Мамы нет, теперь вы должны меня содержать, — заявила Вика зятю и своей младшей сестре

— Вот, — и пожилая женщина протянула Ирине какой-то бланк.

— Что это мам? — спросила дочь и взяв бумажку в руки стала внимательно читать.

— Просто подпиши и всё! — потребовала Наталья Валерьевна.

— Передача доли? — уточнила её Ирина, не веря тому, что прочитала в бланке.

— Да, — последовал короткий ответ матери. — Твой отец умер, а по закону часть его квартиры распределяется между нами. Давай, подписывай! — женщина недовольно ткнула пальцем в строку. — Вот здесь.

Какое-то время Ирина сидела молча. Наконец, до неё дошло, что требует мать. Она отложила в сторону ручку и, неуверенно заявила:

— Нет.

— Ты должна отписать свою долю на сестру! — властным голосом произнесла мать.

— Почему на неё?

Отец для Ирины значил очень много. Он никогда не болел, всегда работал. И, сколько она себя помнила, Ирина читала с ним сказки, а когда подросла, он водил её в художественную школу, затем на гимнастику, сидел с ней по вечерам и объяснял уроки. Для неё он был настоящим отцом, и теперь, когда его не стало, ей стало тоскливо. Всё, что от него осталось — это доля в квартире. Поэтому, ещё немного подумав, Ирина жёстко заявила:

— Нет, не подпишу! Папа оставил это мне.

Мать ещё минут десять уговаривала дочь передать долю отца своей старшей сестре, но Ирина с детским упорством стояла на своём.

— Ты пожалеешь об этом! — заявила Наталья Валерьевна, поняв, что Ирина не намерена подписывать.

Вика — это старшая сестра, хорошая девчонка, но это было в прошлом. Когда Ирина пошла в школу, сестра заболела воспалением лёгких, и мать тогда перепугалась: «Ну всё, сплошные несчастья!» А затем у Вики была желтуха, после — чесотка, по всей вероятности, подцепила её от кошки, которая жила у них в подъезде. На этом череда несчастий не закончилась: Вика сломала ногу, вывихнула палец. Вот тогда мать в прямом смысле сошла с ума. Она стала оберегать свою старшую дочь как что-то супер драгоценное, не разрешала ей ходить в магазин, закрыла все спортивные секции и даже какое-то время носила в школу за неё рюкзак.

Что-то в этом было неправильным. Вика стала центром внимания их семьи, в то время как Ирина отошла на задний план. Ей было обидно, но радовало то, что время не стоит на месте, и скоро она покинет этот мрачный дом. Да, после смерти отца он стал мрачным. Теперь Вика властвовала в самой большой комнате, в то время как Ирине досталась маленькая, всего лишь двенадцать квадратных метров. Но этого ей вполне хватало.

Когда Ирина закончила третий курс в университете, её молодой человек Геннадий, с которым она встречалась второй год, решил познакомить её со своей матерью Юлией Григорьевной.

— Здравствуй! — поприветствовала хозяйка дома, увидев свою будущую невестку.

— Здравствуйте, — ответила ей Ирина, стараясь выглядеть уверенно.

Геннадий много рассказывал о своей матери, о братьях — Алексея, — и о том, что они живут без отца. Он не осуждал его за то, что тот ушёл; по всей вероятности, на то были свои причины. Зато Геннадий любил мать и всё время заботился о своём младшем брате.

— Идём, покажу! — сказал Геннадий и повёл Ирину в комнату, которую делил с братом.

Квартира была небольшой, двухкомнатной, с маленькой кухней, коридорчиком и двумя комнатами. Ирина сразу же поняла, что здесь им не жить. Да, Геннадий уже сделал ей предложение, и она согласилась, но…

— Не переживай, — сказала Ирина своему жениху уже вечером, — у меня есть своя собственная комната. Вот только…

Она задумалась, а потом добавила:

— Я с мамой поговорю.

А вот с мамой разговор не удался.

— Мам, — дождавшись, когда у Натальи Валерьевны появится хорошее настроение, Ирина подсела к ней и, вздохнув, сказала: — Я выхожу замуж.

— Наконец-то! — произнесла мать, так словно ждала этого момента.

— Его зовут Геннадий?

— Значит, теперь перепиши свою долю на сестру.

Вместо того чтобы поздравить дочь, мать опять подняла вопрос о доле её мужа, которая по закону досталась младшей дочери.

— Мы же это уже обсуждали, — с раздражением в голосе ответила Ирина.

Губы матери сжались, и она холодно посмотрела на дочь, отвернулась и, наверное, с минуту думала. А потом заявила:

— Твоей сестре Вике нужен покой. Ты знаешь, какая она хрупкая! А появление в нашем доме чужого мужчины сломает идеальный баланс. Нет, — с холодом в голосе произнесла женщина, — вы здесь жить не будете, и это не обсуждается.

Спорить с матерью Ирина не стала, хотя, конечно, могла настоять на своём. Но какая же это будет семья, когда тёща будет смотреть на зятя, как на врага?

Уже вечером Ирина рассказала Геннадию о решении своей матери.

— Не волнуйся, — обнял он свою невесту, — я уже работаю, зарплата нормальная. Снимем однушку и будем жить.

— Ага, — согласилась с ним Ирина, прижавшись к своему мужчине и улыбнувшись.

* * *

Через пару дней Наталья Валерьевна попросила младшую дочь дать ей деньги, потому что врачи прописали ей пропить лекарство. Ирина заняла у подружек деньги и отдала их матери. Посчитав это хорошим знаком, она решила ещё раз поговорить о своей комнате.

— Нет! — тут же последовал жёсткий ответ матери.

— Ну почему? — возмутилась Ирина.

— Я в этом доме хозяйка, и я решаю, кто будет жить здесь. Мужиков здесь не будет! Не нравится — убирайся, — холодно произнесла мать.

