Не раздевайся. Я собрал твои вещи, можешь уходить. — вот только муж не догадывался…
Тусклый свет пробивался сквозь занавески.
Комната служила и спальней, и кабинетом одновременно. Светлана сидела за ноутбуком, заканчивая онлайн-лекцию.
— Всем спасибо за внимание, до свидания, — произнесла она усталым голосом и отключила ноутбук.
За стенкой комнаты послышалось недовольное ворчание свекрови. Чтобы заглушить звуки во время лекции, она включила тихую музыку.
Сняв деловой костюм, женщина пошла в ванную. В коридоре она столкнулась с мужем Анатолием, который вернулся с работы и теперь заносил коробки с памперсами и лекарствами для своей матери.
— Вот, купил всё необходимое, — сказал он с гордостью в голосе, так словно загнал мамонта. — Обошлось в 25 тысяч.
Женщина снова вздохнула. Каждый месяц на уход за свекровью уходило около 50 тысяч из её кормана.
— Светка! Ты где шляешься? — донеслось из соседней комнаты женский голос..
— Я читала лекцию, Татьяна Викторовна, — ответила Светлана.
Она зашла к свекрови и подала ей стакан воды. Пожилая женщина увидев невестку недовольно поморщилась.
— Лентяйка бестолковая, — проворчала Татьяна Викторовна. — Зачем на тебе сын женился, после свадьбы я сразу слегла. Тьфу ты…
Светлана промолчала. «Может, это и к лучшему», — она уже устала выслушивать ворчание, чтобы она не делала, всегда в её глазах была бестолковой девкой.
Час спустя.
Повернувшись к зеркалу Светлана стала поправлять локоны. Её муж, какое-то время молча наблюдал за ней, а после всё же спросил:
— Куда это ты собралась на ночь глядя?
Не оборачиваясь, женщина ответила:
— Толя, я целый день была дома. Теперь твоя очередь посидеть с мамой. Мне нужно немного прогуляться, подышать свежим воздухом.
Не дожидаясь ответа мужа, она накинула лёгкое пальто и вышла из дома. Вечерняя прохлада приятно освежала. Светлана направилась к своей матери.
Переступив порог родительского дома, она сразу же столкнулась с младшей сестрой Викой, о которой заботилась с самого детства как о родной дочери. Однако в последнее время сестрёнка стала уж слишком капризной, может потому, что поступила в институт или потому, что её баловала мать.
— Светочка, доченька! — воскликнула Ирина Алексеевна, заключая старшую дочь в объятия.
Они прошли на кухню, где мать уже накрыла стол для чаепития. Разговор неизбежно зашёл о Вике.
— Свет, нужно помочь сестре, — тихо произнесла Ирина Алексеевна. — Я не тяну расходы на её учёбу.
Светлана опустила голову:
— Мам, у меня и так огромные траты…
— Доченька, — мягко перебила мать, — свекровь — это не родная сестра, ей нужно твоё внимание.
В этот момент в кухню влетела Вика:
— Светик! — воскликнула она, обнимая сестру. — У меня скоро день рождения, ты же помнишь? Подаришь мне новый телефон? Старый совсем плохо работает, скоро сдохнет.
Светлана удивлённо посмотрела на сестру:
— Но я же всего год назад купила тебе последнюю модель с большой памятью и отличной камерой, ты даже с ним в бассейн ныряла.
Вика слегка скуксилась и снова прижалась к сестре — этот приём она использовала всегда, когда хотела что-то выпросить.
— Ну пожалуйста, Светочка! — умоляюще протянула она.
Женщина вздохнула:
— Хорошо, но это не означает, что куплю, я подумаю.
Вика издала визг словно индеец и чмокнув сестру, выскочила из кухни. Светлана с грустной улыбкой наблюдала за ней, размышляя о том, как непросто порой бывает сказать «нет» тем, кого любишь.
Утренний свет робко проникал сквозь шторы, рисуя причудливые узоры на стенах спальни.
Женщина стояла перед зеркалом, расчёсывая свои волосы. Анатолий сидел на краю кровати и следили за каждым движением жены.
— Толя, — тихо произнесла Светлана, — мы уже пять лет вместе. Я… я хочу, чтобы у нас наконец появились дети.
Лицо мужчины напряглось.
— Ты же знаешь, что сейчас это невозможно, — раздражённо ответил он. — Мама безнадёжно больна. Она не выдержит детского крика.
Резко повернувшись к мужу, Светлана сказала:
— Я выходила замуж за мужчину, а не за свекровь! Я не хочу потратить всю свою жизнь только на уход за больным человеком!
Анатолий вскочил с кровати, его лицо исказилось от гнева.
— Как ты можешь так говорить? — прошипел он.
Глубоко вздохнув, Светлана попыталась успокоиться. Она подошла к двери и, уже взявшись за ручку, обернулась:
— Не забудь вовремя поставить маме укол и дать лекарства.
Анатолий, всё ещё злой, пробурчал:
— Всё сделаю по графику.
Светлана вышла, оставив мужа наедине с его мыслями. Весенний ветерок, ворвавшийся в открытое окно, словно пытался развеять напряжение, повисшее в комнате. Мужчина тяжело опустился обратно на кровать, понимая, что жена наверняка вечером опять подымет эту тему.
День клонился к вечеру, когда Светлана вернулась домой.
Едва переступив порог, она замерла, поражённая громким голосом диктора, доносившимся с экрана телевизора.
«Господи, неужели так сложно соблюдать тишину?» – мысленно возмутилась она, снимая туфли.
С тяжёлым предчувствием женщина направилась в гостиную. Открывшаяся картина заставила её застыть на месте: Анатолий, развалившись на диване, потягивал пиво, не обращая внимания на грохочущий телевизор.
