Муж не встретил ее из роддома

Ольга стояла с приемной роддома с новорожденной дочерью на руках. Вокруг суетилась нянечка и бесконечно спрашивала:

— Так что, милая, ты мужу-то сообщила о том, что тебя выписывают сегодня?

Ольга молчала и старалась не плакать. Куда она теперь с дочкой?

Ольга вздохнула и сказала:

— От радости, тетя Маша, перепутала, наверное!

— Так что ж ты милая? — нянечка остановилась и испуганно посмотрела на Ольгу. — Как теперь? А кто тебя заберет-то?

— На такси поеду, — улыбнулась Ольга, едва сдерживаясь. — Витя на работе, ему не дозвониться в цех. Подержите дочку, — она осторожно передала маленький розовый конверт тете Маше, — я сейчас такси вызову и домой уеду. Витя с работы придет, а там сюрприз! Знаете, как обрадуется!

Она тараторила все это, стараясь забить липкий страх того, что сейчас приедет домой, а там никого. Никто ее там не ждет, и никто ничего не приготовил к ее приезду.

Пока вызывала такси, пока ждала эти бесконечные пятнадцать минут, кожей чувствовала, как шушукаются медсестры, обсуждая очередную брошенку с ребенком. Сколько их таких выходит, а потом уезжают в пустоту на такси?

— Не переживая, милая, — тетя Маша участливо похлопала ее по руке. — Одумается еще мужик твой. От своего дитя только совсем пропащий отказаться может.

— Да, — Ольга не выдержала и расплакалась. — Вот он и есть совсем пропащий, — она шмыгнула носом. — Или дурак.

— Ну тогда, зачем он тебе? — улыбнулась тетя Маша. — Главное, что ты теперь не одна. Не заметишь, как дочка вырастет, и забудешь, дурака своего. А то и замуж выйдешь, ты смотри какая красавица! — она говорила ласково и поглаживала Ольгу по руке, — Не плачь, зачем тебе дурак-то?

— Не за чем, — согласилась Ольга. — Люблю я его.

— А он? Он-то тебя любит? — тетя Маша заглянула в глаза Ольге.

— Он мать свою больше любит, — разревелась Ольга.

— А она тебя терпеть не может, — вздохнула тетя Маша, — да?

Если б раньше Ольга это поняла! То и не было бы унижения и одиночества сейчас. И не сидела бы она, не ждала желтую машину с шашечками в одиночестве в роддоме. Господи, надо было за Валентина замуж выходить. Пусть и не любила его, но он-то любил, все-все бы для нее сделал! Нет, влюбилась в Витю, на все глаза закрыла.

Для нее деревенской Витя был, как принц из сказки! Молодой инженер. И семья такая, как с картинки! мама домохозяйка, никогда не работала. Дома ходила в туфлях на каблучке и в нарядном платье! Это Ольгу поразило больше всего! Как она не боится замараться в таком? Посуду мыть? А полы тоже моет в таком платье? Дома-то безукоризненная чистота. Отец у Виктора был большой начальник, у него даже дома был кабинет. Туда строго-настрого запрещалось заходить.

Потом только Ольга узнала, что Виолетта Сергеевна сама дома ничего не делает, соседка приходит и полы моет, и посуду. Но в первый раз, когда Витя привел ее знакомиться с матерью, Ольга восторженно смотрела на Виолетту Сергеевну, как на, на… она даже слово тогда не могла подобрать.

— Тапки ей выдай, — поджав недовольно губки, сказала Виолетта Сергеевна сыну. — Гостевые.

И не взглянув на Ольгу, ушла в гостиную. Ольга стояла с букетом роз, которые выбрал Витя, любимого маминого кремового цвета и не знала, как себя вести.

— Проходи, — улыбнулся Витя, — не переживай, у мамы в это время всегда неважное настроение.

Настроение у Виолетты Сергеевны не улучшилось ни через час, ни потом. Ольга даже сделала предположение, что оно моментально портится именно тогда, когда Виолетта Сергеевна видит Ольгу.

Первые полгода после свадьбы Витя и Ольга жили у его родителей в огромной четырехкомнатной квартире с высокими потолками в центре города.

