Доктор, выросший в детдоме, оперировал бездомную и узнал женщину из своего прошлого

Роман Борисович снял шапочку и направился к своему кабинету, устало потирая виски.

— Доктор, подождите! — окликнул его женский голос.

Он остановился. Навстречу ему торопилась девушка.

— Доктор, мне нужно знать, как он? С ним всё хорошо?

— Простите, а вы ему кем приходитесь? И почему вы здесь? — спросил Роман, нахмурившись.

— Я его дочь. Ну, того, кого вы оперировали, — быстро проговорила она, чуть задыхаясь. — Только, пожалуйста, не ругайтесь на персонал. Они меня не пропускали, я тайком пробежала через служебный вход. Я бы вас всё равно нашла.

— Хорошо, пошли, пока вы тут всё отделение на уши не поставили.

Роман зашёл в кабинет и пригласил её войти.

— Кофейку? — спросил он, подойдя к столу.

Она сначала отказалась, но затем быстро передумала и кивнула:

— Да… Давайте. Доктор, ну скажите уже. С ним всё в порядке?

Роман молча подал ей чашку.

— Садитесь. Всё уже позади. Только объясните мне, может я не понимаю… Вы так тут бегаете, беспокоитесь, а как же вышло, что он чуть не умер? Как он так себя запустил?

— Не всё так просто. Он жутко упрямый. Для него, если на ногах, значит, всё в порядке, — тихо ответила она.

Роман присел рядом, удивлённо подняв брови:

— Что вы имеете в виду?

Она на секунду замешкалась, но затем начала говорить, медленно и вдумчиво:

— Мои родители развелись, когда мне было десять. Для меня это было ударом, я обожала папу. Но у мамы появился другой. Уж он-то сделал всё, чтобы папа и близко ко мне не подошёл. Он был очень влиятельным и добился, что папу лишили родительских прав.

Она на мгновение остановилась, будто заново переживая всё, о чём рассказывала.

— Папа уехал потом. Не знаю куда. Я тогда долго ревела. А мама… Она и её новый муж погибли в аварии.

Она глубоко вдохнула, будто собираясь с силами, и продолжила:

— Никому из родни я была не нужна. Так я оказалась в детдоме. Четыре года. Чего уж тут говорить, это было тяжело. Но представьте, как ребёнок, который рос в любви, вдруг оказывается в полном одиночестве.

— Я уже в институте училась, когда решила всё-таки разыскать папу. Я же ничего про него не знала, а потому и не надеялась особо. Не поверите, я его нашла.

Женщина улыбнулась, но её глаза увлажнились от слёз.

— Мы долго разговаривали, плакали, извинялись. Но я знаю, что он ни в чём не виноват. Да и я тоже. В общем, теперь мы живём хоть и не вместе, но рядом.

Она снова вздохнула и закусила губу.

— Он винит себя за всё. Ни за что не принимает моей помощи. Говорит, что недостоин.

Роман прищурился:

— И вы ничего не пытались сделать? Неужели не было способов помочь ему?

— Вы думаете, я не пробовала? — она вскинула на него взгляд. — Ругалась, уговаривала, чуть ли не заставляла пойти к врачу. Да только толку никакого. Говорит, что не пойдёт и всё тут. Но теперь всё! Я теперь к себе его заберу. Будет под присмотром.

Роман кивнул, задумавшись.

— Человеческая жизнь… Она всегда преподносит сюрпризы.

Он замолчал на несколько секунд, затем добавил:

— Я всё понимаю. Сам в детдоме рос. Только я там с младенчества. Родителей не помню. Правда, там была нянечка одна. Валентина Петровна. Добрейшая женщина. Именно она сделала из меня того, кто я есть. Думаю, её уже нет. Она ушла из детдома, когда я был в десятом классе. Её сын забрал её в другой город.

Его улыбка стала шире, но в глазах появилось что-то грустное:

— Она меня всегда защищала, оберегала. Я как-то раз сбежать хотел. Ну, махнул через забор, а там пёс громадный. Он кинулся на меня. Хотя нянечка была уже немолодой, она выскочила и отбила меня у этой зверюги. Но собака покусала её. Ей пришлось накладывать швы.