Стремительно подойдя к тумбочке с лекарствами и, увидев нетронутые ампулы и таблетки, Светлана крикнула:
— Толя! Ты что, с ума сошёл? Почему не сделал маме укол? И таблетки! Ты пропустил время!
Словно медведь после спячки, мужчина медленно поднялся с дивана.
— Чёрт, — пробормотал он, — Я… я забыл.
Не говоря больше ни слова, он направился к комнате матери. Выключив телевизор, и в наступившей тишине Светлана отчётливо услышала ворчание мужа.
«Как же так, Толя?» — думала она, глядя на закрытую дверь спальни свекрови. — «Неужели ты не понимаешь, как это важно для неё?»
Осторожно приоткрыв дверь, Анатолий вошел в комнату матери.
Татьяна Викторовна лежала на кровати, её холодный взгляд встретился с виноватыми взглядом сына.
— Прости, мама, — пробормотал он, подходя к прикроватной тумбочке.
Молча он подготовил укол и ловко ввёл лекарство. Затем протянул матери таблетки и стакан воды.
— Мам, — начал Анатолий, присаживаясь на край кровати, — я думаю, нам стоит рассмотреть вариант с хосписом. Там отличные врачи, постоянный уход…
— И не мечтай! — последовал резкий ответ. — Лучше умру здесь, чем поеду в эту богадельню.
— Но мама, там действительно будет лучше…
— Ах, лучше? — язвительно усмехнулась старушка. — Тогда слушай внимательно: отправишь меня туда – можешь забыть о наследстве. Квартира уйдёт другим.
Анатолий тяжело вздохнул.
В соседней комнате Светлана, переодеваясь, через тонкую стенку она невольно улавливала обрывки разговора.
«Зачем я вообще живу в этом доме?» — горько подумала женщина, застёгивая блузку. — «Свекровь меня не любит, за год ни одного доброго слова. А Толя… он даже не хочет детей».
Светлана присела на край кровати, закрыла глаза, и попыталась найти в себе силы продолжать эту изнурительную борьбу за семейное счастье, которое, казалось, становилось всё более призрачным с каждым днём.
На следующий день.
В дверь их квартиры настойчиво постучали. На пороге стояла Вика, запыхавшаяся и взволнованная.
— Свет, привет! Можно к тебе? — выпалила она с порога.
Сёстры устроились на кухне, и Светлана, пока готовила чай, поделилась своими переживаниями:
— Я так устала… Кажется, сил совсем не осталось.
Но вместо ожидаемого сочувствия, Вика нетерпеливо перебила:
— Слушай, а ты подумала насчёт телефона?
И тут Светлане пришла идея.
— У меня к тебе есть предложение. Ты же хочешь телефон? — Вика молча закивала головой. — Если ты две недели поухаживаешь за Татьяной Викторовной, я куплю тебе его.
При упоминании слова телефон, девушка вскрикнула от счастья.
— А я справлюсь? — неуверенно спросила она.
— Ничего сложного, — заверила Светлана. — Два раза в день уколы, пять раз – лекарства, менять памперсы и тело протирать через день. Справишься?
Вика, поколебавшись, кивнула давая своё согласие.
Воодушевлённая, Светлана вышла в гостиную, где сидел её муж и пялился в чёртов телевизор.
— Толя, — начала она, — за этот год я сильно устала. Работа, лекции… Сейчас каникулы, у меня отпуск и я хочу отдохнуть с подругой.
Анатолий нахмурился, но Светлана не дала ему возразить:
— Вика согласилась присмотреть за твоей мамой. Две недели, Толя. Всего две недели.
Ответом был облегчённый выдох. Мысль о том, что обязанности по уходу за матерью лягут на плечи свояченицы, казалась ему приемлемой.
— Хорошо.
Светлана улыбнулась. Впереди маячила долгожданная передышка, и она была готова ухватиться за эту возможность обеими руками.
Уже на следующий день…
…Светлана передавала мужу длинный список, что необходимо купить для свекрови, не забыв при этом приложить деньги.
— Толя, вот здесь всё, что нужно купить для твоей мамы. Памперсы, салфетки, лекарства, уколы, вот рецепты…
Щурясь, мужчина внимательно изучал список.
Из соседней комнаты донёсся скрипучий голос Татьяны Викторовны:
— Бросаешь меня, змея подколодная! Чтоб тебе пусто было!
Уже не обращая внимание на вечные оскорбления, Светлана направилась к комнате свекрови.
— Татьяна Викторовна, я ненадолго, всего на две недели…
— Убирайся! — прервала её свекровь. — Чтоб глаза мои тебя не видели!
Сидевшая в зале Вика, нервно заёрзала:
— Свет, я не справлюсь, — засомневалась девушка. — Может, отменишь отпуск?
— Билеты куплены, путёвка оплачена. Ты справишься, — четко произнесла старшая сестра..
А вечером, когда Светлана укладывала чемодан, раздался звонок. На экране высветилось «Мама».
— Да, мам?
— Как ты могла взвалить свои обязанности на Вику? — возмущённый голос Ирины Алексеевны зазвенел в трубке.
— Мама, сестре уже двадцать. Я предложила, она согласилась.
— Ты — старшая! Ты должна быть ответственнее!
— Я устала. Мне нужен отдых. За пару недель с Викой ни чего не случится, если что, муж подскажет.
— Эгоистка! — выпалила мать и бросила трубку.
Светлана со злостью захлопнула крышку чемодана, но мысль о предстоящем отдыхе придавал ей сил. «Две недели. Всего две недели, и я вернусь обновлённой».
На следующий день.
