Не получив алименты, она привезла сына жить к нему на квартиру, и тут такое началось

Ещё вчера вечером Галина Аркадьевна попросила свою невестку прийти к ней в гости с сыном. В этот день у Нади был выходной, поэтому она обрадовалась, что свекровь захотела увидеться с внуком.

— Пойдём к бабушке, — сказала Надя, одевая трёхлетнего сына.

Мальчик не так давно болел, но отказать Галине Аркадьевне она не смогла. По поведению Вити Надя хорошо чувствовала его состояние, и сейчас её сын весело бегал по комнате, радуясь тому, что пойдёт в гости.

Собрав всё необходимое в сумку и одев малыша, они вышли на улицу. У подъезда свекрови Витя сам начал стучать в дверь, однако его стук никто не услышал, и Наде пришлось позвонить.

— Кто пришёл! — с радостью воскликнула Галина Аркадьевна и, подхватив внука, тут же убежала с ним в зал.

— Фух, — с облегчением выдохнула Надя, опустив на пол сумку. С утра шёл дождь, поэтому почти всю дорогу она несла ребёнка на руках.

— Вы только посмотрите, какой у меня крепыш! — радостно произнесла Галина Аркадьевна.

Надя сняла обувь, повесила плащ и, зайдя в зал, поздоровалась.

— Моя сестра Вера, — представила полную женщину свекровь. — Алексей, муж, — добавила она.

Надя поздоровалась с гостями. Она практически не видела родственников своего мужа — почти все они жили в другом городе. Если кто-то заявлялся к свекрови, та звонила и просила привести внука, как бы показать, что и она не обделена.

Минут пять Витя не слезал с рук: он то прыгал на руках своей бабушки, потом перешёл к тётке, а когда его в руки взял мужчина, тот закашлял.

— Давайте я возьму, — перепугалась Надя и потянула руки к сыну.

Мужчина не стал сопротивляться, он отдал карапуза и опять закашлял.

— Галина Аркадьевна, он ведь только что болел! — возмутилась Надя. Она переживала, что у сына опять поднимется температура.

— Чем чаще болеет, тем крепче будет в будущем, — заявила женщина с недовольным видом.

Витя не хотел сидеть на руках, ему было любопытно, он спустился на пол и стал бегать среди взрослых.

Минут через пять Галина Аркадьевна заявила невестке:

— Ну всё, можете уходить.

Гости даже не удивились её словам.

— Как? — за-то удивилась невестка. — Вы даже внука не покормите?

Похоже, эти слова немного отрезвили Галину Аркадьевну. Она фыркнула, нехотя встала из-за стола и быстро пошла на кухню. Загремела посуда, что-то там шлёпнулось, упало, зашипело.

— Идите! — крикнула она и, выйдя в зал, взяла внука за ручку.

Зайдя на кухню, Надя села. Ей было неприятно: ведь все гости за столом в зале, а она, как прислуга, должна сидеть в стороне.

— Кушай, — пододвинула тарелку к Вите Надя.

Сама же она не притронулась к еде. Ей стало противно, нет, не потому, что еда была плохая, а из-за отношения к ней. Свекровь ничего не сказала, но то, что невестка не стала есть её стряпню, её задело.

После того как мальчик поел, Надя оделась и, взяв сумку, вышла на площадку. Малыш был расстроен, он нахмурился. Бабушка помахала ему ручкой и послала воздушный поцелуй, в ответ Витя вяло махнул.

— Мы пойдём к тёте Марине, — чтобы успокоить сына, сказала Надя, и мальчик тут же засиял от радости.

А утром, как, впрочем, Надя и ожидала, у Вити поднялась температура. Она всего пару дней назад закрыла свой больничный. Если сейчас скажет своему боссу, что опять сидит с ребёнком, он явно разозлится. Кому нужны на работе сотрудники, которые вечно сидят на больничном?

— Олег, — обратилась она к мужу, — посиди сегодня с сыном дома.

— Не могу, — в жёсткой форме ответил он. — У меня проект.

— Но у меня тоже работа! Я целую неделю сидела дома!

— Ты мать, тебе полагается. Не переживай, тебя не уволят.

«Да причём здесь уволят, хотя это может произойти, предлогов найти можно много», — подумала она. Надя хотела зарабатывать деньги, и у неё это стало получаться, и вдруг опять сидеть дома.

Когда муж ушёл, Надя набралась смелости и позвонила своей свекрови.

— Нет-нет, милочка, — тут же заявила Галина Аркадьевна, — у меня гости! Какой ребёнок, да ещё больной! Нет-нет! — повторила она и тут же отключилась.

Вечером, когда муж пришёл, Надя решила поговорить с ним.

— Олег, — обратилась она к нему, когда он закончил ужинать. — У нас с тобой сын, не только у меня, но и у тебя. Ты отец, и у отца такие же обязанности, как и у матери.

— Не начинай, — хмуро ответил мужчина и, взяв тарелку, пошёл её мыть.

— Ты обязан принимать такое же участие в воспитании ребёнка, как и я!

— А это удел женщины, — пробубнил Олег и поставил тарелку на сушку.

— Ты же просил меня родить ребёнка, поэтому давай вместе это делать!

Однако мужчина не ответил. Он недовольно посмотрел на жену, развернулся, вышел, зашёл в спальню, взял подушку и ушёл в другую, гостевую комнату.

