Невестка, которая слишком много узнала

— Ты уверена, что это не ошибка, Вер? — прошептала Анна, нервно теребя ремешок сумочки. — Может, тебе показалось?

Вера покачала головой, её глаза блестели от возбуждения:

— Никаких сомнений, Аня. Я своими глазами видела, как твоя свекровь выходила из ювелирного бутика с фирменным пакетом. И это точно не тот магазин, где продают дешевую бижутерию.

Анна нахмурилась, пытаясь осмыслить услышанное. Её свекровь, Елена Павловна, всегда была образцом бережливости и умеренности. Откуда у неё деньги на дорогие украшения?

— Но зачем ей врать? — недоумевала Анна. — Она же могла просто не говорить ничего о покупке.

— Вот именно! — воскликнула Вера. — Тут что-то нечисто. Может, у неё появился богатый поклонник?

Анна вздрогнула от такого предположения. Мысль о том, что уважаемая Елена Павловна может изменять своему мужу, казалась абсурдной. Но червячок сомнения уже начал грызть её изнутри.

— Нет, это невозможно, — попыталась возразить Анна. — Ты же знаешь Елену Павловну. Она души не чает в Викторе Андреевиче.

Вера пожала плечами:

— Люди меняются, дорогая. И часто не в лучшую сторону. Ты бы присмотрелась повнимательнее к своей свекрови. Может, заметишь что-нибудь подозрительное.

Анна кивнула, чувствуя, как внутри нарастает беспокойство. Она не хотела верить в худшее, но слова подруги заронили в неё семя подозрения. Теперь ей предстояло разобраться, что на самом деле происходит в семье её мужа.

— Дорогая, ты не видела мой синий галстук? — голос Максима вывел Анну из задумчивости.

Она вздрогнула и повернулась к мужу, который стоял в дверях спальни с растерянным видом.

— Посмотри в нижнем ящике комода, — ответила Анна, стараясь говорить как можно спокойнее.

Пока Максим искал галстук, Анна украдкой разглядывала его. Высокий, статный, с добрыми карими глазами — вылитый отец. Неужели Елена Павловна действительно могла предать такого мужа?

— Нашёл! — радостно воскликнул Максим. — Слушай, а ты не забыла, что сегодня мы идём на юбилей родителей?

Анна почувствовала, как у неё похолодело внутри. Юбилей! Как она могла забыть? Это был идеальный случай, чтобы проверить догадки Веры.

— Конечно, не забыла, — солгала она. — Я уже приготовила подарок.

Максим улыбнулся и чмокнул жену в щёку:

— Ты у меня самая лучшая. Кстати, мама просила тебя надеть то колье, которое она тебе подарила на прошлый день рождения. Помнишь?

Анна кивнула, чувствуя, как внутри всё сжимается. То самое колье, которое Елена Павловна назвала «недорогой бижутерией». Теперь у неё появился шанс рассмотреть его поближе.

Вечером, когда они прибыли в родительский дом, Анна была на взводе. Она внимательно наблюдала за Еленой Павловной, пытаясь заметить что-нибудь необычное.

Свекровь, как всегда, была безупречна: элегантное платье, идеальная причёска, сдержанные украшения. Ничто не выдавало в ней женщину, скрывающую тайну.

— Анечка, как хорошо, что ты надела колье! — воскликнула Елена Павловна, обнимая невестку. — Оно так идёт к твоим глазам.

Анна почувствовала, как краска заливает её щёки. Она едва сдержалась, чтобы не спросить о происхождении украшения прямо сейчас.

— Спасибо, Елена Павловна, — пробормотала она. — Оно действительно очень красивое.

Вечер тянулся мучительно долго. Анна то и дело ловила себя на том, что разглядывает гостей, пытаясь понять, нет ли среди них того самого «богатого поклонника». Но все мужчины казались обычными друзьями семьи.

Когда праздник подошёл к концу, Анна была измотана. Она так и не нашла ничего подозрительного, но чувство тревоги не покидало её.