Светлана с тяжёлым сердцем вошла в здание аэропорта. Её волосы блестели в лучах утреннего света, но глаза выдавали внутреннее беспокойство.
— Может, вернуться? — пробормотала она себе под нос, представляя, как Анатолий и сестрёнка суетятся вокруг свекрови.
В этой поездке ей составила компанию Зоя.
— Светик, ну что ты? Всё будет хорошо, — попыталась утешить её подруга.
Уже в санатории, проспав большую часть дня, Светлана была разбужена энергичным стуком в дверь.
— Вставай, соня! Идём на озеро! — весело крикнула Зоя, врываясь в комнату.
На берегу, погружая ноги в прохладную воду, она не могла избавиться от тревожных мыслей. Не выдержав, достала телефон и набрала номер сестры.
— Вика, как там свекровь? Всё в порядке?
— Не переживай ты так. Всё тип-топ, — успокоила её сестрёнка.
Заметив озабоченное лицо подруги, Зоя обняла её за плечи:
— Расслабься, дорогуша. Просто расслабься… — и она всем телом потянулась.
— А почему ты без мужа поехала?
— Иногда нужно отдыхать друг от друга, — ответила подруга, но тут же добавила с нежностью в голосе, — хотя, признаюсь, уже соскучилась. Так хочется его обнять… Ах…
Эти слова заставили Светлану задуматься, а скучает ли она по своему мужу и хочет ли обнять его. Но она не почувствовала того трепета, о котором говорила подруга. «Почему?» — промелькнула вялая мысль, но решив, что это связано с усталостью, решила наслаждаться отдыхом в компании подруги.
Утро следующего дня.
Солнце едва окрасило небо в нежно-розовые тона, когда Светлана, привычным жестом потянувшись к телефону, набирала номер сестры.
— Вика, как там свекровь?
— Всё в норме. Укол поставила, таблетки дала, накормила, телек включила. Не переживай, я справляюсь, — уверенно отвечала девушка на другом конце провода.
Через день воздух вокруг санатория наполнился едким запахом гари. Администрация пыталась успокоить отдыхающих, уверяя, что пожар далеко, но с каждым часом дым становился всё гуще и гуще.
На третий день, когда дышать стало почти невозможно, было принято решение об эвакуации. Понурив голову Светлана понимала, что отдых полетел к чертям.
— Эх, всё насмарку, — обречённо произнесла она.
Однако такой новости, что пора сматываться, обрадовалась подруга.
— А я не против! Наконец-то увижу мужа!
Светлана невольно почувствовала укол зависти.
Вернувшись домой на пять дней раньше, Светлана застыла на пороге своего дома.
Незнакомая женщина сидела в гостиной.
— Вы кто? — удивлённо спросила она.
— Я Рената Геннадьевна, сиделка, — услышала она ответ.
«Вика! Как она могла?!» — пронеслась гневная мысль.
Осторожно заглянув в комнату свекрови, Светлана тихо прикрыла дверь и пригласила сиделку на кухню.
— А где мой муж? — спросила она, пытаясь скрыть злость.
— Я Анатолия Сергеевича уже неделю не видела. Оставил мне ключи, вот, — и порывшись в кармане Рената Геннадьевна достала и положила их на стол.
«Неделя?!» — она едва сдержалась, чтобы не закричать.
Отпустив сиделку, Светлана набрала номер сестры.
— Как дела, Вика? — поинтересовалась спокойным голосом, словно всё ещё находится на отдыхе.
— Отлично! Укол поставлен, таблетки даны, — беззаботно ответила сестрёнка.
Палец от злости нажал на прерывание звонка.
Из комнаты свекрови донёсся крик:
— Светка! Ты где там? Опять бездельничаешь?
Закрыв глаза, Светлана вспомнила счастливую Зою, спешащую в объятия мужа, что приехал их встретить. «Почему у меня не так?» — горькая мысль кольнула сердце.
Хватило минуты общения со свекровью, чтобы настроение испортилось окончательно.
Выйдя из комнаты Светлана решила провести ревизию. Её тонкие пальцы методично перебирали содержимое, где должны были храниться лекарства. Волосы, что падали на лицо, скрывали нахмуренные брови и поджатые губы.
Оказалось, что муж не купил и половины, чего требовалось для его матери. Дрожащими от злобы пальцами, она набрала его номер:
— Привет, дорогой! Как там мама? Всё в порядке? — спросила как бы промежду прочим.
Голос мужа звучал беззаботно:
— Да, всё отлично! Представляешь, она наконец-то написала на меня завещание. Теперь эта квартира моя!
Светлана не выдержала:
— А ты купил памперсы, лекарство, всё то, что я написала тебе в списке?
— Зачем? — спокойно ответил Анатолий. — Она и так скоро умрёт, нечего на неё тратить деньги.
И тут Светлана не выдержала:
— Ты негодяй! — зло произнесла и отключила телефон.
Похоже она разбудила свекровь и та закричала:
— Светка! Иди сюда немедленно!
В глазах запрыгали темные пятна, пару раз глубоко вздохнув она вошла в комнату больной:
— Что вам нужно?
Уже по привычке свекровь заворчала, но Светлана уже не слушала. Она включила телефон, нашла запись последнего разговора с мужем и положила аппарат на тумбочку. Выходя из комнаты, она ощутила мрачное удовлетворение: пусть хоть так, но отомстит и Анатолию, и вечно недовольной свекрови.
Прошло с полчаса. Светлана прислушалась, в комнате Татьяны Викторовны было непривычно тихо. Осторожно приоткрыла дверь она увидела, что свекровь лежит, отвернувшись к стене. Услышав шаги невестки, старушка хрипло произнесла:
— Уйди.