— У Витеньки своя спальня, а ты свои вещички, — Виолетта Сергеевна поджала губки, как и в первый раз, — поставь в комнату у кухни. Там кровать есть. Располагайся.

— Мама, — рассмеялся Витя, — это же комната прислуги. Ты, наверное, забыла, мы поженились вчера и Оля теперь моя жена.

— Такое не забудешь, — с отвращением сказала Виолетта Сергеевна. — Все это… — она раздраженно махнула рукой, — и всех этих, — у нее раздулись ноздри и Ольге стало смешно, — и всех этих новообретенных «родственников»!

— Мама! — слегка укоризненно сказал Витя.

— Да, я твоя мама и забочусь о тебе! Ты должен высыпаться, у тебя ответственная работа и у тебя аспирантура. Ты должен быть сосредоточен на этом, а не на плотских утехах!

— Мама! — недовольно воскликнул Витя. — Я взрослый мальчик, позволь, я сам решу этот вопрос.

— Не надо ссориться, — улыбнулась Ольга, — я могу расположиться в той комнате.

Так, они и жили. Ольга доучивалась в техникуме и хлопотала дома. Виолетта Сергеевна уступила ей эту обязанность. Виктор жил в своей комнате, навещая Ольгу по ночам. Но когда выяснилось, что Ольга забеременела, Виолетта Сергеевна устроила грандиозный скандал.

— Какие могут быть дети! — кричала она и топала ногами от возмущения. — Прекратите это немедленно! У тебя аспирантура! — она раздраженно тыкала сыну в грудь. — А ты со своими пеленками и воем по ночам? — она раздула тонкие ноздри и тяжело дышала.

Виолетта Сергеевна бушевала до самой ночи.

— Вилечка, — вечером не выдержал муж и вышел из кабинета, — Вилечка, дорогая, мне надо работать!

— И Витеньке тоже надо работать! А теперь у нас будет проходной дом, — она зло посмотрела на Ольгу, которая накрывала на стол к ужину. — Нет, — она хлопнула рукой по столу, так что жалобно взвизгнули начищенные мельхиоровые столовые приборы, — теперь у нас будет дом малютки! — она отвернулась и всхлипнула.

— Не переживай, Вилечка, — улыбнулся муж, — я все решу.

Через месяц они переехали в однокомнатную квартиру. Точнее, переехала Ольга, а Виктор стал жить на два дома.

— У меня аспирантура, Оленька, — говорил он, отправляясь ночевать в родительскую квартиру, — как ты не понимаешь! Мне нужны тишина и сосредоточенность!

— А я? — спрашивала Ольга, зная ответ.

Когда Ольга вышла в декрет, Витя почти перестал появляться дома. Приходил раз в неделю, приносил деньги.

— Витя, мне так тяжело, — жаловалась Ольга, — сходи в магазин, пожалуйста. Сегодня ноги отекли, я встать не могу совсем, — пожаловалась Ольга. — Мне до родов осталось недели две, не больше.

— Давай, без этих ужасающих подробностей! — рассердился Виктор. — А то я заснуть не смогу сегодня.

— Витя, тебе надо дома, со мной жить, — начала Ольга, понимая, что этого не будет. — У меня в любое время могут воды отойти, кто мне поможет? Надо будет скорую вызвать!

— Прекрати! — разозлился Витя, бросил деньги на тумбочку и хлопнул дверью.

На следующий день к Ольге пришли подружки из техникума, попроведывать. Помогли прибраться, купили продукты.

— Ой, девчонки, какие вы молодцы! — расплакалась Ольга. — Спасли меня просто!

— А кроватка? — спросила Света, ее самая близкая подружка, тоже из деревни, как и Ольга. — Купила?

— Нет еще, — слабо улыбнулась Ольга.

— Ты, блин, как без мужа живешь! — рассердилась Светка. — Он у тебя, что косорукий? Давно надо было кроватку купить и собрать уже пора! Ты, может, завтра родишь, а куда ребенка? На пол положишь? А коляска? — наступала Светка.

— Ой, не кричи, Свет, Витя работает и учится, ему все некогда, — отмахнулась Ольга.

— Ладно, — усмехнулась Светка, — мы потом с тобой об этом поболтаем, вдвоем. Сомнения у меня есть… — не закончила она, но многозначительно посмотрела на подругу.