— Всё в порядке, милая? — спросил Максим, когда они ехали домой. — Ты какая-то напряжённая весь вечер.

Анна заставила себя улыбнуться:

— Всё хорошо, просто устала немного.

Она знала, что не сможет успокоиться, пока не выяснит правду о колье и о том, что на самом деле происходит с Еленой Павловной.

— Анна Сергеевна, к вам посетитель, — голос секретарши по интеркому прервал поток мыслей Анны.

— Кто? — рассеянно спросила она, пытаясь сосредоточиться на работе.

— Виктор Андреевич.

Анна вздрогнула. Свёкор? Здесь? В её офисе? Это было настолько необычно, что она на мгновение растерялась.

— Пропустите его, пожалуйста, — наконец сказала она.

Виктор Андреевич вошёл в кабинет, и Анна сразу заметила, как он осунулся и постарел за последнее время. В глазах читалась усталость, а в движениях — какая-то нервозность.

— Здравствуй, Анечка, — сказал он, присаживаясь в кресло напротив. — Прости за внезапный визит, но мне нужно с тобой поговорить.

— Конечно, Виктор Андреевич. Что-то случилось? — Анна почувствовала, как сердце начинает биться чаще.

Свёкор помолчал, словно собираясь с мыслями, потом тихо произнёс:

— Я думаю, с Леной что-то происходит. Она стала какой-то… другой. Часто уходит из дома, не говорит куда. А недавно я нашёл в её сумочке ключи от квартиры, о которой ничего не знаю.

Анна замерла. Неужели подозрения Веры оказались правдой?

— Может быть, это ключи от квартиры подруги? — предположила она, пытаясь найти невинное объяснение.

Виктор Андреевич покачал головой:

— Я проверил. Эта квартира была куплена месяц назад на имя какого-то Сергея Васильева. Я не знаю никого с таким именем.

Анна почувствовала, как у неё пересохло в горле. Она вспомнила о колье, о странном поведении свекрови на юбилее.

— Виктор Андреевич, а вы… вы не дарили Елене Павловне в последнее время дорогих украшений? — осторожно спросила она.

Свёкор удивлённо поднял брови:

— Нет, а что?

Анна поняла, что сказала лишнее, но отступать было поздно.

— Просто… На юбилее на Елене Павловне было очень красивое колье. Я подумала, может, это ваш подарок.

Виктор Андреевич нахмурился:

— Не припоминаю никакого нового колье. Ты уверена?

Анна кивнула, чувствуя, как внутри всё сжимается. Она не хотела быть той, кто разрушит семью Максима, но и молчать теперь казалось невозможным.

— Виктор Андреевич, я думаю, нам нужно серьёзно поговорить, — сказала она, глубоко вздохнув. — Но не здесь. Давайте встретимся вечером в кафе недалеко от вашего дома. Там будет спокойнее.

Свёкор согласился, и они договорились о времени встречи. Когда он ушёл, Анна откинулась в кресле, чувствуя себя совершенно опустошённой. Она понимала, что сегодняшний разговор может изменить жизнь всей семьи, и от этого становилось страшно.

— Ты куда собираешься? — голос Максима застал Анну врасплох, когда она уже была у двери.

— Я… — Анна замялась, не зная, что сказать. Она не хотела врать мужу, но и правду говорить было нельзя. — У меня встреча с клиентом. Срочная.

Максим нахмурился:

— В восемь вечера? Странное время для деловой встречи.

Анна почувствовала, как краска заливает щёки. Она никогда не умела хорошо лгать.

— Это важный клиент из-за границы. У них там сейчас день, — выпалила она первое, что пришло в голову.

Максим подошёл ближе, внимательно вглядываясь в лицо жены:

— Аня, что происходит? Ты в последнее время какая-то странная. Может, расскажешь?

На мгновение Анна почти поддалась искушению всё рассказать. Но потом вспомнила о Викторе Андреевиче, о его усталых глазах и решила, что не имеет права вмешиваться в эту ситуацию без его ведома.

— Всё в порядке, правда, — она попыталась улыбнуться. — Просто много работы. Я постараюсь вернуться не слишком поздно.