Это было впервые, когда Наталья Валерьевна в открытую приказала дочери уходить. Весь этот разговор слышала Вика: она стояла в проёме своей комнаты и внимательно наблюдала за Ириной.

— Ты же выходишь замуж, — наконец подала голос Вика, — вот и пусть он тебя обеспечивает! А устраивать из нашей квартиры приют для твоего мужика я тоже против.

— Приют? — удивилась Ирина. — Он будет моим мужем!

— Топай, топай, — с ехидством в голосе ответила ей старшая сестра.

«Какая же ты гадкая!» — подумала про себя Ирина, но решила не ссориться с Викой. В конце концов, действительно у неё есть Геннадий, и они уже решили, где будут в будущем жить.

Через месяц состоялась скромная свадьба. И опять Наталья Валерьевна удивила свою младшую дочь: она не дала ни копейки, заявив, что это проблема зятя. Свекровь даже не спросила, почему мать Ирины не помогла ей.

Геннадий, как и обещал, нашёл хорошую угловую квартиру на пятом этаже. Может, поэтому аренда была небольшой. Но сейчас это лучшее решение. Хозяйка жила в деревне и была рада, что сдала её молодожёнам. В квартире было всё: холодильник, стиральная машина, новенький диван, плита и даже микроволновка.

— Настоящий рай! — произнесла Ирина, получив на руки ключи от квартиры.

— Наш рай, — согласился с ней Геннадий.

* * *

Спустя неделю в гости пришла Наталья Валерьевна. Она поинтересовалась, во сколько обходится аренда. А когда зять ушёл, сразу же обратилась к дочери с просьбой:

— Мне надо купить зимние сапоги. Помоги это сделать.

Последнее время мать регулярно просила у Ирины что-то вроде мелочей: то помаду купить, то курточку, то какое-нибудь платье. Но всё это стоило денег, а вот с деньгами у Ирины было весьма плачевно. Она уже начала подрабатывать, но ей хотелось помочь мужу, и, конечно, она не могла игнорировать просьбы матери.

— Я постараюсь, мам, — ответила Ирина, уже в уме прикидывая свои скромные сбережения.

А вечером, когда пришёл Геннадий, она положила перед ним листок с расчётами.

— Мы ушли в глубокий минус, — сообщила она.

Ирина надеялась, что в этом месяце им удастся закрыть кредит, который муж брал на свадьбу. Но вместо этого Ирина активировала кредитную карту, которую держала на чёрный день.

— Паршиво, — согласился с ней Геннадий.

— Я что-нибудь придумаю, — Ирина тяжело вздохнула. Ей не хотелось этого делать, но влазить в долги она не хотела. Лишь по одной причине — она ещё училась. Свекровь помочь не могла: у неё были свои расходы на младшего сына Алексея, да и зарабатывала она немного. Поэтому Ирина решила действовать.

Через несколько дней Ирина пришла к матери и протянула ей деньги, которые собрала для зимних сапог. Наталья Валерьевна с довольным видом взяла деньги и сразу же спрятала их в карман.

— Мам, — начала Ирина, замолчав, чтобы дать возможность матери обратить на себя внимание.

— Что ещё? — спросила Наталья Валерьевна, приподняв брови.

— Я хочу продать свою долю, — решительно заявила Ирина.

На мгновение лицо хозяйки дома покраснело, она сжала пальцы и со злобой посмотрела на дочь.

— Даже не смей! — крикнула она так громко, что Ирина испугалась.

— Мне не хватает денег, — произнесла она .

— Плевать! — всё так же громко произнесла Наталья Валерьевна. — И не смей больше заикаться на эту тему!

— Ты запрещаешь мне жить в своей комнате, а аренда у Геннадия съедает всю зарплату! В этой квартире есть моя доля, плюс доля отца, — выпалила Ирина, чувствуя, как в ней накапливается злость.

— Заткнись! — в грубой форме произнесла мать. — Ещё слово — и вылетишь отсюда!

Женщина застучала кулаком по столу. Но Ирина решила идти дальше.

— Я могла бы эти деньги вложить в ипотеку! — произнесла она уверенно.

— Заткнись! — снова воскликнула Наталья Валерьевна. Она поднялась, схватила дочь и толкнула её в сторону выхода. — Убирайся, неблагодарная! Видите ли, она решила продать свою долю! — с раздражением произнесла мать, показывая Ирина фигу.

Пока девушка одевалась, Наталья Валерьевна проклинала её. Ирина не ожидала, что мать так её ненавидит — у неё появилась ответная злость. Поэтому на следующий день, написав официальные письма с предложением выкупить её долю, Ирина отправила их заказным письмом своей старшей сестре Вике и матери Наталье Валерьевне.

* * *

Уже через пару дней домой к Ирине прибежала её старшая сестра.

— Ты совсем ополоумела, потеряла последние мозги! — Вика трясла тем самым письмом, в котором Ирина предлагала выкупить её долю.

— Я на это имею право! — набравшись смелости, ответила ей младшая сестра.

— Ты жадная уродина!

Последние годы у Ирины и Вики были серьёзные трения, в большей степени связанные с их матерью. Вика лишь поддакивала, и сейчас, вместо того чтобы предложить Ирине переехать в её комнату, решила обвинить её.

— У тебя есть мужик, вот и живи с ним и не лезь к нам! Это наша квартира.

— И моя тоже! — парировала Ирина.

— Ты мать довела до больничной койки! — Вика, красная от злости, всё продолжала трясти письмом.

— Я всё равно продам! Мне нужны деньги!

— Жадная! На эту квартиру работала твоя мать и отец!

— Вот именно! — повысив голос, заявила Ирина. — Мой отец! Я по рождению в этой квартире имею долю. А когда умер папа, мне досталось треть от его доли, я на это имею полное право!

— Дура! — напоследок сказала Вика. — Ничего не получишь!

Она ушла, а из кухни вышел Геннадий. Он всё слышал, но не решился встревать в разговор двух сестёр.