Через день девчонки снова нагрянули в гости.

— Мы еще Валентина прихватили, — сказала Светка. — У нас для тебя подарок, скинулись группой, — она улыбнулась и дала отмашку неловко топтавшемуся при входе Валентину. — Давай, заноси!

— Та-дам! — закричали девчонки, — Кроватка!

— Да, ладно! Спасибо, девочки! — расплакалась Ольга. — Родные мои!

Валя, спасибо!

Валя затащил коробку, разулся и разложил ее в середине комнаты.

— Сейчас соберу, — серьезно сказал он. — Я все инструменты принес, не знал, какие у тебя есть, — он старался не смотреть на Ольгу, жутко стесняясь.

— Так, девочки, а мы сейчас на стол соберем! — скомандовала Светка. — А ты садись и командуй нами, как твоя свекруха!

— У нее силенок на это не хватит, — открыв своим ключом квартиру, сказала Виолетта Сергеевна. — Я думала, наша будущая мать, готовиться к рождению ребенка, — она раздула тонкие ноздри, — а у нее тут шабаш! Веселье и пьянка! А муж твой об этом знает? — она прошла, не снимая сапог.

— Так, старушка, — Светка встала перед ней, — сапоги сними, я только пол вымыла.

— Такие, как ты и должны этим заниматься, — рявкнула Виолетта Сергеевна. — Витя узнает, что у тебя в доме мужчина. И теперь неизвестно, а Витин ли это ребенок или вот этого… — она раздраженно махнула рукой в сторону Валентина.

— Бабушка, вам пора, — Валентин подошел, сгреб Виолетту Сергеевну в охапку и вынес за дверь. — До свидания. Оле сейчас нельзя волноваться и общаться с такими змеюками, как вы.

Ольга попыталась вскочить и побежать за свекровью, но тут же схватилась за живот.

— Ну вот, смотри, как хорошо, что мы у тебя оказались! — заговаривала боль Светка. — Валька сейчас скорую вызовет и все будет хорошо. Ты не плачь, не плачь, Оля, все хорошо будет. Я с тобой поеду в больницу! А девочки все помоют, приберут к твоему приезду, квартира будет сверкать! Так ведь, девчонки?

— Конечно! А сумку собрала уже с собой?

— Да, — Ольга сморщилась, — там, у кровати. Ключи от квартиры на тумбочке…

Светка проводила Олю до больницы, дождалась, что ее приняли, и поехала к ней домой, чтобы все подготовить. Кроватку собрали, мусор вынесли. Полы намыли.

Витя пришел в больницу один раз. Прислал передачку — кулек апельсинов и записку. В ней ни слова поздравления или вопросов о новорожденной дочке. Написано «поправляйся».

— Я что болею, по его мнению, — рассердилась Ольга.

Она стояла у окна в надежде, что Витя найдет ее палату и будет ждать, как другие, чтобы она показала ему дочь. Под окнами постоянно ждали радостные мужья, кричали по именам и фамилиям своих жен. Витя, не оглядываясь, прошел мимо и вышел за ворота.

О том, что их с дочерью выписывают завтра, Ольга сообщила Вите. Позвонила, специально вечером, чтобы он точно был дома.

— Витюша, — сдерживаясь, чтобы не наговорить лишнего, сказала Ольга. — У нас все хорошо. Завтра нас выписывают. Забирай в три часа. Не забудь только из дома прихватить теплое одеяльце, чтобы дочка не простыла. Там, на кровати лежит. Хорошо?

— Мне некогда, — сказал Витя и повесил трубку.

Ольга не поверила тому, что услышала. И до последней минуты ждала, что он придет.

Но на следующий день пришла свекровь.

— Я тебе документы принесла, — он бросила листок на стол, — подпиши везде, где стоит галочка карандашом.

— А что я должна подписать? — сухо спросила Ольга.

— Естественно, документы о разводе, — усмехнулась Виолетта Сергеевна. — Думаешь, после того, как я застукала тебя с мужиком в нашей квартире, кто-то поверит тебе, что это Витина дочь?

— Застукала меня? — опешила Ольга. — Вы с ума сошли? Ко мне пришли подружки из техникума…

— Значит, этот двухметровый чурбан, тоже твоя подружка? — перебила Виолетта Сергеевна. — Прости, не заметила…

— Он пришел помочь собрать кроватку для вашей внучки!