— И что, шрам остался? — с интересом спросила женщина.

Роман кивнул, глядя в одну точку перед собой.

— Да. Шрам был в форме звезды. А она смеялась и говорила, что это не шрам, а украшение.

Роман Борисович поднялся с кресла и что-то написал на листке.

— Вот вам пропуск. Теперь сможете приходить к отцу в любое время, — сказал он, протягивая листок женщине. — Зайдите на пост, пусть вам дадут рекомендации по диете.

— Вы не пробовали найти Валентину Петровну? Сколько ей сейчас лет?

Роман на мгновение задумался, потом тихо вздохнул:

— Пробовал, но всё безрезультатно. Думаю, ей уже за 70, но точно возраст не знаю.

Она вышла, а Роман остался один. Посмотрев на часы, он удивлённо качнул головой:

— Ничего себе. Дежурство давно закончилось.

Он переоделся и отправился домой. Вечером снова было ночное дежурство, коллега попросил его подменить. У того родилась дочь, и работа, разумеется, отошла на второй план. Роман часто выручал других. Дома его никто не ждал, да и на работе он чувствовал себя нужным, а это хоть немного скрашивало одиночество.

Однако дома спалось плохо. Настроение было никуда не годным, и, как назло, закончился кофе. Он уже не раз напоминал себе, что надо заехать в магазин, но каждый раз забывал.

На работу Роман пришёл даже раньше назначенного времени. В приёмной он заметил молодую женщину — ту самую, с которой разговаривал ночью. Позже он узнал от медсестры, что её зовут Алиса.

— Как у вас дела? — спросил он с приветливой улыбкой.

— Всё хорошо, — ответила Алиса, улыбнувшись в ответ. — Папу перевели в палату. Он даже извинился передо мной и пообещал, что теперь будет слушаться.

Роман слегка улыбнулся:

— Вот видите, нет худа без добра.

В этот момент из приёмного покоя послышался шум. Роман насторожился и поднялся.

— Простите, пойду посмотрю, что там происходит.

Алиса проводила его взглядом, а затем, тяжело вздохнув, подумала:

«Такой хороший… И как доктор, и как человек». Она тут же одёрнула себя: «три месяца прошло с развода, а я уже снова начинаю заглядываться. Сама же себе поклялась, что никаких мужчин больше!»

***

Тем временем Роман вошёл в приёмный покой.

— Что за шум? Тут что, драка? — поинтересовался он.

Коллега, который должен был передать ему смену, повернулся. Его лицо было красным, а взгляд полон раздражения.

— Посмотри сам! Снова какую-то бомжиху притащили, — бросил он.

— И что? — удивился Роман. — Ей ведь помощь нужна.

— Куда мне её девать? — возмущался врач со скорой помощи. — Машина её сбила. Мне теперь её домой забирать, что ли?

— Везите в приют, таким там место, — холодно отозвался коллега.

— В приюте врачей нет. Ты же сам это знаешь!

Роман перевёл взгляд на пожилую женщину. Она лежала на каталке, тихо стонала. Её одежда была изорвана, испачкана грязью и кровью.

— Костя, ты серьёзно? Это же человек! Ей срочно нужна помощь, — возмутился Роман.

— Помощь? — усмехнулся Костя. — И кто будет с ней возиться? Всё равно она не выживет. Только лекарства переводить. У неё, скорее всего, даже документов нет. Хочешь потом объяснительные писать?

С этими словами Костя вышел из приёмного покоя, едва не сбив Алису, которая застыла у стены, прижав руки к груди. Она слышала весь разговор.

Роман подошёл к пострадавшей, быстро осмотрел её и обернулся к медсёстрам:

— У неё открытый перелом, похоже, сломаны рёбра. На руке рваная рана. Срочно готовьте операционную. Снимите с неё всё грязное, обмойте раны. Быстро.

Медсёстры засуетились, готовили операционную.

Роман понимал, что в чём-то Костя был прав. Такие пациенты часто не выживали. Их организм обычно был сильно истощён, здоровье разрушено алкоголем или тяжёлыми жизненными обстоятельствами. Но это не означало, что помощь не нужно было оказывать.

