Да потому что это моя квартира, Ира! И только я могу решать, что здесь можно делать, а что нет

— Кто там? – ещё заплетающимся спросонок языком спросил Саша через дверь, стоя в одних трусах.

В ответ ему была тишина. Мужчина стоял у входной двери своей квартиры и ещё толком не понимал, что вообще происходит. В этот момент в дверь снова позвонили.

Александр с горем пополам продрал глаза, с трудом прицелился и глянул в глазок. В дверном глазке была лишь тьма.

— Да, блин, кто там припёрся? – недовольно спросил он. – Короче, если ответа не будет, то и сиди за дверью! Достали уже, шляются всякие!

Александр развернулся и потопал обратно в комнату, и в мыслях у него были только подушка и одеяло.

Не успел он дойти до спальни, как в дверь снова позвонили, и сразу за звонком последовал то ли женский, то ли мужской смешок, будучи сонным, мужчина не разобрал.

— Сколько время, Саш? – донёсся до него голос супруги из спальни.

— Не знаю! – лениво ответил он. – Да и всё равно, у меня сегодня выходной, и я хочу спать!

— А кто там пришёл? Кто в дверь звонил?

— Без понятия, Ир! Я спать, сейчас только звонок отключу, чтобы всякие тугодумы в дверь не трезвонили!

Саша снова вернулся к двери, отключил звонок и поплёлся в комнату. Но тут вместо звонка в дверь забарабанили.

Он снова развернулся, злобно оскалился и пошёл к двери проверить, кого там чёрт принёс. Саше хотелось открыть дверь и хорошенько пнуть того, кто не давал ему поспать. Что, собственно, он и сделал. Но уже по другой причине.

Александр снова глянул в глазок, сейчас он уже понимал, что его просто либо заклеили какие-то шутники, либо просто прикрыли пальцем и поджидают наивных хозяев за дверью. И поэтому на второй уже стук он резко открыл дверь и хорошенько, смачно так приложил ногой нарушителя его покоя прямо в грудь.

Мужика, что стоял за дверью, просто снесло с ног, и он упал назад, ударившись головой о соседскую дверь напротив.

Тут же Саша увидел испуганное лицо сестры своей супруги, а потом только рассмотрел лежащего на полу её мужа, а рядом по сторонам стояли два парнишки, одному было десять, а второму двенадцать лет.

— Ты что наделал? Психопат! – взвыла Оксана, сестра Ирины. – Мы же просто хотели вам сюрприз сделать! Ты что с моим мужем сделал?

И только после этих слов Александр наконец проснулся.

И Коля, муж Оксаны, подал признаки жизни. Он потихоньку начал подниматься на ноги.

— Ты совсем ненормальный, Саша? А если бы это дети были? – тут же спросил Николай у Саши.

— Тогда им не повезло бы! – злобно ответил Саша Коле. – А вы башками своими пустыми вообще думаете, что делаете? Зачем глазок закрыли и не отвечали, когда я спрашивал, кто там?

— Оксанка же тебе сказала, хотели сюрприз сделать!

— Считайте, что он не удался! В следующий раз, если ещё раз решите так пошутить, силу рассчитывать не буду! – предупредил всех присутствующих Саша. – Могу и убить!

На шум возле двери из спальни в халате выскочила Ирина.

— Что у вас тут случилось? – тут же озабоченно спросила женщина. – Кто кричал?

— Всё в порядке, Ир! Просто Колян пьяный с утра, его ноги не держат, я дверь чуть-чуть открыл, а он упал! А у Оксанки сразу паника началась!

— Слушай, Александр, тебе реально к врачу надо, ты со своей работой вообще с головой дружить перестал! – сказал Саше Коля.

Александр пропустил всех гостей в квартиру, а Николая немного задержал в дверях и шепнул ему на ухо.

— Ты ещё что-то подобное скажешь, и тебе, родной, тоже врач понадобится, только другой совсем! Понял меня? Вы зачем вообще в такую рань приехали? Можно же было позвонить, предупредить?!

А в это время Оксана начала жаловаться своей сестре на её супруга. Рассказывать, как он только что ударил ногой её мужа Николая. Как он чуть его, бедненького, не убил прямо у них под дверью.

