Дорогая, мама будет жить на твоей даче, а отпуск мы проведем дома, — спешил обрадовать Татьяну муж

Вот уже третий месяц, как свекровь живет на даче Татьяны. Как обычно, они с мужем Максимом накануне в пятницу вечером закупили продукты по списку, чтобы утром, не тратя на это время, выдвинуться в путь. Домик находился в престижном дачном поселке, недалеко от города.

Изначально, когда тетка оставила дачу Татьяне, она была в удручающем состоянии: прогнивший пол, прохудившаяся крыша и, заросший бурьяном, участок. Единственное что останавливало женщину от продажи дома — большой участок и местоположение. Можно было жить на даче в летнее время, так как до работы добираться приходилось не особо долго.

Какое-то время домик стоял без дела. Татьяна была занята устройством своей личной жизни и вовсе не думала о таких глупостях, как ремонт дачи. Когда они с мужем прожили пару лет вместе, взяли ипотеку и финансовое положение немного выровнялось, она съездила на участок, чтобы осмотреть и понять весь фронт работ.

Их оказалось очень много. Проще было снести дом и построить новый, но в памяти о доброй тетушке, что нянчилась с ней в детстве, Татьяна не посмела этого сделать. Когда женщина составила примерную смету и поделилась с мужем он только отмахивался от этой идеи:

— Ты действительно собираешься ремонтировать этот сарай? Это же бессмысленно! Я не стану тебе помогать, и у тебя самой ничего не выйдет, вот увидишь.

— Ну, мог бы помочь с простыми вещами, например, вынести весь хлам из дома, содрать старые обои и разобрать пол. Так было бы немного дешевле.

— О, нет. Даже не проси. И, кстати, на какие деньги ты собираешься делать ремонт? У нас ипотека. Забыла? — упрекнул Татьяну муж.

— Помню. Я немного накопила и вообще надеялась, что ты тоже будешь участвовать, — смущенно ответила супруга.

— Нет уж, свое старье сама чини, раз тебе это так нужно, — отрезал муж.

После этого разговора Татьяна долго сомневалась, правильно ли она поступает. Может, действительно продать этот сарай и забыть о нем? Она дала себе неделю на раздумья. В это время у нее случилась случайная встреча со школьной подругой, которая поделилась радостью — они с мужем долго копили и наконец купили себе загородный дом.

Этот дом оказался в том же садовом товариществе, что и теткина дача. Когда подруга озвучила стоимость земли и дома, Татьяна была шокирована и решила ни в коем случае не продавать дачу.

С этих пор молодая женщина плотно занялась ремонтом. Она наняла бригаду работников, которые помогли реанимировать дом. Теперь это не было похоже на сарай, а вполне походило на милый и уютный дачный домик. Татьяна ко всему подошла с душой, подобрала теплые оттенки для интерьера, чтобы было уютно. Ей оставалось только заменить мебель, которая развалилась по старости, и купить необходимую технику. Кроме того, женщина решила приобрести несколько нагревателей, чтобы можно было приезжать осенью или зимой без ночевки, и не замерзнуть.

Муж, с его слов, в это время усиленно работал, но ничего в его жизни не менялось. Денег он зарабатывал столько же, что и раньше, а повышение по службе и не намечалось. Даже наоборот, мужчина настолько расслабился, пока жена была занята работой и ремонтом, что изредка начал опаздывать на работу. В этом Максим, конечно, винил жену, которая не разбудила его вовремя.

Когда домик был пригоден для жилья, Татьяна занялась участком. Она полностью выкосила все сорняки и перекопала участок, а затем засеяла газоном. В ближайшие пять лет женщина не планировала становится садовником-любителем. Все дела были завершены аккурат до первых осенних холодов.

Для Татьяны жизнь снова обрела размеренное русло, и вот на очередном застолье, подвыпивший муж похвалялся, что мол, вот теперь у них с супругой есть загородный дом, будут там летом жить.

— Откуда у вас деньги еще и на дачу? Вы же ипотеку еще не выплатили, — не преминула уточнить свекровь, зло прищурившись.

— У Таньки от тетки досталась развалюха, вот только ремонт и завершили. Там теперь не дача, в целый особняк, — гордо ответил Максим.