Примерно через полчаса Роман вошёл в операционную. Он был полностью готов к сложной работе.

Он решил начать с обработки открытого перелома на ноге. Роман Борисович внимательно осмотрел рану, приготовился приступить к работе, но вдруг остановился. Его взгляд упал на бедро пациентки. Там был шрам. Старая, давно зажившая отметина в форме звезды. Знакомая, словно из прошлого, она приковала его внимание. На мгновение он потерял концентрацию, задумался.

— Роман, ты в порядке? — спросил коллега-хирург, заметив его замешательство.

Роман сделал глубокий вдох, кивнул и, сглотнув, ответил:

— Да, всё нормально. Работаем.

В то время Алиса всё ещё была в больнице. Её отец спал уже несколько часов, а она беспокоилась. Но не о нём. Она думала о бабульке, которую оперировал Роман.

— Ларис, ну скажи, операция уже закончилась?

Медсестра подняла на неё глаза, полные эмоций.

— Вы не представляете! Говорили, что шансов мало, что смысла бороться нет, а Роман Борисович заявил, что не сдастся. И, кажется, всё получилось. Он сказал, что бабушка обязательно выживет. Мы тут все переживали за неё.

Алиса хотела что-то ответить, но в этот момент в конце коридора появился сам Роман. С ним шёл второй хирург. Оба выглядели усталыми, но на их лицах читалось удовлетворение.

— Такая сложная операция, а она выдержала, — заметил коллега. — Теперь обязана прожить минимум лет сто.

Роман слегка улыбнулся:

— Ну, сто, может, и не проживёт, но пожить ещё должна.

Алиса выдохнула с облегчением. Всё хорошо. Она даже не сомневалась, что у Романа получится, но тревога всё равно не отпускала до последнего момента.

***

Через несколько дней её отца уже готовили к выписке. В палату вошёл Роман.

— Ну как вы? — спросил он, подходя к кровати.

Отец Алисы улыбнулся:

— Отлично. Даже кормят по часам, как в армии. С моей Алисой не расслабишься.

Роман бросил короткий взгляд на Алису, одобрительно кивнул:

— И правильно. Дочку нужно слушаться.

Алиса подошла чуть ближе и робко поинтересовалась:

— Роман Борисович, а как там бабушка?

— Поправляется. Уже сама ест. Думаю, скоро начнёт шутить и бегать.

— Вы такой молодец.

Роман посмотрел на неё удивлённо, но затем тоже слегка улыбнулся:

— Хотите познакомиться с ней?

— Можно?

Когда они вошли в палату, бабушка повернула голову в их сторону.

— Ромочка, ты пришёл!

— Валентина Петровна. Как вы тут?

В этот момент Алиса всё поняла. Словно сложились пазлы, которые она не могла собрать.

— Не может быть… — выдохнула она.

Роман обернулся к ней с лёгкой, но доброй улыбкой:

— Может. Хотя, честно говоря, я бы сам раньше не поверил в такие совпадения.

История пожилой женщины оказалась горькой. Сын забрал её к себе, чтобы получить её квартиру. Он её продал. Мать сразу стала ему не нужна. Он посадил её на автобус и даже не подумал, что ей теперь негде жить. Просто выгнал её. А она… Где-то гордость, где-то скромность. Она не хотела быть обузой для друзей или бывших коллег. Вот и осталась на улице.

Алиса, слушая эту историю, не могла сдержать слёз:

— Как можно так поступить? Это же родной человек!

Они посидели с Валентиной Петровной ещё немного. Когда разговор подошёл к концу, Алиса встала.

— Мне пора идти, папу нужно собирать. Но можно я ещё вас навещу?

Бабушка улыбнулась, слегка наклонив голову:

— Конечно, приходи. Я буду рада.

Роман посмотрел на Алису, добавив спокойно:

— Мы будем рады.

Алиса вышла, а Валентина Петровна строго глянула на Романа.

— Знаешь, ты бы присмотрелся к этой девушке. Тут прям искры между вами летали. Ром, не глупи.

Роман слегка покраснел.

— Вам показалось.