Максим кивнул, но по его лицу было видно, что он не поверил. Анна быстро чмокнула его в щёку и выскочила за дверь, чувствуя себя предательницей.

В кафе Виктор Андреевич уже ждал её. Он выглядел ещё более подавленным, чем днём.

— Рассказывай, — сказал он без предисловий, как только Анна села за столик.

Она глубоко вздохнула и начала говорить. О колье, которое Елена Павловна назвала дешёвой бижутерией. О том, как подруга видела свекровь выходящей из дорогого ювелирного магазина. О странном поведении на юбилее.

Виктор Андреевич слушал молча, только желваки на его скулах двигались, выдавая внутреннее напряжение.

— Я не хотела вмешиваться, — закончила Анна. — Но когда вы рассказали про ключи от неизвестной квартиры… Я подумала, что вы должны знать.

Свёкор долго молчал, глядя в одну точку. Потом тихо произнёс:

— Спасибо, Аня. Я… я должен во всём разобраться.

— Что вы собираетесь делать? — спросила Анна, чувствуя, как её охватывает тревога.

Виктор Андреевич поднял на неё усталые глаза:

— Я не знаю. Но я не могу так жить дальше. Я должен узнать правду, чего бы это ни стоило.

Когда они прощались у выхода из кафе, Анна вдруг заметила, как за соседним столиком кто-то быстро отвернулся. Ей показалось, что она узнала этого человека, но не смогла вспомнить, где его видела.

Уже дома, лёжа в постели рядом с мирно спящим Максимом, Анна не могла избавиться от чувства, что сегодня она открыла ящик Пандоры, и теперь ничто уже не будет прежним.

— Аня, ты не видела мой телефон? — голос Максима вырвал Анну из глубокой задумчивости.

— Что? А, нет… не видела, — рассеянно ответила она, продолжая размышлять о вчерашнем разговоре со свёкром.

Максим подошёл к жене и внимательно посмотрел ей в глаза:

— Ты сегодня какая-то не такая. Что-то случилось?

Анна попыталась улыбнуться:

— Нет, всё в порядке. Просто не выспалась.

В этот момент раздался звонок в дверь. Максим пошёл открывать, а Анна осталась на кухне, пытаясь собраться с мыслями. Вдруг она услышала встревоженный голос мужа:

— Папа? Что случилось?

Анна выглянула в коридор и увидела Виктора Андреевича. Он выглядел ещё хуже, чем вчера — бледный, с красными глазами, словно не спал всю ночь.

— Сынок, нам нужно поговорить, — сказал он хриплым голосом. — И Аня пусть тоже послушает.

Они прошли в гостиную. Виктор Андреевич тяжело опустился в кресло и начал говорить:

— Я всю ночь следил за твоей мамой. Она действительно уехала в ту квартиру, о которой я говорил. И она была там не одна.

Максим побледнел:

— Папа, о чём ты говоришь? Мама… изменяет тебе?

Виктор Андреевич покачал головой:

— Нет, сынок. Всё гораздо сложнее. Я видел, как к ней приехал молодой парень, лет двадцати пяти. И… он очень похож на тебя, Максим.

В комнате повисла тяжёлая тишина. Анна почувствовала, как у неё закружилась голова от этой новости.

— Что ты хочешь этим сказать? — прошептал Максим.

Виктор Андреевич глубоко вздохнул:

— Я думаю, у твоей мамы есть ещё один сын. Сын, о котором мы ничего не знали.

Максим вскочил с дивана:

— Это невозможно! Мама бы никогда…

— Сядь, пожалуйста, — тихо сказал Виктор Андреевич. — Я ещё не всё рассказал. Когда они вышли из квартиры, я услышал их разговор. Этот парень… он болен. Ему нужно серьёзно лечение, и твоя мама продаёт свои украшения, чтобы собрать деньги.

Анна вспомнила о колье и почувствовала, как к горлу подступает комок. Она посмотрела на Максима — он сидел, опустив голову, и его плечи дрожали.