«Ну да, завершили. Одна я и занималась этим несчастным ремонтом» — подумала в этот момент Татьяна, но ничего не ответила свекрови.

— Как хорошо-то. И находится рядом. А можно я там поживу немного до лета? — быстро сообразила Елена Вадимовна.

— Конечно, мамуль. О чем речь, — решительно ответил Максим, а затем обратился к жене. — Ты же не против, дорогая?

— Не против. Но только до конца весны, — сквозь зубы ответила женщина.

Мало того, в начале апреля молодые люди помогли Елене Вадимовне с переездом на дачу. Ну и вещей у нее было, как будто не дачу едет, а на курорт. Там и шляпки, и платья разных фасонов, и блузы.

— Зачем вам столько вещей? — спросила ее Татьяна, когда увидела несколько чемоданов на пороге квартиры.

— Милочка, все пригодится. Жизнь одна, я не собираюсь проживать остатки дней в скуке, — только и ответила свекровь.

Елена Вадимовна в суете со сбором одежды, совсем забыла купить запасы еды на неделю, поэтому им пришлось заехать в супермаркет.

— Ты же не заставишь родную мать все это оплачивать? — Елена Вадимовна слезно посмотрела на сына.

— Да, конечно, мам. В чем вопрос, — ответил Максим и оплатил покупки.

Татьяна смотрела на это все, как на сцену из плохого кино. У свекрови каждый шаг был продуман наперед, а вздохи и придыхания только добавляли драмы.

— И как ты не понимаешь, что мать тобой манипулирует? — спросила Татьяна у мужа, когда свекровь отошла в аптеку, а они ждали ее в машине.

— Я не понимаю о чем ты. Ты на даче есть не будешь? — отрезал Максим.

В это время в машину вернулась Елена Вадимовна и продолжения диалога не последовало. Они молча ехали по трассе и только свекровь что-то напевала себе под нос. Когда приехали, она была в неописуемом восторге от дачки.

— Ну и домик, просто кукольный. Какая красота, какой уют, какая прелесть! — восторгалась она. — Какие вы молодцы, что проделали такую работу, — Елена Вадимовна ринулась обнимать сына.

За обедом все было спокойно. Затем Максим отправился мариновать мясо, а женщины остались по хозяйству, с зимы накопилось много дел.

— Я заберу шторы и часть постели постирать домой. Мы вернем все в следующие выходные, — начала Татьяна.

— Да, хорошо-хорошо. Как скажешь. А что ж я гляжу, ты сажать ничего не планируешь? — отвлекалась от темы разговора Елена Вадимовна.

— Нет, хочу просто газон. Возможно, купим садовые качели во двор и построим баню. Люблю попариться, — восхищенно ответила женщина.

— Да ну, баня. Кому она нужна? Вот лучше парник или тепличку построить. Вот это дело. Надо сказать об этом Максиму, — задумчиво ответила ей свекровь.

— А при чем тут Максим. Дача моя, поэтому я распоряжаюсь, что тут будет, а чего — нет, — отрезала Татьяна.

Свекровь лишь зло прищурилась и смерила невестку взглядом.

Приехав в следующие выходные, Татьяна обнаружила, что задний двор перекопан и теперь там красуются лунки с чем-то явно недавно посаженным.

— И когда вы только успели? — строго спросила Татьяна. — Я же просила ничего не сажать.

— Ну чего ты начинаешь. Тебе жалко что ли? Будете приезжать, а тут готовые огурчики с грядки. Разве не прелесть? — спокойно парировала свекровь.

— Ну правда, Тань. Пусть растет. Участок то какой большой, — пытался уговорить жену Максим.

Татьяна тяжело вздохнула и отправилась на кухню выпить холодной воды, чтобы не сказать лишнего. В этот момент женщина уже второй раз пожалела о своем решении пустить Елену Вадимовну на свою дачу.

Дальше было только хуже. Грядок с каждым приездом становилось все больше. Оказалось, это Максим вечерами после работы приезжал к матери, чтобы передать семена, которые она просила купить. Так еще в последний раз выяснилось, что Елена Вадимовна самолично разрешила пожить недельку на дачу своей подруге детства.

К последней неделе мая весь участок был засеян всем, чем можно, даже деревья откуда-то появились. Кроме того, в доме была переставлена мебель, поменяны шторы и текстиль. Татьяна стала догадываться откуда сие богатство и раздолье, явно не со свекровушкиной нищенской пенсии, как она сама выражалась.