— Саш, это что, правда? Ты что, на самом деле Колю ударил? – тут же спросила супруга у Александра. – Ты вообще головой думал, а вдруг бы там кто-то из детей оказался?

— Так, отвалите от меня все, я спать хочу! А в следующий раз, я предупредил уже, так ласково гладить я никого не буду! Есть, блин, телефоны, можно позвонить и предупредить, сказать, что мы тогда-то и во столько-то к вам придём, а если пришли без предупреждения, то нечего закрывать глазок и молчать, когда я спрашиваю, кто там?! А что касается детей, Ир, то виноваты были бы их безмозглые родители, которые так бездарно решили пошутить! Особенно зная, к кому идут в гости!

— Отморозок несчастный! – фыркнула тут же Оксана. – Ты хоть понимаешь, что ты его и правда мог либо убить, либо покалечить! Ненормальный! – кричала женщина.

— Слушай, ты, чудо горластое! Во-первых, ещё хоть раз свою варежку сейчас раззявишь и хоть как-то ещё раз меня оскорбишь, то от стенки отскребать будут тебя, и мне наплевать на то, что ты женщина! А во-вторых, можно было ответить на мой вопрос! Откуда я знаю, кто там стоит за дверью, может, там отморозки и грабители?! Вы зачем глазок закрыли, недоделки?

— Не смей так разговаривать с моей сестрой, Саша! – тут же взбунтовалась Ирина.

— Всё, короче, ребята, я почти двое суток не спал, я очень хочу спать! Меня до вечера вообще не трогать, мне завтра на сутки заступать! Развлекайтесь, только не сильно громко, пожалуйста! – попросил Саша и пошагал в комнату, где его ждала любимая подушка.

— И угораздило же тебя за этого солдафона замуж выйти! – запричитала Оксана.

— Оксан, ты тоже успокойся, вы тоже молодцы! Вы зачем так делаете? Да, я согласна, он немного переборщил с тем, что ударил Колю, ну вы и правда могли бы хоть позвонить заранее и предупредить о своём приезде!

— А ты за него не заступайся, Ир! – вмешался в разговор Коля, когда Саша скрылся в комнате. – У тебя муж – реальный психопат, таких, как он, нужно в специально оборудованных заведениях держать! Ты же понимаешь, что он просто опасен для общества?!

— Слышь, Оля, у тебя имя-то хоть и женское, но тебя я сейчас буду бить как мужика! Куда ты там меня определить собрался, в какое заведение? Я тебя сейчас определю в заведение, надолго определю! – подал голос из комнаты Саша и сразу же вышел оттуда.

Саша вплотную подошёл к Николаю, который был практически на голову выше него ростом и немного шире в плечах. Но манерой разговора и всем поведением в общем он Саше напоминал человека с нетрадиционной ориентацией. И от таких полумужчинок Александра откровенно тошнило, и он этого никогда не скрывал.

– Давай, сопелки подтёр, если сам не можешь, то пусть тебе их жена подотрёт! Слёзки вытри и пошёл отсюда в темпе! И выводок свой вместе с собой забирай!

В помещении повисла тишина. Коля смотрел куда угодно, но только не в глаза Александру.

— Что ты заткнулся сразу, а? Правильный ты наш! Что, когда меня нет рядом, про меня можно всякую ересь нести, да? Ну так ты скажи мне это в глаза!

— Оксана, поехали домой! Я больше в этот дом никогда ногой своей не ступлю! – сказал супруге Коля. – А ты, Ирин, лучше разведись с этим зверем, а то он и тебя как-нибудь пришибёт!

— Как ты меня уже реально достал! – психанул Саня.

Он схватил Колю за грудки и просто вытолкнул обратно в подъезд, в ещё не закрытую дверь. Коля снова оказался лёжа на полу.

Затем посмотрел на парней, на жену и на её сестру, увидел их осуждающие взгляды и просто указал Оксане на выход без слов.

Спустя минуту Оксана и её семейство покинули квартиру Александра. Ирина стояла у входа в кухню, уперев руки в бока, и возмущённым взглядом смотрела на мужа.

— Что ты на меня так смотришь? – спросил Саша у жены.