Она усмехнулась, подняв брови:

— Ага! Как скажешь! Показалось, так показалось.

— Она же младше меня на лет десять, а то и больше, — попробовал оправдаться Роман.

— И что?

— Мне кажется, я слишком старый, чтобы понравиться ей.

Валентина Петровна вздохнула, медленно закрыла глаза, и, будто разговаривая сама с собой, пробормотала:

— Вот где ты умный, а тут прям круглый дурак.

Роман недовольно засопел, повернулся и увидел в дверях Алису.

— Здравствуйте.

Валентина Петровна только закатила глаза. Роман старался не смотреть на неё. Он натянул нейтральное выражение лица.

— Здравствуйте, Алиса, — кивнул он. — Вы пришли навестить Валентину Петровну?

— Да, — подтвердила Алиса. — Решила заглянуть и принести ей кое-что вкусное. А ещё… — Она замялась. — Мы с ней тут думали, что нужно решить вопрос с её проживанием.

— Проживанием? — Роман прищурился, его голос стал настороженным.

— Да… — тихо ответила Алиса. — Обсуждаем варианты дома престарелых.

— Что?! Вы серьёзно думаете, что это подходящий выход? Валентина Петровна не может вернуться на улицу, но дом престарелых — это не решение.

Он заметил, что в руках Алисы были какие-то брошюры.

— Откуда это у вас? — резко спросил он, кивнув на бумаги.

— Они лежат почти в каждой палате.

Роман выхватил брошюры из её рук и с размаха бросил их в ближайшую урну.

— Чтобы я больше этого не видел! И чтобы об этом даже не заикались! Разговор окончен.

С этими словами он развернулся и вышел из палаты, громко хлопнув дверью. Алиса заметила, как Валентина Петровна тихо плачет, и тут же побежала за ним.

— Роман Борисович! Подождите! — окликнула она его в коридоре.

Он остановился, но не повернулся к ней, лишь тяжело вздохнул.

— Вы… Вы самый добрый и потрясающий человек, которого я только встречала. Мне 30 лет, а вам 41. Ну и что… Пойдёте со мной на свидание?

— Пойду, — спустя короткую паузу ответил Роман. — Но я вас сразу предупреждаю, — добавил он, нахмурив брови, — мой характер… Я могу быть ужасным.

Алиса засмеялась, её улыбка стала ещё шире:

— Это вы ещё моего не знаете. У нас, похоже, будет отличная битва!

Роман невольно усмехнулся, но всё же выглядел слегка озадаченным.

— У меня есть Валентина Петровна. Она, возможно, уже никогда не сможет ходить. Вы понимаете, что это огромная ответственность?

Алиса слегка прищурилась, её глаза лукаво блеснули:

— А у меня есть папа. Думаю, они прекрасно поладят.

После этих слов она не выдержала и рассмеялась. Роман, смущённый, провёл рукой по волосам.

— Вы только что пригласили меня на свидание, а теперь пытаетесь меня отговорить. Я вообще не понимаю, зачем такой молодой и красивой девушке старый, ворчливый доктор?

Алиса сделала шаг вперёд, взяла его за руку и посмотрела прямо в глаза.

— Наверное, потому, что теперь я не представляю свою жизнь без этого доктора, — мягко сказала она.

А с чего я свою добрачную квартиру должна продавать? Ваши проблемы, вы и решайте!

— И что? Да, у меня есть квартира, но продавать я её не буду! — уверенно заявила мужу Анна.

— Ты же понимаешь, что им самим не справиться. Из банка постоянно звонят, откуда-то ещё, где брат занимал деньги, тоже. Мама вся на нервах, уже к телефону подходить боится, с отцом вообще плохо, с таблеток не слезает. Ты должна нам помочь. Больше надеяться не на кого. Продай квартиру!

— Вот объясни мне глупой, с какого перепугу я вам должна? Я что, занимала когда-то у тебя или твоих родителей? Что-то я такого не припомню. А может быть, я им обещала, что отдам свою недвижимость безвозмездно на нужды твоих недальновидных родичей? Тоже такого не было. Так с чего ты сейчас делаешь такие выводы? Должна! Я никому ничего не должна! Только своим родителям и дочери. И то, если они меня об этом попросят.