Квартира была большой, она досталась Наде от её матери, которая так и не дожила до свадьбы. Закрыв за собой дверь, в комнате мужа потух свет.

На следующий день Надя договорилась со своей соседкой, тётей Мариной. Та давно уже сидела дома и разводила цветы, поэтому, когда к ней приводили Витю, она была рада хотя бы потому, что был повод выйти на улицу.

Ещё одно больничное… Как только Надя пришла на работу, её вызвал к себе босс. Она знала, что её будут ругать и поставят ультиматум.

— Ещё один больничный, и мы с тобой расстанемся, — он не стал кричать, а просто поставил перед фактом.

— Я постараюсь, — только и могла сказать Надя и, ещё раз извинившись за то, что вчера не было на работе, ушла к своему столу.

Тётя Марина умела лечить, в своё время она проработала в поликлинике и знала, как это делать. Нет, она не лекарствами пичкала, а тишиной и сном, и уже на следующий день мальчик бегал по комнате, радуясь тому, что скоро пойдёт в садик.

Однако через день позвонила Галина Аркадьевна с требованием, чтобы Надя привела сына к ней.

— У меня будут гости, — безапелляционно заявила она.

— Витя ещё не выздоровел до конца, — постаралась объяснить свекрови невестка.

— Он у тебя постоянно болеет, поэтому веди! — приказала женщина.

— Нет, сегодня Витя останется дома, — резко ответила Надя.

Свекровь не стала спорить, она отключилась. Надя думала, что на этом уже всё, но через полчаса прибежал Олег. Он был злой, быстро схватил своего сына, одел и потащил к выходу.

— Он только-только выздоровел! — умоляюще произнесла Надя, но муж её не слушал. Он оделся и открыл дверь.

— Если заболеет, будешь сам сидеть с ним!

Олег не ответил. Он вышел на площадку и со злостью, что его оторвали от работы, закрыл дверь.

К утру, как Надя и ожидала, у сына опять поднялась температура. Ругаясь на своего мужа и свекровь, Надя пошла умылась, приготовила мальчику покушать, а когда вышел Олег из своей комнаты, заявила ему:

— Сын болеет, сегодня ты сидишь с ним.

— Вот ещё, — пробубнил он и пошёл в ванну, чтобы умыться.

Воспользовавшись этим моментом, Надя быстро оделась и выскочила на площадку. Через секунду раздался телефонный звонок.

— Вернись! — потребовал Олег.

— Я тебя предупреждала вчера, что Витя не до конца выздоровел. Но ты пошёл к своей матери, он заболел, поэтому сидишь с ним сегодня ты.

— У меня проект!

— А у меня работа, — сказала она и дополнила: — У отца такие же обязанности, как и у матери. Возьми больничный и хотя бы раз посиди с ребёнком.

Олег ругался, но Надя его не стала слушать, она и так уже опаздывала на работу, поэтому отключилась и ускорила шаг.

Придя вечером домой, Надя ужаснулась: в зале был бардак, на кухне куча немытой посуды.

— А почему не убрал в доме? — подойдя к сыну и померив его температуру, спросила она у мужа.

— Некогда было.

— Как любопытно, — ответила женщина. — Когда я сижу дома, у меня всегда есть время прибраться, а ты опять в танчики играл?

Муж не ответил.

Зайдя на кухню, Надя спросила:

— А где ужин?

Кроме горы посуды и пустой кастрюли ничего не было.

Злясь на мужа, Надя быстро помыла посуду, налила в кастрюлю воды и, достав картошку, начала её чистить. Прибежал сын.

— Через полчаса будем кушать, потерпишь?

В ответ мальчик кивнул.

— Когда ты дашь на квартплату? — складывая резаную картошку в кастрюлю, спросила она мужа.

— В этом месяце не будет, — донёсся голос Олега из дальней комнаты.

— Что значит не будет? — удивилась Надя и, сделав на плите температуру чуть ниже, направилась к нему. — Как значит не будет?

— Не будет и всё, — ответил ей Олег.

— Уже второй месяц квартплата не закрыта, ты обещал!

— Ну обещал, а денег нет.

Вот уже полгода как Олег приносил в дом всё меньше и меньше денег. Первое время это было незаметно, но долги копились, их становилось всё больше и больше.

— В прошлый раз я и своих денег закрыла квартплату, Вите купила сапожки, сандалии, кроссовки, джинсы, курточку, кепку, трусики, — Надя загибала один палец за другим. — Тебе продолжить перечислять? И это ещё не говорю про продукты.

Она злилась, злилась на своего мужа, однако он ей не ответил, лишь только стиснул губы, словно боялся что-то ей сказать.

Минут через десять Олег закрыл в своей комнате дверь и выключил свет.

Ещё полгода назад Надя задумалась, а с кем она живёт: вроде как муж, но в то же время это просто сожитель, который приходит изредка к ней в спальню, чтобы удовлетворить себя, а после, насытившись и довольный, уходит обратно в комнату. Она забыла, когда последний раз муж гулял с сыном или когда они вообще куда-то выходили из дома вместе. Та семья, когда родился Витя, давно уже не существовала, это был призрак прошлого.