— Нам надо поговорить, — Татьяна взяла мужа за рукав и отвела на задний двор. — Я правильно понимаю, что это ты даешь деньги Елене Вадимовне?

— Ну да, я помогаю маме, если она просит, — замялся супруг, не ожидая ничего хорошего.

— А ты мне не мог сказать? За моей спиной, она творит, что ей вздумается, а ты потакаешь ей! — злилась Татьяна.

Тут из-за угла вышла свекровь и начала кричать на два кооператива:

— Да как ты смеешь повышать голос на моего сына! Ты еще глупая, не знаешь, как надо следить за участком. Только я смогу вам помочь, больше никто, поэтому буду жить тут столько, сколько захочу.

— Да, Танюш, давай не начинай, иначе нам придется поссориться, — примирительно добавил Максим.

— Кажется, нам давно надо было поссориться! Ну и дура же я была. И как я раньше не поняла, когда ты отмахивался от ремонта, а потом хвалился перед родственниками, какой ты молодец. А не поехать ли вам обоим домой, дорогие гости моей дачи! — на одном дыхании громко высказалась Татьяна.

— Если я сейчас уеду, мы разведемся. Такого хамского отношения к себе и матери я не потерплю, — Максим начал было шантажировать супругу.

— Зришь в корень! Именно этого я и добиваюсь.

— То есть ты хочешь сказать… — начал супруг.

— Да, я подаю на развод. Хватит с меня. Квартиру продаем, и делим деньги пополам. Хотя бы там ты платил исправно, — закатив глаза, ответила ему, Татьяна.

— А как же дача? Кому она достанется? — испугалась свекровь.

— Как кому? Мне конечно. Ваш сын ни копейки сюда ни вложил, ни капельки пота.

Елена Вадимовна долга причитала и медленно собирала свои вещи, которые она разложила везде, где можно, будто всю жизнь собираясь прожить на даче. А Максим молча ушел в машину и ждал там мать. Когда она была готова, они уехали.

— Сынок, ну откуда же я знала, что дача не общая? Как быть то теперь? — спрашивала у Максима Елена Вадимовна.

Мужчина молча смотрел в окно и плавно вел машину, игнорируя мать. Больше не перед кем было петушиться, что сыну, что его матери.

В это время Татьяна с остервенением срывала ненавистные шторы, скатерь, плед и подушки. Она закинула все разом в бак для сжигания травы и подожгла, затем долго наблюдала за тлеющими кусочками ткани. Потом женщина налила себе горячего чая и, сидя на веранде, наслаждалась теплым вечером. Женщина почувствовала, как ей стало легче. С мыслях Татьяна планировала свое новое будущее, где больше никогда не будет непрошенных гостей.

Родители продали дом ради сына, а жить приехали к дочери

-Мариночка, солнышко, у меня для тебя сюрприз, — голос матери звучал непривычно взволнованно.

-Мам, подожди минутку, — Марина попыталась успокоить плачущего Мишу, — я сейчас не могу говорить.

-Доченька, мы с папой продали дом! Представляешь? И теперь едем к тебе! Встречай своих родителей!

Марина застыла с телефоном в руках. В комнате повисла тишина, даже маленький Миша перестал плакать.

-Мам, что значит продали дом? А где вы жить собираетесь?

-Как где? У вас конечно! Мы же семья! Деньги мы Толику отдали, ему сейчас нужнее — он же твой брат. А мы с папой к тебе, ты же наша младшенькая.

-Мама, но мы живём в двухкомнатной квартире… И потом, вы даже не спросили…

-Доченька, ну что ты как чужая? Мы родители! Мы столько для тебя сделали. Или ты нас на улице бросишь? — в голосе матери появились плаксивые нотки.

Марина посмотрела на спящего в кроватке сына. Через два часа должен вернуться Павел. Как ему сказать, что родители решили переехать к ним насовсем?

-Мам, давай я перезвоню. Мне нужно с Пашей поговорить.

-О чём говорить? Мы уже в самолёте! Через четыре часа прилетаем!

Марина в оцепенении опустилась на диван. За окном падал крупными хлопьями снег, украшая город перед наступающим Новым годом. Ещё утром она планировала, как они будут с Павлом наряжать ёлку, готовить праздничный ужин, а теперь…

Входная дверь щёлкнула — Павел вернулся раньше обычного.

