– Конечно. В квартире всегда чисто и убрано, одежда постирана, еда – с пылу с жару, любимые блюда, дети ходят в кружки и занимаются спортом. Все само делается.

– Хотела бы я такую жену, – рассмеялась Таня.

– И не говори.

– Слушай, я не думаю, что тебе стоит искать работу – во всяком случае, не сейчас. Пусть мелкий первый класс закончит, потом найдешь себе занятие. А вот исчезнуть на недельку – в самый раз. Ты отдохнешь, а муж познакомится поближе с обязанностями жены и матери. Глядишь, поймет, что к чему. Может, помощницу наймет тебе?

– Ой, нет, не люблю чужих в доме.

– Героическая ты женщина, Лена. Я от домашней работы на стены лезу. Ну да ладно, тебе повезло. Мне Жанна ключ оставила от квартиры – кота кормить хожу, пока хозяйка в отпуске. Я ей сейчас напишу, думаю, она разрешит тебе у нее пожить несколько дней. И Василий там тебя точно не найдет. Ты как? Или все-таки домой поедешь?

– Нет, не поеду. Вывел он меня, все горит внутри от обиды. Хочу побыть одна. Пиши.

Жанна была не против.

Первые два дня Лена валялась в ванной, слушала Моцарта и пила шампанское. Она вспомнила каким прекрасным бывает одиночество. Потом был салон красоты. Потом сестра повела ее на шопинг. Вечером снова шампанское.

Во хмелю Лена плакала совсем о другом:

– Боже мой, я же все эти годы не жила!.. Только рожала, готовила и воспитывала. Похоронила себя в быту. И кому это было нужно? «Так все идеально, что аж противно!» Теперь все будет по-другому.

– Это как?

– Еще не знаю. Может, разведусь.

– А жить на что будешь? Василий не обрадуется.

– Да и черт с ним. У него определенно кто-то есть. Пусть живет с той, которая неидеальная. А детей он не оставит, я его знаю. Это святое.

– А если ты ошибаешься?

– Про детей?

– Про развод!

– Посмотрим. Надо мне позвонить Сережке Федотову. Помнишь, как он был в меня влюблен?

– Ну ты даешь, мать. Позвонить можно, конечно, только, пожалуйста, не в этой квартире, хорошо? Это уже перебор, – испугалась сестра. – Кстати, Василий звонил мне – ищет тебя.

– Да? Скажи ему, что я больше не хочу его видеть. Хочу развод.

Татьяна испугалась не на шутку. Не такого эффекта она хотела добиться. Ей казалось, что сестра просто устала и ей нужно одной, чтобы соскучиться по дому, мужу и детям. Поэтому позвонила Василию и пригласила поговорить.

Через день Василий позвонил в дверь той самой квартиры. В руках у него были ее любимые герберы:

– Лена! Прости меня, осла. Я все понял. Нам всем плохо без тебя.

– Нам?! Ах, ты… – она хотела захлопнуть дверь.

– Мне плохо без тебя, – успел вставить он. – Давай пошлем все к черту и поедем отдыхать. Только ты и я.

– А дети?

– Я договорился – мама посидит с ними. Я сказал, что нам надо побыть вдвоем и выяснить нужны мы друг другу или нет.

– Согласна.

– Даже не спросишь куда?

– Мне абсолютно все равно. Хоть на северный полюс.

Выбор курорта оказался самым романтичным их всех: Василий взял путевку в тот пансионат, где они когда-то провели медовый месяц.

Лена тут же окуналась в воспоминания. Было же время! Ни забот, ни детей, ни ссор.

На пороге номера Василий остановился и заговорщицки прошептал:

– Давай договоримся. С этой минуты мы снова молодожены, которые расписались неделю назад. Забудь про 17 лет брака, тебе снова 20!

– Легко! – засияла Лена.

И все получилось!

Они вспомнили начало своей любви. Посмотрели друг на друга другими глазами. И стало легко. Оказывается, чувства не умерли. Просто сорняками заросли и претензиями.

В последний день Лена с Василием сидели на берегу и бросали в море камушки.

Она положила ему голову на плечо и спросила:

– Ты сам это все придумал? Или Танька подсказала?

– Конечно, Таня. Она сказала, что не простит себе, если мы рассоримся. А еще сказала, что не видела любви, похожей на нашу и что мы оба просто не понимаем, как нам повезло найти друг друга. И ведь она права.

Может быть, под южным солнцем все становятся счастливыми?

А что Вы  думаете об этой истории?

Моя жена ушла от меня и наших детей после того, как я потерял работу – два года спустя я случайно встретил её в кафе, и она была в слезах.

Два года назад моя жена, Анна, ушла от меня и наших детей в самый тяжелый период нашей жизни. Когда я наконец собрался с силами и восстановил нашу семью, я снова встретил ее – одинокую в кафе, с лицом, залитым слезами. То, что она сказала потом, повергло меня в шок.