**********

Анна, сорокапятилетняя женщина, никогда ни на кого в своей жизни не надеялась. Всегда придерживалась одного простого правила — надеяться в этой жизни можно только на себя!

Родители, какие бы они ни были богатые, могут заболеть и уйти в мир иной. Муж, даже если повезёт, и он будет обеспеченным, в любой момент может тебя бросить, променяв на более молодую и смелую. Дети, пока маленькие, сами требуют заботы и огромных материальных затрат, а когда вырастут, как правило, решают свои собственные проблемы — им уже не до проблем родителей.

Поэтому с первого дня своей трудовой деятельности, будучи ещё молодой, Анна уже знала — она может рассчитывать только на то, что заработает сама.

И так было все последующие годы.

С Виктором они познакомились, когда Анна уже занимала должность заместителя главного бухгалтера на заводе. Получала на тот момент весьма неплохо. Завод развивался, и директор не жалел денег для своей команды. Именно её непосредственный начальник, главбух Азалия Марковна, и посоветовала тогда Ане купить себе однушку.

— Анечка, вложи деньги в недвижимость. Твоя квартира будет только расти в цене. Попадётся муж со своей жилплощадью — хорошо. Значит, свою будешь сдавать. Да и вообще — лучше искать такого, чтобы он не имел претензий к твоей добрачной собственности. И помни — всё, что ты заработала сама, должно быть только твоим!

Анна и сама это знала. Просто умудрённый опытом человек ещё раз подтвердил её собственные мысли.

Виктор на тот момент работал в проектном бюро, получал неплохо, но не бог весть какие деньги. Узнав, что у возлюбленной есть квартира, обрадовался и решил, что для семьи жильё покупать не надо.

— Ань, это же здорово! Сейчас поживём в твоей однушке. А как дети появятся, купим квартиру побольше, — рассуждал мужчина.

— Когда родятся дети, о расширении думать будет уже поздно. Там столько проблем и забот появится, в том числе материального плана, что ты даже на одноместную палатку не наскребёшь. Нет, мой любимый, если ты планируешь со мной жить долго и счастливо, да ещё и про детей мечтаешь, о квартире нужно думать уже сейчас.

Так Анне удалось убедить мужа в том, что им нужна общая большая квартира. После свадьбы, использовав подаренные им деньги и небольшие накопления супруга, они приобрели просторную двушку в новостройке. Свою небольшую однокомнатную квартиру, купленную до свадьбы, Анна сдавала молодой паре. Доход от сдачи своего жилья она вкладывала в общий семейный капитал. И на первых порах это было хорошей помощью молодым супругам.

Через год после свадьбы у Анны и Виктора родилась дочь. Супруги были счастливы. К сожалению, больше с детьми у Ани не получилось, но она не отчаивалась. Воспитывала дочь по своим принципам. Учила её тому, в чём сама была уверена на сто процентов.

— Дашуль, ты запомни одно — мы с отцом тебе всегда придём на помощь. Но во всём ты должна полагаться прежде всего на себя. Соберёшься замуж — квартира у меня есть. И вы первое время там с мужем можете пожить. Но твой избранник должен сам заработать жильё. И моя квартира так и останется моей. Учись быть самостоятельной и супруга такого же ищи, — говорила дочери Анна.

Она видела, что дочка характером пошла в неё и во всём мать поддерживала.

А теперь, спустя почти двадцать лет их семейной жизни, Виктор потребовал у жены, чтобы она продала свою добрачную квартиру.

— Ань, у родителей безвыходное положение, — начал он невесело, придя домой с работы. — Сегодня звонила мать, плакала.

— Да? А что такое? — не очень удивилась Анна.

Её свекровь постоянно плакала, даже особенных причин для этого искать не нужно было. Все её незаслуженно обижали, судьба была к ней жестока, здоровье подводило — всё навевало тоску и печаль.

— Ты же знаешь, что они большой кредит взяли в банке для Никиты?

— Знаю. И то, что ваш Никита бездельник, который только и смотрит в карман к родителям, тоже знаю. Не удивил. Что дальше? — отреагировала Анна строго. — Терпеть не могу никчёмных мужиков!

