всё хорошо. А вот ты…» «Мам, что я не так сделала?» Ирина проснулась от собственного крика. Сердце бешено колотилось в груди.

Ирина включила бра. Так и не уснула больше, пыталась разгадать сон.

Вот так же мама смотрела на неё, когда в седьмом классе Ира сбежала с уроков в кино. Её встретила в кинотеатре мамина знакомая и сдала матери. Влетело тогда Ирке здорово.

А сейчас, что не так? Может, надо на кладбище сходить? Говорят, что умершие напоминают о себе, когда их могилы долго не навещают.

На следующий день Ирина поехала на кладбище. Автобус шёл мимо больницы, в которую её отвезла «скорая». Повинуясь какому-то внутреннему толчку, Ирина вышла у больницы. Перед зданием она остановилась. Зачем пришла сюда?

— Колесникова! Что же вы сбежали из больницы? Нехорошо. А если бы осложнение? А мне отвечать за вас? Больничный открытый, — как школьнице выговаривал Сергеев. – Вроде взрослая женщина, а ведёте себя, как ребёнок. Вы как себя чувствуете?

— Хорошо.

— Пойдёмте.

— Зачем? – испуганно спросила Ирина и даже шагнула назад. – Я решила, я не поеду в онкологию.

— Что вы несёте? С вами действительно всё в порядке?

— Послушайте, не надо жалеть меня. Я слышала разговор. Медсестра говорила кому-то, что у Колесниковой, у меня последняя стадия и…

— Какая медсестра? Ничего не понимаю.

— Медсестра на посту. Я шла к вам, хотела спросить… Неважно. И услышала её разговор с другой медсестрой.

— Так. Пойдёмте. Сейчас разберёмся. – Сергеев оглянулся на Ирину. – Да не бойтесь вы.

И Ирина пошла с ним. Она вдохнула специфический запах больницы, и страх снова овладел ею. Сергеев привёл её в ординаторскую и вышел. Ирина сидела, как на иголках, порываясь сбежать. Она даже встала, но в двери столкнулась с Сергеевым.

— Вот. — Он положил перед ней две карты.
На обоих была написана её фамилия. Ирина не сразу заметила, что имена и отчества разные. Колесникова Ирина Александровна и Колесникова Изольда Альбертовна, тысяча девятьсот семьдесят первого года рождения.

Наконец, она подняла глаза на Сергеева. Он улыбался.

— Поняла? Фамилия не редкая. Так бывает. Однажды у меня лежали два пациента с одинаковыми фамилиями и именами. Они даже жили на одной улице. Год рождения разный. Представляете?

— Значит, у меня ничего нет? Я здорова?

— Ну… Одну трубу я всё-таки вам удалил, — улыбнулся Сергеев.

Ирина вскочила со стула, подошла к нему, обняла и заплакала.

— Ну вот. Надеюсь, от радости? – спросил Сергеев. – Сядьте. – Он отлепил её от себя, усадил на стул, принёс стакан воды.

— Я думаю, такое случается, чтобы предупредить нас. Судьба показывает, что если мы что-то не изменим в жизни, то это может случиться на самом деле. Подумайте об этом.

Ирина так сильно закивала, что голова закружилась.

— Спасибо. Я всё поняла. И, пожалуйста, не наказывайте сестёр.

Она шла по улице и улыбалась. Небо потемнело, заморосил дождик. Ирина подставила лицо, продолжая улыбаться.

Дома она хваталась за всё, не могла сидеть спокойно. Перемыла тарелки и чашки, загрузила стиральную машину. Хотелось петь, а ведь совсем недавно хоронила себя. Завещание надумала написать. Сейчас всё это казалось ей дурным сном.

Вечером пришёл Евгений.

— Ты чего трубку не берёшь?

— Ой, — воскликнула Ирина, вспомнив, что не удалила его номер из Чёрного списка

— А я от жены ушёл.

Только сейчас Ирина заметила чемодан у его ног.

— Почему сейчас?

— Не могу больше разрываться на части. Не могу без тебя. — Евгений дёрнул плечом.

— И я не могу. – Ирина прижалась к нему.
— Знаешь, — сказали они одновременно и рассмеялись…