Забрав телефон Светлана вышла, оставив женщину наедине с горькой правдой о родном сыне.
Наступил следующий день, утро.
Предрассветные сумерки едва коснулись окон, когда в квартиру вошла Рената Геннадьевна, сиделка. Измождённая от бессонной ночи, Светлана с облегчением выдохнула и поспешила к подруге Зое, чтобы хоть немного прийти в себя.
Вернувшись домой после обеда, сиделка тут же отрапортовала:
— Тут такое было! Приходил нотариус, которого вызвала Татьяна Викторовна.
Дела свекрови Светлану мало интересовали. Проводив Ренату Геннадьевну, она погрузилась в работу над новой статьёй. Лишь глубокой ночью, когда сон уже начал окутывать её сознание, невестка услышала слабый зов из соседней комнаты. Ворча, она поднялась с постели.
— Светланочка, — прошептала Татьяна Викторовна жалобно, — не бросай меня, не отдавай в дом престарелых…
Даже в слабом свете ночника, лицо старой женщины выглядело как слишком бледным. Поняв, что дело плохо, светлана набрала номер скорой.
Через десять минут, показавшихся вечностью, приехала реанимация. Поверх ночной рубашки она накинула пальто и поехала со свекровью в больницу.
Утро застало её на пороге квартиры.
Глаза покраснели от слёз — Татьяна Викторовна не пережила эту ночь. Ещё не открыв двер, она набрала номер мужа:
— Анатолий, твоя мать умерла, — без лишних предисловий, сообщила новость которую муж давно ждал.
— Откуда ты знаешь? — последовал неожиданный вопрос.
— Ты… — Светлана задохнулась от злости. — Я уже два дня как в городе! Ни тебя, ни Вику не видела за это время. Ты… ничтожество!
— Я еду, — последовал короткий ответ.
Тяжёлая дверь захлопнулась за спиной Светланы.
Не снимая обуви, зашла в комнату свекрови. Тягучий, приторный запах смерти ударил в ноздри, заставив её поморщиться. Распахнув настежь окна, впуская свежий воздух, женщина принялась за уборку.
Каждая вещь, каждый предмет в этой комнате вызывал у неё отвращение. Сворачивая матрас, Светлана нащупала папку с документами.
Открыв её она замерла — это был документ о наследстве, подписанный вчерашним числом. Быстро пробежав глазами по тексту, не поверив прочитанному, Светлана зашла в зал и буквально по буквами ещё раз прочитала документ. Получалось, что после смерти свекрови квартира переходила в собственность невестки.
Не помня себя, она бросилась в нотариальную контору. Нотариус подтвердил подлинность завещания.
— Да, всё верно, — кивнула не молодая женщина и вернула документ. — Если как вы говорите ваша свекровь умерла, то вы как единственный наследник становитесь владельцем квартиры.
С одной стороны, Светлана была рада, что мучения свекрови наконец закончились. С другой стороны, став наследницей большой квартиры, испытывала угрызение совести.
— Почему? — шептала она, глядя на проплывающие за окном троллейбуса дома. — Почему свекровь, ненавидевшая меня всю жизнь, вдруг сделала такой поступок?
Через полчаса Светлана стояла у двери.
Ключ с трудом повернулся в замке, и она, едва переступив порог, споткнулась о чемоданы, громоздившиеся в прихожей.
Из глубины квартиры донёсся голос мужа:
— Не раздевайся. Я собрал твои вещи, можешь уходить.
В коридор вошёл Анатолий, его глаза холодно смотрели на жену. Светлана, не веря своим ушам, переспросила:
— Повтори.
— Уходи, — последовал короткий ответ.
— Ты… Ты никогда не любил свою мать! Я всю зарплату тратила на её лекарства и чёртовы памперсы! Из своего кармана оплачивала массажистов, а она вечно меня ругала!
Переступив через чемодан, женщина двинулась к мужу.
— Как ты посмел потратить деньги, которые я оставила перед отъездом в санаторий?!
Заметив в гостиной сестру, Светлана набросилась и на неё:
— А ты, дрянь! Должна была присматривать за больной, но вместо этого ты нырнула в постель к чужому мужику!
Нервно открыв сумочку, она достала из коробки купленный:
— Я сдержала обещание, купила его тебе!
Размахнувшись, она запустила телефон в стену, в туже секунду Вика визг Вики.
— Немедленно убирайся отсюда! — прорычал Анатолий и толкнул жену к выходу.
Светлана рассмеялась ему в лицо:
— Ты настолько жаден, что даже выписался из квартиры матери ради льгот по оплате!
Анатолий зарычал, схватил жену за плечи и потащил к выходу. Схватив чемодан, Светлана выскочила на площадку:
— Будь ты проклят!
За её спиной с грохотом захлопнулась дверь.
Оставался только один путь, вернутся к своей матери.
Стараясь не уронить чемодан, Светлана побрела к остановке. Дверь в квартиры распахнулась. Мать, увидев дочь, всплеснула руками:
— Что произошло?
Волосы Светланы были растрёпаны, глаза блестели от едва сдерживаемых слёз.
— Случилось то, мама, что пока я отдыхала в санатории, Вика жила с моим мужем! — выпалила она. — Они бросили больную свекровь и укатили развлекаться!
Вместо ожидаемого сочувствия, Ирина Алексеевна произнесла:
— А ты чего хотела? Сама бросила мужа с больной матерью и уехала с подружкой!
Светлана застыла. Её лицо исказилось от обиды.
— Я не могу поверить, что ты так говоришь, — прошептала она, разворачиваясь к выходу.
— Ты куда? — всполошилась Ирина Алексеевна.