— Ну ты к нему несправедлива. Знаешь же, что брату не повезло с женой. Ленка его кинула, забрала себе их общую квартиру. Теперь ему приходится платить кредит за жильё, к которому он не имеет никакого отношения. Ещё и родителей напряг своими долгами.

— Вот-вот! И я о том же! Почему его проблемы должны решать пожилые родители? Не скажешь мне? Бездельник он и лентяй, вот отсюда и все его проблемы. И Ленка его бросила не просто так, а именно поэтому.

— Послушай. Ну я не об этом хотел с тобой поговорить. Что ты начинаешь опять? — недовольно произнёс Виктор.

— Слушаю тебя. Что там за проблема опять у свекрови? — вздохнув, уточнила жена.

— Ты должна продать свою квартиру, Анна.

— Что? Ты рехнулся, дорогой? С какого перепугу я её должна продавать?

— У родителей серьёзные проблемы. Они задолжали банку огромную сумму. Кроме того, по просьбе Никиты отец несколько раз брал быстрые займы в микрокредитке.

— И? Я должна отдать свою недвижимость им за просто так? Чтобы твои родители решали проблемы этого неудачника? Объясни мне, почему? Хоть одну причину назови, почему я должна так поступить? — возмущалась Анна.

— Ань, ну подожди ты, не руби с плеча. Ты не представляешь, в какой они сейчас ж…пе. Прости меня за такое сравнение, но тут по-другому и не скажешь. Мои родители просто на грани. Мать всю свою зарплату отдаёт до копейки. Пенсию тоже. Отец назанимал уже у всех своих друзей и знакомых, всё равно им не хватает, чтобы рассчитаться. Кто-то постоянно теперь звонит им и угрожает! Вот что я должен делать как сын, скажи мне? — Виктор старался быть убедительным.

— Позвонить в полицию, чтобы выяснить, кто и на каком основании угрожает твоим родителям. Это во-первых. А после взять за шиворот своего младшего братца, хорошенько встряхнуть его и заставить расплачиваться за свои долги самому, а не вешать их на других, — спокойно произнесла Анна.

— Тебе легко рассуждать! — вдруг закричал Виктор. — Это не твои родители! И тебе всё равно, что с ними будет! А они уже на грани, и их здоровье под угрозой. И что мне с этим прикажешь делать?

— Здоровье надо поправлять в лечебном учреждении, решив предварительно свои финансовые проблемы, — ответила Анна.

— Да что ты заладила! Решить проблемы! Как их решить, если уже всё отдали, что было? Говорю тебе — продай свою квартиру. И всё сразу решится. Нет ты упёрлась, вцепилась в неё, как ненормальная. Ну да, я согласен, твоя однушка приносит неплохую прибавку к нашим заработкам. Но мы ведь не бедствуем, Аня!

— Ты странно рассуждаешь, дорогой мой. Да, сейчас мы не бедствуем и даже можем что-то откладывать. Ведь у нас взрослая дочь, которой ещё надо закончить университет, прежде чем она сама начнёт зарабатывать. А потом её нужно будет замуж отдавать, помогать молодой семье на первых порах. А что будет завтра, ты знаешь? Я — нет. Может быть, ты найдёшь себе молодую и кинешься делить нашу с тобой жилплощадь. А может, тебя вообще завтра не будет на этом свете.

— Ну уж! Скажешь тоже, — сморщился раздражённый супруг.

— А что? Я все варианты рассматриваю. Ни ты, ни я ни от чего не застрахованы. Поэтому моя квартира — это мой неприкосновенный запас. То, что даёт мне уверенность в завтрашнем дне. И то, что будет со мной, пока я не умру. А потом перейдёт моей дочери по наследству.

— Да отдадут родители нам постепенно всё. Что ты, не знаешь их, они же честные, порядочные, — продолжал Виктор в надежде уговорить супругу.

— Ой, вот про это мне не надо! Честные, порядочные. Сына в беде не могут бросить, поэтому последнее ради него отдадут. Да Никита же никогда от них не отстанет, так и будет сосать деньги, пока мать с отцом живы. О какой отдаче такой немаленькой суммы ты можешь сейчас говорить. Вернись на землю и будь уже реалистом!