— Что ты собираешься делать? — спросила Анна у свёкра.

Виктор Андреевич поднял на неё усталые глаза:

— Я не знаю. Я люблю Лену, но это… это слишком. Почему она не сказала мне? Почему скрывала всё это время?

В этот момент раздался звонок телефона. Максим механически поднял трубку и вдруг побледнел ещё больше:

— Мама в больнице. У неё сердечный приступ.

Больничный коридор встретил их гнетущей тишиной. Анна, Максим и Виктор Андреевич сидели на жёстких стульях, ожидая новостей от врачей. Каждый был погружен в свои мысли, и напряжение между ними можно было почти физически ощутить.

Вдруг дверь отделения распахнулась, и в коридор вбежал молодой человек. Анна сразу поняла, что это тот самый парень, о котором говорил Виктор Андреевич. Сходство с Максимом было поразительным.

— Где она? Как она? — выпалил он, остановившись перед ними.

Виктор Андреевич медленно поднялся:

— А ты кто такой? — спросил он, хотя по его глазам было видно, что он уже знает ответ.

Парень замер, глядя на Виктора Андреевича расширенными от страха глазами:

— Я… меня зовут Алексей. Я…

— Ты сын Елены, верно? — тихо произнёс Виктор Андреевич.

Алексей кивнул, опустив голову:

— Да. Простите, я не должен был приходить. Но когда узнал, что маме плохо…

Максим вскочил со стула:

— Маме? Ты называешь её мамой? А ты знаешь, что у неё есть семья? Муж? Сын?

— Максим, успокойся, — Анна попыталась взять мужа за руку, но он отдёрнулся.

— Успокоиться? Как я могу успокоиться, когда узнаю, что вся моя жизнь была ложью?

Алексей поднял на Максима глаза, полные слёз:

— Я не хотел разрушать вашу семью. Я даже не знал о вас до недавнего времени. Мама… она всегда говорила, что мой отец умер.

— А кто твой отец? — спросил Виктор Андреевич.

— Я не знаю, — покачал головой Алексей. — Мама никогда не рассказывала о нём.

В этот момент из палаты вышел врач. Все моментально повернулись к нему.

— Родственники Елены Павловны? — спросил он.

— Да, — ответили хором Виктор Андреевич, Максим и Алексей.

Врач окинул их удивлённым взглядом, но продолжил:

— Состояние стабилизировалось. Угрозы для жизни нет, но ей нужен покой. Сейчас она спит, но скоро придёт в себя. Кто-то один может остаться с ней.

Воцарилась тишина. Все смотрели друг на друга, не зная, что делать. Наконец Виктор Андреевич тихо произнёс:

— Я останусь. Мне нужно поговорить с ней.

Никто не возразил. Когда Виктор Андреевич скрылся за дверью палаты, Алексей неуверенно произнёс:

— Я, наверное, пойду. Простите, что причинил вам столько боли.

Он повернулся, чтобы уйти, но Анна вдруг окликнула его:

— Подожди! Ты ведь болен, да? Тебе нужна операция?

Алексей удивлённо посмотрел на неё:

— Да, но откуда вы…?

Анна глубоко вздохнула:

— Думаю, нам всем нужно поговорить. Здесь кафетерий есть?

В кафетерии больницы Анна, Максим и Алексей сидели за столиком, окруженные напряженной тишиной. Внезапно дверь распахнулась, и вошел Виктор Андреевич.

— Елена очнулась, — сказал он хрипло. — Она всё рассказала.

Максим вскочил:

— И что?

Виктор Андреевич тяжело опустился на стул:

— Алексей — твой единокровный брат, Максим. Его отец — мой старший брат Григорий.

Все ахнули. Алексей побледнел:

— Но мама говорила, что мой отец умер…

— Григорий пропал без вести двадцать пять лет назад, — продолжил Виктор Андреевич. — Елена была беременна, но никому не сказала. Она боялась, что я не приму ребенка брата.

Максим покачал головой:

— Почему она не доверилась тебе?