— Да ничего! – нервно ответила она. – Это что сейчас вообще было? Ты почему так себя с людьми ведёшь? Ты зачем Колю избил и из квартиры вышвырнул? Так разве цивилизованные люди себя ведут? Ты видел, как на тебя их дети смотрели? Они же просто к нам в гости пришли! Они ещё на прошлой неделе собирались…

— Так я же зверь! Ты же сама слышала! – усмехнулся Саша. – И мне по барабану, как там себя ведут ваши цивилизованные люди! Стоять… — тут же замолчал мужчина. – Так ты знала, что они приедут к нам, и мне ничего не сказала?

— Я не думала, что они так рано будут просто! И да, я знала, но забыла тебе сказать, ты вчера был уставший, и я… У меня просто из головы это вылетело! Так, — решила выкрутиться из ситуации Ирина. — Звони Коле, говори, пусть они возвращаются, и проси у него прощение!

— Ага, а стол ему не накрыть? Не буду я никому звонить! Он выпросил, получил, получил за дело! Ты хоть понимаешь, что они сделали?

— А что они такого сделали? – удивилась Ира.

— Да за то, что они сделали, я мог их реально там просто перебить за дверью! Умники, блин, закрыли глазок, не отвечали на вопрос «кто там»! А я сработал чисто рефлекторно, в целях самообороны! Так что нечего на меня тут гундеть, милая моя! Они сами во всём виноваты!

— Слушай, Саш, хватит оправдываться, а! Кто тебе позволил их выгонять отсюда? Ты и правда в последнее время бешеный какой-то стал! Оксанке сказал, что и ей вмажешь, что это за дела такие? Ты понимаешь, что она моя сестра? И ты вообще не имеешь права поднимать руки на людей! И почему ты тут вообще раскомандовался?

— В смысле почему? – удивился Саша. – Да потому что это моя квартира, Ира, это мой дом! И только я могу решать, что мне здесь делать, а что нет! И хватит мне тут уже нудить стоять, если хочешь их вернуть, пожалуйста! Но если ваш Коля ещё хоть слово в мой адрес пикнет нехорошее, я ему пикалку его затрамбую очень и очень глубоко! Терпеть не могу его, и ты это прекрасно знаешь, и всё равно зовёшь их сюда!

— Ну вообще-то это не только твоя квартира, если что, ты не наглей так сильно, пожалуйста, Саш! Это наша общая квартира! И я звала сюда свою сестру, а Коля, так знаешь ли, получилось, её муж, и у них есть дети, которые мои племянники, которых ты сегодня сильно напугал, между прочим! И сейчас Оксанка снова начнёт их по психологам водить!

Саша засмеялся.

— Что смешного я сказала сейчас, что ты ржёшь опять?

— Да так! Не обращай внимания!

— Нет, ты скажи, что смешного я сейчас сказала?

— Ладно! Ты Оксанке своей скажи, что если она будет пацанов и дальше по психологам таскать, то они вырастут такими же девочками, как и их папа! А вместо психологов лучше бы она их на бокс какой-нибудь записала! А то смотришь на них, и реально страшно становится, что нас в будущем-то ждёт?! Меня в их возрасте с улицы домой загнать не могли, с меня жирок, как с этих двух, так не свисал! Мы бегали постоянно, прыгали, лазали везде, пакостили, как только могли, получали за это по полной программе и дальше пакостили, дрались постоянно! А эти уставятся в свои телефоны и планшеты и целыми днями там тупеют сидят! Прямо копия папы своего!

— Тебе бесполезно что-то объяснять, ты как обычно, для тебя есть только два мнения: твоё и неправильное! И доказывать тебе что-то бессмысленно! – отмахнулась от него Ирина.

— А зачем мне что-то доказывать? Я прекрасно и так всё понимаю! Не надо мне ничего доказывать! А ещё лучше, хватит меня мучать, я хочу спать, так что я пошёл спать! – сказал Саша и уже второй пошёл укладываться спать. – И не будить меня, пока я сам не проснусь! – крикнул он из комнаты.