— Мы что-нибудь придумаем, — обнял жену мужчина.

— Нет, — с дрожью в голосе ответила ему Ирина. — Понимаешь, там моя комната! Мать не пускает, а если пустит — тёща тебя съест, и свояченица отомстит. Нет, — ещё раз сказала Ирина, — я продам свою долю, это справедливо! Иначе мы на первый взнос ипотеки ещё лет пять не накопим, а я хочу жить, а не существовать.

С мужем Ирина была полностью согласна. Он уже не раз делал свои расчёты, и они были неутешительными: через год Ирина закончит университет, начнёт работать, но этого будет слишком мало. Поэтому он поддерживал её с решением продать долю. Он хотел бы то же самое предложить и своей матери, но его брат ещё ходил в школу, да и не хотел он этого делать по той причине, что мать всегда им помогала — пусть и немного, но всё же помогала.

— Я завтра пойду в суд, — немного успокоившись, произнесла Ирина. — Я предложила им выкупить долю, они не захотели. Тогда пусть всё будет по закону.

— Ты же понимаешь, — обнимая свою жену, произнёс Геннадий, — они тебя возненавидят! Ты станешь для них изгоем.

— А я и так изгой, — грустно ответила Ирина. — Давно уже чужая.

Почти полгода тянулись судебные тяжбы. Наталья Валерьевна плакала, умоляла судью пойти ей навстречу и отказать в иске своей же дочери, но суд, следуя букве закона, встал на сторону Ирины и вынес решение о продаже квартиры.

Вика демонстративно перестала разговаривать с младшей сестрой. Какое-то время и Наталья Валерьевна отказывалась с ней общаться.

После того как она купила себе двухкомнатную квартиру, решила возобновить контакт с младшей дочерью.

— Вика, мне нужно поговорить, — наконец позвонила она. — Давай встретимся?

В это время молодожёны оформили ипотеку. Денег от продажи своей доли Ирине хватило на двухкомнатную квартиру в хорошем новом районе: большой двор, недалеко школа и парк. Мебели ещё не было, но они купили большой матрас и положили его на пол. Наверное, это была единственная мебель в их доме, но им пока этого вполне хватало.

— Как же здорово, что у нас есть собственный уголок, — сказала Ирина Геннадию, улыбаясь.

Через неделю друзья скинулись и купили им на кухню стол.

— Вот вам подарок, — сказал один из друзей, ставя стол на место. — Теперь приятно будет ужинать!

Кто-то подарил старую микроволновку, откуда-то друзья принесли плиту и даже стиральную машинку. Постепенно дом стал преображаться.

* * *

Наталья Валерьевна решила пригласить младшую дочь к себе на день рождения. Ирина была этому рада, хотя в душе готовилась к скрытой атаке. Вика, что переехала вместе с матерью в новую квартиру, хранила молчание; она вообще перестала разговаривать со своей сестрой, да и у Ирины не было к ней тёплых чувств.

Уже после ужина хозяйка дома обратилась к младшей дочери:

— Мне нужны деньги на лекарства.

Эта просьба со стороны Натальи Валерьевны стала ежемесячной. Несмотря на разногласия, связанные с квартирой, Ирина продолжала отправлять ей деньги, пусть и немного, но давала. И вот опять новая просьба. Услышав её, Ирина мгновенно разозлилась.

— А тебе Вика даёт деньги? — спросила она у матери и посмотрела ей в глаза.

Геннадий, что сидел рядом, старался незаметно сжать ладонь своей жены, словно говоря ей, что не стоит вновь ругаться.

— А где мама твои зимние сапоги, на которые давала тебе деньги? — поинтересовалась Ирина, выждав момент и холодно посмотрев на свою сестру. — Ты отдала ей, а деньги, которые я даю тебе на лекарства, ты тоже отдаёшь Вике. И что же я вижу? — Ирина выпрямилась, её брови вопросительно поднялись кверху, — у моей младшей сестричке появились новые шмотки, и телефончик, и сапожки. — Секундочку, — обратилась она к Вике. — Ты когда последний раз работала?

Это был запрещённый приём, потому что такой вопрос всегда выводил Вику из себя. Её лицо мгновенно покраснело.

— Ты старше меня на три года, но после института, если мне не изменяет память, ты работала лишь полгода, и всё это время тебя содержит мать, — заявила Ирина.

Вика взглянула на свою младшую сестру и резко произнесла:

— Тебе хорошо говорить! У тебя есть муж!

— Ха! — театрально засмеялась Ирина. — А кто тебе мешает найти своего любимого? — и, сжав ладонь своего мужа, добавила: — Если хочешь знать, Геннадий меня не содержит. Я тоже работаю. Мы семья. И пора бы тебе действительно повзрослеть.

О, что там началось! Наталья Валерьевна вспомнила все свои старые обидки. Именно Ирина разорила их, когда потребовала продать свою долю. Вика закричала, словно это она была виновата в том, что всё ещё не вышла замуж. Сестра припомнила, как Ирина ещё в школе подмигивала её парням, а те, спустя месяц или другой, бросали её.

* * *

Придя домой, Геннадий постарался успокоить жену.

— Ну вот как так? — возмущалась она. — Она же взрослая! — имела в виду свою сестру, а мать, вместо того чтобы отправить её на работу, ищет какие-то оправдания.

— Это их жизнь, — обнимая жену, ответил Геннадий.

— Да, — сразу же согласилась с ним Ирина. — В конце концов, действительно, какое дело до них? — Она вечно обманывала меня, а я верила, что нужны лекарства или одежда. Но если я продолжу давать ей деньги, то от наших сбережений скоро ничего не останется.

Муж крепче обнял жену. Ирина подумала: именно в трудные минуты и проявляется любовь. Это не просто бабочки в животе, а уважение и понимание.

— Ты поступаешь правильно, — прошептал ей Геннадий, нагнувшись, поцеловал её в щёчку.