— Я задал ей тот же вопрос, — ответил Виктор Андреевич. — Она сказала, что хотела защитить нашу семью. Но теперь понимает, что совершила ошибку.

Анна взяла Максима за руку:

— Что теперь?

Виктор Андреевич глубоко вздохнул:

— Теперь мы все вместе поможем Алексею. И попытаемся стать настоящей семьей.

Алексей неуверенно улыбнулся:

— Вы правда хотите этого? После всего, что случилось?

Максим встал и протянул руку брату:

— Мы семья. А семья должна держаться вместе.

Когда они вошли в палату Елены Павловны, она встретила их со слезами на глазах и улыбкой облегчения. Тайна была раскрыта, и теперь им предстояло научиться жить по-новому, приняв прошлое и открыв сердца друг другу.

Женщина узнала об измене мужа! Расправа её была изощрённой и беспощадной.

Лера заперла машину, и они с мужем поспешили к входу в офис. С неба хлынул ливень, превращая улицу в потоки воды. Коллеги, прибывшие чуть позже, застыли у парковки, не решаясь выйти под холодные струи дождя. Они беспомощно поглядывали на часы — рабочий день вот-вот начнется, а до своих рабочих мест добираться приходится сквозь ливень.

Её муж чмокнул её в щеку и исчез в лифте, а Лера заглянула на первый этаж к своей подруге Вере. Та уже склонилась над кульманом, аккуратно проводя первые линии нового чертежа. Девушки обменялись быстрыми взглядами: мол, увидимся за обедом. Затем Лера направилась к бухгалтерии, но, подходя к двери, услышала своё имя. Кто-то внутри обсуждал её, причём явно без любви.

— Так Лерка ни о чём не догадывается. Ей только дай сверхурочно поработать! А что её муж давно перестал быть ей верным — она словно слепая, — произнесла Валя Иванова, старшая из коллег, никогда не знавшая семейной жизни.

— Да, супруг у неё не из лучших, — вздохнула молодая сотрудница.

— А может, это он попал в плохую компанию? — возразила Иванова, внезапно осеклась и замолчала.

Лера не выдержала и вошла в бухгалтерию. Она спокойно поздоровалась и села за свой стол, хотя сердце колотилось от боли и предательства. «Как? Женя изменяет? И об этом знают все, кроме меня? А Верка? Почему она молчит?» Лера сжала виски ладонями — головная боль ударила как гром.

— Валерия Олеговна, может, таблетку принять? — заботливо спросила Иванова.

— Нет, спасибо, Валя, у меня есть. Просто погода так действует, — ответила она, кивком указав на окно, за которым всё ещё лил дождь.

Из сумки Лера достала обезболивающее и проглотила таблетку, раздражённо поморщившись, потому что забыла взять воду. Бросившись к куллеру, она набрала немного жидкости в стакан и запила. Но даже после этого в висках продолжало стучать.

«Кто же она? Кто эта женщина? Хотя, важно ли это? Главный вопрос — почему? Женя ведь до сих пор играет роль идеального мужа. Какой лицемер!» Лера была на грани ярости, но не могла найти подходящих слов, чтобы выразить своё возмущение. Ей хотелось немедленно подняться на пятый этаж, где находился отдел логистики, и потребовать объяснений от мужа. Но пока у неё не было никаких доказательств. Начинать сцены сейчас — значит показать свою слабость.

День прошел в полном напряжении. Лера так и не сделала перерыва, работая до последнего момента. По дороге домой Женя, как обычно, весело болтал, потягивая пиво. Он был уверен, что за руль сядет жена — ведь она всегда была водителем в их паре.

— Лерчик, давай быстрее, а? Мы же опоздаем на футбол! — торопил он, когда она осторожно обгоняла машину.

Лера стиснула зубы, чтобы не выплеснуть на него всю свою злость. Приехав домой, Женя сразу направился к холодильнику, достал банку пива, включил телевизор и удобно устроился на диване.