Ирина же взяла свой телефон и набрала номер сестры. Она попыталась попросить у Оксаны прощение за произошедшее, за действия мужа, попыталась ей всё объяснить. Но Оксана, вместо того чтобы нормально выслушать сестру, сразу же начала на неё кричать и наезжать. Обвинять Ирину в том, что она выбрала для себя неподходящую пару. И пообещала, что если её Саша ещё хоть что-то подобное выкинет, то они обязательно напишут на него заявление.

— Оксан, ну ты хоть понимаешь, что вы и правда сами виноваты?! – спросила у той Ирина. – Он ведь и правда не знал, кто стоит за дверью, а вы же не только глазок закрыли, но и молчали стояли! Как бы ты действовала на его месте?

— Я бы просто полицию вызвала! – ответила недовольно Оксана. – А ты, сестрёнка, подумай хорошо, если ты и дальше продолжишь жить с этим отмороженным, то мы с тобой больше, скорее всего, общаться больше не будем! Я не хочу, чтобы такой человек, как твой Саша, плохо влиял на моих детей!

— Я не поняла, это что, условия, что ли? – спросила Ира.

— А ты понимай как хочешь! – огрызнулась Оксана. – Я ещё и маме скажу, что твой сегодня вытворил, она-то с тобой вообще долго разговаривать не станет! И тогда тебе точно придётся выбирать, либо мы, твоя семья, либо твой Сашенька драгоценный, который тебя и правда пришибёт когда-нибудь!

Ира помолчала некоторое время, собралась с мыслями после такого заявления и ответила сестрёнке:

— А знаешь, я уже выбрала, решила!

— И что же ты выбрала и решила? – насмешливо спросила Оксана.

— Да то, что лучше, чем мой Сашка, я человека ещё не встречала! И если тебя не устраивает мой выбор супруга, то можешь вместе со своим женоподобным Колей и вместе с нашей мамой ходить лесом! И СЮДА БОЛЬШЕ НЕ ЗВОНИ! – крикнула она напоследок и отключилась.

Потом просто бросила телефон на диван в гостиной и пошла к мужу.

— Ты с кем там спорила? – сонным голосом спросил у жены Саня. – Опять меня обсуждали?

— Ага, только этим и занимаюсь! Спи давай, морда сонная! – строго сказала Ира. – Можно подумать, мне, кроме как о тебе, с людьми поговорить больше не о чем!

— Ну да, — снова промямлил Саша. — Можно подумать, есть на свете тема для разговора интереснее, чем я?!! — Он открыл один глаз и посмотрел на супругу. — Что стоишь, запрыгивай?! — Улыбнулся Саша и приподнял одной рукой одеяло.

Ира легла рядом с мужем, он её обнял и спросил:

— А ты и правда всех ради меня послала?

— Спи давай! – ответила супруга. – Быстрее засыпай, я тебе как раз уши твои длинные подрежу, чтобы не подслушивал, о чём я по телефону разговариваю…

Три одиночества

«Хватают, хватают, все не нахватаются никак! — думала Мария Семеновна, протискиваясь к холодильнику с мясом и птицей. — А ради чего? Что празднуют? Год прошел? Тоже мне событие. На моей памяти их аж шестьдесят пять пролетело! Эка невидаль!»

Ей удалось вытащить одну из запаянных в полиэтилен куриц, скромной кучкой лежавших под веселеньким желтым ценничком «социальная цена». С добытой в бою птицей она поспешила в следующий отдел. Дай-то бог, там еще яйца остались… Те, у которых цена более-менее, а не такая, словно их снес феникс. С яйцами тоже повезло. Теперь в очередь на кассу. Отстоять положенное, проклиная нагруженные с горкой тележки покупателей, и можно домой. Устала она сегодня.

Мария Семеновна не любила Новый год. Да и за что его любить-то? Вот сегодня, например: нет, чтобы людям выходной дать. Так нет же. Работала их контора. Впрочем, как работала… Название одно. Собрались работнички, пару часов делали вид, что трудятся, а потом — застолье! Дома бы праздновали, с родными и близкими. И Марии Семеновне убирать бы меньше пришлось. А то хлопушками насорили, серпантином стулья увешали, тару пустую оставили вместе с объедками на картонных тарелочках и только тогда разбрелись.