— Это еще вопрос, наша ли она! — усмехнулась свекровь.

— Потому что ее отец, даже не удосужился купить кроватку для ребенка, — не, обращая, внимая, сказала Ольга. — Ничего подписывать я не буду!

— Значит, будет суд! — разозлилась Виолетта Сергеевна.

— Хорошо, — сказала Ольга. — А еще я схожу в комитет комсомола и местком на работе Виктора и спрошу, какую помощь должен оказывать муж жене с новорожденным ребенком?

Виолетта Сергеевна покраснела:

— Лучше подпиши, деревенщина! — прошипела она. — И выметайся из нашей квартиры.

— Ага, — хмыкнула Ольга.

Через полгода их развели после безуспешных попыток примирить супругов через суд. Через три года Ольга вышла замуж за Валентина, он усыновил ее дочь. А Виктор так и не женился, диссертацию не защитил, потому что спился и до конца жизни не смог простить Виолетту Сергеевну, за то, что она разрушила его семью. Тайком ходил и смотрел, как растет его дочь.

Соблазнить и второго сына решила? – завопила свекровь (обнаружив у невестки туфли на шпильках)

Валерий уже подъехал к дому и парковался во дворе, когда услышал крик своей жены Алёны. Мужчина не мог ошибиться, это точно кричала его супруга.

«Блин, что там опять случилось?» — испуганно подумал он и поторопился завершить манёвр.

Лифт, как назло долго не хотел ехать. Видимо, кто-то наверху его держал, и Валерий побежал по лестнице. Буквально ворвавшись в квартиру, он услышал всхлипывания жены.

Посреди гостиной лежали яркие шёлковые лоскуты, над которыми спокойно восседала на стуле мать Валерия, Наталья Ивановна, сжимая в руке большие ножницы. Алёна плакала на диване.

— Что здесь произошло? – спросил Валерий.

Жена кивнула на тряпичную груду.

— Мой новый комплект белья, – сказала Алёна сквозь слёзы. – Только вчера купила. Хотела сегодня тебя удивить.
— Овца ты блудная, – бесцветным голосом произнесла Наталья Ивановна. – Ни стыда, ни совести. А ведь сын у вас растёт… Какой пример ему?

— Лёшка в лагере, – жёстко сказал Валерий. – Как ты опять вошла, мама? Я ведь забрал у тебя ключи.

— Родной матери в доме отказываешь? – Наталья Ивановна гневно сверкнула глазами на сына. – Приходила, когда хочу, и буду дальше приходить. Не допущу блуда и разврата.

— Я так больше не могу! – Алёна резко встала и ушла в кухню.

Наталья Ивановна проводила невестку недобрым взглядом.

— Когда ты уже разведёшься с этой гулящей? – жёстко спросила она у сына. – Не надоело рогами позориться?

— Мама, что ты привязалась к Алёнке? – по возможности терпеливо спросил Валерий. – Что она тебе сделала плохого? Я с ней живу и вполне счастлив.

— Гулящая она! – упрямо повторила Наталья Ивановна.

— Да с чего ты это взяла?

— Знаю, потому и говорю. Разве порядочная женщина такое себе купит? – Наталья Ивановна кивнула на изрезанное бельё. — Гони её и найди себе нормальную жену.

— Оставь в покое мою семейную жизнь, – теряя терпение, сказал Валера. – Ни мне, ни Димке спокойно жить не даёшь. У тебя в твоей общине дел нет?

— А ты мне не указывай, что делать, – рявкнула женщина. – Яйца курицу не учат.

Она медленно встала и направилась к выходу. Валерий двинулся следом, чтобы убедиться, что по дороге она ещё что-нибудь не натворит.

Закрыв за матерью дверь, он пошёл в кухню, где застал заплаканную Алёну. Перед женщиной на столе стояла открытая бутылка вина, а в руках она держала наполненный бокал, из которого делала нервные глотки.

— Валера, нужно что-то делать, – сказала жена, залпом осушила свой бокал и горько усмехнулась. – Сына на отдых отправили, романтический ужин запланировали, ага. Я так понимаю, нам ещё повезло, что она в самый разгар не явилась, а раньше…

— Я сегодня же вызову слесаря, чтобы он поменял замки, – мрачно сказал Валерий.