Ничего другого не оставалось сделать, как Наде занять деньги, чтобы закрыть квартплату: если она это не сделает, пойдут пени, штрафы и опять лавина долгов.

Купив продукты, Надя пришла домой, открыла холодильник и охнула — там лежали бутылки с пивом.

— Значит, у тебя нету денег на продукты и на сына, зато есть деньги на пиво? — возмущённо сказала она, обращаясь к мужу.

— Что, уже и раз в неделю нельзя выпить? — зло ответил ей Олег и, схватив одну бутылку пива, тут же демонстративно её открыл и прямо из горлышка сделал глоток.

— Я устал, у меня проект! — и он постучал себе по голове. — Имею право отдохнуть!

— Тебе не кажется, что у нас какая-то странная семья, где каждый живёт сам по себе? Я с сыном и содержу весь этот дом, а ты сам по себе в гостевой комнате.

— Не нравится — давай разведёмся, — холодно предложил Олег.

Об этом Надя давно уже думала, только боялась сказать это вслух, но за неё это сделал Олег. Последнее время он её стал раздражать до жути. Она ещё удивлялась тому, что не кричала на мужа. Может, потому что рядом был сын и не хотела показывать себя истеричкой, а может, потому что у неё ещё хватало денег на жизнь да и была крыша над головой. Но жить с таким мужчиной ей давно уже не хотелось. Да, любила, было время, но Олег не хочет меняться, просто элементарно не хочет, и всё его устраивает: такой образ жизни — поработал, поел, комната. Кстати, в свою комнату он купил диван, стол и компьютер с креслом. Сколько это стоит, Надя не знала. Но вот сыну он только лишь лошадку, маленькую лошадку, которая продаётся у кассы как отстойный товар, всё же купил. В тот вечер Надя ему не ответила.

Всю неделю Надя думала над предложением мужа о разводе. Боялась, да, боялась остаться одна — кому она нужна с ребёнком? Мужики избегают «прицепа», поэтому тянула время с ответом.

После того как получила зарплату, отдала долг и в печали посмотрела на крохи, что остались у неё в кошельке. Однако, словно предчувствуя это, на её карточку поступила сумма.

— Спасибо тебе, папа! — она тут же набрала на телефоне номер своего отца.

— Пусть немного, но хоть что-то, — ответил ей старческий голос.

— Спасибо ещё раз, — сказала она. Немного поговорили, а после Надя отключила телефон.

Сходив в магазин за продуктами, она вернулась домой, открыла холодильник и опять увидела бутылки с пивом. Ругаться было бесполезно, поэтому, разложив продукты, она принялась готовить ужин. Через пару часов Витя наигрался, они почитали книжку, и он уснул. Надя решилась поговорить с мужем, подошла к его двери и услышала голос Олега. У неё никогда не было привычки подслушивать, но в этот раз с минуту стояла и слушала, как муж с кем-то разговаривал, и разговаривал явно с женщиной. Ждать больше не могла, открыла дверь. Олег тут же захлопнул телефон и закричал:

— В мою комнату надо стучать!

Но Надя не прореагировала на его возмущение.

— Давай разводиться, — сообщив ему о своём решении, она вышла и закрыла за собой дверь.

Утром, когда Надя готовила завтрак, на кухне зашёл Олег.

— Хорошо, давай разводиться, — сказал он и начал перечислять свои требования.

Надя смотрела на него, не зная, то ли удивляться его наглости, то ли смеяться.

— И это всё? — с улыбкой спросила она.

Олег на мгновенье задумался, а не упустил ли он что-то очень важное.

— Ты так много всего перечислил, но в этом списке я не увидела нашего сына.

Муж молчал.

— Ты сказал, чтобы я тебе отдала полквартиры, — Надя ухмыльнулась и, уже не выдержав, вытянула в его сторону руку и показала кукиш. — Во-первых, эта квартира моей матери, она до брака. Ничего ты не получишь, разве что свои шмотки, которые покупал, их можешь забрать.

Олег мгновенно отрезвел. Он понял, что на квартиру и правда не имеет никаких прав, поэтому зло вышел из кухни.

Развод неизбежен. Первое время Олег ещё появлялся в доме и даже приносил какие-то деньги. Но после того как они подали заявление в суд, он всё реже и реже приходил. Она догадывалась, что наверняка зависает у своей любовницы, а когда та ему надоедает, он приходит в свою комнату. Злиться было бесполезно, хотя да, злость была и ревность — всё было, ведь Надя живой человек, женщина. Было обидно, что вот так их брак завершился, а думала, что любовь вечна — ничего вечного, оказывается, не бывает. Она боялась остаться одна хотя бы потому, что надо платить за квартплату, покупать вещи и еду, а её зарплаты на это с трудом хватало.

Прошёл месяц, наконец Олег съехал. Витя это принял спокойно, он и так редко видел своего отца, поэтому что он есть, что его нет — мальчик не заметил. Надя зашла в комнату, где раньше жил Олег. Он вывез всё, даже картину и то снял, но теперь у неё была комната, и она решила сделать в ней ремонт и с детской переселиться сюда.

Взглянув на календарь, Надя решила напомнить Олегу, что сегодня пятое число и ему надо заплатить алименты.

— Я уволился, — последовал ответ, — денег пока не будет.

— Вот так просто уволился, — что-то подобное Надя и ожидала.