Ну да ладно, слава богу, все позади. Вот сейчас придет она домой, добычу свою приготовит, телевизор, может, посмотрит и спать! «Это даже хорошо, что сын ко мне на праздник не приезжает. Хлопот меньше, — думала Мария Семеновна. — Да и не наездишься в наши дни. Далеко, дорого». Она все понимала, но было чуточку обидно… А от обиды до злости один шаг. Вот и смотрела Мария Семеновна на довольных покупателей из-под вязаной серой шапочки глазами-буравчиками, потому и осуждала эту ненужную суету, в которой ей не было места.

Во дворе своего дома она присела на скамеечку, поставила шуршащий пакетик рядом. Хотелось посидеть, подышать морозным воздухом, отдохнуть и ни о чем не думать. Спешили мимо жильцы, торопились успеть к празднику. Мария Семеновна наблюдала за ними и немножко завидовала. Вспоминала, что когда-то тоже была частью этого. Сын, Вовка, тогда был маленький…

— Ты мне не указывай, когда начинать! Я рабочий человек! Когда хочу, тогда и пью! Заслужил! — из приоткрытой форточки второго этажа высунулась лохматая голова с сигаретой.

«Опять Сашка с Валькой скандалят, — поняла Мария Семеновна. — Вот кому праздники противопоказаны. Они и без повода умудряются накачаться. А тут сам бог велел. Непутевые. Хоть бы сынишку пожалели. Новый год — детский праздник, как-никак. Чего-то я давно их Сережку не видела».

***

Восьмилетний Сережка тем временем сидел один в комнате и пытался смотреть телевизор. Нового года он боялся. Да, елочки, мандарины, огоньки — это все красиво и даже для кого-то радостно. Только не для него. Опять отец набрался до боя курантов. На кухне разгорался скандал.

— Саша, ну давай хоть один праздник по-человечески отметим! С сыном за столом посидим. Он же потом к бабушке до конца каникул уезжает. Ты же уже в зюзю! Хватит, говорю! — это мама, пока еще относительно трезвая, отчитывала отца.

— Отстань, Валька! Не порти мне праздник! Сама что ли, не прикладывалась, пока готовила? Ишь, трезвенницу из себя изображает! — а это отец, уже изрядно «напраздновавшийся», а потому злой, страшный.

Они у Сережки, конечно, оба любили заложить за воротник. Только мама меньше. Да и не бузила после этого особо. Тихонько сворачивалась клубочком на диване и спала. А вот отца тянуло на подвиги. И не дай бог кто-то подвернется ему под руку. Сережка в прошлом году подвернулся, такую оплеуху схлопотал… В ухе долго звенело.

Сейчас главное — пережить эту ночь. Потом к бабуле в деревню. Эх, остаться бы там насовсем. Отец, наверное, скоро устанет. Побуянит немного и захрапит в своем любимом продавленном кресле перед телевизором.

Сережка встал, тихонько прокрался в прихожую, натянул куртку, ботинки. Нащупал в кармане хлопушку. Единственный подарок, который он получил на Новый год. В другом кармане давно был приготовлен пакетик с нарезанной на розовые кружочки сосиской. Для Серого.

***

Серый был Сережиным другом. Они подружились этой осенью. Сережка тогда брел из школы, гадая, что его ждет дома сегодня, и увидел, как старушка с восьмого этажа кормит у подвального продуха кошку. Та ластилась к ее ногам, мурчала, подставляла под сухонькую ладонь рыжую, словно осенний лист, голову. И вдруг из кустов вышел кот. Большой, серый, тощий, с рваным ухом.

— Брысь! — велела старушка и замахнулась сумкой. — Не про твою честь угощение, бандюга!

Кот выгнул серую спину, ощерился, зашипел. Но воевать не стал, скрылся в кустах. Сережке тогда стало его очень жалко. За что его так? Ну не красавец… И пусть. Он ведь тоже одинокий и голодный.

В кармане ничего съестного не обнаружилось. Сереже пришлось сбегать домой. Там он стянул со стола обветрившийся кусок колбасы, оставшийся после вечерней пирушки родителей, и поспешил к кустам, в которых исчез серый кот.