Лера переоделась, умылась и отправилась на кухню. «Приготовить бы ему ужин с пургеном!» — зло подумала она, жаря картошку со шпиком и яростно вбивая перепелиные яйца в сковородку. От её движений посуда громко звенела, и Женя, оторвавшись от футбольного матча, крикнул:

— Лер, ты что там устроила целый концерт? Можно потише? — донеслось из гостиной.

Лера принесла поднос с едой и поставила его на журнальный столик перед мужем. Сама же отправилась ужинать на кухню. Мысль о предательстве не давала ей покоя, а кровь стучала в висках так громко, что заглушала даже звуки из телевизора.

Вечером раздался звонок от дочери:

— Мам, мы с Вадиком в воскресенье не сможем приехать, планы поменялись. Ты не обидишься?

— Конечно, нет, главное, чтобы у вас всё было хорошо, — ответила Лера, стараясь скрыть дрожь в голосе, и повесила трубку. Оставшись одна, она зарылась лицом в подушку, позволяя слезам выплеснуться наружу. Такой пятничный вечер ей запомнится надолго.

На следующее утро, ровно в половине седьмого, прозвенел телефон — это была свекровь.

— Лера, ведь сегодня выходной? Или вы всё ещё не выспались? Может, ты меня отвезешь в деревню? Надо успеть подготовить могилы к Пасхе, а то совсем запущено. Сын-то мой явно занят другими делами.

— Лидия Аркадьевна, а почему бы вам не обратиться к своему сыну? Он отлично выспался и отдохнул, в отличие от меня. К тому же я себя очень плохо чувствую, — попыталась возразить Лера.

— Ах вот как! Всегда одно и то же: либо некогда, либо больна. Хотя понятно, что для родной матери ты найдешь время, а для свекрови — никогда!

— Лидия Аркадьевна, перестаньте говорить неправду. По вашим просьбам только я вас и возила. Когда хотите, могу собрать вас прямо сейчас.

— Да я уже полчаса жду, пока вы отоспитесь! — обиженно бросила свекровь и отключилась.

Лера с трудом выбралась из постели, быстро перекусила бутербродом с кофе и спустилась к машине. На кладбище царила предпасхальная суета: взрослые спешили привести в порядок могилы своих близких, дети радостно помогали, неся ведра с песком. На этом фоне энергичная Лидия Аркадьевна казалась особенно заметной. Она усердно выдергивала траву голыми руками, бормоча себе под нос:

— Как же всё запущено! И никто даже пальцем не шевельнёт.

Пока Лера тащила очередное ведро с песком, её внимание привлекло странное поведение свекрови. Та вдруг напряглась, приподняла брови и начала нервно вертеть головой. Затем встала перед Лерой, словно защищая её от чего-то, и закрыла глаза ладонью от солнца.

Из-за её спины Лера всё же успела заметить медленно проезжающую мимо кладбища машину Алины, дочери директора компании. На пассажирском сиденье сидел её Женя. Автомобиль свернул на грунтовую дорогу, ведущую к дачному поселку, и исчез из виду.

«Так вот кто она…» — Лера почувствовала новый приступ боли. «Он действительно готов на всё ради карьеры. Интересно, а почему свекровь решила меня сюда притащить? Неужели специально?»

Дома она приняла душ и забралась под одеяло. «Буду спать до тех пор, пока не высплюсь», — решила она. Но через полчаса позвонил сын-студент:

— Мам, на выходные не смогу приехать. Мы с друзьями поехали на рыбалку. Передай, пожалуйста, Насти, что извиняться не стоит. В следующий раз обязательно встретимся!

— Хорошо, Стасик, спасибо, что предупредил. А с сестрой ты можешь не беспокоиться, она тоже не приедет.

— О, какое совпадение! — обрадовался сын. — Ну, мам, отдыхайте с папой. Пока!

— Да уж, с таким папой точно не соскучишься, — пробормотала Лера, снова пытаясь уснуть.

Когда она наконец задремала, в дверь позвонили. На пороге стоял Женя, чье лицо светилось радостью.

— Представляешь, Лер, мы с друзьями решили открыть купальный сезон!

— Купальный сезон в мае? Ну да, бывает. А почему ключи не захватил с собой?