-Представляешь, отпустили пораньше — начальник сказал, чтобы успели подготовиться к празднику, — он поцеловал жену в щёку и замер, увидев её растерянное лицо, — что случилось?

-Паш, мои родители продали дом…

-И при чём тут мы? — Павел нахмурился.

-Они летят к нам. Насовсем.

Павел медленно опустился рядом с женой:

-Что значит насовсем? А нас спросить не надо было?

-Они деньги Толику отдали… И считают, что имеют право жить с нами…

-Подожди… Твои родители продали дом, отдали деньги твоему брату, а жить собираются у нас? — Павел встал и начал ходить по комнате. — И они уже летят? Прямо сейчас?

Марина кивнула, чувствуя, как на глаза наворачиваются слёзы.

-Через четыре часа…

-Потрясающе! — Павел всплеснул руками. — И что нам теперь делать? У нас маленький ребёнок, двухкомнатная квартира… Где они собираются жить? В детской с Мишкой?

-Паша, я понимаю, что они поступили неправильно, — Марина попыталась взять мужа за руку, но он отстранился.

-Неправильно? Это мягко сказано! Они даже не спросили нас! Просто поставили перед фактом!

В этот момент проснулся Миша и заплакал. Марина поспешила к кроватке.

-Ну что ты, маленький? Проснулся? — она взяла сына на руки, и тот постепенно затих.

Павел подошёл к окну. За стеклом продолжал падать снег, на улице уже зажглись фонари, создавая праздничное настроение. Но ему было не до праздника.

-Марин, я не хочу, чтобы они жили с нами, — твёрдо сказал он. — Это наша семья, наш дом, наш ребёнок. Мы только-только привыкли жить втроём.

-Но они мои родители…

-И что теперь? Мы должны пожертвовать своим комфортом, своей жизнью? А как же Мишка? Ему нужна отдельная комната. Или твои родители планируют спать с трёхмесячным ребёнком?

Марина покачала головой:

-Я не знаю… Они ничего не объяснили. Просто сказали, что прилетают.

-Прекрасно! — Павел взял телефон. — Я звоню в гостиницу. Пусть поживут там, пока не найдут себе жильё.

-В гостиницу? Под Новый год?

-А что ты предлагаешь? Пусть живут с нами? Здесь? — он обвёл рукой небольшую квартиру. — Где? В гостиной на диване? А мы с тобой и Мишкой в спальне? И так до скончания века?

Марина села в кресло, прижимая к себе сына:

-Паш, давай хотя бы на первое время их пустим? Пока они не найдут квартиру… Скоро Новый год…

-Именно! Скоро Новый год! Мы планировали отметить его втроём, нарядить ёлку, создать наши первые семейные традиции. А теперь что?

В этот момент телефон Марины снова зазвонил. На экране высветилось «Мама».

-Доченька! Мы уже в самолёте! Папа так рад! Представляешь, как замечательно будет — встретим Новый год все вместе! Я столько рецептов новых выучила, буду вас баловать. И за Мишенькой присмотрю, ты сможешь отдохнуть.

Марина встретилась глазами с мужем. Тот отрицательно покачал головой.

-Мам, послушай… У нас очень маленькая квартира…

-Доченька, нам много места не надо! Мы же неприхотливые! Главное — быть вместе!

-Мама, но вы даже не спросили нас…

-А что тут спрашивать? Мы же родители! Или ты нас на улице бросишь? В нашем возрасте? После всего, что мы для тебя сделали?

Павел, слышавший весь разговор, забрал у жены телефон:

-Здравствуйте, Нина Михайловна. Это Павел. Я снял для вас номер в гостинице недалеко от нашего дома. Там очень уютно, и персонал внимательный.

-Какая гостиница? — голос тёщи стал пронзительным. — Мы к дочери летим! К внуку! Или ты против?

-Я против того, чтобы вы жили в нашей квартире. У нас маленький ребёнок, ему нужен режим и спокойствие. Мы поможем вам найти жильё, но жить все вместе мы не будем.