— Значит, не будешь продавать квартиру? И пусть мать с отцом пог.иб.ают? — Виктор произнёс это нарочито громко и с обидой в голосе.

— Я уже тебе всё сказала. Повторять не вижу смысла. А свекрови я сейчас сама позвоню и всё объясню, чтобы она больше тебе, а заодно и мне нервы не трепала. А то посмотри на них — взялись на жалость давить!

Анна действительно набрала номер матери Виктора, приготовившись к непростому разговору.

— Алло, Аня, хорошо, что ты сама позвонила, — ответила на вывоз Виктория Борисовна.

— Здравствуйте! Как вы себя чувствуете? — поинтересовалось для начала невестка.

— Да терпимо. Давление немного с утра было. Но сейчас получше,- отвечала свекровь елейным голосом. — Тебе Витя уже сказал, что мы к вам с просьбой обратились?

— Рада, что вы в добром здравии и сможете меня выслушать, — не церемонясь, продолжала Анна. — Да, мне Виктор озвучил вашу просьбу. Но я вынуждена вам отказать. И свою добрачную квартиру я продавать не буду.

— Как же так, Анечка? Ведь сынок нас заверил, что ты согласишься, и мы сможем погасить все наши долги. И все проблемы решим. А теперь как же быть?

— А теперь вам нужно переложить все ваши проблемы на младшего сына, из-за которого они у вас и появились. Этот не тот, случай, чтобы я могла решиться на подобный шаг. Никита всё это заварил, он пусть и разруливает. А я не собираюсь лишаться квартиры из-за того, что он набрал долгов. Ваш сын мне никто! Поэтому то, что вы мне предлагаете, — абсолютная глупость, и на такое не пойдёт ни один уважающий себя человек.

— Вон ты как заговорила! Значит, наша семья для тебя чужая, да? — вдруг закричала в трубку Виктория Борисовна. — И наши проблемы тебе по боку! Да как с тобой столько лет Витя живёт? Ты же чёрствая и жадная! А ещё расчётливая, вот что я тебе скажу, дорогая моя невестушка.

— Пусть будет так. Но пускать по ветру свою честно заработанную собственность ради того, чтобы помочь бездельнику и несерьёзному человеку, я не собираюсь.

Анна отключилась, стараясь не зацикливаться на неприятном разговоре. Но у неё это не получилось. Женщина думала о том, что свекровь обидела её незаслуженно. Ведь по всем рассуждениям Анна права. С какого перепугу она должна отдать им свою квартиру? И родители Виктора это тоже прекрасно понимают, просто сейчас ведут себя так от безысходности. Глядишь, и прокатит на дурничка.

Они как-то выкрутились. Анна в это не особо вникала, но от мужа мельком слышала, что родителям пришлось продать машину, гараж и дачу, чтобы окончательно погасить долги младшего сына. Что они будут продавать в следующий раз, она себе не представляла. Но, в конце концов, это их проблемы.

А через полгода женщина узнала, что у Виктора уже давно другая женщина, и он собрался с Анной разводиться. Она как в воду глядела, когда предполагала, что муж в любой момент может её предать.

— Квартиру делить будем. Мне с Галей жить негде. И всё будем делить. Всё, что мы вместе заработали и купили за время нашего брака. Я помню, как ты моим родителям отказала, так что теперь готовься к разделу имущества, — мстительно произнёс Виктор.

— Вот-вот! И правильно сделала, что отказала. Плакала бы моя однушка. Всё-таки интуиция — великая вещь! — ответила мужу Анна.

Да, она была готова к этому. Ведь подсознательно всегда знала, что от людей, даже самых близких, можно ожидать чего угодно. Даже подлости и предательства.

Она теперь живёт в своей квартире. Деньги после раздела и продажи совместного жилья Анна пока положила на счёт в банке. Планирует уговорить дочь купить себе на них небольшую квартиру, пока та ещё не вышла замуж.

Дочь обещала подумать. И скоро они вместе поедут смотреть варианты для покупки недвижимости.