— Да, — ответил он и, секунду подумав, добавил: — Когда будут деньги, переведу.

Но это Надю не устроило, поэтому на следующий день, когда отвела сына в садик, решила наведаться на работу мужа. Она сразу же зашла к начальнику и спросила, почему алименты не переводятся на её счёт. Мужчина выслушал и был явно удивлён тому, что Олег развёлся. Он тут же позвонил в бухгалтерию, взял из рук Нади копию о разводе и, когда бухгалтер пришёл, протянул ей с требованием, чтобы прямо сейчас начислили зарплату Олегу, который, оказывается, и не увольнялся, и выдали на руки Наде. Она поблагодарила босса своего мужа, вернее уже бывшего мужа, и пошла в бухгалтерию.

К вечеру позвонил Олег. Он кричал, орал, наверное, минут пять. Надя морщилась от того вопля, что доносился из телефона.

— Из-за твоего визита я лишился премии! — яростно кричал он.

— Значит, ты не уволился, — она решила немного поиздеваться.

— Меня понизили в должности! — прокричал Олег.

В какой-то степени Надя испытала облегчение, даже радость за то, что босс сделал со своим подчинённым, но в то же время ей было обидно, ведь это означало, что алиментов будут меньше.

— Ты ничего от меня не будешь получать! — в трубку продолжал орать Олег. — Я устроюсь на такую работу, чтобы ты…

Она прекрасно знала, как поступают многие мужья: они действительно увольняются либо переводятся на другую должность, где большую часть зарплаты получают в конверте, и всё ради того, чтобы отомстить своей бывшей жене. В этот момент они забывают о ребёнке, что он тоже его.

Надя разозлилась, не стала дальше слушать вопли Олега, отключила телефон и стала думать, что делать.

И вдруг Наде приходит гениальная идея. Она подождала пару дней, чтобы Олег успокоился, а после позвонила ему.

— Привет, — как ни в чём не бывало обратилась она к бывшему мужу.

— Что надо? — последовал сухой вопрос.

— У Вити через 2 дня день рождения, давай мы с ним придём к тебе в гости, купим тортик, отметим.

Секундная пауза. Надя ждала ответа.

— Ладно, хорошо, — уже более спокойным голосом ответил Олег.

— Тогда мы в пятницу с Витей придём к тебе домой, ты согласен?

— Ладно.

Именно это надо было услышать. Она попрощалась с Олегом, отключила телефон и, присев перед сыном, сказала ему:

— В пятницу идём к папе.

Мальчик улыбнулся и тут же кивнул головой, соглашаясь с решением мамы.

Собрав большую сумку с вещами, Надя пришла к Олегу домой. Он жил со своей матерью Галиной Аркадьевной. Свекровь обрадовалась внуку, но не обрадовалась невестке, но деваться было некуда. Они накрыли стол, Надя достала торт, который принесла с собой. Олег даже купил сыну сборный самолётик, и Витя сразу же взял его и пошёл собирать. Они с полчаса посидели, а после Надя предложила, чтобы Витя сегодня переночевал у него, поэтому она прихватила на всякий случай вещи. Не подозревая подвоха, Олег согласился. Подойдя к своему сыну, Надя расцеловала мальчика.

— Будь хорошим мальчиком, — ласково сказала она.

— Буду! — звонко ответил малыш.

Галина Аркадьевна была рада, что невестка уходит, и когда за ней закрылась дверь, она с облегчением вздохнув, проворчала:

— Ну и гадюка.

На следующий день Надя сбросила 5000 на карточку Олега. Тот удивился и подумал, что это для того, чтобы они поразвлекались с сыном. Впрочем, он так и сделал — даже сходил с Витей в кафе, где была маленькая детская комната, и мальчик напрыгался на батуте.

Уже к обеду следующего дня Олег позвонил Наде и спросил:

— Когда ты заберёшь сына?

— Он останется у тебя жить, — спокойно ответила женщина.

Похоже, Олег не сразу понял, что ему ответили. Он пару секунд молчал, а после заорал:

— Что значит «у меня жить»?!

— Малыш, — так раньше Надя обращалась к Олегу, — малыш, — повторила она, — ты взрослый мальчик, сделал ребёнка, нашего сына, и в соответствии с семейным кодексом родители имеют равные права и обязанности по воспитанию детей.

— Какую фигню ты тут несёшь?! — прокричал Олег, но Надя продолжила:

— Отец обязан принять ребёнка, так как это его равные родительские обязанности. При отказе принятия ребенка это может быть расценено как уклонение от родительских обязательств, — пояснила она.

— Быстро приехала и забрала сына! — заорал Олег.

— Нет, — ответила Надя и отключила телефон.

Буквально минут через пять телефон снова зазвенел, но в этот раз звонок шёл от Галины Аркадьевны. Включив на громкую связь, Надя пошла заниматься уборкой. Наверное, минут пять, если не больше, телефон разрывался от гнева свекрови. Та обвиняла невестку в чёрствости, в отсутствии материнских чувств, скупости, жадности — этот список можно было, наверное, продолжить до бесконечности. В самом конце она прокричала:

— Я подам на тебя в суд!

— Ваше право, — спокойно ответила Надя.

— Напишу заявление в опеку!

— Давайте, — она решила закончить этот разговор и отключила связь.