Со дня рождения Натальи Валерьевны прошёл почти месяц. Первую неделю она дулась, но потом начала названивать дочери. И вот сегодня пришла в гости.

— Привет, зять, — поздоровалась она, и хозяин дома с улыбкой пригласил тёщу на кухню, где его жена как раз накрывала на стол.

Посидев минут десять, с трагическим выражением лица сказала Наталья Валерьевна произнесла:

— У меня здоровье уже не то, опять болят почки, — и она застонала.

Мать посмотрела на дочь, ожидая от неё предложения, но Ирина молчала.

— Дай денег, — наконец произнесла она.

— На лекарство? — спросила её хозяйка дома.

— А на что, ещё… — Наталья Валерьевна жалобно посмотрела на дочку.

— Мам, дай список лекарств, я их куплю, но денег не дам.

Лицо матери тут же изменилось: от жалости ничего не осталось, теперь она смотрела на Ирину с жесткостью.

— Мне нужны деньги, — произнесла она.

— Чтобы содержать мою сестру?

— Ей нужно поправить здоровье и купить одежду.

— Мам, неужели ты не понимаешь, что своими действиями ты испортила Вику?

— Ты не мать! Вот будут у тебя дети, заболеют — и сразу же припомнишь меня.

— Не надо сваливать на меня свои проблемы. А денег я не дам! — решительно сказал Ирина. — Если что-то болит, напиши мне список лекарств, и я постараюсь их купить. Но содержать сестру наша семья не будет.

Ирина сделала акцент на словах «наша семья», чтобы донести до матери, что деньги выделяют не только она, но и её муж.

— Какая же ты чёрствая! — воскликнула Наталья Валерьевна. — Не думала, что у меня дочь вырастет в жадную… — Она не закончила, наверное, просто побоялась продолжить.

Мать ушла ни с чем, а на душе у Ирины остался тяжёлый осадок.

* * *

А вечером, когда Геннадий вернулся с работы, Ирина уже приготовила ему сюрприз. Ещё вчера она сходила в магазин и купила пинеточки для ребёнка, положила их в коробочку и перевязала цветным бантиком.

— Вот, держи! — протянула женщина своему мужу подарок.

— И что это? — спросил её Геннадий, он прокрутил в голове: вроде праздники прошли, а до его дня рождения ещё далеко.

— Открывай! — подтолкнула его Ирина с нетерпением.

Он так и сделал, и когда увидел пинетки, как ребёнок, взвизгнул от счастья.

— Ты беременна?

— Ты будешь папой! — с радостью ответила ему Ирина.

— Кто?

— Ещё не знаю.

Он, наверное, минут пять не отпускал свою жену, всё кружился и кружился по комнате, наслаждаясь новостью.

— Вот правда, не знаю, как матери сказать, — с волнением в голосе произнесла Ирина.

— Не ломай голову, просто скажи и всё, а там пусть сами думают, — ответил Геннадий, стараясь успокоить её.

— Как у тебя всё просто! — сказала женщина, и поцеловала мужа.

***

На следующее утро Ирина позвонила матери и сообщила, что придёт в гости. Наталья Валерьевна это поняла по-своему: младшая дочь купила торт и, придя в гости, поставила его на стол.

— А какой повод? — полюбопытствовала Вика, выходя из своей комнаты.

— Я беременна! — с улыбкой произнесла Ирина.

Наталья Валерьевна хмыкнула: не этого она ждала. Она думала, что дочь принесла деньги, а тут — неожиданная новость.

— Значит, ты больше не будешь нам помогать? — расстроенно спросила её мать.

Вика, взяв ножик, отрезала большую часть торта, положила его на тарелку и, даже не сказав спасибо, ушла к себе в комнату.

Ирина посмотрела, как сестра закрыла дверь, а затем взглянула на мать и поняла, что в этом доме ей больше делать нечего.

Прошла неделя. Ирина пришла с работы, ей приходилось задерживаться из-за нового проекта, который сулил хорошие премиальные. Поэтому Геннадий, придя домой, сразу же начал готовить ужин.

Как только жена переступила порог, он сказал:

— Ты представляешь, приходила свояченица, просила денег.

— Ты хоть не дал? — с недоумением спросила его Ирина, приподняв брови.

— Нет, а должен? — на его лице появилась улыбка.

Ирина не понимала свою сестру: взрослая женщина, у которой уже был с десяток мужчин, но всё ещё никак не могла устроиться в жизни. Она знала, что младшая сестра не даст денег, и вот теперь решила прийти к зятю.

Отношения у Ирины с матерью и сестрой окончательно испортились. Через восемь месяцев она родила замечательную девочку Полину. Наталья Валерьевна, сопровождая свою старшую дочь, пришла поздравить Ирину, но ничего не подарила: лишь минуту понянчилась с внучкой, сытно поела, и они ушли.

Зато свекровь, Юлия Григорьевна, взяв кредит, купила молодожёнам кроватку и коляску. Да и Алексей, деверь не остался в стороне: он закончил школу и всё лето проработал на доставке продуктов, купив воздушный замок, который вешается над кроваткой и начинает вращаться вместе с феями и бабочками.

— Мам, я тебе потом деньги отдам! — поблагодарив свою мать, сказал Геннадий.

— О, что ты, не надо! — воскликнула пожилая женщина, всплеснув руками. — Это же так дорого стоит!

— Ну и что! — спокойно ответил он. — Даже не думай отдавать, лучше что-то купи жене.

* * *

Через год мать Ирины, Наталья Валерьевна, умерла. В заключении было написано «сердечный приступ». Несмотря на то что отношения с матерью у Ирины не складывались, она долго плакала: всё же это была её мать, а не посторонний человек.

Пришлось занять деньги на похороны. Вика заявила, что мать всё завещала ей. Но Ирине уже было всё равно: у неё была своя семья и свой дом, поэтому она даже не расстроилась по поводу завещания матери. В конце концов, это её право — кому и что оставлять.