— Кис-кис-кис, Серенький. — позвал он, присев на корточки. — Ну иди сюда. Я поесть принес.

И кот ему поверил. Из зарослей показался розовый нос, голова с рваным ухом, а потом и весь Серый. Сергей протянул ему нехитрое угощение, и тот взял. С достоинством и благодарностью. Заворчал, поглощая колбасу, потом потерся о Сережкины ноги, выгнул спину, муркнул.

Тот погладил кота.

— Ты будь завтра здесь. Я тебе обязательно что-нибудь вынесу, а сейчас мне пора…

Кот его понял. И теперь встречал Сережку во дворе регулярно. Мурчал, благодарил, сидел с ним на скамейке, слушая рассказы о непростом житье-бытье маленького друга. И пусть другие жильцы Серого не любили. Ему на это было глубоко наплевать. Пусть целуются со своими белыми Мурками и рыжими Муськами. У Серого есть Серега. Есть еда, пусть и немного. А еще есть подвал, где можно спрятаться холодными вечерами.

Так было до сегодняшнего утра. Сегодня Серый проснулся от шума. Мрачный мужик заколачивал подвальные продухи. Серый выбрался на улицу, мяукнул, предупреждая остальных подвальных обитателей. Но, похоже, он был последним, кого разбудил шумный мужик.

Он присел, наблюдая за его работой. «Ничего, пусть, — успокаивал себя Серый. — Паштет из соседнего двора говорил, что двуногие не все заколотят. Хоть один продух должен остаться открытым». Но то ли сегодня работник был шибко старательный, а может, просто котов не любил: продухи он заколотил все!

Серый бы заплакал, если бы умел: «Выжили! Из родного дома выжили. Придется искать другой подвал. А там конкуренция, своих котов полно. И самое главное — там не будет Сережки! Надо его сегодня дождаться! Он выйдет, обязательно выйдет ко мне. Он ведь ни дня не пропустил с момента знакомства».

И Серый терпеливо ждал, сначала на люке теплотрассы, пока его чуть не раздавила машина. Потом перебрался под скамеечку.

Он не ушел даже тогда, когда ранние сумерки накрыли двор. Не ушел, когда перед его носом остановились ноги в войлочных сапогах и кто-то опустился на скамейку. Он знал: Серега придет!

***

Сережа выскочил из парадной в морозные сумерки. Было грустно и тошно. Как же хотелось праздника, такого, как у всех! Он нащупал в кармане цилиндрик хлопушки и решил хоть чуть-чуть поднять себе настроение: бабахнуть на детской площадке. Чтобы весь двор услышал, а разноцветные кружочки усыпали белый снег, делая его веселее. А потом к Серому. Заждался его бедный, наверное…

Серега встал перед горкой и дернул за веревочку. Бабахнуло и вправду громко.

Мария Семеновна, закопавшаяся в воспоминаниях, аж подскочила на своей скамеечке, притулившейся в тени, справа от горки. «Да что же это! Посидеть спокойно не дадут. Хулиганье малолетнее!» — пронеслось у нее в голове. Она подхватила пакет и грозно встала во весь свой невеликий рост.

— Ах ты, паршивец эдакий! Другого места не нашел, что ли, бабахать?! А если бы меня кондратий хватил?! Надеру сейчас уши — будет тебе подарок к празднику! — Мария Семеновна резво засеменила к фигуре мальчика.

Опешивший Серега стоял около сугроба, освещенный фонарем со спины, и ждал неминуемой кары. Но тут случилось непредвиденное…

Серый тоже подскочил от грохота, метнулся было в кусты, потом учуял Серегу и бросился к другу. Его траектория пересекла путь Марии Семеновны. Та споткнулась, охнула, выпустила пакет из рук и упала в сугроб. «Социальная» курица заскользила по утоптанному снегу детской площадки.

— Тетя Маша? — удивился Сережа. — Давайте я вам помогу.

Он протянул руку в серой вязаной варежке и помог подняться соседке.

— Сережка? Ох, спасибо. Что же ты хулиганишь-то? Чуть до инфаркта меня не довел? Домой чего не идешь? Один болтаешься… — допытывалась Мария Ивановна и вдруг прервалась на полуслове: — Стой! Куда потащил?! Да я тебя сейчас!