В тот день, когда Анна ушла, она собрала один чемодан, встала у двери и холодно произнесла: «Я больше не могу так жить». Максим и Лиля, наши четырехлетние близнецы, вцепились в меня, напуганные и растерянные. Я был слишком ошеломлен, чтобы что-либо сказать, просто смотрел, как женщина, которую я любил, уходит, не оглянувшись. Это было похоже на нажатие выключателя — в один момент мы были семьей, а в следующий я остался один с двумя детьми и огромной горой долгов.

Моя работа исчезла за одну ночь, когда компания, в которой я работал инженером-программистом, обанкротилась. Еще недавно я зарабатывал шестьзначную сумму, а теперь у нас не было ничего. Я рассказал Анне о потере работы, надеясь, что мы вместе справимся с этой бедой. Но вместо поддержки я увидел разочарование в ее глазах — трещину в той идеальной картине, которую она всегда старалась сохранить. Анна была женщиной, которая никогда не выходила из дома без безупречного макияжа и идеального наряда, даже во время родов. Я любил эту ее ухоженность, но никогда не думал, что это означает неспособность справляться с трудностями.

Первый год после ее ухода был настоящим адом. Ночами я подрабатывал водителем, днем доставлял продукты, пытаясь совмещать эти работы с заботой о детях. Максим и Лиля были убиты горем, постоянно спрашивая, когда мама вернется. У меня не было ответа. Мои родители помогали, как могли, но они были на пенсии и сами испытывали финансовые трудности. Несмотря на их поддержку, одиночество, усталость и постоянные переживания о деньгах поглощали меня.

Однако через все это меня поддерживали Максим и Лиля. Их маленькие ручки, обнимающие меня за шею, их шепот: «Мы любим тебя, папочка», давали мне силы продолжать. Я знал, что не могу их подвести.

Второй год после ухода Анны стал другим. Я нашел работу фрилансером, которая переросла в постоянную удаленную должность. Она не приносила столько денег, сколько моя прежняя работа, но была стабильной. Мы переехали в меньшую квартиру, и я начал заботиться о себе. Готовил нормальную еду, ходил в спортзал, создал детям режим. Постепенно мы перешли от выживания к жизни.

И вот, ровно через два года после того, как Анна ушла, я снова увидел ее. Я работал в кафе недалеко от нашего нового дома, пока дети были в садике. Мягкий шум разговоров и аромат кофе наполняли воздух, пока я печатал на ноутбуке. Когда я поднял глаза, она сидела за угловым столиком, склонив голову, с лицом, залитым слезами. Я едва узнал ее. Исчезла та ухоженная, уверенная в себе женщина, которую я знал. Ее волосы потускнели, пальто было изношено, а под глазами виднелись темные круги.

Мой первый порыв был уйти. Она бросила нас — почему меня должны волновать ее слезы? Но она была матерью моих детей, и, несмотря ни на что, я не мог просто игнорировать ее. Наши взгляды встретились, и ее выражение сменилось с шока на стыд.

— Анна, — сказал я, подходя к ее столу. — Что случилось?

Она замялась, нервно теребя руки.
— Дима, — прошептала она, — я не ожидала тебя увидеть.

— Ну, вот он я, — ответил я. — Тот самый человек, которого ты бросила с двумя детьми. Почему ты сейчас сидишь здесь и плачешь?

Ее голос дрожал.
— Я совершила ошибку.

Я откинулся на спинку стула, скрестив руки.
— Ошибка? Ты так называешь то, что бросила свою семью?

— Я знаю, что это больше, чем просто ошибка, — сказала она, и слезы потекли сильнее. — Я думала, что смогу справиться одна. Думала, что найду более счастливую жизнь, но все разрушилось. Я потеряла работу, истратила все сбережения, а люди, которых я считала друзьями, исчезли. Я слишком поздно поняла, что потеряла.

Она протянула руку, не решаясь дотронуться до моей.
— Я хочу вернуться. Я хочу все исправить.

Я убрал свою руку.
— Ты даже не подумала о Максиме и Лиле, правда? За два года ты не вспомнила о них ни разу.

Ее лицо исказилось от боли.
— Я думала о них каждый день, — прошептала она. — Но мне было слишком стыдно вернуться.

— Ты пришла только потому, что у тебя больше ничего нет, — холодно сказал я. — Ты сделала свой выбор. Мы построили жизнь без тебя, и это хорошая жизнь. Дети счастливы. Я счастлив.

— Я сделаю все, что угодно, — умоляла она. — Пожалуйста, Дима. Дай мне шанс.

Я встал, глядя сверху на женщину, которая когда-то была для меня всем.
— Нет, — твердо сказал я. — Ты сделала свой выбор. Моим детям нужен человек, который поставит их на первое место, а это точно не ты.

В тот вечер, укладывая Максима и Лилю спать, я восхищался их стойкостью. Они потеряли мать, но нашли радость и стабильность в жизни, которую мы вместе построили. Когда они заснули, я остался один, размышляя над мольбой Анны. Частичка меня понимала, что ее возвращение могло бы быть полезным для детей, если бы она действительно изменилась. Но пока моя задача — защитить их.

Жизнь полна неожиданных поворотов, и, возможно, когда-нибудь Анна заслужит место в их жизни. А пока я сосредоточусь на том, чтобы дать своим детям безопасный и любящий дом, которого они заслуживают.

А как бы вы поступили на моём месте?