К вечеру, как Надя и ожидала, в дверь постучались. Кто-то был, она не стала разбираться, просто не подошла и не открыла, закрыла дверь в детской, легла на диван и, надев наушники, включила музыку.

С завтрашнего дня у неё отпуск, и она решила поехать к Маргарите на дачу, та давно её уже приглашала. Поэтому утром, собрав сумку с вещами, она убежала на автовокзал.

Ближе к обеду опять позвонил Олег.

— Ты когда заберёшь? — злым голосом спросил он.

Надя решила ещё раз напомнить об обязанностях и правах своего мужа. Но это ему явно не нравилось, а он продолжил кричать:

— Забери!

— Кстати, — напомнила она ему, — те пять тысяч, что я тебе послала — это мои алименты тебе на месяц.

— Ты что, издеваешься?! — прокричал Олег. — Это же копейки!

В ответ Надя рассмеялась:

— А сколько ты мне заплатил? Восемь? Нет, милый, Витя — твой сын, как и мой. Я с ним сидела 3 года, из своего кармана покупала ему одежду, кормила его, водила в садик, поликлинику. Кстати, не забудь в понедельник его отвести в садик к восьми утра, а забрать — в пять тридцать.

В ответ Олег снова заругался.

— Ты не смог мне платить алименты, отказался это делать, поэтому содержи сына теперь сам. Ведь ты же папа, верно? — спросила она у того, кто так настаивал, чтобы она родила. Она это сделала.

Олег понял, что Надя будет стоять на своём, поэтому на следующий день сразу же направился в органы опеки. Его там выслушали, покачали головой и так же, как Надя, стали перечислять права и обязанности отца.

— Мы знаем вашу ситуацию, — ответила женщина и как-то странно улыбнулась. — Мы видели запись с дня рождения, и мы не заметили, чтобы сын себя чувствовал с вами некомфортно. У вас квартира благоустроенная, вы работаете, не болеете, ваша мать тоже работает и не болеет, поэтому мы не видим никаких причин вызывать мать ребёнка к нам.

— То есть вы ничего не сделаете? — удивившись такому ответу, спросил Олег.

— Если ребёнку будет угрожать что-то, сообщите. Но вы, хочу вам напомнить, отец.

Выйдя из здания, Олег понял, что Надя его обыграла. Да, он мог написать заявление в суд и всё же написать заявление в опеку, чтобы мать её сына обязали забрать, но ему дали понять, что сейчас для этого нет повода.

К вечеру, измученный претензиями своей матери, Олег вышел на балкон и позвонил Наде.

— Что ты хочешь? — устало спросил он у неё.

— Чтобы ты платил вовремя алименты.

Надя вовсе не хотела отказываться от сына, как раз таки нет, она переживала за него, что с ним там в чужом доме с этой бабушкой и отцом, который не принимал никакого участия в его воспитании. Она переживала, не заболел ли он, но ей надо было поставить мужа на место, чтобы он понял, каково это жить с ребёнком, да ещё без денег.

— Хорошо, буду, — ответил Олег.

— Нет, мне твои алименты так просто не нужны.

— Тогда что ты хочешь?

— Я не хочу получать копейки, как это ты делал в последнее время, поэтому предлагаю, чтобы алименты были не меньше чем среднемесячная зарплата.

— Ты смеёшься? — и на это предложение Олег рассмеялся.

— Нет, не смеюсь. Витя — это не собачка, это человек, у него такие же потребности, как и у тебя. Это сейчас он маленький, но он растёт, и на него требуются расходы. Разве тебе не хочется, чтобы твой сын рос в достатке?

В ответ Олег что-то невнятное пробубнил.

— Именно поэтому я и говорю о средней зарплате — это размер алиментов.

Предложение от Нади было разумным, но это на пару порядков больше, чем он мог бы платить, но в то же время его достала мать, она не хотела заниматься внуком и стала презирать своего сына, она ворчала, кричала на него, приказывала убираться из дома, а ведь в этом доме он вырос. Какое-то время Олег думал, Надя его не подталкивала, ждала.

— Хорошо, — с трудом проговорил Олег.

— Это ещё не всё, — ответила Надя.

— Не всё? — в голосе была усталость.

— Раз в полгода ты будешь давать нам премиальные в размере одного месяца алиментов.

Сейчас Олег готов был уже на всё, лишь бы избавиться от сына и чтобы его мать перестала визжать, он повернул голову и посмотрел в окно, где она ходила по комнате и что-то громко объясняла внуку.

— Ладно, — ответил Олег.

— Если ты согласен, мы завтра едем к нотариусу.

— Зачем?

— Потому что я тебе не верю, вот зачем мы поедем к нотариусу.

— Хорошо, — согласился он.

На следующий день, как и договаривались, Надя и Олег встретились у нотариуса. Через полчаса соглашение было подписано, женщина спрятала документ в сумочку и вышла на улицу.

— Поехали за сыном, — заявил Олег.

— Нет, — ответила Надя.

— Что значит «нет»? Я же подписал!

— Да, ты подписал, а теперь переводи деньги, и мы поедем за сыном.

Олег заматерился, но другого выхода у него не оставалось: документы подписаны, и штрафные санкции на него ложились весьма солидные. Он быстро открыл онлайн-банк и перевёл причитающуюся сумму. Увидев её, Надя улыбнулась, и они поехали к свекрови домой.