— Туда, где меня понимают, — бросила Светлана через плечо. — А, и ещё… свекровь сегодня утром умерла, вот муженёк-то радуется.
Дверь захлопнулась, оставив мать в оцепенении. Стук каблуков уходящей дочери эхом разносился по лестничной клетке.
Оставался последний выход идти к своей подруге.
Лишь ближе к вечеру она подошла двери и собравшись духом нажала на звонок. Зоя, открыв дверь и увидев состояние Светланы, не сказав ни слова обняла её.
— Что случилось? — тревожно спросила она, проводя подругу в квартиру.
— Татьяна Викторовна… она… умерла, — едва слышно произнесла Светлана.
Зоя, пытаясь утешить подругу, гладила её по спине. Она тихо плакала, но не от горя по свекрови — её сердце разрывалось от предательства мужа и родной сестры.
На следующий день, словно в тумане, Светлана отправилась оформлять документы на квартиру, но ей сообщили, что после смерти нужно подождать полгода на тот случай если объявятся новые наследники. Однако нотариус успокоил девушку, заявив, что документ о наследстве не может быть оспорен и ей надо только подождать.
Ничего другого не оставалось делать, как снять квартиру, вернутся на работу и ждать. Дни тянулись медленно, наполненные бюрократической волокитой и тягостными размышлениями как ей после поступить. Когда, наконец, она получила заветные бумаги, подтверждающие на право собственности четырёхкомнатной квартиры — испытала облегчение.
Утро нового дня.
Она вернулась в квартиру из которой её так нагло выперли. Позвонив для верности, но никто не ответил — Анатолий и Вика, должно быть, на работе.
Решительно повернув ключ в замке, Светлана вошла. Каблуки её туфель гулко стучали по паркету. Достав телефон, она вызвала мастера по замкам.
Час пролетел незаметно. Новые ключи холодили ладонь. Словно в трансе, Светлана принялась собирать вещи мужа и своей сестры. Платья, костюмы, обувь — всё летело в чемоданы, коробки, пакеты. Выставив этот ворох на лестничную площадку, она почувствовала странное облегчение.
К вечеру тишину разорвал грохот в дверь. Сердце женщины сжалось — она знала, кто это. Тяжело вздохнув, Светлана пошла открывать.
Столило открыть дверь как Анатолий ворвался, отбросив Светлану в сторону.
— Ты что себе позволяешь?! — закричал он. — Убирайся отсюда немедленно!
Женщина поднялась, теперь она его не боялась, достала из сумочки копию документов на квартиру и протянул их ему. Он зло схватил бумагу и пробежав глазами по документ, тут же побледнел.
В дверях появилась Вика.
— Почему мои вещи на площадке? — наивно спросила она, не обращаясь ни к кому конкретно.
— Уходи отсюда, — холодно произнесла Светлана, глядя на сестру.
Анатолий, бледный как полотно, с трясущимися руками, был готов наброситься на жену.
— Ты не можешь так поступить! Это мой дом! — заорал он.
Вика подняла упавший листок, пробежала глазами и, осознав произошедшее, с кривым выражением лица выбежала из квартиры.
— Догоняй свою девку, Толя, — с горькой усмешкой прошипела Светлана. — А то вообще останешься ни с чем.
Мужчина ударив жену по щеке, выскочил за дверь. Светлана молниеносно захлопнула её, повернув новый замок.
Прислонившись спиной к двери, она почувствовала, как по щекам потекли слёзы — не то от облегчения, не то от горечи.
В голове пронеслась мысль о неизбежном судебном разбирательстве — Анатолий наверняка подаст иск о разделе имущества.
Но сейчас это казалось таким далёким и незначительным.
Она потянулась за телефоном.
Пальцы быстро нашли номер Зои.
— Привет! Я дома… одна, — в голосе Светланы звучали нотки облегчения.
— Ух ты! — восторженно взвизгнула Зоя на другом конце провода. — Буду через пять минут!
Время, казалось, застыло в ожидании. Наконец, раздался стук в дверь. Светлана, подкравшись на цыпочках, заглянула в глазок. Увидев знакомое лицо подруги, она распахнула дверь.
Зоя, словно вихрь, ворвалась в квартиру. В руках у неё победно сверкали две бутылки шампанского.
— Запирай крепость! — шутливо скомандовала она, и Светлана повернула ключ.
Развернувшись к подруге, Зоя торжественно подняла бутылки:
— Сегодня, моя дорогая, мы пьём за свободу!
Эти простые слова, словно прорвали плотину. Светлана, впервые за долгие годы, разразилась счастливым смехом.
Я передумала. Денег на ремонт дачи не дам, твоя сестра машину захотела
Пару секунд в трубке слышалось дыхание. Дмитрий молчал, пытаясь осмыслить сказанное.
— Мам, ты… серьезно? — голос сорвался, и он поспешно прочистил горло.
— Конечно, серьезно, — спокойно ответила Людмила Викторовна. В её тоне не было ни тени сомнений, ни неловкости. Только обыденность, словно разговор шел о покупке хлеба. — Машина — это необходимость, а ваша дача подождёт.
Ещё вчера она уверяла, что всё готово. Ещё вчера обещала, что деньги переведёт «на днях». Они с Катей уже выбрали материалы, рассчитали бюджет.
— Но ты же обещала, — глухо сказал он.
— Ситуация изменилась, Дима. — В её голосе не было ни капли сомнений. — Вы молодые, справитесь.
Справитесь.
Значит, сестре — машина, а ему — «разберётесь».
— Что случилось? — спросила Катя, после того как он завершил разговор.
Дмитрий усмехнулся. Коротко, безрадостно.
— Всё, ремонт откладывается. У мамы теперь другие планы.