— Просто забыл. Уехал рано утром, когда ты ещё спала.

«Как ловко врёт!» — подумала Лера, чувствуя, как внутри закипает гнев. Она выпалила:

— А кто ж мне даст выспаться в субботу? Твоя мама меня разбудила в семь утра!

— Правда? — удивился Женя. — Я и не знал. Когда проснулся на диване, подумал: не стоит будить Лерку, пусть поспит.

Лера выслушала его объяснение, но в её голове продолжали вертеться тревожные мысли. Хотелось верить, что всё это просто слухи, что их семья останется такой же крепкой и дружной, как прежде. Но воспоминание о машине Алины, которую она видела собственными глазами, не давало покоя. Особенно когда она заметила мокрые плавки, развешанные на балконной верёвке.

Внезапно ей захотелось причинить мужу хоть немного той боли, которую он наносил ей. И она произнесла:

— Дети позвонили. В воскресенье они не приедут. У Насти с Вадиком и у Стаса планы изменились.

Женя на мгновение опечалился, но тут же взял себя в руки:

— Что ж поделаешь? Мы сами часто не навещали родителей. Помнишь, как нам было неприятно, когда нас за это ругали?

— Да, я помню многое, в отличие от тебя, — ответила она с горечью.

— Что ты имеешь в виду?

— Ты не забыл, что дети считают нас идеальной парой? Стас всегда говорит, что хочет создать такую же семью, как наша. Настя тоже призналась, что во время семейных ссор приводит нас в пример. Мол, даже если родители поругаются, они всё равно остаются вместе.

— Не понимаю, к чему ты клонишь, — нахмурился Евгений.

Лера, терпеть не могущая лжи и недомолвок, глубоко вздохнула:

— Я видела вас с Алиной, когда вы проезжали мимо кладбища.

Женя застыл, словно окаменев. Его реакция говорила сама за себя. После долгого молчания он наконец произнес:

— Если уж ты всё знаешь, то лучше сразу скажу: да, я люблю Алину и хочу быть с ней.

— С ней или с её отцом? — не удержалась от колкости Лера.

— Думай что хочешь! — разозлился он. — Хватит бездельничать в отделе и напиваться по пятницам. Я достоин большего. Поэтому давай разведемся цивилизованно, без сцен.

Лера была не в силах вымолвить ни слова, лишь горькие слёзы катились по щекам. Она ушла в спальню и заперлась там. Женя тем временем принялся рыться в холодильнике, нашел что-то съедобное и начал есть, ворча себе под нос:

— Похоже, мирным путём не обойтись. Будет каждый раз затевать скандалы из-за детей, будто они ещё маленькие…

Для Леры самым тяжелым было осознание того, что образ идеальной семьи, который она создала для своих детей, вот-вот разрушится. Во что же они будут верить после этого? Захотят ли они сами строить прочные отношения? Она плакала, как ребёнок, узнавший правду о Деде Морозе. Все её мечты о чистой любви и верности рухнули перед лицом корысти Жени и его матери.

Она была уверена: свекровь сыграла в этом грязном деле далеко не последнюю роль. Ведь директор компании был одноклассником её покойного мужа. Вероятно, Лидия Аркадьевна наиграла на его сочувствии, рассказав, как невестка «загоняет» сына, и представила Алину, которая тоже была разведена и вернулась под крыло отца после неудачного замужества за иностранцем.

Лера приняла решение. Развода не будет. Пусть он делает что хочет, но она не позволит ему легко уйти. Она даже не представляла, какие испытания её ждут…

Прошло несколько месяцев. Женя, не добившись согласия жены на развод, обратился за помощью к своей матери. Та предложила хитроумный план: подставить Леру через одного из её коллег. Они выбрали Валю Иванову — женщину, которая всегда завидовала её семейному счастью. Подкупленная Валя внесла незаметные изменения в отчетность, которые должны были казаться ошибками главного бухгалтера.