Увидев свою невестку на пороге, Галина Аркадьевна обрушила на неё весь свой гнев. Олег пытался урезонить мать, но та, словно с цепи сорвавшийся пёс, всё лаяла и лаяла. Маленький Витя испугался, он забился в угол и с опаской смотрел на свою бабушку, однако когда в комнату вошла его мама, он радостно закричал и бросился к ней навстречу.

— Из-за тебя, — орала Галина Аркадьевна, — у моего сына всё расстроилось! От него ушла женщина, ты в этом виновата!

Услышав такое, Надя только обрадовалась. Она помогла Вите одеться и, пока это делала, расспрашивала, что он эти дни занимался. Оказывается, никто с ним даже не гулял, и он все две недели просидел в комнате.

— Ну что, пойдём домой? — обратилась она к мальчику, и тот радостно закивал головой.

Взяв сумку с вещами, Надя вышла на площадку, подняла мальчика на руки и весело стала спускаться. Голос свекрови даже за закрытой дверью был слышен.

Да, её семья распалась, но из неё выпал только лишь мужчина, который был когда-то отцом малышу. Возможно, со временем Олег исправится и уже по доброй воле будет брать Витю к себе, но не сейчас — он и его мать были злые.

«Ну и пусть», — думала Надя, заходя с мальчиком в магазин. Теперь она могла позволить себе купить фрукты и то, что её сын захочет. Она уже думала сделать ремонт в его комнате и купить другую кроватку, а может быть, даже сразу и диван. Выйдя из магазина, мальчик помогал маме — держал в руках банку с соком. Женщина подмигнула сыну, и они весело направились к своему дому.

Моя семья сказала, что я разрушила их жизни, я просто тихо ушла

Я никогда не была любимицей. Это была моя сестра — Золотой ребенок, та, которая не могла ошибаться, что бы она ни сделала, какой бы жестокой ни была. Она могла безнаказанно делать всё, что угодно, и мама обожала её. А я? Я просто была. Как будто случайное дополнение, тень в собственном доме.

Так было всегда. С детства я быстро поняла, что мои мнения не имеют значения, мои мечты неважны, мои чувства либо игнорировали, либо высмеивали. Если моя сестра проваливала тест — это была моя вина, я её отвлекала. Если она теряла подругу — скорее всего, из-за меня. Если что-то ломала — значит, я её подтолкнула. И мама верила ей. Всегда.

Я пыталась быть идеальной дочерью. Усердно училась, получала хорошие оценки, молчала, когда меня оскорбляли. Я никогда не огрызалась, никогда не сопротивлялась. Думала, может, если я докажу свою ценность, они наконец-то полюбят меня так, как любят её. Но ничего не изменилось.

Всё рухнуло в ту ночь, когда мне сказали, что я разрушила их жизни. Всё началось с ссоры. Ну, как ссоры — они просто кричали, а я стояла и слушала. Моя сестра завалила предмет, и, вместо того чтобы признать свою вину, опять свалила всё на меня. Даже не знаю, как она это объяснила. Возможно, я просто существовала и тем самым стрессовала её.

— Ты разрушила наши жизни! — закричала она.

Я даже не успела среагировать, как мама тут же повторила:

— Без тебя нам было бы лучше.

Этот момент сломал меня. Я не заплакала, не закричала, не умоляла взять слова назад. Я просто кивнула. Потом развернулась, пошла в свою комнату, взяла рюкзак и собрала всё, что могла унести. Они не остановили меня. Даже не смотрели, как я ухожу.

И вот так я ушла.

Я шагнула в ночь, чувствуя тяжесть рюкзака на плечах, но это ничто по сравнению с тяжестью в груди. Я просто шла вперёд, не зная, куда иду. Главное было уйти подальше от дома, который никогда не был для меня домом.

Было холодно. Помню это отчётливо. Воздух обжигал кожу, но я не дрожала. Я была онемевшей.

Я всегда думала, что уход из дома будет выглядеть драматично, как в фильмах — со слезами, с последним взглядом назад. Но ничего этого не было. Никто не побежал за мной. Никто не окликнул моё имя. Никому не было дела до того, что мне некуда идти.

У меня не было плана. Не было защиты. Мои сбережения — жалкие несколько сотен долларов, которые я тайком копила с уроков репетиторства. Но я знала одно: я не вернусь.

Я нашла дешёвый мотель и сняла комнату на ночь. Оплатила номер дрожащими руками. Смотрела на кровать, но не могла лечь. Вместо этого села за крохотный стол, в свете мигающей лампы, и пыталась понять, что делать дальше.

У меня не было диплома, не было связей, почти не было денег. Но у меня было одно преимущество: я привыкла, что меня не замечают, что меня недооценивают. Никто никогда ничего мне не давал, и если я хотела выжить — мне предстояло построить всё с нуля.

Я начала с того, что умела. С учёбы. Звучит глупо, но я была хороша в этом. Я годами училась на отлично, помогала другим разбираться в сложных предметах. Может, я смогу сделать из этого что-то?

На следующий день я зашла в маленькое кафе, заказала самый дешёвый кофе и, пользуясь бесплатным Wi-Fi, начала подавать заявки на онлайн-репетиторство. Поставила низкие расценки, лишь бы хоть кто-то заметил.