***

Прошёл год. Вика не звонила, да и зачем? Ведь Ирина всё равно не даст ей деньги. И вот как-то вечером раздался звонок в дверь. Хозяйка дома открыла и увидела перед собой свою старшую сестру.

— Проходи, — неуверенным голосом сказала Ирина, пошире открывая дверь.

Вика зашла, сняла туфли и вошла в зал.

— Мама умерла, — она тяжело вздохнула, словно для неё это что-то значило, а потом, повернувшись к Ирине, заявила: — Теперь ты будешь меня содержать.

— Что?! — Ирина засмеялась, посчитав это идиотской шуткой.

— Мамы нет, теперь ты будешь меня содержать, — ещё раз повторила Вика.

В ответ Ирина покрутила пальцем у виска. В этот момент в дверь снова позвонили, и Вика быстро подошла и открыла её. В коридор вошёл мужчина и поставил три чемодана.

— А это что ещё за чучело? — спросила Ирина у своей сестры, недоумённо приподняв брови.

— Мой муж Артур, твой зять, — с гордостью произнесла Вика.

— Так… — Ирина не знала, то ли ей засмеяться, то ли хвататься за голову. Такого абсурда она не ожидала.

— Он мой муж, и мы будем жить у тебя, — добавила Вика.

— А где твоя квартира? — Ирине стало любопытно, и она подошла ближе к своей старшей сестре.

— У меня были проблемы, пришлось продать, долги, — не скрывая, произнесла Вика.

— Долги?! — Хозяйка дома не могла сдержаться и крикнула так громко, что Вика поморщилась.

В этот момент дверь открылась, и на пороге появился Геннадий со своей дочкой Полиной на руках.

— Ооо… — только и мог произнести хозяин дома, увидев свояченицу.

Геннадий прошёл в зал, его брови вопросительно поднялись вверх, спрашивая у жены, что здесь происходит.

— Да вот, моя сестра приехала к нам жить, и не одна, а со своим хахалем! — произнесла Ирина, поднимая руки для акцента.

— Мужем, — поправила её Вика с недовольством.

— Да, мужем! Вот он, зять, стоит, — с нажимом добавила она, показывая на мужчину, стоявшего около чемодана.

— К нам жить? — Геннадий тоже принял это за шутку, но, увидев серьёзное лицо жены, понял, что это не так.

Он передал дочку своей жене и попросил уйти с ней в спальню.

После чего Геннадий, не говоря ни слова, открыл входную дверь, взял первый чемодан и швырнул его вниз. Артур что-то хотел возразить, но в ту же секунду получил удар по лицу. Второй чемодан полетел следом. Вика завизжала, не то от страха, не то от того, что её мужа избивают.

Артур, придя в себя, решил наброситься на хозяина дома, но в тот же миг получил второй удар. Геннадий схватил его за шиворот и, как большую куклу, вышвырнул на площадку.

— Не выгоняй меня! — истерически закричала Вика. — Она должна теперь меня содержать!

— Содержать? — зло переспросил Геннадий свояченицу. — В нашей семье так не делается! Я забочусь о своей жене Ирине, а она — о дочери Полине. И в этом списке тебя нет! Вали отсюда! — крикнул он так громко, что Вика, присев, тут же поползла к выходу.

— Убирайся! — сказал напоследок и, взяв последний чемодан, швырнул его вниз, где Артур ползал по ступенькам, собирая разбросанные вещи.

Как только свояченица покинула его дом, Геннадий спокойно закрыл за ней дверь.

* * *

Примерно через минуту из спальни вышла Ирина, а за ней тут же выбежала маленькая девочка, которая держала в руках рисунок.

— Папа, папа, папа! — затараторила девочка, в восторге размахивая листком.

Мужчина присел на корточки, и к нему на коленки тут же залезла Полина, положив листок перед собой.

— Смотри, это я нарисовала! — с гордостью произнесла она, указывая на пусть и не слишком аккуратные, но очень яркие каракули.

К мужу подошла жена. Она не спросила, что с её сестрой, а просто обняла его и поцеловала. Затем, положив руку на плечо, она вместе с ним стала рассматривать детские творения.

На рисунке было всё: летающий крокодил, море, и, конечно же, замок.

Он поставил Алине ультиматум, но муж даже не догадывался, кем она является на самом деле

— Нет, ну вы только посмотрите на эту фотку! Моя Алина вчера заключила многомиллионный контракт, — с нескрываемой гордостью произнёс Виктор, демонстрируя снимок на экране телефона.

За столиком в баре собрались трое друзей. Тёплые лучи весеннего солнца, пробиваясь сквозь витражные окна, создавали причудливую игру света и тени на деревянной поверхности стола.

— Везёт же некоторым, — протянул Макс, рассматривая фотографию эффектной брюнетки в строгом деловом костюме. Изящная фигура, большие зелёные глаза и лучезарная улыбка действительно впечатляли.

Третий собеседник, Павел, задумчиво помешивая кофе, хмыкнул:

— И что, прям совсем идеальная? Без подвохов?

— Представьте себе! — воодушевлённо начал Виктор. — Утром готовит завтрак, вечером массаж делает. А какая хозяйственная! В квартире идеальный порядок, и при этом успевает руководить компанией.

— Да ладно заливать, — недоверчиво покачал головой Макс. — Такого не бывает.

— А вот и бывает! — довольный произведённым эффектом, парировал счастливый муж. — Знаете, что она вчера сказала? «Милый, я заработала на новую машину, но выбирать будешь ты – ты же в этом лучше разбираешься».

— Тьфу ты! — Павел сплюнул. — От таких слов у меня диабет развивается.

— Завидуйте молча, — усмехнулся Виктор. — А ещё она…

— Стоп-стоп! — перебил его Макс. — Давай честно: где подвох? Может, она по ночам превращается в оборотня? Или тайно состоит в секте?

— Нет никакого подвоха! — рассмеялся Виктор. — Просто мне повезло.