Катя медленно кивнула. Никаких лишних вопросов, никакого негодования. Только понимание.
***
Дмитрий молча смотрел в экран телефона. В новостной ленте мелькали обычные посты: кто-то хвастался отпуском, кто-то выкладывал фотографии детей. Он проводил пальцем по экрану, не вчитываясь, не замечая мелькающих лиц и подписей. Его мысли были далеко отсюда.
Голос матери звучал в голове глухо, но отчётливо:
«Я передумала. Денег на ремонт дачи не дам, Полина машину захотела.»
Он стиснул зубы. Всё повторялось. Всегда повторялось.
Полина. Её имя звучало эхом, натянутой струной, готовой порваться. Когда она просила новую куклу, мать тут же шла в магазин. Ему же на день рождения покупали дешёвые машинки. «У тебя уже есть, не будь жадным.»
Когда он сломал руку, мать махнула рукой. «Надо было аккуратнее.»
Когда Полина упала с качелей и разодрала коленку, её утешали, покупали мороженое.
Полина всегда была в центре внимания. Дмитрий – тем, кто «сам справится».
В выпускном классе он носил школьную форму с блестящими от времени локтями. «Не вижу смысла покупать новую, ты же её только пару раз наденешь.»
Полине же купили всё – платье, туфли, визажист, парикмахер, профессиональная фотосессия. Месячная зарплата ушла на её выпускной. «Ты же мужчина, тебе проще.»
И теперь. Снова. Сестре – машина. А он?
«Вы молодые, справитесь.»
***
Эта история началась не сегодня. Они давно говорили о даче.
— Ну что, решаемся? — Екатерина села рядом, поджав под себя ноги.
Дмитрий медленно провёл пальцем по экрану, снова открывая объявление. Фотографии небольшого, но крепкого дома отражались в его глазах. Их дом.
— Две спальни, большая кухня-гостиная, сад… — начал он.
— И никакого городского шума, никаких соседей за стеной, никакой гонки, — закончила Екатерина за него.
Они давно об этом говорили. Хотелось своего места. Где можно просыпаться под пение птиц, а не под визг тормозов под окнами. Где можно выйти на крыльцо утром с чашкой кофе и вдохнуть холодный свежий воздух, а не выхлопные газы.
Они откладывали деньги, прикидывали варианты. Этот дом был почти идеальным — ухоженный, тёплый, с уже сделанным ремонтом. Деревянная веранда, плетёные кресла, просторный сад.
— Придётся немного ужаться в тратах, — заметил Дмитрий, но голос его звучал уверенно.
— Это не жертва, а инвестиция, — отмахнулась Екатерина.
Она уже представляла — залитая солнцем веранда, запах свежескошенной травы, ленивые вечера с книгой под открытым небом. Дмитрий улыбнулся. Её воодушевление всегда было заразительным.
— Справимся? — спросил он, бросая последний взгляд на фотографии.
Екатерина повернулась к нему, её карие глаза светились уверенностью.
— Конечно!
***
Решение принято. Екатерина набирала номер матери, чтобы поделиться с ней новостями.
— Мам, привет! — в голосе звучало лёгкое волнение. — У нас новость: мы покупаем дачу!
— Как я рада! — голос Марии Александровны задрожал от радости. — Молодцы! Отличное решение!
Дмитрий невольно улыбнулся. От её искренней реакции становилось теплее. Она не сомневалась, не осуждала — просто радовалась.
— Я вам помогу! С переездом, с документами — да, хоть коробки таскать буду! — твёрдость её голоса не оставляла сомнений: она уже мысленно организовывала процесс.
Разговор завершился на тёплой ноте, и в комнате на мгновение воцарилась спокойная тишина. Екатерина посмотрела на Дмитрия, который задумчиво рассматривал телефон.
— Ты чего такой серьёзный? Всё ведь идёт по плану.
Он вздохнул, пряча тревогу за лёгкой усмешкой.
— Просто… не хочу пока говорить моей матери.
Екатерина ничего не сказала, просто подошла и обняла его за плечи, прижавшись щекой к его виску. Она знала: сейчас нужно просто быть рядом.
***
Людмила Викторовна узнала случайно. Она стояла в коридоре, аккуратно протирая пыль с полки, когда услышала обрывки разговора из комнаты. Голоса были приглушённые, но с явным возбуждением. Дмитрий с Катей обсуждали покупку дачи — и радость в их словах была почти осязаемой.
Людмила Викторовна замерла, машинально держа тряпку в руках. Мысли закрутились, словно клубок ниток, который внезапно распустили. Она подошла к двери, приоткрыв её чуть больше.
— Что? — её голос сорвался, наполнившись удивлением. — Вы покупаете дачу?
Дмитрий замер. Екатерина настороженно посмотрела на свекровь, но промолчала.
— И где же этот «дом мечты»? — в голосе прозвучало недовольство, хотя она пыталась говорить ровно.
Дмитрий сдержанно ответил:
— В небольшом посёлке, рядом с лесом. Тихое место.
— И… какого он размера? — голос матери был осторожным, но уже чувствовалась нарастающая волна раздражения.
— Две спальни, кухня, небольшой участок.
Пауза повисла в комнате, как тяжёлая гиря на нитке.
— Две спальни? — разочарование в её голосе было откровенным. — А если дети? Если гости? Вы вообще думаете наперёд?
Взгляд её метался по комнате, будто она искала подтверждение своей правоты. Екатерина напряглась, понимая, что разговор идёт не туда. Она давно знала этот тон — холодный, снисходительный, как будто она объясняла глупцам очевидные вещи.
— Нам нравится, — ровно сказала Екатерина, прежде чем Дмитрий успел ответить.