Сначала этого едва хватало на жизнь. Я питалась лапшой быстрого приготовления и продуктами из долларового магазина. Снимала комнату в квартире с тремя незнакомцами, которым до меня не было дела. Но даже это было лучше, чем там, откуда я ушла.

Потому что каждый день я просыпалась с осознанием, что никто не будет на меня кричать. Никто не обвинит меня в своих неудачах. Никто не скажет, что я разрушаю их жизнь.

Прошли месяцы. Количество учеников росло. Один превращался в трёх, три — в десять. Вскоре я зарабатывала достаточно, чтобы переехать в крохотную студию. Почти коробка, но своя.

За всё это время моя семья ни разу не позвонила. Ни на день рождения, ни на праздники. Даже не проверили, жива ли я. Это было больно — та старая, застарелая, тихая боль. Но я твердила себе, что мне всё равно.

Через год всё изменилось.

Я создала себе имя в сфере репетиторства. Ко мне обращались со всей страны. Но я понимала, что просто менять время на деньги — не выход. Тогда у меня появилась идея: а что, если сделать что-то большее?

Я изучала цифровой маркетинг, смотрела видео, читала статьи, а потом создала свой онлайн-курс — «Лучшее руководство по подготовке к SAT». Это был риск. Я вложила в него все деньги. Создала сайт, запустила рекламу.

Сначала продажи шли медленно. Но потом что-то сдвинулось. Люди стали делиться моими методами, хвалить их. И вдруг — всё взорвалось.

Однажды я проснулась и увидела, что продажи утроились. Потом учетверились. Через несколько месяцев я зарабатывала больше, чем могла себе представить. Я переехала в шикарные апартаменты. Путешествовала. Впервые в жизни меня окружали люди, которые уважали меня.

А семья? Их не было. Ни единого звонка. Ни одного сообщения. Пока этим утром мой телефон не завибрировал.

Шесть пропущенных звонков от мамы. Восемь — от сестры.

Я смотрела на экран, сердце билось быстро. После всего этого времени? После того, как они дали мне понять, что я им не нужна?

Я сделала глубокий вдох. Я изменилась. Я больше не была той слабой, отчаявшейся девочкой. Я больше не была их мишенью. Чего бы они ни хотели — это точно не было извинением.

Я ответила.

— Алло, — сказала я ровным голосом.

— Дорогая, пожалуйста, нам нужно поговорить… — голос мамы дрожал.

«Дорогая»? Она не называла меня так годами.

— Что случилось? — спросила я, не скрывая скепсиса.

Пауза.

— У нас тяжёлые времена… Твоя сестра… у неё снова проблемы в школе. Денег не хватает, счета… Мы нуждаемся в твоей помощи.

Я сжала губы, ощущая странную смесь удовлетворения и ярости.

— Какой помощи?

— Нам нужны деньги… Твоя сестра… её учёба… Мы знаем, что не всегда были рядом, но, пожалуйста, помоги нам…

Я усмехнулась.

— Вы серьёзно? — горький смешок сорвался с губ. — Вы правда думаете, что после всего этого я вам помогу?

— Но мы же семья… — раздалось в трубке.

— Нет, — сказала я холодно. — Вы отказались от меня. Теперь это не моя проблема.

Я сбросила звонок.

Впервые за долгие годы я чувствовала себя свободной.

Всё казалось таким далёким, таким незначительным. Проблемы из прошлого будто больше не принадлежали мне — они были частью жизни кого-то другого. Я больше не была тем человеком. Я больше не была их обузой.

Но сообщения продолжали приходить.

Я глубоко вздохнула. Я не собиралась поддаваться. Я не позволю им манипулировать мной через чувство вины. И всё же где-то в глубине души что-то дрогнуло. Жалость? Любопытство? Или что-то ещё, тёмное, глубже… Но я сдержалась.

На следующее утро меня разбудил звук вибрации телефона на тумбочке. Взглянув на экран, я увидела, что это сестра. Я замерла. Стоит ли вообще читать? Но прежде чем я успела обдумать это, палец уже провёл по экрану, открывая сообщение.

«Я знаю, что не могу изменить прошлое, но я так старалась поступить в колледж… Меня не приняли. А теперь мама говорит, что если мы не найдём деньги на повторную подачу, у меня больше не будет шанса. Пожалуйста. Прости меня».

Я почувствовала странное, незнакомое ощущение. Это было не сочувствие и не вина, но что-то, что заставило меня остановиться. Она правда раскаивалась? Или просто играла свою роль?

Я сделала глубокий вдох, пальцы дрожали, когда я набирала ответ.

«Когда мне нужна была помощь, тебе было всё равно. Почему теперь я должна заботиться о тебе?»

Я нажала «Отправить», и тяжесть в груди оказалась сильнее, чем я ожидала. Часть меня чувствовала себя холодной, отстранённой, как будто я обернула себя защитной бронёй. Но другая часть… хотела поверить ей.

В течение дня я пыталась работать, но каждый раз, когда заглядывала в телефон, там было всё больше уведомлений. Звонки, сообщения, голосовые… Они не сдавались. Их отчаяние прорывалось даже через экран.

Но чего они от меня ждали? Они сделали свой выбор. Теперь им приходилось сталкиваться с его последствиями.