— Слушай, — задумчиво протянул Павел, — а может, она просто хорошо маскируется? Знаешь, как в тех фильмах про шпионов…

— Вот вечно вы так, — притворно обиделся Виктор. — Не верите в настоящее счастье.

— Да верим-верим, — примирительно поднял руки Макс. — Просто… как бы это сказать… твоё счастье слишком похоже на рекламный проспект идеальной жены.

— А знаете, сколько мужиков жалуются на своих жён? А я горжусь. Горжусь тем, что она выбрала именно меня.

В баре повисла задумчивая тишина, нарушаемая только негромкой джазовой музыкой.

— Ладно, философ, — усмехнулся Павел. — Раз уж ты такой счастливчик, с тебя следующая встреча. И чтобы с Алиной!

— Замётано! — просиял Виктор. — Только учтите: влюбляться в мою жену запрещено.

— Да куда уж нам, простым смертным, — театрально вздохнул Макс. — Нам бы хоть половину такого счастья…

За окном проезжающая машина обдала тротуар брызгами из лужи, заставив прохожих шарахнуться в стороны. Друзья синхронно проводили взглядом пострадавших пешеходов и рассмеялись.

До этого момента он с Алиной жил раздельно, но каждый вечер они встречались, гуляли, и он провожал её до дома. Правда, иногда она оставалась у него с ночёвкой, но это было редкостью, а хотелось, чтобы навсегда, словно она уже его жена. В тот же вечер Виктор решился на важный разговор…

— Алина, я… — начал Виктор и замолчал.

— Что-то случилось? — встревожилась девушка.

— Я хочу, чтобы ты переехала ко мне, — на одном дыхании выпалил Виктор. — В мою квартиру. Знаю, она маленькая, и район не престижный, но…

— Наконец-то! — просияла Алина. — Я думала, ты никогда не предложишь!

— Что? — опешил Виктор. — Но там так тесно…

— Зато уютно. И пахнет корицей, когда ты печёшь свои фирменные булочки.

— Значит, переезжаешь? — всё ещё не веря своему счастью, переспросил Виктор.

— Уже сегодня начну собирать вещи, — подмигнула Алина. — Тогда готовь свои фирменные булочки, и побольше! Знаешь, — тихо сказала молодая женщина, — размер квартиры не имеет значения. Главное – с кем ты в ней живёшь.

Уже через пару дней Алина решила раскрыть тайну своего счастья своим подружкам. В уютном кафе «Старый город» сквозь большие французские окна пробивались последние лучи осеннего солнца, создавая причудливые тени на деревянном полу. За столиком в углу расположились три подруги.

— Нет, ну серьёзно, Алина, зачем тебе этот юзер? — Жанна скептически подняла бровь, помешивая трубочкой коктейль. — Ты могла бы найти кого-то… помасштабнее.

В уютном кафе «Старый город» сквозь большие французские окна пробивались последние лучи осеннего солнца, создавая причудливые тени на деревянном полу. За столиком в углу расположились три подруги.

— Да что вы привязались? — мягко улыбнулась Алина, поправляя прядь тёмных волос. Изящная брюнетка с зелёными глазами и точёными чертами лица выглядела абсолютно счастливой. — Виктор замечательный.

— Замечательный программист без амбиций, — фыркнула Света, младшая сестра Жанны, энергичная блондинка с вечно меняющимся цветом прядей.

— Знаете, — задумчиво произнесла Алина, — когда я была маленькой, папа часто говорил: «Счастье не в деньгах, а в том, как сильно бьётся сердце, когда любимый человек просто входит в комнату».

— Ой, только давай без этой романтической чепухи! — закатила глаза Жанна. — Мой Игорь вот недавно новую машину купил, в Дубай на новый год летим…

— А Витя вчера принёс домой котёнка, — перебила её Алина. — Просто потому, что я однажды сказала, что в детстве мечтала о рыжем котике.

— Котёнок — это, конечно, мило, — скептически хмыкнула Света, — но на котиках далеко не уедешь.

— Зато я каждое утро просыпаюсь от запаха кофе. И знаете что? Он варит его именно так, как я люблю – с щепоткой кардамона.

— Подумаешь, кофе! — фыркнула Жанна. — Игорь мне целую кофемашину купил.

— А Витя научился варить кофе сам, — тихо ответила Алина. — Потратил месяц на курсы бариста, потому что заметил, как я морщусь от растворимого.

Что бы ни рассказывала она про своего милого Виктора, подружки так и не смогли поверить в любовь ради любви, они остались при своём мнении, что мужчина Алины рано или поздно покажет свои зубы.

Пролетел месяц счастливой, как считала Алина, жизни. Но её бизнес требовал постоянного движения, новых встреч, переговоров, контрактов.

За окном квартиры на пятнадцатом этаже догорал осенний вечер. Солнце, словно раскалённый обруч, медленно скатывалось за горизонт, окрашивая небоскрёбы в золотисто-розовые тона. Прохладный ветерок игриво колыхал тюлевые занавески, принося запах первых заморозков с бульвара.

— Витя, милый, — мягко произнесла брюнетка застёгивая изумрудное коктейльное платье, — это не просто вечеринка.

— А что же это? Очередные танцы до утра под предлогом «налаживания связей»?

— Ты же прекрасно знаешь, что половина важных контрактов заключается именно на таких мероприятиях.

— Тогда возьми меня с собой! — в голосе мужчины прозвучали требовательные нотки.

— Серьёзно? — Алина иронично изогнула бровь. — И что ты будешь там делать? Рассказывать про новые фреймворки в программировании?

— А что в этом плохого?

— Витенька, — она подошла и нежно коснулась его щеки, — там будут люди, которые даже слово «компьютер» произносят с акцентом. Для них это как иностранный язык.

— То есть я недостаточно хорош для твоего круга общения?

— Нет, дорогой. Просто это другой мир. Там не говорят о технологиях, там обсуждают яхты, курорты и инвестиции. И знаешь, что самое интересное? Половина из них понятия не имеет, о чём говорит.