Когда пришло время внешней проверки, аудиторы обнаружили серьезные недостачи. Весь бухгалтерский отдел попал под следствие, но основной удар принял на себя Лерин отдел, особенно она сама. Её обвинили в присвоении средств, уклонении от налогов и других профессиональных проступках.

Получив двухлетний срок, Лера всё никак не могла понять, как идеальные отчёты, с которыми она работала годами, внезапно стали источником столь крупных ошибок. У неё была феноменальная память, и все расчёты в её голове сходились безупречно. Но доступа к документации во время следствия ей не предоставили, и она не могла найти объяснения этим аномалиям. Единственным утешением были её дети, которые переживали за мать больше всего.

Семья и друзья Леры активно искали способы помочь ей, задействовав все возможные связи. Тем временем Алина, Женя и его мать праздновали победу: теперь, пока Лера находится за решеткой, развод можно оформить без её участия. Дважды она открыто отказывалась расторгать брак в суде, но на третьем заседании они были уверены, что она просто не явится, и дело будет закрыто автоматически.

В назначенный день Евгений прибыл в суд с целой группой поддержки — Алиной и матерью, которая буквально умоляла будущую невестку принять их семью. Женщины удобно устроились в зале судебного заседания, ожидая финального решения. Но внезапно кто-то постучался в дверь.

Судья разрешила войти, и представители истца ахнули от удивления. В зал вошла Лера. Она выглядела заметно осунувшейся, но глаза её сияли радостью.

Всё началось ещё в СИЗО, где она серьёзно заболела. Её перевели в тюремный лазарет, где работал её одноклассник Витя Русланов, недавно потерявший жену. Он обнаружил у неё заболевание лёгких и добился для неё более мягких условий содержания. Позже он помог восстановить связь с детьми, которые вели собственное расследование. Им удалось найти ключевую улику: анализ компьютера показал, что Валя Иванова через специальную программу получила доступ к документам главбуха и внесла правки в финансовые отчёты. Под давлением улик Валя написала признательное заявление. На повторном слушании Лера была полностью оправдана.

За ней в зал вошли сын, дочь и зять. Судья строго спросила, почему так много «посторонних» находятся в зале суда. Лера ответила спокойно:

— Я — жена этого гражданина, а эти люди — мои свидетели.

Судья, слегка раздражённая, объяснила, что в бракоразводном процессе, который затянулся более чем на три месяца из-за упрямства одной стороны, свидетели не нужны. Лера внимательно выслушала её и произнесла:

— Не беспокойтесь. Сегодня этот процесс завершится. Я согласна на развод с человеком, лишённым чести и совести, который пытался использовать закон, чтобы упечь меня в тюрьму. Однако справедливость восторжествовала благодаря профессионалам, которые доказали клевету и подлог.

Евгений и его мать, до этого молчавшие, взорвались возмущёнными возгласами:

— Что это значит? Как она смеет?!

Но судья быстро привела всех к порядку. Она объявила решение о расторжении брака и попросила бывших супругов поставить подписи в необходимых документах. Когда они подошли к столу, Женя шепнул ей на ухо:

— Как ты это сделала?

Лера лишь усмехнулась:

— Знаешь, Женя, у нас с тобой были замечательные дети и прекрасная семья. Просто в ней завелась одна паршивая овца. Угадай, кто это?

После процедуры она вышла в коридор, взяла под руку Витю Русланова и направилась к выходу. Общение с одноклассником, начавшееся в больничных стенах, переросло в нечто большее после оправдательного суда. Теперь они часто встречались и строили планы на будущее.

Женя, в сопровождении Алины и матери, тоже покинул зал суда. Но их ожидал сюрприз — сотрудники полиции. Оказывается, действия, из-за которых Лера оказалась под следствием, грозили Жене условным сроком и крупным штрафом. Примерно такое же наказание ожидало Валю Иванову, уже находящуюся под следствием. А Алина и Лидия Аркадьевна могли рассчитывать только на испорченную репутацию и осуждение общества.

Но всё это было уже не важно для Леры. Она смотрела в будущее с надеждой, обсуждая с Витей детали предстоящего путешествия.