А потом, в семь вечера, я увидела сообщение, от которого сердце замерло.

От мамы.

«Мне нужно с тобой поговорить. Дело не только в деньгах. Я знаю, что поступила плохо, мы все поступили плохо… но я прошу тебя, как мать, вернись домой. Мы нуждаемся в тебе. Пожалуйста, не оставляй нас так».

Я уставилась на экран, палец замер над клавиатурой. На секунду я всерьёз задумалась, может, стоит перезвонить? Может, я смогу её выслушать? Найти способ как-то всё уладить?

Но потом я вспомнила. Вспомнила всё.

Как они обращались со мной так, будто я не существую. Как мне давали понять, что я не важна.

Я не собиралась просто так всё забыть. Я не их спаситель.

С глубоким выдохом я написала:

«У вас был шанс. Я закончила».

Отправила.

И что-то внутри треснуло.

Я знала, что поступаю правильно. Но в груди всё равно осталась тупая, давящая боль.

А что, если это был их последний крик о помощи? А что, если они действительно страдали?

Но за эти годы я научилась одному: я не могу их спасти. Они давно перешли точку невозврата. Если они хотят что-то от меня — это должно быть на МОИХ условиях.

Я положила телефон и попыталась забыть о них.

Но на следующий вечер, сидя в гостиной и прокручивая ленту в телефоне, я услышала стук в дверь.

Резкий, настойчивый.

Я замерла. Кто это мог быть?

Поднялась, подошла к двери, и по спине пробежал холодок. Что-то было не так.

Я заглянула в глазок — и сердце сжалось.

Там стояли они.

Мама. Отец. Сестра.

На пороге моего дома.

Они выглядели измождёнными, бледными, осунувшимися, словно не спали несколько дней.

Но больше всего меня потрясло не их внешний вид, а сам факт того, что они здесь. Они нашли меня. Они пришли без приглашения.

Я застыла, не зная, что делать.

Часть меня хотела просто развернуться и уйти, притвориться, что я их не видела.

Но гнев, копившийся годами, рванул наружу.

Я открыла дверь.

— Что вы здесь делаете? — голос был низким, срывающимся от злости.

Мама шагнула вперёд, глаза полные отчаяния.

— Пожалуйста… Просто выслушай нас… — её голос дрожал.

Я смотрела на неё. Ту самую женщину, которая когда-то сказала, что без меня им было бы лучше. Которая раз за разом ставила сестру выше меня.

А теперь она стоит передо мной и умоляет.

— Что, черт возьми, вы тут делаете? — повторила я, голос сорвался на крик. — Вы думаете, что если просто появитесь у меня на пороге, я всё прощу? Всё забуду?!

Отец неловко переступил с ноги на ногу, но молчал.

Сестра стояла рядом с ним, опустив взгляд в пол.

— Нам жаль, — прошептала мама, голос ломался. — Мы пытались связаться с тобой, но… Мы знаем, что всё испортили… Нам сейчас очень тяжело… Нам больше не к кому обратиться… Ты — наша последняя надежда…

— Последняя надежда? — холодный смех сорвался с моих губ. — Когда я была ребёнком, вам было плевать. Вам было плевать, когда я ушла. Вы ни разу не позвонили, даже чтобы узнать, жива ли я! А теперь вдруг я вам нужна?

Мама всхлипнула, её плечи затряслись.

— Нам не на что жить, — прошептала она. — Нам нечем платить за квартиру, твоя сестра… её будущее рушится… Нам просто некуда идти…

Я сжала кулаки.

— Не говорите мне, что вам «некуда идти». У вас всегда был выбор. И вы выбрали жизнь без меня.

Мама сделала шаг вперёд, протянула ко мне руку.

— Пожалуйста…

Я захлопнула дверь перед их лицами.

Гулкий звук разнёсся по квартире.

Я стояла, прижав ладонь к дверной ручке, дыхание сбивалось.

Впервые в жизни у меня была власть над ситуацией.

Но что-то грызло меня изнутри.

Нет, это была не вина.

Это было хуже.

Они пришли не потому, что сожалели. Не потому, что хотели наладить отношения. Они пришли потому, что им НУЖЕН был я.

И я ненавидела это.

Они не заслуживали меня.

Но одной лишь злости было недостаточно.

Часть меня хотела заставить их страдать. Дать им прочувствовать всю боль, что они причинили мне. Пусть осознают, какую ошибку совершили.

Я отошла от двери.

Но они не ушли.

Я слышала их голоса снаружи.

Мама умоляла. Сестра плакала. Отец что-то шептал, пытаясь их успокоить.

Я больше не могла этого выносить.

Я снова открыла дверь.

И посмотрела на них.

— Нет, — сказала я холодно. — Вы не получите прощения только потому, что вам тяжело.

Они затаили дыхание.

— У вас были годы, чтобы это исправить, — продолжила я, голос был твёрдым, как камень. — Вы меня не ценили. И я не собираюсь быть вашим спасением.

Мама открыла рот, но я подняла руку, останавливая её.

— Уходите, — сказала я, не моргая.

— Но…

— Я закончила.

Я захлопнула дверь.

Прошли недели.

Я продолжала жить. Развивала бизнес. Встречала новых людей.

Я больше не ждала их звонков.

И знаешь что?

Мне было хорошо.