-Ах вот как! — в трубке послышались всхлипывания. — Доченька! Твой муж выгоняет нас на улицу! В гостиницу! Как бездомных! А мы ведь всё для тебя… Всё для тебя…

-Нина Михайловна, давайте без драмы. Я встречу вас в аэропорту и отвезу в гостиницу. Завтра вместе поищем вам квартиру.

-Нет уж! Не надо нас встречать! Сами доберёмся! До дочери! Она нас не бросит!

Связь прервалась. Марина расплакалась:

-Зачем ты так? Они же мои родители…

-А мы твоя семья. И я не позволю разрушить наш дом. Точка.

Миша, почувствовав напряжение, захныкал. Марина начала укачивать его, вытирая свободной рукой слёзы.

-И что теперь делать?

-Я еду в аэропорт. Встречу их, отвезу в гостиницу. А завтра начнём искать им квартиру.

-Они не согласятся…

-Придётся согласиться. Другого варианта нет.

Когда Павел приехал в аэропорт, там уже царила предпраздничная суета. Повсюду стояли наряженные ёлки, играла новогодняя музыка, а из динамиков периодически раздавались объявления о прибытии и отправлении рейсов.

Самолёт тёщи и тестя прилетел по расписанию. Павел ждал их у выхода, разглядывая прибывающих пассажиров. Наконец показались знакомые фигуры — Нина Михайловна, маленькая, суетливая, в ярко-красном пуховике, и Виктор Степанович, высокий, молчаливый, с двумя большими чемоданами.

-А, явился — не запылился! — Нина Михайловна демонстративно отвернулась от зятя. — Виктор, пошли, возьмём такси. Не будем навязываться там, где нас не ждут.

-Нина Михайловна, давайте без theatрe, — Павел забрал чемоданы у тестя. — Я отвезу вас в гостиницу, она уже оплачена.

-Какая гостиница? Мы к дочери едем! — тёща повысила голос, привлекая внимание проходящих мимо людей. — К внуку! А ты нас выгоняешь!

-Никто вас не выгоняет. Но жить все вместе мы не будем. Это моё окончательное решение.

-Твоё решение? А как же наша дочь? Ты ей рот заткнул? Запретил с родителями общаться?

Виктор Степанович молча наблюдал за перепалкой, изредка поглядывая на часы.

-Нина, может поедем куда скажут? — наконец подал он голос. — Холодно на улице.

-Молчи! Ты всегда молчишь! Вот и домолчались — зять нас на улицу выставляет!

-Нина Михайловна, — Павел старался говорить спокойно, — никто вас на улицу не выставляет. Я забронировал хороший номер в гостинице недалеко от нашего дома. Завтра вместе поищем вам квартиру. Будете приходить к нам в гости, видеться с внуком. Но жить все вместе мы не будем.

-Ах, так! — тёща картинно всплеснула руками. — Тогда мы сами! Виктор, идём!

Она решительно направилась к выходу. Виктор Степанович виновато посмотрел на зятя:

-Ты уж прости её… Характер такой.

-Виктор! — донеслось от дверей.

Тесть вздохнул и поплёлся за женой. Павел, взяв чемоданы, пошёл следом. На улице мело. Нина Михайловна, громко возмущаясь, пыталась поймать такси.

-Нина Михайловна, не устраивайте цирк. Садитесь в машину, я отвезу вас в гостиницу.

-Не поеду! К дочери поеду!

-Хорошо, — Павел достал телефон, — тогда я звоню Марине и говорю, что вы отказываетесь от моей помощи. Пусть решает, что с вами делать.

Это подействовало. Тёща замолчала, переглянулась с мужем и нехотя села в машину.

Всю дорогу до гостиницы она демонстративно молчала, только изредка всхлипывала и бормотала что-то про неблагодарных детей. Виктор Степанович дремал на заднем сиденье.

Гостиница оказалась уютной, с празднично украшенным холлом и приветливым персоналом. Павел помог родителям жены заселиться, занёс чемоданы в номер.

-Вот ваш номер, — он положил на стол ключи. — Завтра в десять утра я приеду, поедем смотреть квартиры. А сейчас отдыхайте.

-Какие квартиры? — встрепенулась Нина Михайловна. — У нас денег нет! Всё Толику отдали!

-Значит, будете снимать. Пенсия у вас хорошая, да и Толик, думаю, поможет — раз уж вы ему все деньги отдали.