— Это не поможет! – повысила голос Алёна. – Как ты не понимаешь? Она ещё что-нибудь придумает!
— А что ты предлагаешь?

Валерий и сам догадывался, каким будет ответ жены, и боялся этого.

— Ты сам не видишь, что у твоей матери серьёзные проблемы с головой? – спросила Алёна. – И она может быть опасна. Сегодня она мое бельё порезала, а завтра меня саму решит?

— Не говори глупости! – Валерий понимал, что жена права, и это ещё больше выводило его из себя.

— Валера, срочно что-то решай, – женщина осушила второй бокал вина. – Я больше не могу и не хочу так жить.

Послышался стук входной двери, и оба супруга вздрогнули, решив, что это вернулась Наталья Ивановна.

— Ни дай бог, – прошептала Алёна.

Рука уже захмелевшей женщины машинально потянулась к ножу, который лежал на столе, но Валерий успел её перехватить.

— С ума сошла…

Но это была не Наталья Ивановна. Со стороны гостиной послышался голос Марины, жены младшего брата Валерия, Димы.

— Валера, Алёна, вы дома? – звала Марина.

— Мы в кухне, – отозвалась хозяйка, и Марина вошла к ним. – У вас входная дверь открыта была.

Алёна бросила недовольный взгляд на мужа.

— Что, вас тоже, вижу, навестили сегодня? – Марина кивнула в сторону гостиной, где до сих пор пол был усыпан ошмётками сорванного романтического вечера.

— А у вас она что натворила? – спросила Алёна.

— Хана моим новым чулкам, – ответила Марина.

Правда, в отличие от Алёны, расстроенной Марина не выглядела. Больше того, у неё был довольно озорной вид, как будто она узнала некую тайну. Собственно, так оно и было.

— Я, кажется, знаю, почему Наталья Ивановна так себя ведёт, – заявила Марина.
При Валере она старательно выбирала выражения для обозначения свекрови. В отсутствие сыновей она никогда не величала свекровь по имени и отчеству, предпочитая более хлёсткие характеристики, из которых «старая плесень» была самой политкорректной.

Марина торжествующе переводила взгляд с одного супруга на другого.

— Говори, не тяни, – в нетерпении попросила её Алёна.

— Дождёмся Димку, – предложила Марина. – Клянусь, вы не пожалеете. Я такое откопала…

Марина не обманула. Её информация вызвала настоящий шок у сыновей Натальи Ивановны и положила конец её самоуправству.

* * *

К религии Наталья Ивановна пристрастилась несколько лет назад, когда овдовела.

Поначалу её сыновья, старший Валерий и младший Дмитрий, спокойно отнеслись к блажи матери. Женщина очень тяжело переживала смерть супруга, и лишь в религиозной общине, куда её привела подруга Нина Григорьевна, довольно быстро успокоилась и начала возвращаться в норму.

Однако со временем поведение Натальи Ивановны становилось всё радикальней.

Как-то раз к Валерию и Алёне в гости пришли брат с женой. Компания весело общалась за столом, когда внезапно в квартире появилась Наталья Ивановна. Как выяснилось, пришла она раньше, просто беззаботная компания даже не услышала хлопка входной двери.

Валерий и не предполагал, что у матери есть ключи от его квартиры.

Как позже удалось выяснить, Наталья Ивановна наделала себе дубликатов от квартир сыновей. И вот она, словно привидение, облачённая во всё черное, стояла на пороге гостиной, изрядно перепугав всех своим внезапным появлением.

В руках она держала новые туфли Алёны, красивые и изящные, на тонкой и высокой шпильке, которые та купила накануне.

— Соблазнить и второго сына решила? – грозно спросила свекровь Алёну.
Она перевела взгляд на младшего сына Дмитрия, а затем на его жену Марину.

— Я бы на твоём месте держала ухо востро, – заявила Наталья Ивановна. – Хотя, ты и сама не лучше.

— Мама, как ты вошла? – первым пришёл в себя Валерий.

— Через дверь, – ответила та.

Никто не успел среагировать, а Наталья Ивановна быстрыми движениями отломала оба каблука и швырнула всё на пол.