— Тем более! Зачем тебе это?

— Затем, что один разговор у бара может стоить годового контракта. Одна правильная шутка — нового клиента. Один комплимент жене партнёра — выгодной сделки.

— Звучит как-то… нечестно.

— Это бизнес, милый. Здесь нет чёрного и белого. Здесь есть результат.

— И часто ты… заключаешь такие сделки?

— Виктор! — в голосе Алины зазвенел металл. — Ты сейчас на что намекаешь?

— Прости… — он виновато опустил глаза. — Просто я волнуюсь.

— Глупый, — она обняла его за шею. — Я еду туда работать. И знаешь что? Пока эти «акулы бизнеса» хвастаются своими достижениями, я думаю о том, как вернутся к тебе, и мы будем пить твой изумительный кофе.

Нервно расхаживая по комнате, Виктор то и дело поглядывал на часы. Воспоминания о разговоре с друзьями жгли изнутри, словно кислота.

«Такие, как твоя Алина, только и ждут удобного момента», — передразнил он слова Павла. — «На корпоративах всегда найдётся укромный уголок…»

Перед глазами встал образ супруги: брюнетки с колдовскими глазами, излучающими то нежность, то дьявольские искры. Её природное очарование и деловая хватка создавали убийственную комбинацию, перед которой не мог устоять ни один мужчина.

«А ведь Макс тоже предупреждал, — пробормотал он, наливая виски. — Бро, эти бизнес-леди — они как хищницы. Сегодня ты король, а завтра — рогатый олень в их коллекции.»

За окном мелькнули фары такси. Сердце предательски сжалось.

«И ведь права была матушка, — горько усмехнулся Виктор. — Сынок, женщина должна быть домашней, а не мотаться по командировкам да презентациям.»

В памяти всплыл недавний разговор с Павлом:

— Витёк, ты видел, как она флиртовала с тем итальянцем на прошлой неделе?

— Это был деловой ужин.

— Ага, особенно когда он целовал ей ручку, — съязвил тогда Макс.

В голове пронеслось: «А может, они правы? Может, я просто не хочу видеть очевидного?» На миг он усомнился в своих подозрениях. Но ядовитые слова друзей уже пустили корни в его душе, отравляя всё, во что он так искренне верил последние два года.

* * *

— Ты всё же идешь? Одна и без меня?! — холодно процедил сквозь зубы молодой мужчина, наблюдая за сборами подруги.

Струящееся шелковое платье цвета бургундского вина идеально подчеркивало изящную фигуру женщины. Изысканный аромат «Tom Ford Lost Cherry» окутывал её невесомым облаком, создавая вокруг ауру соблазна и недоступности. Высокие шпильки Jimmy Choo делали и без того стройные ноги бесконечными.

— На презентацию моего проекта, — спокойно ответила хозяйка безупречного образа, поправляя локон тёмных волос. — Ты же знаешь, это важно для компании.

В скромной квартире повисло гнетущее молчание. За окном мерцали огни вечернего города, отражаясь в хрустальных подвесках старенькой люстры.

— Важно? — взорвался Виктор, его глаза налились кровью. — Знаешь, что действительно важно? Семья! Я! Но тебе, похоже, плевать!

Сжав кулаки до побеления костяшек, он смотрел на свою женщину с яростью загнанного зверя:

— Если сейчас уйдёшь — можешь не возвращаться!

Изумрудные глаза Алины на мгновение вспыхнули опасным огнём, но тут же остыли до температуры арктических льдов. «Вот значит как? — пронеслось в её голове. — Два года, а ты всё ещё не научился мне доверять. Что ж, видимо, пришло время сделать выбор. И не тебе его делать.»

— Знаешь, — произнесла она с убийственным спокойствием, — когда-нибудь ты пожалеешь о своих словах.

Изящная рука потянулась к дверной ручке.

— Это угроза? — прорычал разъярённый хозяин скромной квартиры.

— Нет, милый. Это факт.

Цокот каблуков по досчатому полу прихожей прозвучал как похоронный марш их отношениям. Щелчок замка поставил жирную точку в этом диалоге.

«Забавно, — подумала она, — как легко разрушить то, что строилось годами. Одна фраза — и мир переворачивается с ног на голову. Что ж, дорогой, ты сам сделал свой выбор.»

Через десять минут Алина села в такси.

— Куда едем? — поинтересовался пожилой водитель, поправляя зеркало заднего вида.

— «Grand Hotel», пожалуйста, — ответила изящная женщина, устраиваясь на заднем сидении.

Прохладная кожа салона премиум-класса помогла немного успокоиться. Достав из сумочки небольшое зеркальце, деловая леди придирчиво осмотрела макияж – безупречен, как и всегда. «Так, милая, соберись! — мысленно приказала она себе. — Домашние драмы оставь за порогом, сейчас важнее другое.»

Открыв ежедневник в телефоне, целеустремлённая бизнес-леди погрузилась в рабочие заметки. Сегодняшняя встреча должна стать прорывом, а значит нужно быть во всеоружии. Пока автомобиль скользил по вечерним улицам, в голове выстраивались графики, цифры и перспективные контакты.

— Приехали, — прервал размышления водитель через двадцать минут.

Роскошный холл отеля встретил приглушённым светом и мягкими звуками джаза. Уверенной походкой пройдя к лифту, деловая женщина поднялась на верхний этаж, где располагался панорамный ресторан.

— А вот и наша восходящая звезда! — раздался приветственный возглас, стоило ей переступить порог заведения.

— Добрый вечер, Михаил Андреевич, — улыбнулась она, направляясь к импозантному мужчине лет пятидесяти. — Надеюсь, не заставила вас долго ждать?

— Что вы, дорогая, вы как всегда пунктуальны, — ответил седовласый бизнесмен, галантно целуя её руку. — Позвольте представить вам моих партнёров.

К ним подошли двое: подтянутый шатен и эффектная блондинка с холодным взглядом.