-Вот! Слышишь, Виктор? Нас на съёмную квартиру отправляют! В нашем возрасте! А всё ты — молчишь и молчишь!

Виктор Степанович, раскладывавший вещи в шкафу, только вздохнул.

-До завтра, — Павел направился к двери.

-Подожди! — окликнула его тёща. — А к Марине? К внуку? Когда мы их увидим?

-Завтра. Сейчас уже поздно, Миша спит. Да и вам отдохнуть надо с дороги.

Выйдя из гостиницы, Павел набрал номер жены:

-Всё в порядке. Разместил их в гостинице. Твоя мама, конечно, устроила представление, но в итоге согласилась.

-Спасибо, — голос Марины звучал виновато. — Ты правильно сделал. Прости, что я сразу не поддержала тебя.

-Главное, что ты понимаешь — так будет лучше для всех. Особенно для Мишки.

Утром следующего дня Павел, как и обещал, приехал в гостиницу. Нина Михайловна встретила его при полном параде — с укладкой и макияжем.

-Мы к дочери сначала заедем, — безапелляционно заявила она. — Хочу внука увидеть.

-Нина Михайловна, мы договаривались — едем смотреть квартиры.

-Вот ещё! Не видела я эти квартиры! К дочери хочу!

Виктор Степанович, молча стоявший у окна, повернулся к жене:

-Нина, давай сначала квартиру найдём. А потом уже…

-Ты опять за своё? Дочь родная для тебя не важна? Внук?

-Важна, — тесть посмотрел на Павла. — Поэтому и надо сначала с жильём определиться.

Нина Михайловна демонстративно опустилась в кресло:

-Никуда не поеду! Пока дочь не увижу — никуда!

Павел достал телефон:

-Хорошо. Тогда я звоню риэлтору, отменяю просмотры. Будете жить в гостинице, пока не найдёте другого варианта.

-Что? — тёща подскочила. — В гостинице? Да ты…

-Нина! — вдруг повысил голос Виктор Степанович. — Хватит! Едем смотреть квартиры.

Все удивлённо уставились на обычно молчаливого тестя. Тот неожиданно твёрдо добавил:

-Павел прав. Нам нужно своё жильё. Нельзя вот так сваливаться на голову молодым.

-Ах так? — Нина Михайловна всплеснула руками. — Все против меня? Ну хорошо! Поехали на ваши просмотры! Только не думайте, что я соглашусь на первую попавшуюся конуру!

Первая квартира оказалась небольшой, но уютной «однушкой» недалеко от дома Павла и Марины.

-Это что? — возмутилась Нина Михайловна, едва переступив порог. — Где вторая комната? Мы что, в одной спать должны?

-А зачем вам вторая? — поинтересовался риэлтор. — Вы же вдвоём?

-Вторая — для гостей! Для внука! Чтобы мог у бабушки оставаться!

Павел покачал головой:

-Нина Михайловна, Мише три месяца. Какие гости?

-Вырастет! И будет к бабушке приходить! Нет, эта квартира не подходит.

Вторая квартира была двухкомнатной, но на пятом этаже без лифта.

-Издеваетесь? — всплеснула руками тёща. — В нашем возрасте — по лестнице?

-Зато цена хорошая, — заметил риэлтор. — И район спокойный.

-Нет! Даже не предлагайте!

Третья квартира располагалась на первом этаже.

-Первый этаж? — возмутилась Нина Михайловна. — Чтобы все в окна заглядывали? И сырость? Нет!

К вечеру они осмотрели семь квартир. Ни одна не устроила тёщу. То район не нравился, то этаж не подходил, то комнаты маленькие, то потолки низкие.

-Всё, на сегодня хватит, — решил Павел. — Завтра продолжим.

-Какое завтра? — встрепенулась Нина Михайловна. — Завтра мы к Марине едем! К внуку! Я уже неделю его не видела!

-Вы его вообще никогда не видели, — не выдержал Павел. — Только по видеосвязи.

-Вот именно! — торжествующе воскликнула тёща. — Имею право увидеть внука!

-Хорошо, — согласился Павел. — Завтра приедете к нам. Но ненадолго — Мише нужен режим.

-Режим? — Нина Михайловна фыркнула. — Что за глупости? Какой режим у трёхмесячного? Вот я своих детей…

-У наших детей — свой режим, — твёрдо перебил её Павел. — И мы его придерживаемся.