— Вот так! – сказала она и ушла.

Вся четверка ещё долго сидела в некоем оцепенении.

— Валера, забери у неё ключи, – только и смогла выговорить Алёна.

Вечер был безнадёжно испорчен.Валерий вызвался отвезти Дмитрия и Марину домой, а по пути заехал к матери и выполнил просьбу жены. Однако ситуацию это не спасло.

Наталья Ивановна вновь появилась в квартире сына через несколько дней. Алёна застала свекровь, вернувшись с работы. Та деловито рылась в её шкафу, отбирая вещи и предметы белья, которые ей не нравились.

— Вы что делаете? – закричала Алёна. – Как Вы вошли?!

— Не твоё дело, как вошла, – огрызнулась свекровь. – Это квартира моего сына.

Она продолжала своё занятие, а невестка быстро набрала мужа.

— Срочно приезжай и выпроваживай свою мать, – сказала Алёна. – Или это сделаю я. И пленных не будет.

Услышав слова невестки, Наталья Ивановна поспешила уйти сама, напоследок пригрозив Алёне геенной огненной и адским пеклом.

Как выяснилось, перед этим она побывала в квартире Дмитрия, где добралась до специальных ароматических свечей, купленных Мариной для спальни, и раздолбала их в пыль с помощью молотка. И там в то же время также были серьёзные разборки между супругами.

Валерий и Дмитрий одновременно поменяли замки на входных дверях. Однако Наталья Ивановна каким-то немыслимым образом умудрилась вновь раздобыть ключи.

Оба сына отправились к матери на разговор, но их дипломатические потуги ни к чему не привели. Женщина упрямо твердила своё.

— Блудниц в жены взяли, – упрекала она сыновей. – Во грехе живёте! Гореть вам всем в аду.
И Марина, и Алёна убеждали своих мужей срочно показать Наталью Ивановну психиатрам, но братья медлили. Оба надеялись, что ситуацию с матерью можно будет разрешить мирно и без радикальных мер.

Замки теперь менялись с завидной регулярностью, но ситуацию это не спасало. Наталья Ивановна продолжала свои «рейды нравственности», тщательно выбирая время, когда сыновей и невесток не было дома.

Кроме того, мать стала настойчиво твердить Валерию и Дмитрию, что они женаты на гулящих женщинах.

— Оба рогатыми ходите, – повторяла она изо дня в день. — Самим-то не противно.

Конечно, подобные темы настроения мужчинам не прибавляли, хотя оба были уверены, что жёны им верны. Но, как говорится, осадочек оставался…

* * *

И вот Марина подготовила громкий сеанс разоблачения.

Когда, наконец, приехал Дмитрий, она ещё немного насладилась паузой, а затем показала всем присутствующим чужую страницу в социальной сети. Там были старые фотографии, предположительно конца 80-х начала 90-х годов прошлого века.

И на них были запечатлены девицы явно не самого тяжёлого поведения, одетые более, чем откровенно, с пивом и сигаретами. В объятиях парней бандитского вида. Марина ткнула в одну из них.

— Узнаёте?

Валерий и Дмитрий поначалу отказывались верить своим глазам, но на фото была их мать, Наталья Ивановна.

— А ещё я заехала к её подруге, той само Нине Георгиевне, и она мне призналась во всём. Они обе в молодые годы зарабатывали на жизнь, так скажем, далеко не у станка. Ну, вы поняли.
Марина насладилась произведённым эффектом.

— Как говорила моя бабушка: «Блудливая свекровь снохе не верит». Прямо в точку! – сказала Марина. – Кстати, ваш покойный отец прекрасно знал о прошлом этой старой ведь… Натальи Ивановны. И нередко её колотил. Просто вы чаще жили у бабушек и дедушек, поэтому не в курсе. Так что, ваша мать не могла нам с Алёнкой простить счастливой семейной жизни, которой сама была лишена. Ещё и в секте этой ей мозги промыли хорошенько.

Какое-то время в кухне стояла тишина.

Затем Валерий и Дмитрий срочно засобиралась к матери, предварительно получив от Марины компрометирующие фото. Неизвестно, о чём они общались, но больше Наталья Ивановна на территории сыновей и их жён не появлялась.