— Максим Валерьевич, глава «InvestGroup», и Елена Сергеевна, директор по развитию «Omega Systems», — представил гостей хозяин вечера.

— Очень приятно, — кивнула брюнетка. — Алина, «Creative Solutions».

— Наслышан о ваших успехах, — произнёс Максим. — Особенно впечатляет проект по цифровизации логистики.

— О, это только начало, — загадочно улыбнулась собеседница. — Сегодня я представлю нечто действительно революционное.

В следующий час зал наполнился гулом голосов, звоном бокалов и деловыми разговорами. Среди присутствующих то и дело мелькали известные лица из списка Forbes. «Вот оно, — думала предприимчивая леди, наблюдая за собравшимися, — моё истинное призвание. Здесь каждое слово имеет вес, каждый контакт – цену, каждая улыбка – значение.»

Телефон в сумочке снова завибрировал. «Наверное, Виктор одумался,» — мелькнула мысль, но проверять сообщение она не стала. Сейчас не время для личной драмы – впереди ждала презентация, которая могла изменить расстановку сил на рынке.

— Прошу всех в конференц-зал, — объявил распорядитель вечера.

«Шоу начинается,» — подумала целеустремлённая брюнетка, доставая флешку с презентацией. Домашние проблемы подождут – сейчас ей предстояло покорить новые деловые вершины.

* * *

Спустя полчаса.

— Блестящая презентация, Алина! — восторженно произнёс седовласый партнёр, пожимая руку. — На днях обязательно созвонимся, обсудим детали контракта.

— Благодарю, Михаил Андреевич, — ответила уставшая брюнетка пряча флешку в сумочку.

В просторном зале остались только они вдвоём. Огромные панорамные окна отражали вечерние огни мегаполиса.

— Кстати, как твоя семейная жизнь? — неожиданно поинтересовался деловой партнёр.

В голове тут же всплыли недавние события. «Если сейчас уйдёшь — можешь не возвращаться!» — эхом отозвались слова её мужчины.

— Знаете, — задумчиво протянула леди, — иногда люди говорят то, о чём потом жалеют.

— О… — понимающе улыбнулся собеседник, — за свою жизнь я понял одну простую истину: настоящий мужчина никогда не ставит женщину перед выбором между семьёй и карьерой.

— А если ставит? — вырвалось у неё.

— Значит, это не настоящий мужчина, — философски заметил Михаил Андреевич. — Впрочем, это не моё дело. Позвольте вызвать такси?

— Спасибо, я сама, — отказалась целеустремлённая бизнес-леди.

Оставшись одна, она подошла к окну. Внизу кипела вечерняя жизнь: спешили куда-то прохожие, мелькали фары автомобилей, переливались неоновые вывески.

«Знаешь что, Витя, — мысленно обратилась она к мужу, — ты сам установил правила этой игры. Ты сказал не возвращаться — я не вернусь. Я всегда выполняю обещания, даже если их дал кто-то другой.»

«Забавно, — подумала она, — как легко иногда принимаются судьбоносные решения. Утром проснулась любимой женщиной, а вечером…»

— Может, всё-таки подвезти? — прервал её размышления Михаил Андреевич, задержавшийся у выхода.

— Нет, спасибо, — улыбнулась деловая дама.

«И если уж говорить начистоту, — мелькнула мысль, пока она спускалась в лифте, — ультиматумы – это последнее, что можно предъявлять человеку, который построил бизнес с нуля. Особенно если этот человек – я.»

После делового вечера роскошный пентхаус встретил хозяйку мягким светом и уютной тишиной. Панорамные окна от пола до потолка открывали потрясающий вид на ночной город, а дизайнерская мебель в стиле минимализм создавала атмосферу элегантной простоты.

Следующим утром телефон разразился трелью.

— Алинка, ты куда пропала? — раздался взволнованный голос Жанны. — Витька твой весь город на уши поставил!

— Доброе утро, подруга, — спокойно ответила женщина, потягивая свой любимый зелёный чай из китайского фарфора.

— Какое, к чёрту, доброе! Ты где?

— В своей квартире.

— В смысле? — опешила подруга. — Ты же с Витькой живёшь в его…

— Жила, — перебила её собеседница. — Знаешь, как в той шутке про принтер: муж сломался, ремонту не подлежит.

На том конце провода повисла пауза.

— Погоди-погоди… Ты вернулась в свою квартиру?

— Представь себе.

— А почему ты… ну сразу не забрала к себе Виктора?

— Почему? — усмехнулась деловая дама. — Не хотела травмировать мужское эго. Знаешь, некоторым мужчинам сложно принять, что жена может быть успешнее.

— Но ты же переехала к нему в эту… — Жанна замялась, подбирая слова.

— В эту скромную однушку? — рассмеялась брюнетка. — Да, переехала. Думала, что любила чертёнка и надеялась, что и он в ответ. Но знаешь, что я поняла? Нельзя построить счастье, если будешь принижая себя.

— И что теперь?

— Теперь? — задумчиво протянула бизнес-леди. — Теперь я возвращаюсь к себе. К настоящей себе.

— Михаил Андреевич звонил? — неожиданно сменила тему подруга.

— Да, контракт практически в кармане.

— А Витя…

— А Витя пусть учится не раздавать ультиматумы если не знает какие будут последствия.

— Может, оно и к лучшему, — философски заметила Жанна. — Ты всегда была слишком… большой для маленькой клетки.

— Забавно, да? — усмехнулась хозяйка квартиры. — Иногда нужно потерять что-то ненастоящее, чтобы вернуть себя настоящую.

За окном разгорался новый день. Солнечные лучи играли в хрустальном бокале, оставленном после вчерашнего импровизированного праздника свободы.

— Слушай, — вдруг оживилась Жанна, — а может…

— Нет, — твёрдо ответила Алина. — Некоторые двери лучше не открывать снова. Особенно если на них висит табличка «Выход».