Когда он вернулся домой, Марина кормила Мишу.

-Ну как? — спросила она.

-Никак. Твоей маме ничего не нравится. А завтра они хотят приехать к нам.

-Знаю, она звонила. Говорит, ты их по каким-то конурам возил.

-Нормальные квартиры. Просто ей нужен предлог, чтобы отказаться и продолжать давить на жалость — мол, вынуждены жить в гостинице.

Марина вздохнула:

-Может, правда пустим их? Хотя бы временно?

-Нет. И точка.

На следующий день Нина Михайловна с мужем приехали рано утром. Едва Марина открыла дверь, как мать бросилась к внуку:

-Миша! Внучек! Иди к бабушке!

Ребёнок, испугавшись незнакомой женщины, заплакал.

-Мама, не надо так резко, — Марина забрала сына. — Он пока не привык к чужим.

-Чужим? — Нина Михайловна картинно схватилась за сердце. — Я для него чужая? Родная бабушка?

-Мам, он маленький. Ему нужно время привыкнуть.

Виктор Степанович молча прошёл в комнату, сел в кресло. Он с интересом наблюдал за внуком, но не пытался взять его на руки.

-Ничего-ничего, — приговаривала Нина Михайловна, доставая из сумки свёртки. — Вот бабушка тебе подарочки привезла… И пелёночки новые, и распашонки…

-Мам, не надо, у нас всё есть.

-Как это не надо? Я же бабушка! Должна внука баловать! А это что? — она оглядела комнату. — Ёлку до сих пор не нарядили? Новый год на носу!

-Мы сегодня собирались…

-Вот и хорошо! Вместе нарядим! Я столько игрушек привезла — старых, ещё с твоего детства. Помнишь этого мишку? — она достала потёртого плюшевого медведя. — Ты его так любила!

Марина попыталась объяснить, что они купили новые игрушки, хотели создать свои семейные традиции, но мать не слушала. Она уже раскладывала на столе старые игрушки, гирлянды, мишуру.

-А где ёлка? Доставайте! Сейчас всё так красиво сделаем!

-Нина Михайловна, — Павел появился в дверях, — мы сами украсим ёлку. Вечером. А сейчас у Миши режим — время сна.

-Режим, режим! — передразнила тёща. — Что за глупости? Ребёнок должен привыкать к людям, к празднику! Вот мы своих детей…

-У нас свои методы воспитания, — твёрдо перебил Павел. — И мы не будем их менять.

-Ах вот как? — Нина Михайловна поджала губы. — Значит, бабушка вообще не нужна? Отодвинули на обочину? А я ведь могла бы помогать! С ребёнком сидеть, готовить, убирать…

-Спасибо, мы справляемся.

-Справляетесь? — тёща перешла на крик. — А я вижу, как вы справляетесь! Ребёнок плачет, ёлки нет, в квартире беспорядок! А всё потому, что мать родную отталкиваете!

Миша, испугавшись крика, снова заплакал. Марина увела его в спальню.

-Нина! — вдруг громко сказал Виктор Степанович. — Прекрати истерику!

Все снова удивились — второй раз за два дня тесть подал голос.

-Ты… ты что? — растерялась Нина Михайловна.

-То, что слышишь. Хватит. Мы сами виноваты — продали дом, не посоветовавшись. Отдали деньги Толику, не подумав. А теперь требуем от детей невозможного.

-Но мы же родители!

-Вот именно. Родители должны помогать детям, а не создавать проблемы. Пойдём отсюда. Не будем мешать.

Он встал, взял жену за руку:

-Извините нас. Мы найдём квартиру. Будем приходить в гости, когда позовут.

Нина Михайловна открыла рот, чтобы возразить, но осеклась, увидев непривычно суровое лицо мужа.

Когда они ушли, Марина вышла из спальни:

-Никогда не видела папу таким… решительным.

-Вовремя он очнулся, — хмыкнул Павел. — Может, теперь и квартиру быстрее найдут.

Вечером позвонил Виктор Степанович:

-Павел, мы согласны на ту первую квартиру. Однокомнатную. Нам больше не надо.

-А как же Нина Михайловна? Она ведь была против.

-Я настоял. Хватит. Наломали уже дров.