— Вам-то, конечно, нравится! Молодые, наивные, без опыта! Вы просто не понимаете, что вас ждёт! — в голосе Людмилы Викторовны зазвенела нервная нота, словно она пыталась подавить собственное раздражение.
Она говорила, будто уже видела обвалившуюся крышу, текущие трубы и вечную нехватку денег. В её глазах покупка дома выглядела как безрассудный поступок.
— Через год будете локти кусать, — подвела она итог, скрестив руки на груди.
— Почему? — тихо спросила Екатерина.
Людмила Викторовна проигнорировала вопрос.
— Этот дом, как собачья будка! Временное жильё. А если я захочу приехать? А Полина? Где мы разместимся?
Вот оно. Она думала о себе.
— Мы не хотим большой дом, — голос Дмитрия оставался спокойным.
— Потому что не думаете наперёд, — её взгляд стал жёстче, голос — твёрже. Потом она сменила тактику: — Я найду вам другой вариант.
Дмитрий закрыл глаза. Конечно, найдет.
***
Прошло два дня после разговора с Людмилой Викторовной. Дмитрий и Екатерина старались не возвращаться к этой теме — разговор оставил неприятный осадок.
Но Людмила Викторовна не заставила себя долго ждать.
Вечером раздался звонок. Громкий, оживлённый голос матери заполнил комнату.
— Дима! Я нашла вам идеальный дом! — её голос звучал с энтузиазмом, словно она только что сделала невероятное открытие.
Он молчал, а на другом конце трубки голос Людмилы Викторовны продолжал нарастать:
— Три спальни, огромная кухня, просторная гостиная! И участок — мечта! Я сама договорилась с риелтором, завтра в пять — просмотр! — Она не спрашивала, она просто констатировала факт.
— Мам, мы не просили искать другой дом, — осторожно ответил Дмитрий, пытаясь не дать голосу дрогнуть.
Но Людмила Викторовна словно не слышала его. Она продолжала настаивать, описывая преимущества нового дома: просторные комнаты, высокий забор, тишина и безопасность. Казалось, она уже мысленно обустраивала там каждую деталь.
— Этот вариант в разы лучше! Я уже всё выяснила, Дима. Большая кухня, уютные спальни, сад… Места хватит всем! И Полина приезжать сможет, и я. Это не дом — мечта!
Голос её был резким, но потом вдруг смягчился, будто она почувствовала, что переборщила.
— Дима, я ведь только о вас забочусь. Я хочу, чтобы у вас было всё только лучшее. Конечно, дому требуется ремонт, но я полностью оплачу ремонт. Всё беру на себя! Вам не придётся беспокоиться ни о чём.
Дмитрий вдруг нахмурилась, обменявшись взглядом с Дмитрием.
— Подожди, мам, — осторожно вмешалась она. — Ты уверена? Ведь ремонт — это огромные расходы.
Людмила Викторовна тут же откликнулась, будто ждала такого вопроса:
— Конечно, уверена! Я всё оплачу.
Екатерина посмотрела на мужа, и в её глазах отразилось сомнение, но и облегчение тоже. Дмитрий лишь вздохнул, чувствуя, как напряжение чуть отпустило.
— Если она возьмёт на себя ремонт, это решает почти все проблемы, — тихо сказал он.
Екатерина кивнула, ещё раз взглянув на телефон.
— Ладно, мам, — сказал он в трубку. — Съездим посмотрим.
Людмила Викторовна всегда добивалась своего — убеждала, внушала, настаивала. «Берите этот дом, это вложение в будущее», — и, в конце концов, они согласились. Дача требовала ремонта, но разве это проблема, если есть поддержка?
***
В комнате пахло свежей древесиной и строительной пылью. В воздухе витало лёгкое возбуждение — начало нового этапа. Здесь ещё не было уюта, но в каждом неровном углу уже виделся будущий дом.
— Значит, вот здесь кухня, — Екатерина провела ладонью по потрескавшейся стене, оставляя на ней едва заметную дорожку пыли. — Представь: белые шкафчики, деревянная столешница, большая раковина у окна.
Она говорила взахлёб, с восторгом, в её голосе звенело что-то детское, безоглядное. Дмитрий смотрел на неё, отмечая, как её глаза вспыхивали при каждом новом слове. Он улыбался — невольно, почти забыв о том, сколько денег и сил им предстоит вложить.
— Мама обещала, что переведет деньги «на днях», — пробормотал он, переводя взгляд на потолок, где висела одинокая лампочка.
Екатерина кивнула, будто уже видела, как дом из холодного короба превращается в тёплое гнездо. Они стояли в центре пустого помещения, но это уже был их дом. Их территория.
А потом всё рухнуло.
***
Вечером они сидели на продавленном диване, окружённые каталогами. Лампа на комоде мерцала, как старый маяк, бросая тени на стены.
— Смотри, — она протянула ему изображение. — Как тебе эта плитка для ванной?
Дмитрий не ответил. Его взгляд застыл на экране телефона. Фотография. Полина стоит у новенького автомобиля, сияющая, будто выиграла в лотерею.
«Мечты сбываются!» — гласила подпись.
Екатерина нахмурилась, заметив его выражение.
— Что-то случилось?
Он молча перевернул экран к ней. Она пробежалась глазами по фото, прочла комментарий от свекрови:
«Рада, что смогла помочь! Ты заслужила.»
Обещанные деньги.
Деньги на их ремонт.
Деньги, которые должны были помочь им благоустроить их дом.
Ушли на машину для сестры.
Дмитрий поднял глаза на стены. Грубый бетон, неровные трещины, голый пол. Всё, что ещё утром казалось будущим, теперь стало чужим, холодным пространством.