Сережа проследил за ее взглядом и увидел, как курица, скользя целлофаном по снегу, уезжает в сторону кустов. Не сама уезжает, а при помощи Серого. Он вцепился в рукав соседки:

— Теть Маша, не надо! Дайте я сам! Это Серый, он подвальный, но хороший…

Сережка настиг Серого, отобрал тяжелую ношу.

— Отдай, Серенький. Я тебе поесть принес. Сейчас… — Сережка зашарил по карманам.

Мария Семеновна смотрела на тощего серого кота, на соседского мальчика, который сам себе пытался создать праздник. Что-то заскреблось в душе, стало муторно и печально. От собственного одиночества, от неприкаянности Сережки, от ненужности бездомного кота. Да что же это такое? Злые проделки судьбы? Не должно быть так. Да кто такая эта судьба, чтобы троим испортить Новый год? Да пошла она лесом.

— Серега, бери своего нахального друга! Приглашаю вас в гости! — сказала Мария Семеновна. — Тебя искать-то не будут?

Сергей предсказуемо помотал головой.

«Ладно, потом загляну к его родителям. Скажу, что парень у меня!» — решила Мария Семеновна.

Сережа подхватил Серого на руки, и они пошли к дому.

— Какой-то деятель все продухи заколотил. — заметила Мария Семеновна у парадной. — Видать, лишился твой друг крова. Да не кисни, придумаем что-нибудь. В Новый год положено верить в лучшее.

***

Они сидели за столом, украшенным еловой лапкой, торчавшей в банке из-под кабачковой икры. Два шарика, синий и белый, коротенький хвостик зеленой мишуры — и вот он праздник.

Исходила чесночным ароматом курица, желтела рассыпчатая картошка на цветастом блюде, тихонько бормотал телевизор… Сытый Серый дремал в уголке дивана. У Сережки слипались глаза, но он отказывался идти спать. Хотел дождаться боя курантов и загадать свое желание.

— Сережка, да не мучайся ты. Твоих я предупредила. Иди укладывайся.

— Нет, тетя Маша. Сегодня я потерплю. Вдруг желание и правда сбудется, если я его вовремя загадаю!

— А что за желание-то?

Серега нахмурился: нельзя же вроде говорить… Но уж очень ему хотелось поделиться.

— Хочу, чтобы меня у бабушки оставили. Я завтра к ней поеду. Мамка обещала на поезд вечером посадить, у нее там знакомая работает. Я в прошлом году другое загадал… Чтобы они пить бросили. Не получилось. Наверное, такое сильное чудо никому не под силу.

Мария Семеновна вдруг заинтересовалась картофелиной на тарелке. Поковыряла ее вилкой, скомкала салфетку. Потом взглянула на Сережу почему-то влажными глазами и пообещала:

— Сбудется все, Сережка, обязательно сбудется.

А сама подумала: «Завтра позвоню сыну, если сам не соизволит. Пусть отдалились мы друг от друга, не повод это отказываться от родной души».

— Тетя Маша, а я еще хочу за Серого желание загадать, — сказал Сережка. — Пусть для него дом найдется в Новом году.

Мария Семеновна улыбнулась.

— Считай, что это желание уже сбылось. Пусть остается твой Серый. Мы с ним найдем общий язык.

Они дождались двенадцати часов. Загадали все свои желания и отправились спать. Три одиночества, совершенно случайно сведенные этой ночью вместе…

***

Вскоре Сережка и правда переехал жить к бабушке. Еще нестарой, вполне бодрой женщине, тоже потерявшей надежду на то, что ее Валька с мужем смогут измениться. Наверное, желание сбылось еще и потому, что Мария Семеновна тоже загадала для мальчишки счастливую жизнь в ту новогоднюю ночь.

Серый отъелся, заматерел, прикипел к своей хозяйке всем сердцем. Теперь скрашивает ее одинокие вечера, между редкими визитами сына.

Ну а сама Мария Семеновна стала лучше относиться к Новому году. Ведь если он приносит такие чудеса, то ради этого можно потерпеть и беспорядок на работе, и толчею в магазине. Многое можно вытерпеть ради этого…