Екатерина стояла у стены, где ещё недавно они с энтузиазмом размечали будущую кухню. Теперь это была просто голая бетонная поверхность с едва заметными следами мела. Хрупкая линия мечты, исчезающая под натиском реальности.
Она обхватила себя руками, словно пыталась согреться.
— Мы не потянем, Дима. У нас нет ни материалов, ни рабочих. Даже на окна теперь не хватает.
Дмитрий встал, шагнул к окну, стиснув кулаки. Тёмный сад казался бесконечно пустым, растрёпанные кусты покачивались под порывами ветра.
— Надо что-то придумать… — задумчиво произнес он.
****
Сквозь распахнутое окно врывался холодный ветер, гоняя по полу клочки строительной пыли. Дмитрий сидел на старом стуле у стены, машинально водя пальцем по потрескавшейся штукатурке. В голове бесконечным эхом звучал голос матери: «Вы молодые, справитесь».
Он поднял голову на звук шагов и увидел Екатерину, стоящую в дверном проёме с телефоном в руках. Взгляд её был растерянным, но вместе с тем в нём теплилась надежда. Она подошла ближе, положила руку ему на плечо и тихо сказала:
— Мама моя звонила.
Екатерина присела рядом и протянула ему телефон. Он взял его с недоумением и увидел сообщение. Простые слова, короткие фразы: «Дима, Катя, не переживайте. Всё будет хорошо. Деньги перевела. Нашла рабочих. Начнём с окон и электрики. Остальное обсудим. Обнимаю».
Он медленно опустил руки, будто боялся, что телефон обманет его, что это всего лишь плод воображения. Он привык, что помощь приходит с условиями, с подтекстом, с манипуляцией. Но сейчас…
Это была просто помощь.
Без условий.
Без давления.
От человека, который заботился.
***
Дмитрий стоял на веранде, держа в руках телефон. Его пальцы неспешно пролистывали фотографии: уютная гостиная с мягкими креслами, аккуратно расставленная мебель, светлая кухня, где они с Екатериной уже успели провести не один вечер с бокалом вина. Он ощущал в этих снимках не просто результат их труда, а доказательство того, что они справились. Их дом, их мечта с поддержкой Марии Александровны стала реальностью.
Екатерина вышла на улицу. Волосы, небрежно собранные в пучок, выбивались тонкими прядями, лицо светилось умиротворением. Она взглянула на экран телефона.
— Думаешь, стоит выложить?
Дмитрий усмехнулся, не отрываясь от фотографии.
— Почему нет? Мы заслужили.
Секунда — и снимки появились в сети. «Когда делаешь что-то сам – ценишь это по-настоящему», — подписал он. Лайки посыпались мгновенно. Тёплые комментарии друзей и коллег заполнили экран.
Екатерина довольно улыбнулась. Дмитрий же чувствовал, как в груди шевелится что-то беспокойное. Он знал, что вскоре появится реакция оттуда, откуда меньше всего хотелось её видеть.
Он не ошибся.
***
Телефон зазвонил спустя пару часов. Имя, вспыхнувшее на экране, будто стиснуло его грудь ледяными пальцами.
Мама.
Он на секунду закрыл глаза, чтобы собраться с мыслями, затем нажал на приём.
— Дима! Ну, я же знала! — голос Людмилы Викторовны раздался слишком бодро, словно она пыталась перекричать тишину в его голове. — Я ведь всегда говорила, что ты справишься! Я в тебя верила!
В голосе звучала нарочитая радость, слишком приторная, чтобы быть искренней. Дмитрий глубоко вздохнул, пытаясь не сорваться на грубость.
— Справился, — выдавил он, понимая, что это слово словно застряло в горле. Справился — без неё, без её поддержки.
— Всё-таки я права, что настояла на большом доме. Видишь, как всё хорошо вышло? Я приеду.
Она произнесла это спокойно, уверенно — не вопрос, а констатация факта. Дмитрий сжал зубы, чувствуя, как по спине пробегает раздражение. Он знал этот тон — уверенный, как будто его мнение не имеет значения.
— Нет, мам, — сказал он твёрдо.
В трубке повисло молчание, тяжёлое и тягучее.
— Как это — нет? — в её голосе прозвучало искреннее недоумение. — Я хочу увидеть дом. Хочу погостить.
Её слова прозвучали с такой обидой, будто он действительно сделал что-то неправильное. Дмитрий закрыл глаза, ощущая, как поднимается волна усталости.
— Нет, мам, — повторил он, спокойнее. — Я устал. Ты манипулируешь, лжёшь, давишь. Говоришь одно, делаешь другое. А потом уходишь, когда тебе удобно. Я больше не хочу этого.
Пауза. Она собиралась что-то сказать, но он уже не слушал.
— Ты неблагодарный! — выдохнула она, как будто искала, чем бы его задеть.
Он усмехнулся коротко и горько.
— Возможно, — тихо ответил, не вкладывая в слова ни злости, ни сарказма.
Щелчок. Разговор окончен. Дмитрий посмотрел на телефон в руках и выдохнул, будто только что сбросил с плеч тяжёлый груз.
Едва он успел отложить трубку, как экран снова загорелся.
Полина.
Дмитрий провёл пальцем по экрану, отключая вызов. Через секунду пришло сообщение:
«Маме плохо. У неё сердце. Приезжай.»
Дмитрий открыл список контактов и, не раздумывая, нажал на кнопку.
Щелчок.
«Мама — заблокирована.»
Ещё один.
«Полина — заблокирована.»
Он откинулся на спинку дивана и выдохнул, чувствуя, как напряжение наконец отпускает. Екатерина села рядом, её рука легла на его колено.
— Теперь всё, — произнёс он тихо.
